Риторика реакции: извращение, тщетность, опасность

С
Е
Р
И
Я

П
О
Л
И
Т
И
Ч
Е
С
К
А
Я

Т
Е
О
Р
И
Я

The RHETORIC
of REACTION

Perversity, Futility,
Jeopardy

A L B E R T  O . H I R S C H M A N

 
Издательский дом
Высшей школы эконом ики

М О С К В А, 2021

РИТОРИКА
РЕАКЦИИ:

извращение, тщетность,
опасность

А Л Ь Б Е Р Т  О . Х И Р Ш М А Н

Перевод с английского  
ДМИТРИЯ УЗЛАНЕРА
под научной редакцией  
АРТЕМА СМИРНОВА

2-е издание, электронное

УДК 32.01
ББК 66.1
Х50

Научный редактор Артем Смирнов

Дизайн серии Валерий Коршунов

Х50
Хиршман, Альберт О.
Риторика реакции: извращение, тщетность, опасность / А. О. Хирш-
ман ; пер. с англ. Д. А. Узланера ; под науч. ред. А. А. Смирнова ; Нац. 
исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — 2-е изд., эл. — 1 файл pdf : 
209 с. — Москва : Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. — (Политическая 
теория). — Систем. требования: Adobe Reader XI либо 
Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10". — Текст : электронный.

ISBN 978-5-7598-2230-1

Книга выдающегося экономиста и историка идей Альберта О. Хиршмана 
(1915–2012) представляет собой попытку картографирования риторики, которая 
использовалась консервативными политиками, экономистами и публицистами — 
от Эдмунда Берка до Милтона Фридмана — для противостояния 
прогрессивным программам и реформам на протяжении последних двух столетий. 
Привлекая множество примеров реакции на идеи Великой французской 
революции и Декларации прав человека, демократизации и последовательного 
движения к всеобщему избирательному праву в XIX веке и государства 
всеобщего благосостояния в XX столетии, автор выделяет три основных структурных 
аргумента противников реформ: 1) тезис об извращении, согласно 
которому любое действие, направленное на улучшение политического, социального 
или экономического устройства, неизменно приводит к полностью 
противоположным результатам; 2) тезис о тщетности, в соответствии с которым 
любые попытки преобразования общества ни к чему не приведут; 3) тезис 
об опасности, который гласит, что предлагаемые реформы обойдутся слишком 
дорого и поставят под угрозу прошлые завоевания. В заключительной главе 
Хиршман показывает, что подобные риторические ходы нередко используются 
и сторонниками реформ против своих консервативных противников и 
представляют собой серьезное препятствие для ведения осмысленных демократических 
дебатов и политического диалога.

УДК 32.01 
ББК 66.1

Электронное издание на основе печатного издания: Риторика реакции: из-
вращение, тщетность, опасность / А. О. Хиршман ; пер. с англ. Д. А. Узланера ; 
под науч. ред. А. А. Смирнова ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». — 
2-е изд. — Москва : Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. — 208 с. — (По-
литическая теория). — ISBN 978-5-7598-2334-6. — Текст : непосредственный.

Перевод книги: Hirschman, Albert O. Th e Rhetoric of Reaction. 
Perversity, Futility, Jeopardy

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требо-
вать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-7598-2230-1 
©  1991 by the President and Fellows 

of Harvard College. Published by 
arrangement with Harvard University Press
©  Перевод на русский язык. Издательский 
дом Высшей школы экономики, 2010; 2021

соДержание

ПреДислоВие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8

I. ДВа столетия реаКционной 
риториКи  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 10

II. тезис оБ изВращении  . . . . . . . . . . . . . 20

III. тезис о тщетности  . . . . . . . . . . . . . . . 53

IV. тезис оБ оПасности  . . . . . . . . . . . . . . 92

V. три тезиса — соПостаВленные 
и соВмещенные  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 145

VI. от реаКционной риториКи
К ПроГрессиВной  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 161

VII. По тУ сторонУ
БесКомПромиссности  . . . . . . . . . . . . . 176

БлаГоДарности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183

а. смирноВ. альБерт о. Хиршман: 

нарУшитель Границ  . . . . . . . . . . . . . . . 186

Саре, моему главному читателю  

и критику на протяжении последних  

пятидесяти лет

ПреДислоВие

«К

ак человек становится таким, каков он есть?» 
В истории, которой посвящена статья Джамай-

ки Кинкейд из New Yorker (1989. June 26. р. 32–38), мо-
лодая женщина-карибка все время настойчиво задает-
ся этим вопросом в отношении своего работодателя, 
марии — темпераментной, очень дружелюбной и не-
сколько надоедливой матери четверых детей родом из 
северной америки. нет никакого сомнения в том, что 
ответ на поставленный вопрос во многом зависит от 
социальных и расовых различий. однако, когда я чи-
тал эту историю, я вдруг понял, что вопрос Кинкейд, 
т.е. беспокойство об огромной, упрямой и раздражаю-
щей инаковости других, имеет самое непосредствен-
ное отношение к замыслу моей работы. 

тревожащее ощущение собственной оторванности 

не просто от мнений, но от всего жизненного опыта 
большого числа собственных современников, на са-
мом деле типично для современных демократических 
обществ. сегодня, когда все превозносят демократи-
ческую модель, размышления об изъянах западной де-
мократии могут показаться неуместными. но именно 
зрелищное и воодушевляющее крушение одних стен 
заставляет нас обратить внимание на те стены, кото-
рые остаются нетронутыми, на те разломы, которые 
продолжают углубляться. среди них есть один, ко-
торый очень часто можно наблюдать в самых разви-
тых демократиях: систематическая нехватка общения 
между такими группами граждан, как либералы и кон-
серваторы, прогрессисты и реакционеры. Вытекающая 
отсюда обособленность больших групп граждан друг 
от друга кажется мне более тревожащей, чем изоляция 
аномичных индивидов в «массовом обществе», о чем 
столь громогласно заявляют социологи. 

