Бог, Рим, народ в средневековой Европе

polΎs tor i a

Издательский дом
Высшей школы экономики
Москва, 2022

Составители и ответственные редакторы
Михаил Бойцов, Олег Воскобойников

Бог, Рим, народ 
в средневековой Европе
polΎs tor i a

н а ц и о н а л ь н ы й  и с с л е д о в а т е л ь с к и й
у н и в е р с и т е т
в ы с ш а я  ш к о л а  э к о н о м и к и

л а б о р а т о р и я • м е д и е в и с т и ч е с к и х • и с с л е д о в а н и й

2-е издание, электронное

УДК 94(4)
ББК 63.3(4)
Б73

Редакционный совет серии: 
Михаил Бойцов (председатель), Андрей Виноградов, Олег Воскобойников,  
Дмитрий Бовыкин, Федор Успенский, Рустам Шукуров

Дизайн серии: ABCdesign

Составители и ответственные редакторы: Михаил Бойцов, Олег Воскобойников

Авторы: 
Илья Аникьев, Михаил Бойцов, Андрей Виноградов, Олег Воскобойников, Михаил Дмитриев, Ульяна Доброва, 
Василий Долгополов, Алексей Корчагин, Анна Литвина, Александр Русанов, Наталья Тарасова, Федор Успенский

Составление указателя: Алексей Изосимов, Герман Бароян

Рецензенты: 
профессор кафедры истории средних веков МГУ им. М. В. Ломоносова, доктор исторических наук Рустам Шукуров; 
профессор кафедры всеобщей истории МГИМО(у), доктор исторических наук Олег Кудрявцев

Издание подготовлено при поддержке Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ

Б73
Бог, Рим, народ в средневековой Европе / сост. и отв. ред. М. А. Бойцов, О. С. Воско-
бойников ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики» ; Лаборатория медиевистиче-
ских исследований. — 2-е изд., эл. — 1 файл pdf : 336 с. — Москва : Изд. дом Высшей 
школы экономики, 2022. — (Polystoria). — Систем. требования: Adobe Reader XI либо 
Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10". — Текст : электронный.

ISBN 978-5-7598-2285-1

В основе книги «Бог, Рим, народ в средневековой Европе», продолжающей серию «Polystoria»,  — 
исследования, выполненные сотрудниками Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ 
и их коллегами. Она посвящена различным аспектам культурной, религиозной и политической истории 
Средневековья на Западе и Востоке Европы. Помимо исследований здесь публикуется ряд средневеко-
вых сочинений, впервые переведенных с латыни и старопортугальского.
Книга адресована историкам, филологам, историкам искусства, религиоведам, культурологам и 
политологам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Европы.

УДК 94(4) 
ББК 63.3(4)

Электронное издание на основе печатного издания: Бог, Рим, народ в средневековой Европе / сост. и отв. ред. 
М. А. Бойцов, О. С. Воскобойников ; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики» ; Лаборатория медиевистиче-
ских исследований. — Москва : Изд. дом Высшей школы экономики, 2021. — 336 с. — (Polystoria). — ISBN 978-
5-7598-2111-3. — Текст : непосредственный.

В оформлении обложки использован фрагмент акварели XVII в. по утраченной фреске из Латеранского собора, 
на которой папа Бонифаций VIII благословляет народ, открывая Юбилей 1300 года. Амброзианская библиотека 
в Милане, рукопись 1622 f. inf. 227 (File:BonifaceVIIIjubile.jpg - Wikimedia Commons)

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты 
авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-7598-2285-1
©  Национальный исследовательский университет 
«Высшая школа экономики», 2021
©  Составление. Бойцов М. А., 
Воскобойников О. С., 2021

содержание
5

Содержание

7 
Михаил Бойцов. Вводные замечания

крест в камне
14 
Андрей Виноградов. Ex oriente crux2. Ранняя эволюция 
византийских церквей типа вписанного креста в свете новых 
открытий

имена убиенных
44 
Анна Литвина, Федор Успенский. Загадка князя Святослава: 
имя и власть на ранних этапах существования династии 
Рюриковичей

