Языкознание: общая теория и история

МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ
ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
«УЛЬЯНОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

А.И. Фефилов

ЯЗЫКОЗНАНИЕ
Общая теория и история

Учебник

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2022

УДК 81'1 (075.8)
ББК 81я73
Ф45

Фефилов А.И.
     Языкознание: общая теория и история : учебник / А.И. Фефилов. — Москва : ФЛИНТА, 2022. — 256 с. — ISBN 
978-5-9765-4816-9. — Текст : электронный.

Настоящее учебное издание нацеливает бакалавров, магистрантов и аспирантов на изучение основных понятий о языке, сформировавшихся в недрах философии до становления языкознания как 
самостоятельной науки или параллельно с развитием лингвистики, 
исследующей язык как междисциплинарное явление. Исторический 
аспект демонстрирует различные подходы к языку как инструменту 
познания и полигону философских концепций. Лингвофилософский 
план позволяет рассмотреть язык в широком понимании как антропологический и этнологический феномен, как явление, не отделимое от сознания и мышления. Основная цель курса — ориентация 
лингвистов на усвоение основных этапов развития лингвистической 
мысли и на креативное переосмысление общих методологических 
проблем в исследовании языка.

УДК 81’1 (075.8)
ББК 81я73

ISBN 978-5-9765-4816-9 
© Фефилов А.И., 2022
© Издательство «ФЛИНТА», 2022

Ф45

Содержание

Предисловие  ....................................................................................................5

 
Глава 1. Становление лингвистической теории  ................. 7
1.1. Взгляды на язык античных философов  ..................................................7
1.1.1. Платон (427—347 гг. до н.э.). Язык — средство выражения
представлений о вещах с помощью истинных
и ложных имён  ...............................................................................9
1.1.2. Аристотель (384—322 гг. до н.э.). Категории сознания и языка.
Логическое и грамматическое учение  ........................................16
1.1.3. Секст Эмпирик (200—250). Роль языка в познании
и знаковые отношения  .................................................................22
1.2. Религиозные воззрения на язык в Средневековье  ...............................29
1.2.1. Учение о логосе  ............................................................................30
1.2.2. Августин Аврелий (Блаженный) (354—430).
Язык как средство богопознания через толкование
библейских текстов  ......................................................................32
1.3. Язык как инструмент познания в эпоху эмпиризма
и рационализма  .......................................................................................44
1.3.1. Томас Гоббс (1588—1679). Язык как способ познания
и средство изложения знаний, обусловленных природой вещей
и субъективностью говорящего  ..................................................46
1.3.2. Джон Локк (1632—1704). Реальная и номинальная сущность
субстанции. Роль языка в формировании простых
и сложных идей  ............................................................................55
1.3.3. Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646—1716). Границы
вербального познания. Язык как средство формирования
и передачи мыслей и как инструмент обучения идеям  ............67
1.3.4. Антуан Арно (1612—1694), Клод Лансло (1616—1695),
Пьер Николь (1625—1695). Логические и рациональные
основы языка  ................................................................................77
1.3.5. Этьен Бонно де Кондильяк (1714—1780). Классификация
предметов действительности по аналогии и способу
их вербального выражения  .........................................................82

Глава 2. Теоретические основы общего языкознания  .......... 90
2.1. Вильгельм фон Гумбольдт (1767—1835). Взаимодействие языка
и мысли. Путь к антропоцентрической лингвистике  .........................90
2.2. Михаил Андреевич Тулов (1814—1882). Опосредованность мысли
языком и влияние логического мышления на язык. Язык —
орган умственного развития человека ................................................ 111
2.3. Александр Афанасьевич Потебня (1835—1891). Язык как 
философско-лингвистический феномен  ............................................118
2.4. Дмитрий Николаевич Овсянико-Куликовский (1853—1920).
Язык как психолого-филологический и синтаксический объект
исследования  .........................................................................................126
2.5. Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ (1845—1929).
Языкознание — индуктивная психически-историческая
и социальная наука  ...............................................................................143
2.6. Николай Вячеславович Крушевский (1851—1887). Язык —
приблизительный субститут мысли. Ассоциации слов
по сходству и по смежности  ................................................................161
2.7. Филипп Фёдорович Фортунатов (1848—1914).
Язык как явление мысли и как средство выражения мыслей
и чувств в речи  ......................................................................................177
2.8. Алексей Александрович Шахматов (1864—1920). Синтаксис
как учение о способах обнаружения мысли в речи  ..........................188

 
Глава 3. Лингвистический структурализм  ................. 203
3.1. Фердинанд де Соссюр (1857—1913). Язык как система.
Структурная организация языка  .........................................................203
3.2. Гюстав Гийом (1883—1960). О принципах построения
теоретической лингвистики  ................................................................215

Глава 4. Проблемы теории языка в постструктурном пространстве.
 