любопытно, но сама стабильность и должное функ-

ционирование грамотно устроенного демократическо-

Предисловие

го общества зависит от деления граждан на несколь-
ко крупных (желательно на две) четко определенных 
групп, придерживающихся разных мнений относитель-
но базовых политических проблем. Вполне может полу-
читься, что между этими группами вырастет настоящая 
стена — в этом смысле демократия все время возводит 
собственные стены. Как только данный процесс завер-
шится, каждая группа в затруднении и нередко с взаим-
ным отвращением начнет вопрошать друг о друге: «Как 
эти люди стали такими, какие они есть?» 

В середине 1980-х, когда данное исследование толь-

ко начиналось, было очевидно, как многие либералы в 
сша, включая и меня самого, оценивали нарождаю-
щееся и усиливающееся консервативное и неоконсер-
вативное движение. одной из реакций на это усиление 
стало вопрошание о складе ума консерватора и типе 
его личности. однако подобная лобовая и будто бы 
глубокая атака не казалась мне особенно перспектив-
ной. Было очевидно, что она приведет лишь к углуб-
лению раскола, а также к ненужной зачарованности 
демонизированным оппонентом. отсюда мое реше-
ние сосредоточиться на «холодном» анализе внешних 
феноменов: дискурсов, аргументов и риторики, рас-
смотренных исторически и аналитически. В процессе 
моего исследования выяснится, что дискурс определя-
ется не столько базовыми чертами личности, сколько 
императивами аргументации, практически не зависящими 
от желаний, склада характера или убеждений 
участников. Выявление этой рабской зависимости от 
аргументации вполне может способствовать ее ослаблению, 
тем самым модифицируя дискурс и восстанавливая 
общение. 

тот факт, что предпринятое мной исследование действительно 
обладает указанными достоинствами, подтверждается 
тем, что мой анализ «реакционной риторики» 
ближе к концу книги делает резкий поворот 
и охватывает — к моему вящему удивлению — в том 
числе и риторику либеральную, прогрессивную. 

I. Два столетия  
реакционной риторики

В 

1985 г. (незадолго до избрания рональда рейгана 
президентом соединенных штатов на второй 

срок) Фонд Форда запустил очень амбициозный проект. 
Движимый, несомненно, тревогой касательно усиливающейся 
неоконсервативной критики программ 
социальной защиты и прочих социальных программ, 
фонд решил собрать группу граждан, которые после 
тщательного обсуждения и изучения всех возможных 
данных должны были вынести авторитетное суждение 
по поводу вопросов, которые обсуждались тогда 
под общей рубрикой «Кризис государства всеобщего 
благосостояния»1. 

Во вступительной речи ральф Дарендорф (который, 

как и я, был членом назначенной группы) обозначил 
проблему, которой предстояло стать предметом наше-
го обсуждения, в ее историческом контексте, вспомнив 
знаменитую лекцию английского социолога т.Х. мар-
шалла 1949 г., посвященную «развитию института 
гражданства» на западе2. маршалл провел разделение 
между гражданским, политическим и социальным из-
мерением гражданства, затем он перешел к разъясне-
нию (вполне в духе виговской интерпретации истории) 
того, как более просвещенные человеческие общества 
успешно осваивали эти измерения одно за одним. 
согласно схеме маршалла, в которой на выполнение 
каждой из трех задач отводилось по одному столетию, 

1 Позднее этот доклад был опубликован: The Common Good: 
Social Welfare and the American Future (Policy Recommenda-
tions of the Executive Panel). N. Y.: Ford Foundation, 1989.

2 Маршалл Т.Х. Гражданство и социальный класс // Капус-
тин Б.Г. Гражданство и гражданское общество. м.: ГУ ВшЭ, 
2010.

I. Два столетия реакционной риторики

XVIII в. стал свидетелем основных битв за гражданские 
свободы — начиная со свободы слова, мысли и веро-
исповедания и заканчивая беспристрастным судом, а 
также иными составляющими индивидуальных сво-
бод. Грубо говоря, речь здесь идет о «правах челове-
ка» в том виде, в каком они известны нам из доктрины 
естественного права и американской, и Французской 
революции. В XIX в. основные баталии развернулись 
вокруг политического аспекта гражданства, т.е. права 
граждан участвовать в осуществлении политической 
власти, что было связано с распространением электо-
рального права на все более широкие слои населения. 
наконец, возникновение государства всеобщего бла-
госостояния в XX в. привело к распространению по-
нятия гражданства на социальную и экономическую 
сферы путем признания того, что для цивилизован-
ной жизни и полноценной реализации гражданских 
и политических атрибутов гражданства необходимы 
минимальные стандарты образованности, здоровья, 
экономического благополучия и безопасности. 

Когда маршалл провозглашал свою величественную 

и последовательную картину постепенного прогресса, 
третья битва за утверждение гражданских прав, та, что 
велась в социальной и экономической области, казалась 
уже почти выигранной, особенно для лейбористской 
партии. то была англия сразу после окончания Второй 
мировой войны, обеспокоенная вопросом обеспечения 
социальной защиты. тридцать пять лет спустя 
Дарендорф указал на излишний оптимизм маршалла 
в этом вопросе. он отметил, что понятие социально-
экономического измерения гражданства как естественного 
и желательного дополнения к гражданско-
правовому и политическому измерению столкнулось 
со значительными трудностями и противодействием; 
ныне оно нуждается в значительном переосмыслении. 

троичная трехвековая схема маршалла придавала 

проблеме, рассматриваемой нашей группой, величественную 
историческую перспективу и предлагала