рим после рима
56 
Олег Воскобойников. Магистр Григорий и «чувство Рима» 
в Средние века
69 
Магистр Григорий. Рассказ о чудесах города Рима 
Перевод с латыни Олега Воскобойникова и Натальи Тарасовой 
Комментарий Олега Воскобойникова
88 
Михаил Бойцов. Юный герцог и Юлий Цезарь. 
Конструирование полезного прошлого в Австрии XIV века

мыслящий инфант
166 Александр Русанов. Между морализаторской риторикой 
и политической теорией: ценные мысли инфанта дона Педру
188 Послание инфанта Педру своему брату наследнику престола 
инфанту Дуарте, отправленное из Брюгге в 1425/26 году 
Перевод со старопортугальского и комментарий 
Александра Русанова под редакцией Олега Воскобойникова

трудное всемогущество 
202 Василий Долгополов, Ульяна Доброва. Франческо делла Ровере 
и его трактат «О могуществе Божием»

Франческо делла Ровере. О могуществе Божием 
Перевод Василия Долгополова и Алексея Корчагина 
под редакцией Ильи Аникьева  
Комментарий Василия Долгополова

народ как проблема
256 Михаил Дмитриев. «Русский народ» или «люди Божии»? 
Об особенностях протонациональных дискурсов в культуре 
Московской Руси

306 Список иллюстраций
309 Список сокращений
310 
Указатель имен, понятий и географических названий 
Составители Алексей Изосимов и Герман Бароян
324 Авторы
326 Abstracts
332 
Contents

михаил бойцов. вводные замечания
7

Михаил Бойцов

Вводные замечания

Очень уж широкие темы вынесены в заглавие нашей книги  — шестой, 
выпущенной Лабораторией медиевистических исследований Нацио-
нального исследовательского университета «Высшая школа экономи-
ки»1. Разумеется, на последующих страницах мы можем лишь бегло их 
коснуться, обозначить свой интерес к ним — не более. 
Представлениям о Боге в Средние века посвящены тысячи ис-
следований, вышедших за несколько последних веков, и наверняка по-
явятся новые тысячи в столетиях грядущих — насколько хватит жизни 
академической истории. Римом и народом медиевисты занимались, ко-
нечно, несопоставимо меньше, но и тут наберутся целые библиотеки. 
Возможно, когда-нибудь и мы постараемся монографически разобрать 
с разных сторон хотя бы какую-нибудь грань одного из таких больших 
сюжетов. Пока же сохраняем верность принципу множественной исто-
рии, давшему название сначала собственным трудам Лаборатории, а с 
недавних пор и более широкой по составу книжной серии. 
За свежее слово «Полистория» мы не устаем благодарить 
авиньонского скриптора начала XIV в. Джованни Каваллини де Чер-
рони. Оказалось, что созданный им образ «множественной истории» 
не только подходил к разнообразию повествований о былом в его соб-
ственное время, но и на удивление точно соответствует сегодняшней 
картине прошлого, ставшей «множественной» как никогда ранее. 
Никогда ранее историки не находили такого изобилия тем для своей 
работы. Никогда ранее они не пользовались столь разнообразными 

1 
Предыдущие книги: Средневековая Европа: Восток и Запад / отв. ред. М.А. Бой-
цов. М., 2015; Polystoria: Цари, святые, мифотворцы в средневековой Европе / отв. 
ред. М.А. Бойцов, О.С. Воскобойников. М., 2016; Polystoria: Зодчие, конунги, понти-
фики в средневековой Европе / отв. ред. М.А. Бойцов, О.С. Воскобойников. М., 2017 
(переизд.: Зодчие, конунги, понтифики в средневековой Европе / сост. и отв. ред. 
М.А. Бойцов, О.С. Воскобойников. 2-е изд. М., 2021. (Polystoria)); Европа святых. 
Социальные, политические и культурные аспекты святости в Средние века / отв. ред. 
С.А. Яцык. СПб., 2018; Анатомия власти: государи и подданные в Европе в Сред-
ние века и Новое время / сост. и отв. ред. О. Воскобойников, О. Тогоева. М., 2021. 
(Polystoria).

