Учение о юридических картах мира
Покупка
Тематика:
Теория права. Правоведение
Издательство:
Аспект Пресс
Автор:
Захарова Мария Владимировна
Год издания: 2022
Кол-во страниц: 264
Дополнительно
Вид издания:
Монография
Уровень образования:
ВО - Магистратура
ISBN: 978-5-7567-1204-9
Артикул: 783448.02.99
Современный этап в развитии мировой юриспруденции характеризуется интенсификацией работ по сравнительному правоведению. Однако многомерного общетеоретического компаративного исследования по вопросам структурирования мирового юридического пространства в абстрактных образах юридических карт мира проведено не было. Представленная работа призвана восполнить указанный доктринальный пробел с тем, чтобы определить общие закономерности эволюции юридических карт мира прошлого, настоящего и будущего.
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
Москва 2022 М. В. Захарова УЧЕНИЕ О ЮРИДИЧЕСКИХ КАРТАХ МИРА
УДК 327 ББК 66.4 З 38 Монография подготовлена при финансовой поддержке РФФИ в рамках проекта № 18-29-14002 МК. Р е ц е н з е н т доктор юридических наук, доктор исторических наук, профессор А. Ю. Саломатин Захарова М. В.. З 38 Учение о юридических картах мира / М. В. Захарова. — М.: Аспект Пресс, 2022. — 264 с. ISBN 978-5-7567-1204-9 Современный этап в развитии мировой юриспруденции характеризуется интенсификацией работ по сравнительному правоведению. Однако многомерного общетеоретического компаративного исследования по вопросам структурирования мирового юридического пространства в абстрактных образах юридических карт мира проведено не было. Представленная работа призвана восполнить указанный доктринальный пробел с тем, чтобы определить общие закономерности эволюции юридических карт мира прошлого, настоящего и будущего. УДК 327 ББК 66.4 ISBN 978-5-7567-1204-9 © Захарова М. В., 2022 © Издательство «Аспект Пресс», 2022 Все учебники издательства «Аспект Пресс» на сайте и в интернет-магазине https://aspectpress.ru
ОГЛАВЛЕНИЕ Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4 Глава 1. Абстрактные конструкции для презентации юридических карт мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6 §1. Младенческая эпоха в истории сравнительного правоведения как предтеча структурирования юридических карт мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6 §2. Интенсификация построения компаративных моделей в институциональную эпоху развития сравнительного правоведения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16 §3. Объекты и уровни проведения компаративных исследований . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34 Глава 2. Правовая система как объект компаративного анализа . . . 63 §1. Теоретико-методологические подходы к познанию правовой системы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 63 §2. Три измерения функциональности правовой системы: созидание права, применение права, толкование права . . . . 77 §3. Функциональность правовых систем мира разной групповой направленности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93 Глава 3. Взаимодействие правовых систем мира . . . . . . . . . . . . . . . . .114 §1. Модели взаимодействия правовых систем мира . . . . . . . . . . .114 §2. Конвергенция правовых систем мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .124 §3. Конкуренция правовых систем мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .140 §4. Интеграция как уровень взаимодействия правовых систем мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .153 Глава 4. Эволюция юридической карты мира в XXI в. . . . . . . . . . . . .163 §1. Трансформация понимания права в XXI в. . . . . . . . . . . . . . . . . . .163 §2. Влияние глобализации на ценностные, нормативные и институциональные составляющие правовых систем мира . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .172 §3. Новые переменные на юридической карте мира . . . . . . . . . . .207 Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .237 Библиография . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .241
ВВЕДЕНИЕ Юриспруденция пришла к научной компаративистике позже, чем другие дисциплины, например науки о языке. При этом, если на заре развития сравнительного права предполагалось сосредоточить науч- ный поиск компаративиста на праве так называемых «цивилизован- ных народов»1, то благодаря развитию цивилизационного подхода в сравнительном правоведении на светлую, заметную сторону юриди- ческого анализа были выведены религиозные и традиционные право- вые сообщества. За многосотлетнюю историю своего существования сравнительное право смогло пройти путь от «Золушки юридических наук»2 к полно- правному институциональному и ценностному звену мировой юри- спруденции. На современном этапе развития компаративное наследие нуждается в новых формах структурирования и анализа, в том числе и на общетеоретическом уровне научного познания. Одной из указан- ных форм выступает такая абстрактная конструкция, как юридическая карта мира. Юридические карты мира в отличие от карт географических ста- ли предметом научных разработок ученых сравнительно недавно. Так, Фонд континентального права представил соответствующую юридиче- 1 Эдуард Ламбер на Первом конгрессе по сравнительному праву 1900 г. предло- жил специальный термин «droit commun lé gislatif» как лаконичную сентенцию общего права для данной группы национальных правовых систем. См. подробнее: Lambert E. La mé thode du droit comparé // Rapport au Congrè s international de droit comparé de 1900. Procè s verbaux et documents. Paris, 1905. Vol. I. Р. 47–52. 