Человек в мире культуры: проблемы науки и образования (XIV Колосницынские чтения)

Министерство науки и высшего образования Российской Федерации
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования 
«Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина»
Уральский гуманитарный институт 
Кафедра культурологии и социально-культурной деятельности
Уральское отделение Российского научно-образовательного культурологического общества

Человек в мире культуры:
проблемы науки и образования

XIV Колосницынские чтения

Материалы Международной научной конференции

26–27 апреля 2019 г.  
Екатеринбург

Екатеринбург
Издательство Уральского университета
2019

УДК 008(063)
ББК Ч110я43
        Ч 391

Редакционная коллегия:
О. Л. Девятова, М. В. Капкан, Т. А. Кемерова, Н. Б. Кириллова (отв. ред.), Л. С. Лихачева, 
И. Я. Мурзина, Е. И. Рабинович

Человек в мире культуры: проблемы науки и образования (XIV Колосни- 
цынские чтения) : материалы Международной научной конференции, 26–27 апреля 
2019 г., Екатеринбург / под ред. Н. Б. Кирилловой и др. – Екатеринбург : Изд-во Урал. 
ун-та, 2019. – 368 с.

ISBN 978-5-7996-2689-1

Материалы конференции включают подходы к исследованию культуры как в исто-
рическом ракурсе, так и современные практики. Основные научные проблемы конфе-
ренции – новые горизонты культурологического знания, трансформация ценностей 
культуры в информационную эпоху, диалог и полилог культур: история и современ-
ность, новые формы социально-культурной деятельности, образование в эпоху социо-
культурной модернизации, культурное пространство совремненого города.
География конференции впечатляет – это Россия, Беларусь, Венгрия, Казахстан, 
Китай, Колумбия и Мексика.
Адресовано специалистам в сфере культурологии и искусствознания, социологии и 
философии культуры, практикам социально-культурной деятельности, а также широко-
му кругу читателей.

УДК 008(063)
ББК Ч110я43

© Уральский федеральный университет, 2019
ISBN 978-5-7996-2689-1 
© Уральское отделение НОКО, 2019

Ч 391

CONTENTS

Раздел 1. Новые горизонты культурологического знания
Астахов О. Ю. Субъектное содержание культурологического знания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 9
Горобец Л. А. Опыт типологизации культуры в контексте ее темпорологии . . . . . . . . . . . . . . 12
Гранин Д. В. Проблема субъективности в критериях объективности культурологического 
исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16
Гудова Ю. В. Понятия «культурный империализм» и «имперскость»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
Дроздова А. В. Этика цифровой коммуникации, или Новые сценарии обретения  
собственного голоса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 24
Жилина В. А. Межкультурные коммуникации в культурологическом измерении . . . . . . . . . . 28
Зайцев П. Л. Метис в мире культуры: Гюстав Лебон и Афанасий Прокопьевич Щапов . . . . . 32
Зубанова Л. Б., Синецкий С. Б. Результативность культурной политики: стратегические  
ориентиры и социологические показатели  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36
Мандрыгина Н. С. Философско-культурологическое осмысление концепции  
кибернетического бессмертия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40
Некрасов С. Н. Утопия как родовой проект человечества и необходимость идеологии . . . . . 43
Оводова С. Н. Человек в мире транзитной культуры: влияние деколониального поворота  
на трактовку понятия идентичности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47
Ростовская Т. К., Калиев Т. Б. Традиционные ценности в новых исторических условиях . . . 51

Раздел 2. Трансформация ценностей культуры в информационную эпоху
Головнев И. А., Головнева Е. В. Визуальные репрезентации этнокультурных сообществ  
Севера в этнографическом кино: исторический и современный ракурс . . . . . . . . . . . . . . . . . . 54
Гомес К.-Дж. Оскорбленнность искусством как политическая стратегия . . . . . . . . . . . . . . . . 59
Данилова А. Н. Мифотворческие аспекты в современной экранной культуре . . . . . . . . . . . . . 62
Кириллова Н. Б. Человек и миф в медиапространстве: к вопросу об экологии культуры . . . . 67
Кленов Е. К. Массовое и авторское кино на современном российском кинорынке:  
проблема приоритета . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 72
Корючкина П. С. Медиакультура как фактор репрезентации этнических традиций  . . . . . . . 75
Джазовые элементы в современной массовой культуре  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
Мясникова М. А., Трухина А. В. Изображение человека медийной эпохи  
на документальном экране: методы и приемы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 82
Шеломенцева П. Д., Нимакова Н. О. Основные тенденции в современном сценическом 
творчестве: методы и приемы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87
Пичуева А. А. Применение медиатехнологий в современном танце . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91
Седова Л. Д. Социокультурные функции комиксов: кросс-культурный анализ . . . . . . . . . . . . 95
Султанов М. С. Трансформация юмора в современной медиасреде: социокультурные 
особенности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 99