исследовательскими приемами. Никогда ранее не звучало такого разно-
голосия в историографии. А главное, никогда ранее историкам не было 
так отчетливо видно, что к подлинному пониманию прошлого можно 
приблизиться, лишь обсуждая различные взгляды на него, а не диктуя 
начальственным тоном якобы единственно мыслимые правильные 
его оценки. Сегодня история может быть только «множественной». 
Ощущение, что слово polystoria удачно передает состояние ново-
европейского исторического знания, возникло, впрочем, не у нас пер-
вых. Испанский филолог Бисенте Тинахеро Мартинес именно под этим 
названием опубликовал в мадридском журнале Revista contemporánea 
в самом начале 1880-х годов серию очерков о развитии европейской 
историографии в XVII столетии2. Стоит похвалить автора за незауряд-
ный кругозор: он упомянул даже Юрия Крижанича, хотя и отнес его 
ко времени правления на Руси некоего «царя Алехандро»3... Тинахеро 
Мартинес собрал свои очерки в книгу, но издал ее, как говорят, тиражом 
всего 50 пронумерованных экземпляров, что превратило ее в библиогра-
фическую редкость, нам пока — увы — недоступную4...
Содержание нашей новой книги не очерчивается полностью 
тремя ключевыми словами — Бог, Рим, народ, — хотя, пожалуй, каж-
дую «историю» в ней можно так или иначе связать по меньшей мере 
с одним из них. 
Право рассуждать о Боге естественно было предоставить не перво-
му встречному, а князю Церкви — кардиналу Франческо делла Ровере, 
будущему папе Сиксту IV. Ему лучше многих других удастся показать 
читателю, сколь сложен вопрос о всемогуществе Божием и имеются ли 
у этого могущества хоть какие-нибудь пределы. Покажет он заодно и 
то, какими интеллектуальными инструментами оперировали богословы 
XV в., причем меняясь ими порой с правоведами. В самой возможно-
сти такого обмена крылась простая истина: всякий земной правитель 
служит в той или иной степени образом Господа, как и любой судья 
представляет в некоторой мере высшего Судию... 

2 
Tinajero y Martínez V. Polystoria // Revista contemporánea. T. 28. 1880. P. 333–352, 
422–435; T. 29. 1880. P. 167–178, 424–441; T. 30. 1880. P. 302–319; T. 32. 1881. P. 396–415; 
T. 36. 1881. P. 57–76; T. 37. 1882. P. 463–480; T. 38. 1882. P. 67–83.
3 
Ibid. T. 28. P. 344.

4 
Idem. Polystoria. Madrid, 1880.

михаил бойцов. вводные замечания
9

С Римом, конечно, проще — и не только потому, что вечность 
(aevum) Вечного города совсем иного порядка, чем вечность (aeternitas) 
Бога. Рим только в одном своем измерении метафизичен (и ангелопо-
добен5), оставаясь вплоть до наших дней умозрительным символом 
могучей политии европейского типа. В другом же измерении Рим сугубо 
материален, а потому может быть увиден обычными плотскими 
очами и худо-бедно описан, притом даже не самым искусным языком. 
Так, Магистр Григорий в конце XII в. проделал далекий путь (скорее 
всего, от английских берегов), чтобы вблизи рассмотреть триумфальные 
арки, капитолийскую (тогда еще латеранскую) волчицу и мальчика, 
вынимающего занозу. (Кстати, перенести обе статуи на Капитолий 
распорядится только что упомянутый Сикст IV.) Присматривался 
Григорий к ним, пожалуй, даже чересчур пристально, а уж нагая Венера 
из паросского мрамора, хотя и покалеченная, вовсе лишила его 
душевного равновесия... Почему-то для магистра (а также для «дру-
зей», которым он адресовал свои заметки) Рим оказался интересен не 
бесценными христианскими реликвиями, а языческими диковинами. 
Истории и байки, которыми Григорий в изобилии сдабривает свой 
рассказ — как те, что вызывают его скепсис, так и те, которым он ве-
рит, — очень напоминают небылицы, сочинявшиеся и в других знаме-
нитых городах. Прежде всего в Новом Риме — на берегах Босфора6... 
Заодно они показывают нам, как образованные европейцы на рубеже 
XII и XIII вв. представляли себе античную историю — прямо скажем, 
иначе, чем принято сегодня...
Если мы согласимся, что Григорий на свой лад любит Антич-
ность, то признаем и то, что его любовь к языческому Риму столь же 
бескорыстна, как и к каменной Венере. Совсем иначе обстоит дело с 
небольшой группой венских ценителей истории, примерно полуто-
ра веками позднее проявивших интерес к классическому прошлому. 
Их по-своему умелая реконструкция реалий ранней империи времен 
Октавиана Августа и Нерона отличалась сугубой прагматичностью. 