2 Термин профессора Р. Михаэльса. Михаэльс Р. На западном фронте без перемен? 100 лет Парижскому конгрессу сравнительного правоведения (размышления по поводу юбилейной конференции в Новом Орлеане) // Пер. А. М. Ширвиндта в книге: Россий- ский ежегодник сравнительного права. 2007. № 1. С. 31; оригинал статьи: Michaels R. Im Westen nichts Neues // Rabels Zeitschrift fur auslan- disches und internationals Privatrecht. Bd. 66 (2002). S. 97–115. Посвящается моей маме Людмиле Захаровой
скую карту мира в контексте мониторинга распространения континен- тально-европейского права. Как переменная пространства, так и пере- менная времени остаются доминирующими в определении их облика1. Первая относительно стабильная и неизменная. Юристы в данном слу- чае рисовали свои карты a posteriori, поверх уже известных политико- географических объектов — континентов, стран и их союзов. Вторая же гораздо более изменчива и хрупка по определению, однако не менее важна, чем первая. Очевидно, что, например, описание посредством палитр гомогенных правовых сообществ мира колониальной держав- ности начала – середины XX в. будет существенно отличаться от про- странства «парада суверенитетов» в сочетании со все поглощающим маховиком глобализации конца XX в. Для первого из времен «художнику» будет достаточно нескольких красок, второе время в цветовом выражении будет походить скорее на картины французских импрессионистов, чьи палитры сложны, многоцветны, причудливы и где даже тень приобретает свой цвет. Выведение юридических карт мира на общетеоретический уровень анализа позволит представить ретроспективу компаративного структурирования мирового юридического пространства, сделать выводы об актуальном состоянии дел по данному вопросу, а также показать, каково влияние новых переменных на общий облик юридической географии настоящего и будущего. Проведение представленного научного исследования важно также и с прагматической точки зрения. Интернационализация правовых систем с необходимостью требует от юридического сообщества решения проблем генерации профессиональных кадров, чьи знания не ограничиваются рамками только лишь национальной правовой системы как таковой. Современные российские юристы все чаще сталкиваются с проблемой процесса реализации предписаний зарубежного права, эффективность которого невозможна без понимания конструктивных основ иностранных правовых систем. 1 Как отмечает профессор А. В. Егоров, «фактор времени определяет длительность существования правового объекта на юридической карте мира, а также последовательность смены качественного, а в определенных случаях и количественного состояния объекта при переходе его из одного состояния в другое». Егоров А. В. Сравнительное правоведение: Учеб. пособие. Минск, 2015. С. 15.
ГЛАВА 1 АБСТРАКТНЫЕ КОНСТРУКЦИИ ДЛЯ ПРЕЗЕНТАЦИИ ЮРИДИЧЕСКИХ КАРТ МИРА §1. Младенческая эпоха в истории сравнительного правоведения как предтеча структурирования юридических карт мира Обращение к внешнему юридическому опыту государств, этносов, народов и отдельных территорий перманентно сопутствовало эволюции гуманитарного знания на протяжении долгой истории человечества. С терминологической точки зрения начальную эпоху в развитии сравнительного правоведения (фр. droit comparé, нем. Vergleichende Rechtswissenschaft, англ. Comparative law, итал. diritto comparato), полагаем, можно назвать младенческой. Она характеризуется проявлением интереса представителей гуманитарной науки к иностранному праву, выходом за рамки собственного юридического бытия, широким использованием сопоставительных приемов в анализе политико-правового материала различных государств. Исследования указанных эпохальных проявлений заложили основы для формирования сравнительного правоведения как методологической и мировоззренческой систем и вступления их в фазу институализации. Внутри младенческой эпохи мы выделим несколько важных исторических периодов. Следует согласиться с профессором Э. Амари1 в том, что первым таким периодом стала эпоха Атичности2. Так, Фукидид сравнивал 1 Amari E. Critica e Storia di una scienza delle legislazioni comparate / A cura di G. Ben- tivegna. Catania: Rubbettino, 2005. Впервые данное издание увидело свет в 1857 г. 2 С эпохи Античности начинают свои работы по истории сравнительного права и другие исследователи. См. подробнее: Rolin-Jaequemyns G. De l’etude de la legislation com- paree et du droit international // Revue de droit international et de lé gislation comparé e. 1869.