9 К содержанию

Сумин Л. Г. Трансформация жанра психологического триллера в условиях  
современной массовой культуры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 104
Мэнтин Тао. Семантический анализ концептов жизни и смерти в фильме  
«Время первых»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107
Темлякова А. С. Кинореальность и экранная культура . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 110
Шумихина Л. А. «Массовизация» человека как проблема утраты духовного  
ориентира культурой информационной эпохи . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113

Раздел 3. Диалог и полилог культур: история и современность
Архенес Герреро Хименес. Визуальная культура глобализма и кризис национальной  
идентичности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 118
Белтран Хименес К. Д. Использование стереотипов в средствах массовой информации . . . 121
Баленко Т. В. «Отроком осквернение и девам растление»: Эрос и празднование  
Ивана Купалы в родноверии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
Вильянуэва Э. Л. Традиционные культуры Латинской Америки: проблемы выживания  
в современном мире  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 128
Гурина В. С. Проблемы звукозаписи и живой музыки в статьях Леона Ботстайна . . . . . . . . 132
Гюлмамедова Э. П. Образ вина в грузинском фольклоре  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 135
Девятова О. Л. Юлий Энгель о Чайковском в зеркале русской музыкальной критики  
Серебряного века  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 139
Долгошеина А. А. Игрушка как элемент культурного кода: перспективы кросс-культурного 
анализа . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
Казакова Е. А. К определению понятия «диалог»: история и современная социально- 
гуманитарная рефлексия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 147
Каменская Е. В. Деятельность советских обществ дружбы и развитие культурного  
сотрудничества СССР и Ирана в 1960–1970-е гг.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 151
Капкан М. В., Лихачева Л. С. Культура внешности как элемент детской модели  
культурности в советской России (1934–1939) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155
Клинова М. А. «Культурный» отдых советского человека: по материалам фотографий  
в отечественных СМИ послевоенного периода . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 162
Ян Лю. Представление о счастье в художественных текстах культуры Китая и России  
XIX века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 166
Романова Л. В. Диалог культур в музыкальном творчестве: опыт типологии . . . . . . . . . . . . 170
Кириллов А. Д., Сунь Янань. Урал – Китай в XXI веке: реалии взаимодействия в сфере 
культуры и образования . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175
Тетушкин Д. Н. Образ «Cтиляги» в массовом сознании советских граждан . . . . . . . . . . . . . 179
Чаплюк Т. А. Миннеаполисский фанк как мультикультурное явление . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183
Чевардин А. В. Лидеры польской общины на Среднем Урале в годы Второй мировой  
войны: проблемы социокультурной адаптации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 187

9 К содержанию

РАзДЕЛ 4. НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

 

Раздел 4. НОВЫЕ ФОРМЫ СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Андреева Ю. А. Творческий кластер в культурном пространстве современного  
мегаполиса . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 191
Белова Л. И. Петр Иванович Кулешов – «звезда» челябинской театральной сцены  
1960–1970 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195
Добрейцина Л. Е. Культура на периферии: проблемы и возможности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . 199
Жилина Е. А. Фестиваль буктрейлеров как новая форма медиакоммуникации . . . . . . . . . . . 204
Кизюн Е. В. DIY-сообщества как форма культуры соучастия . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 207
Коршунова А. В. Общественный бал как форма социально-культурной деятельности . . . . . 211
Ладыгина Т. А. Историческая эстафета как форма современной музейной практики . . . . . . 215
Лаптева В. И. На грани мейл-арта и «книги художника»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 218
Ляпустина П. А. Между спектаклем и выставкой: «Демоны Врубеля» на фестивале  
камерных и моноспектаклей «Он. Она. Они.» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 222
Михаревич Ю. В. Творчество Тимофея Ради в контексте световой культуры  
Екатеринбурга . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225
Немченко Л. М. Постдраматический спектакль: семантика и прагматика: (на материале  
спектакля «Шпаликов» театральной платформы «Ельцин-центра» «В центре»)  . . . . . . . . . 228
Смоленцев К. Н. «Пользовательская» музыкальная интернет-журналистика  
на площадке социальных сетей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 231
Степанцов А. И. Потенциал сельского культурного досуга Беларуси  . . . . . . . . . . . . . . . . . . 235
Суханина Н. И. Художественные инклюзивные практики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 238