Лингвистический когнитивизм  .......................... 230
4.1. Владимир Андреевич Звегинцев (1910—1988). Лингвистика —
часть когитологии, изучающей мыслительную деятельность
человека  .................................................................................................230

Литература  ...................................................................................................253

ПРЕДИСЛОВИЕ

В настоящем учебном издании феномен языка представлен 
в перспективе различных взглядов, концепций, теорий в разные исторические периоды развития лингвистической мысли. Обучающийся должен пробиться сквозь многочисленные, 
иногда противоречивые философские и лингвистические концепции языка, чтобы уяснить, что представляет собой язык на 
самом деле как средство познания и общения. Для того чтобы 
не утонуть в концепциональном океане, следует научиться не 
смешивать логику языкового сознания и речевого мышления 
с логикой рационального представления языкового феномена. Спасательный круг — это ясное понимание того, что любая ментальная модель, претендующая на толкование языка 
как строгой или, наоборот, ущербной системы, это всего лишь 
очередная мыслеформа, не охватывающая язык в его многообразии и многофункциональности. Трудно научиться не подменять языковой объект операционной единицей анализа, не 
привносить в видение языка «что-то» от самого метода. Но к 
этому нужно стремиться. Для этого достаточно придерживаться элементарных методологических аксиом и отказаться от 
некоторых стереотипов научного, рационального мышления, 
а именно перестать приписывать языку отражательную функцию, отождествляя его тем самым с сознанием; отказаться от 
представления языка как одежды, в которую переодевается 
мысль; постараться понять, что нет языка и речи в «чистом 
виде» вне интегративных процессов объективации и репрезентации мысли, вне человека-субъекта. Очевидно, что непомерное подведение языковых явлений под многочисленные «лингвистические закономерности», навязывание языку чуждых ему 
категорий, приписывание обозначаемого с помощью языка 
природе самого языка, а также разложение языкового целого 
на произвольные части — это планомерное умерщвление языка. Наконец, необходимо аккуратно относиться к метаязыку 
изложения, хотя бы уяснить для начала, что «называть», «обо

значать» и «выражать» — это разные акты речемыслительной 
деятельности человека.
Начиная с античного времени до наших дней и в философии, 
и в лингвистике языку отводилась ведущая роль в процессе познания человеком окружающего мира, самопознания, мыслеформирования и мыслетворчества. Основные проблемы, вокруг 
которых велись и ведутся дискуссии, сводятся к следующим: 
язык — средство общения, обучения, приобщения к знанию; 
система произвольных, значимых, смысловых знаков, символов 
опыта и воображения; способ формирования, дефиниции, интерпретации, каталогизации, хранения, кодирования теоретических 
знаний; инструмент для обозначения мыслительных понятий и 
эмоциональных состояний человека; материально-идеальная 
база мыслительных процессов; связующее звено между идеей и 
действительностью; способ осознания и генератор мысли, фактор понимания; средство самовыражения, побуждения к действию, магического воздействия; источник формотворческой 
активности субъекта; основа для примитивного и креативного 
познания и т.д. Все эти проблемы представлены в настоящем 
издании для размышления и нетривиального обсуждения. Содержание учебника основывается частично на предыдущих 
монографических и учебных пособиях автора (см.: 48; 49; 50). 
Однако его главная композиционная и идейная составляющая 
представлены впервые. Учебник структурирован следующим 
образом: 1) формулировка основного раздела с указанием темы 
и исторического этапа развития лингвистики; 2) определение 
главной темы; 3) краткая авторская справка; 4) авторские подходы к решению лингвофилософских и/или собственно лингвистических проблем с формулировкой основных положений; 
5) вопросы для самоподготовки.