Абстрактные конструкции для презентации юридических карт мира обычаи персов и фракийцев, Аристотель расширил зону компаративного поиска до 158 стран и полюсов, модельным началом для Платона и Страбона стали законы острова Крит. Стремясь представить универсальные образы социального бытия, мыслители Античности, безусловно, выходили за рамки сугубо правовой компаративистики, синтезируя ее с политическим началом. Платон в своем позднем диалоге «Законы» убедительно доказывал непосредственную связь между государственным устройством различных стран и качественной направленностью их законодательного бытия. При этом так же, как и в «Государстве», он абсолютизировал индивидуальное начало у основ государственности, т.е. правителя как такового. Размышляя, в частности, над проблемами изменения законов, Платон восклицал: «…друзья мои, не давайте никому себя убедить, будто государство может легче и скорее изменить свои законы другим каким-то путем, чем под руководством властителей… Им стоит только самим вступить на избранный путь. Собственное их поведение будет служить предписанием, так как одни поступки будут вызывать с его стороны похвалу и почет, другие — порицание…»1. По мнению М. А. Дамирли, в череде мыслителей Античности особо следует выделить Аристотеля, как одного из первых «представителей компаративистского знания», который наиболее полно во времена античности «разработал и фактически применил сравнительный метод»2. Во многом продолжили или, лучше сказать, возродили к жизни античные традиции в сопоставительных экзерсисах и европейские мыслители Нового времени. В 1602 г. английский юрист Вильям Фольбек произвел пространственное сравнение английского права с римским. Великий Лейбниц в своем юношеском труде «Nova methodus decendae discendae que iurisprudentiae» проектировал составление особого theat- T. 1. No. 1; Pollock F. Le Droit compare: Prolegomenes de son histoire // Proces-verbaux des seances et documents. Congres International de Droit Compare. T. 1. Paris: Libraire generale de droit et de jurisprudence, 1905. S. 248–261; Idem. The History of Comparative Jurisprudence // Journal of Society of Comparative Jurisprudence. 1903. Vol. 5. P. 83–84; Gutteridge H. C. Com- parative law. An introduction to the comparative method of legal study and research. Cambridge: University Press, 1946. P. 11–13; Сarciglia R. A brief history of legal comparison: A lesson from the Ancient to Post-Modern times // Beij ing Law Review. 2015. No. 6. P. 298–307; Cruz P. de. Comparative law in a changing world. 2nd ed. L.; Sydney: Cavendish, 1999. P. 11–16. 1 Платон. Законы. М., 1999. С. 162–163. 2 Дамірлі М. А. Арістотель // Видатні компаративісти: творчии шлях, ідеі, праці / О. В. Кресін (кер. авт. кол.), В. Н. Денисов, М. А. Дамірлітаін. Киів: Інститут держави і права ім. В. М. Корецького НАН Украіни; Логос, 2007. С. 6.