Раздел 5. Образование в условиях социокультурной модернизации
Березина А. В., Кережи А. Проблема этнокультурной идентичности в контексте  
современного образования: (на примере марийцев Урала)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 243
Быстрова Т. Ю., Токарская Л. В. Физическая и дополненная реальность как  
элементы визуальной культуры: . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 247
Воробьёва М. В., Рабинович Е. И. Свобода, равенство и никакого панибратства:  
из опыта применения методик либерального образования  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 250
Дудина М. М., Вдовина Т. Ю. Новые формы обучения в хореографическом образовании  
в современных социально-культурных условиях  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 255
Зайцева И. А. Социокультурный проект как инновационная форма профессиональной  
подготовки будущих культурологов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 258
Иванова М. В. Актуальность формирования межкультурной компетентности  
школьников: (кейс г. Екатеринбурга)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 262
Казакова С. В. Освоение звуковой среды младшими школьниками как условие  
приобщения к культуре  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 266
Калюжная Е. Г., Рабинович В. С. Роль учебных дисциплин культурологической  
направленности в профессиональном образовании в области коммуникаций . . . . . . . . . . . . 270
Киселева А. В. О роли экологического образования в развитии комфортной среды  
городов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 275

9 К содержанию

РАзДЕЛ 6. КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО СОВРЕМЕННОГО МЕГАПОЛИСА

 

Медведев В. А. К вопросу о соотношении функционально различных видов  
деятельности прикладного этика . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 278
Мережников А. Н. Цифровое моделирование как важная проблема в обучении  
ювелиров-проектировщиков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 281
Мурзина И. Я. задачи культурологического образования в условиях отечественной  
социокультурной модернизации  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 284
Почтарева Е. Ю. Социокультурные контексты самодетерминации педагога . . . . . . . . . . . . 289
Симбирцева Н. А. Культурологическая интерпретация: от метода к методике  . . . . . . . . . . . 293
Эйнгорн Н. К. Культурная память и культура памяти в современных музейных  
практиках . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 298
Яхно О. Н., Кардапольцева В. Н. Новые формы воспитания и образования  
в условиях социокультурной модернизации начала XX века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 301

Раздел 6. Культурное пространство современного мегаполиса
Бердюгина Е. Б. Утраченный символ города как новое «место памяти»:  
опыт Екатеринбурга 2018–2019 гг. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 305
Бобрихин А. А. Репрезентация памяти в выставках музея наивного искусства . . . . . . . . . . . 309
Будрина Л. А. Мода на малахит, малахит в моде . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 313
Веселкова Е. А. Взаимодействие театра и музея  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 316
Галеева Т. А., Платонова П. Р. Методы исследования пространства города  
в современном искусстве: (из опыта художника Владимира Селезнёва) . . . . . . . . . . . . . . . . 319
Говорухина А. А., Рожкова П. А. К проблеме формирования единого культурно- 
информационного пространства Екатеринбурга . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 323
Золотарева Л. Р. Архитектурное пространство города как система ценностей:  
(на примере Караганды) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 327
Иванова В. С. Опыт использования культуры участия: (на примере деятельности  
музеев Екатеринбурга)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 330
Кемерова Т. А. Культурная среда современного мегаполиса: критерии оценки  
уровня комфорта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 332
Лисовец И. М. Современное искусство в культурном пространстве мегаполиса . . . . . . . . . . 336
Малышева М. С. Возможности дизайна в активизации контакта посетителя  
с музейной экспозицией . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 340
Мезенова С. П. Реновация промышленного объекта как уникального культурно- 
социального ресурса для продвижения территории:  
(на примере Арамильского городского округа)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 343
Попкова Г. О., Шиленко О. Р. Детский музей в культурном пространстве  
современного мегаполиса  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 346
Санникова Т. О. Культурная память и деятельность музея истории:  
(на примере города-курорта Сочи) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 349
Фоминых О. Б. Фотография как форма культурной памяти в современном музейном  
пространстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 352
Чеботарев А. М., Романова Е. Е. Первые опыты организации объемно- 
пространственной структуры музея в России . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 355