5 
О родстве городов с ангелами см.: Канторович Э.Х. Два тела короля. Исследо-
вание по средневековой политической теологии. 2-е изд., испр. М., 2015. С. 154–162, 
381–391, 411–425.
6 
См. классический труд: Dagron G. Constantinople imaginaire. Études sur le recueil 
des Patria. P., 1984. (Bibliothèque byzantine; Études 8).

Получившийся у них образ языческого Рима не имел ничего общего с 
языческим Римом Магистра Григория — хотя совсем уж без Венеры 
не смогли обойтись и они...
Историки давно знают, что искать для Средневековья точное 
определение понятия «народ» можно бесконечно, но без особого ре-
зультата. Если немецкие рыцари шли за своим императором в атаку с 
боевым кличем «Romanum Imperium!», как уверяет нас хронист (хотя 
если он и прав, то кричали они, скорее всего, все же «Das Römische 
Reich!» на своих швабских, баварских, верхнерейнских и прочих диа-
лектах), то как представляли они себе собственную идентичность? 
К какому «народу» они себя относили? Считали ли они себя герман-
цами, римлянами, швабами (баварцами и т.п.), а то, быть может, и всеми 
сразу? Оказавшись за морем — в Святой земле, — тосковали ли кре-
стоносцы только по родной Бургундии, Шампани, Пикардии или же 
по «сладкой Франции» в целом? Отбиваясь от наседавших сарацин, 
считали ли они «своими» одних французов или одних немцев, всех 
христиан латинского обряда или же любых христиан вообще? А вдруг 
и верных мусульманских слуг тоже? Или размежевание, если и имело 
место, то шло по иным линиям, например, разделявшим хорошо сплоченные 
сообщества: иоанниты — это «наши», а тамплиеры — уже не 
совсем (или наоборот)... Ближе к восточному краю Европы с определением 
собственной идентичности было, видимо, ничуть не проще, 
что и обсуждается в самом конце нашей книги.
Помимо только что перечисленных исследований на последующих 
страницах читатель найдет и другие, которые, впрочем, тоже несложно 
связать с тремя главными темами из заглавия. Так, детальное 
исследование эволюции одного из видов храмовой архитектуры, конечно, 
имеет отношение к представлениям о Боге у заказчиков церквей, 
зодчих и прихожан. Местами донельзя абстрактные, местами же 
приземленнее некуда рассуждения одного португальского инфанта на 
тему о том, как улучшить состояние королевства, вписываются в долгую 
традицию наставлений об идеальном устройстве что домохозяйства, 
что политического сообщества. Поскольку же метафорическим 
образцом и реальным источником правовой мысли для средневековых 
политических сообществ был, конечно же, Рим, то и эта часть книги 
вписывается в заданную тематическую рамку. 

Если в образе Рима мы вправе узнать всякую крупную политию, 
то и кровавая борьба за власть над нею — тоже вполне «римский» сюжет. 
Тем более когда речь идет о братоубийстве. Не раз и не два на дом 
Рюриковичей ложилась мрачная тень этого преступления. Известнее 
всего — гибель Бориса и Глеба от рук убийц, подосланных одним из 
их старших братьев. Однако мало кто вспомнит, что в той же борьбе 
за киевский престол погиб еще один сын Владимира — Святослав, и 
туман, окутывающий его кончину, еще гуще, ведь его жития никто 
так и не написал. И все же, кажется, удалось найти путь к тому, чтобы 
отчасти прояснить ту давнюю трагедию, а может быть, даже назвать 
имена заказчиков всех трех убийств...
Не все из собранных здесь работ написаны постоянными сотрудниками 
Лаборатории. Мы вполне осознанно предоставляем наши страницы 
и молодым медиевистам, чтобы они на практике учились вносить 
посильный вклад в ту «множественную историю», которую научное 
сообщество рассказывает не только самому себе, но и публике — как 
мы надеемся, благосклонно настроенной.