Глава 1 rum legale, которое должно было представить хронологическую таблицу всемирного законодательства1. Широкие мазки компаративного порядка мы можем встре- тить и у Ш.-Л. Монтескье. Его многотомная работа «Del’espritdeslois» («О духе законов») стала для гуманитарной мысли блестящим образцом разновекторных эмпирических моделей политико-правового порядка, систематизированных по географическому критерию2. Наследие Ш.-Л. Монтескье многогранно, что подтверждается его разработками в плоскости политической теории и юридической тех- ники. В плане разработки компаративных рубрикаторов для оценки правовой действительности его вклад также значителен. Следует со- гласиться с М. Рихтером в том, что Монтескье выделил два понимания сравнения: философское («зависимость человеческого разума от впе- чатлений, полученных от чувственного восприятия внешних объектов и от сложившихся идей о последних») и методологическое. По мнению М. Рихтера, Монтескье разработал пять отдельных видов сравнения, которые повлияли на формирование ряда дисциплин и сфер знаний в науках о человеке: 1) создание идеальных типов для классификации (применено относительно форм правления); 2) сравнение разных форм хозяйствования и типов права, соответствующих им; 3) сравнение эти- ческих регуляторов различных обществ (обычаев и нравственности) как основы их права; 4) историко-генетическое сравнение в пределах одного общества для выявления системных связей и сопоставления с другой системой; 5) сравнение духа («коллективного способа мысли») обществ на основе презумпции взаимодействия его физических и мо- ральных факторов3. В XVI–XVII вв. в гуманитарной мысли возникает европоцентризм, который предполагает наличие определенной иерархии культур, в ко- торой имплицирована восходящая линия развития культуры, ценност- ное представление о некой линии развития, о некотором прогрессе4. 1 Тарановский Ф. В. Сравнительное правоведение в конце XІX века. Варшава, 1902. С. 9. 2 Отдельные компаративисты начала ХХ в. даже склонны были считать Ш.-Л. Мон- тескье основателем сравнительного правоведения. См. подробнее: Gutteridge H. C. Com- parative Law. An Introduction to the Comparative Methode of Legal Study and Research. Cam- bridge, 1946. P. 12. 3 Richter M. Introduction // Montesquieu Ch. Selected political wrightings / Ed., in trod., preface by M. Richter. Indianapolis, 1990. P. 10–11, 13–16, 22, 25–27, 32. 4 Торубарова Т. В. Рационализм как ключ к пониманию «Духа законов» в филосо- фии Ш.-Л. Монтескье // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского гос. ун-та. 2013. № 2 (26). С. 131.
Абстрактные конструкции для презентации юридических карт мира Впоследствии указанный европоцентризм получит широкое распро- странение при структурировании юридической карты мира в XX в. Одной же из самых практически направленных работ, принадле- жащих названной эпохе, на наш субъективный взгляд, стала коллек- тивная работа теоретиков американской государственности А. Га- мильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея «Федералист» (в первоначальном варианте данная работа вышла на страницах ряда нью-йоркских газет). Они не только привлекли внимание читателей к опытам политико- правового бытия государств прошлого и настоящего, включая государ- ства Древней Греции, Рима, Великобритании, Франции, Швейцарии, но и, что особо следует подчеркнуть, генерировали аутентичную мо- дель социального устройства, которая впоследствии нашла свое отра- жение в Конституции США 1787 г. Обосновывая идею укоренения для народа Америки «прочного сою- за», который «будет иметь величайшее значение для мира и свободы штатов как преграда раздорам и мятежам», авторы «Федералиста» обращались к политико-правовому устройству объединения греческих республик под эгидой Совета Амфиктионии («Совет Амфиктионии был создан для защиты религии и несметных богатств, принадлежащих Храму Аполлона, где он обладал юрисдикцией по всем спорным делам между местными жителями и прибывшими туда за советом оракула… Члены этого союза сохраняли характер независимых и суверенных го- сударств и имели равные голоса в федеральном совете»); к германской истории («истории войн между императором и князьями и государства- ми, войн между самими князьями и государствами; вседозволенности сильных и угнетенности слабых; иноземных вторжений и иноземных интриг; насильственных захватов людей и денег...»); к швейцарскому опыту совместного общежития кантонов, объединенных воедино фак- том их географического положения (где «нет ни общей казны, ни об- щего войска — даже на время войны, — ни общих денег, ни общего судопроизводства…»)1. Однако не только западный мир и его цивилизационные предте- чи внесли свой вклад в развитие сравнительного правоведения2. Вслед 1 Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея / Пер. с англ.; под общ. ред. и с предисл. Н. Н. Яковлевой; коммент. О. Л. Степановой. М., 1994. С. 72, 128, 137, 139. 2 Точку зрения отдельных западных исследователей, которые замыкают исто- рию сравнительного права только на западной традиции права, мы полагаем несо-