Сведения об авторах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 359

9 К содержанию

Раздел 1
НОВЫЕ ГОРИЗОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ

УДК 008:165.81+008:165.3 
О. Ю. Астахов

СУБЪЕКТНОЕ СОДЕРЖАНИЕ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ЗНАНИЯ
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению субъектных характеристик культуры, дополняющих 
ее объектное содержание. значимость актуализации субъектного содержания 
культурологического знания диктуется необходимостью преодоления одномерного взгляда 
на культуру. Поэтому важным является осознание ее двойственности в аспекте адъективных 
и субстантивных характеристик, диктующих связь субъектного и объектного содержание 
культуры.
Ключевые слова: социально-научная культурология, гуманитарная культурология, субъектное 
содержание культуры, объектное содержание культуры.

Astakhov O. Yu. 

SUBJECT CONTENT OF CULTUROLOGICAL KNOWLEDGE
Abstract. The article considers the issues of subject characteristics of culture supplementing 
its object content. The author notes that importance of implementing subject content of cultur-
ological knowledge is dictated by necessity for overcoming a one-dimensional consideration of 
culture. Therefore the author proves the importance of realizing its duality in the aspect of ad-
jectival and the substantive characteristics dictating communication between subject and object 
content of culture.
Keywords: social and scientific cultural study, humanitarian cultural study, subject content of cul-
ture, object content of culture.

Определение значимых характеристик культурологического знания актуализиру-
ется современным положением проекта культурологии как самостоятельной науки, 
требующей развития в синтезе аспектов рассмотрения ее субъектного и объектного 
содержания. Выявляя специфику этих аспектов, В. А. Луков отмечает: «Если объектная 
культурология имеет в качестве научного объекта мировую культуру как таковую, 
то субъектная культурология – культурные тезаурусы, то есть ту часть мировой культуры, 
которая, во-первых, стала по каким-то причинам известна субъекту (отдельному 
человеку или социальной общности), во-вторых, освоена и творчески переработана 

© Астахов О. Ю., 2019

9 К содержанию

НОВЫЕ ГОРИзОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО зНАНИЯ

Субъектное содержание культурологического знания

им в процессе социального конструирования реальности и, в-третьих, может быть актуализирована 
им в необходимый момент» [1, с. 73]. Развивая идею тезаурусного подхода 
к рассмотрению культуры, В. А. Луков фиксирует значимость субъектной культурологии, 
которая не должна отменять объектную культурологию, а в совокупности 
они должны создавать объемное видение культуры. Автор отмечает: «Объектная культурология 
стремится ответить на вопрос «Как было на самом деле?», в то время как 
субъектная культурология отвечает на вопрос «Как это отразилось в тезаурусах?»». То 
есть как осуществляется взаимосвязь человека и культуры?
Однако в современных практиках культурологических исследований доминирует 
объектный анализ изучаемых явлений, предполагающий проведение социально-теоретических 
обобщений с целью выявления их устойчивых смыслов и значений. Во 
многом это связано с выделением ведущих культурологических школ, базирующихся 
на объектном рассмотрении культуры, эволюционистской, сравнительно-исторической, 
социологической, натуралистической, символистской и т. д. Поэтому социально-
научная культурология признается в качестве доминирующего направления, 
что подтверждается соответствующим набором регламентирующих документов –  
госстандартом, номенклатурой специальностей и т. д. Ориентируясь на социально- 
обобщенное содержание культурологии, А. Я. Флиер считает ее «наукой о ценностно 
детерменированных основаниях социальной консолидации людей и способах осуществления 
коллективного характера их жизнедеятельности, о социокультурной 
необходимости познания и упорядочивания окружающего материального и информационного 
мира, а также о методах воспроизводства общества как социально 
устойчивой и культурно специфичной общности» [2, с. 37]. Таким образом, автор 
ограничивает определение культурологического знания ее социально-регулятивным 
содержанием, направленным на понимание общих закономерностей организации 
культуры как целостного образования. В этом ключе внимание акцентируется на открытие 
объектных характеристик культуры, выражающихся в установлении ее функциональных 
механизмов воспроизводства.
Безусловно, такой взгляд на культуру оправдывается в связи с необходимостью решения 
практических задач в условиях современности, когда прикладной аспект иссле-
дований выступает критерием значимости и результативности научных разработок. Но 
подобное положение дел приводит к кризисному состоянию фундаментальных наук, 
требующих реализации долгосрочных проектов, что вызывает раздражение в управленческих 
кругах, ориентированных на решение проблем «здесь и сейчас» [3].
Однако в культурологии одновременно ставятся проблемы актуализации бытия человека 
в мире. В связи с этим А. С. запесоцкий, А. П. Марков обращаются к характеристике 
культурологической парадигмы, ориентированной на выявление онтологического 
содержания культуры, понимание которой сопровождается не только интеллектуальными 
усилиями, но и фактом ее проживания во всей целостности проявления 

9 К содержанию

НОВЫЕ ГОРИзОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО зНАНИЯ

Субъектное содержание культурологического знания

мира человеческой субъективности. Поэтому методы культурологии не ограничиваются 
построением теоретических конструкций, а ориентированы на воссоздание феноменов 
культуры в их онтологической полноте и целостности, что актуализирует 
«участное сознание» (М. М. Бахтин) [4].

значимость актуализации субъектного содержания культурологического знания 

диктуется необходимостью преодоления одномерного взгляда на культуру. Поэтому 
важным является осознание ее двойственности, которая проявляется, с одной сто-
роны, в поисках и открытиях новых идей, формирующих ценностные ориентиры 
развития культуры, что предполагает преодоление устойчивых и привычных форм 
культуры, обнаруживающее значимость субъектного знания, характеризующееся 
уникальным и неповторимым содержанием, с другой – в формировании устойчиво-
го пространства культуры, обеспечивающего актуализацию кумулятивного содержа-
ния через обращение к всеобъемлющим универсальным смыслам, обнаруживающим 
причастность человека к целому. 
В этом взаимодействии сторон формируется потенциальный принцип действия куль-
туры, выраженный в установлении связи адъективных (от лат. adjectio – присоединение) 
и субстантивных (от лат. substantia – подлежащее, лежащее в основе) характеристик куль-
туры, соответствующих действенному согласованию динамики индивидуального жизнен-
ного опыта, формирующего субъектное содержание культуры, и устойчивого образования 
самодостаточных сущностей, формирующих объектное содержание культуры.

Литература

1. Луков В. А. Культурология объектная и субъектная // Гуманитар. науки: теория и методо-
логия. 2008. № 1. С. 72–79.
2. Флиер А. Я. Культурология для культурологов : учеб. пособие. М. : Академ. проект, 
2000. 496 с.
3. Астахов О. Ю. Проблемы развития гуманитар. и социально-научного направления 
культурологического знания // Вестн. Кемеров. гос. ун-та культуры и искусств. 2013. № 22-
2. С. 105–108.
4. Запесоцкий А. С., Марков А. П. Становление культурологической парадигмы. СПб. :  
Изд-во СПбГУП, 2007. 56 с.

9 К содержанию

НОВЫЕ ГОРИзОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО зНАНИЯ

Опыт типологизации культуры в контексте ее темпорологии

УДК 008:130.3+008:115 
Л. А. Горобец

ОПЫТ ТИПОЛОГИЗАЦИИ КУЛЬТУРЫ В КОНТЕКСТЕ ЕЕ 
ТЕМПОРОЛОГИИ

Аннотация. В статье осуществлена попытка выделения культурных типов на основе до-
минирующего в общественном сознании той или иной эпохи восприятия времени. Анализ 
последовательной смены темпорологических типов культуры осуществлен с на основе диа-
лектического метода.
Ключевые слова: типология культуры, темпорология, развитие культуры.

Gorobetс L. A. 

EXPERIENTIA TYPOLOGY CULTURAE IN CONTEXTU TEMPOROLOGY

Abstract. The article attempts to isolate cultural types on the basis of the time perception era that 
dominates in the public consciousness. The analysis of the successive change of the temporological 
types of culture was carried out with the involvement of the dialectical apparatus.
Keywords: typology of culture, temporology, cultural development.