Глава 1 за В. И. Лафитским следует обратиться и к опыту мыслителей Востока. Так, отец китайской историографии Сыма Цян, сопоставляя законы «цивилизованных» царств Китая и варварских народов, нередко вы- сказывался в пользу последних. Примечателен в этом отношении ди- алог правителя циньской династии Му-гуна и посланника княжества жунов Ю-юя: «Му-гун… спросил: “Срединные государства осуществляют управле- ние на основе стихов и исторических записей, обрядов и музыки, зако- нов и установлений, но, несмотря на это, в них часто происходят бес- порядки. Ныне у диких жунов ничего этого нет. Как же у них строится управление? Разве не возникает трудностей?” Ю-юй со смехом ответил: “Именно в этом причина беспорядков в сре- динных государствах, ведь с тех пор как мудрейший Хуан-ди вырабо- тал обряды и музыку, законы и установления, он лично подавал при- мер их исполнения, почти не прибегая к управлению. Его же потомки день ото дня становились все более высокомерными и развращен- ными. Они строго надзирали за низшими и наказывали их, опираясь лишь на силу законов и установлений. В результате низшие уставали до крайности и, ратуя за человеколюбие и справедливость, начинали роптать на высших. Так между высшими и низшими возникла взаим- ная борьба из-за нанесенных обид. Убийства с целью захвата власти и даже уничтожения целых родов — все подобные явления порождены этой причиной. Совсем не так у жунов, и высшие, обладая простотой и добродетелью, применяют их в отношениях с низшими, а низшие, сохраняя искренность и преданность, служат высшим. Управление целым государством подобно управлению собственным телом; ког- да не думают, с помощью чего оно управляется, то это действительно управление мудрых”»1. Среди работ Нового времени обращают на себя внимание исследо- вания ибн Халдуна. Сочетая опыт практического служения при дворе у эмиров Туниса, Феса, Кордовы, Тлемсена с высокой гуманитарной подготовленностью, он сумел представить компаративную модель до- статочно высокой степени абстракции. Объектом его научного поиска стали цивилизации. Всемирную историю ибн Халдун рассматривал в общем контексте развития цивилизаций, которые он различал в за- стоятельной. См. подробнее: Glenn H. P. Vers un droit compar integre? // L’Avenir du droit compare. Un defi pour les juristes du nouveau millenaire. Paris: Societe de legislation comparee, 2000. S. 105. 1 Сыма Цян. Исторические записки. М., 1996. Т. 8. С. 323–353.
Абстрактные конструкции для презентации юридических карт мира висимости от форм общественной жизни. Основными типами цивили- заций были цивилизации пустынь (в частности, бедуинская) и оседлые цивилизации. И каждой из них были присущи свои формы органи- зации общественного хозяйства и государственного устройства, свои формы правления и законы, поскольку все они «стремились к сохра- нению цивилизации». Цивилизации, по мнению ибн Халдуна, развивались в географи- ческих поясах с умеренным климатом. За их пределами — в зной- ных пустынях Африки и холодных пустынях Севера — цивилизаций не было. Там обитали народы, которые не знали ни религии, ни законов, чей образ жизни был подобен звериному. Основные различия между народами определялись тем, как они обеспечивали свое существование. В цивилизациях пустынь не было излишеств в одежде, питании, жилищах и в организации общественной жизни. Там действовали только «необходимые обычаи и законы». Такими были цивилизации не только бедуинов, но и многих других народов — берберов, тюрков, туркменов, славян, не подвергавших себя «городскому игу». Эти народы были свободными — свободными от многих ограничений и обязательств. И, что важно, они были свободны от роскоши, порождавшей многие пороки, присущие оседлым народам. Они, продолжал ибн Халдун, были «ближе к первоначальному естественному состоянию и более далеки от дурных привычек оседлых народов, которые впечатаны в их души по причине множества уродливых и достойных порицания обычаев». Благодаря плодам цивилизации «оседлые народы привыкают к ленивой и спокойной жизни. Они утопают в благополучии и роскоши. И доверяют защиту своей собственности и своих жизней правителю, который управляет ими, и стражникам, которым поручено их охра- нять... Они становятся похожи на женщин и детей, зависимых от хо- зяина дома. В конечном счете, это сказывается на их нравах, вытесняя из них природные задатки». Оседлые цивилизации, убеждал ибн Халдун, обречены на уничтожение, поскольку в них все подвергает- ся разложению, даже религия. А как только религия утрачивает свое значение, приходится вводить «ограничивающие» законы, которые приносят много дурного, так как они уничтожают в людях доблесть. Одной из основных причин падения оседлых цивилизаций была утрата чувства единства1. Младенческая эпоха в истории сравнительного правоведения в России отличалась рядом особенностей. 1 Лафитский В. Сравнительное правоведение в образах права. Т. 1. М., 2010. С. 37–38.