Одной из актуальных проблем современной культурологии и гуманитарного зна-
ния в целом является проблема исторической типологизации, решение которой требует 
от исследователя обширных теоретических обобщений и определенной смелости. Вре-
мя – фундаментальное измерение действительности процессуального аспекта бытия. 
Опыт его освоения человеком оказывает во многом определяющее влияние на всю со-
вокупность культурных феноменов, выражаемых понятием второй, отличной от есте-
ственной, природы. Отношения между восприятием времени и характером культуры 
той или иной конкретной эпохи взаимозависимы. Ниже приведены результаты пред-
принятой нами попытки типологизации культуры в контексте ее темпорологической 
мерности. Целью этого идеального эксперимента стали осмысление развития культуры 
как единой целостности, а также поиск предельно общих закономерностей процесса 
становления нашей второй природы.

Начальный этап осмысления человеком времени уходит в далекое прошлое. за ис-
текший период было создано поразительно много его образов и понятий. Вместе с тем 
все они могут быть сведены всего к трем концептам, последовательно доминировавшим 
в общественном сознании. 
Первым, господствовавшим на протяжении нескольких десятков тысяч лет, стал 
концепт, основанный на восприятии времени в качестве замкнутого цикла – извечно 
повторяющегося круговращения перемен. Несомненно, этот образ был подсказан чело-
веку самой природой. Ее жизненные ритмы, повторяющиеся в коловращении звездных 
миров, сезонов, возрастов, стали основой циклических представлений о развитии. Кру-
говая модель времени обеспечивала чрезвычайную устойчивость начальному, самому 

© Горобец Л. А., 2019

9 К содержанию

НОВЫЕ ГОРИзОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО зНАНИЯ

Опыт типологизации культуры в контексте ее темпорологии

продолжительному, цивилизационному укладу – первобытному, основанному на при-
сваивающем хозяйстве родоплеменного, по своей структуре, общества.
Темпорологический тип мы называем лимбическим. Предложенное понятие 
вызывает целый ряд, уместных на наш взгляд, ассоциаций, передающих особенно-
сти названного типа. Среди них – кольцевидная форма, соответствующая характерно-
му восприятию времени, отраженному в образе уробороса. Восходящее к латинскому 
(лат. limbus) значение рубежа или края между собственно природой и культурой с ее 
творцом – человеком разумным. И, наконец, лимбическая система организма. Представ-
ленная древнейшими структурами головного мозга, лежащими в основе психической 
деятельности человека, она ответственна за ряд специфических функций, в числе кото-
рых – наши эмоции и инстинкты. Господствующим в семиосфере культуры лимбиче-
ского типа является образ. Однородная система образов формирует первичный миф с 
присущим ему синкретизмом естественного, социального и культурного.
 Принято считать, что глобальные климатические изменения, рост численно-
сти населения и миграционные процессы инициировали неолитическую революцию, 
происходившую одновременно в нескольких регионах около десять тысяч лет назад. 
Это стало первой в истории коренной трансформацией человеческого существования, 
имевшей планетарное значение. Пришедшая на смену первобытной традиционная 
культура является продуктом аграрного хозяйства в условиях сословного общества. 
Восприятие времени, удерживая свою цикличность, оказывается непоправимо разом-
кнутым. Повсеместное распространение получают попытки преодоления этого каче-
ственно нового, и в первоначальный период крайне неуютного для человека, состо-
яния. Анализируя значительный массив эмпирических данных, М. Элиаде пишет об 
«ужасе истории» и желании отменить или обесценить само время [1, с. 64]. Так, одно 
из самых ранних письменных свидетельств, принадлежащих шумерской цивилиза-
ции, повествует о ритуальном «возвращении к матери» и ежегодному возобновлению 
времени по новому кругу [2, c. 99]. 
Возникший разрыв переживался человеком крайне болезненно, как нечто проти-
воестественное, его жизненный идеал оказывался в прошлом, о чем свидетельствовали 
широко распространенные представления о «золотом веке». В этих условиях развитие 
получает ретроградную ориентацию, а сама традиционная культура характеризуется 
консерватизмом и стремлением восстановить утраченное. На смену синхроничности 
приходит реконструирующая, буквально религиозная – восстанавливающая утраченную 
связность, идея развития. Определяющим для нее становится утверждение новизны 
через оправдание древностью. 
Вместе с тем не менее важно то обстоятельство, что человек традиционной культуры 
уже живет в истории и живет историей. Другими словами, у него есть прошлое, 
настоящее и будущее в отличие от вечного настоящего мифа. Более того, человек начинает 
писать свою историю. Дошедшие до нас древнейшие династийные хроники Египта 

9 К содержанию

НОВЫЕ ГОРИзОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО зНАНИЯ

Опыт типологизации культуры в контексте ее темпорологии

и Ближнего Востока, Античного мира и Китая – зримое и во многом поучительное свидетельство 
произошедшего сдвига. 
Моделью времени, характеризующей традиционную культуру, является волна. 
Подобно природе света она обладает темпорологической двойственностью. С одной 
стороны, время традиционной культуры демонстрирует свою цикличность, возводимую 
к космологическим представлениям и аграрному производству. С другой – оно проявляет 
линейные черты, сохраняя в своей памяти необратимые события и лица прошлого. 
Постепенно они обретают собственную ценность и власть, выступая в качестве нормативной 
доминанты общества и его культуры. Темпорологический тип этой культуры мы 
определяем как индиктионный. Этот тип культуры остается преобладающим на протяжении 
последних тысячелетий; в отличие от предыдущего периода отмечается заметное 
ускорение развития цивилизации.

Понятие «индиктион» (лат. indictio) одновременно связывает естественные циклы, 
аграрные работы и дискретную составляющую социальной организации. Вместо образа 
центральное место в семиосфере индиктионного типа культуры занимает символ, не 
просто связующий метафизическую реальность с видимым миром, но стирающий качественную 
границу между ними, представляющий их однородными по своей природе.
Решительный разрыв с традицией и переход к новой – векторной модели развития 
происходит в результате промышленной революции, значимость которой для всей 
цивилизации соразмерна первой – неолитической. В производительной деятельности 
начинают доминировать техногенные, а не копирующие природу, циклы. В результате 
происшедших перемен, традиционная культура уступает место инновационной, возникшей 
в условиях промышленного производства классового общества.
Временная модель, свойственная инновационной культуре, окончательно утрачивает 
свойства цикличности, траектория истории выпрямляется, приобретая векторную 
направленность. Человек осознает себя в качестве творца истории, а личностному фактору 
придается небывалое ранее значение. Прогресс торжествует над ретроспекцией, 
эволюционизм над традиционализмом, а либерализм культуры над ее консерватизмом. 
Современный уклад отмечен особым динамизмом, творческим потенциалом и сопутствующей 
им нестабильностью. Тип культуры, основанной на описанном выше восприятии 
времени, мы определяем как эволюционный; господствующие позиции в семиос-
фере приобретают знак с его значительным конструктивным потенциалом.
Эвристический потенциал предложенной нами концепции заключается, на наш 
взгляд, в возможности осмысления исторического развития, исходя из внутренних закономерностей 
динамики культуры, не сводимой к отдельным аспектам жизни общества. По-
мимо этого, она позволяет связать культурогенез с процессом самореализации человека. 
Смена темпорологических типов культуры демонстрирует становление человека 
как исторического субъекта мирового масштаба. Объективная реальность первоздан-
ного естества находит в нем свое определение и опосредование; субъективируясь, она 

9 К содержанию

НОВЫЕ ГОРИзОНТЫ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО зНАНИЯ

Опыт типологизации культуры в контексте ее темпорологии

опредмечивается в качестве второй природы, отождествляясь с ней. Результат этого вза-
имоотождествления – самоактуализация человека. Качественно различные этапы этого 
процесса нашли свое отражение в названных выше темпорологических типах. 
Исходному лимбическому типу первобытного уклада противополагаются индик-
тионный и эволюционный типы, суть моменты его противоположности. Другими сло-
вами, индиктионный и эволюционный типы, отрицая собственное первоначало, играют 
роль «своего иного» по отношению к лимбическому типу. Возвращаясь в собственное 
начало, они актуализировали поиск возможности биосферосовместимого развития че-
ловека, основанного на природоподобных технологиях. Успех в решении этой задачи 
приведет к коренной трансформации цивилизации и самого человека, не изменяя их 
сущностной основы, но через достижение полноты воплощения ее потенциала.

Литература

1. Элиаде М. Космос и история. М. : Прогресс. 1987. 312 с.
2. Емельянов В. В. Древний Шумер. Очерки культуры. СПб. : Петербург. востоковедение. 
2001. 368 с.