ГЛАВА 1. СТАНОВЛЕНИЕ
ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

1.1. Взгляды на язык античных философов

В Древней Греции язык рассматривался в связи с решением 
познавательно-философских, педагогических и ораторских 
задач. Основное внимание уделялось определению способов 
взаимодействия языка и мысли, в частности соответствию между логическими и грамматическими категориями, со от но шению 
име ни с вещью. Именно вокруг проблемы со гла сования имени с вещью разворачивается спор между фю зи калистами и тезеистами. Первые утверждают, что характер имён оп ре де ляется 
природой вещей (physei — по природе); вторые отстаивают мнение, что имя соотнесено с вещью по условному соглашению, 
конвенционально (thesei — по установлению).
Согласно Гераклиту Эфесскому (540—480 гг. до н.э.) имя, 
на зывая вещь, фиксирует её сущность, её природу. Имя — тень 
ве щи, её копия.
Демокрит из Абдеры (460—370 гг. до н.э.) считал, что имя 
соотносится с вещью по договорённости и привычке людей 
и не связано с природой вещи. Об этом свидетельствует тот 
факт, что у слов-имён имеется несколько значений, потому что 
они называют не одну вещь, а множество вещей. Кроме того, 
некоторые вещи могут иметь несколько наименований, а это 
противоречит природному характеру языка. Связь имени и вещи 
временна. Названия вещей могут меняться. К тому же не все 
представления о вещах имеют собственные названия.

«Интерес к языку, очень рано проявленный греческими 
мыслителями, был исключительно философским. Они скорее 
задумывались о первоначальном происхождении языка — 
возник ли он от природы или по установлению, — чем 
изучали его функционирование. ...Язык оставался объектом 
философского умозрения, а не объектом наблюдения» (11, 22).

«Признавалось существование различных способов “природной”, естественной связи между формой и значением слова. 
Прежде всего слова относительно небольшой группы  (такие, 
как блеять, мычать, мяукать, ухать, бренчать) в той или иной 
степени имитируют звуки, характерные для обозначаемых ими 
явлений. К другой (родственной первой) группе относятся слова, также имитирующие определённые звуки, но обозначающие 
не сам звук, а его источник (ср.: кукушка). И в том и в другом 
случае между материальной оболочкой слова и обозначаемым 
явлением или предметом существует очевидная природная 
связь. Слова обеих групп были названы (и называются поныне) ономатопоэтическими — от греческого onomatopoeia. Это 
греческое слово означало ‘создание имён’, и тот факт, что под 
данное понятие подводились только слова, имитирующие звуки» (27, 24).

«Платон различает слово и предложение (“самую ма ленькую речь”). Высказывание рассматривается как сложное целое, служащее словесному выражению суждения. Впервые 
разграничиваются два его компонента — субъект и предикат 
(словесные их выражения — onoma и rhema).  Logos понимается 
как словесное выражение суждения, т.е. как предложение. 
Разграничиваются имена и глаголы. Но вместе с тем 
отождествляются звуки и буквы, и это отождествление проходит 
через всю историю лингвистической мысли вплоть до XX в. 
Платон признаёт звуковые изменения в слове. Он предпринимает 
первые и ещё элементарные попытки классификации звуков 
(безгласные, беззвучные, средние, т.е. без гласные, но не 

беззвучные). Слог представляется ему еди ным целым. Слоги 
делятся на острые / высокие, т.е. ударные, и тяжёлые / низкие, 
т.е. неударные» (42, 64—65).

1.1.1. Платон (427—347 гг. до н.э.).
Язык — средство выражения представлений о вещах
с помощью истинных и ложных имён

Платон — древнегреческий философ, родоначальник дефинитивной философии; ближайший ученик Сократа. Подлинное имя — Аристокл. Платон — прозвище, которое Аристокл, 
по преданию, получил от Сократа (ср.: греч. platus — полный, 
широкоплечий). Изобрёл будильник, в котором впервые применил принцип реле в гидравлике. Основатель собственной 
школы — Академии (ср.: Академ — афинский герой), в которой велись беседы «сократовского типа» (включение в вопрос, 
требующий утвердительного ответа, готового определения, 
содержащего в себе скрытое противоречие), проводились диспуты, читались лекции. Положил начало учению об идеях как 
первообразах, на которых строится вещный мир. Отсюда противопоставление духа телу и предпочтение первого последнему. Тело движимо изнутри, потому что одушевлено. Вещь не 
одушевлена, поэтому движима извне. Душа находится в плену 
у тела, поэтому всякий раз обманывается по его вине. Душа 
через глаза изливает мягкое свечение, аналогичное дневному 
свету, — подобное устремляется к подобному. Тело преходяще, душа вечна. «Душа наша существовала до того, как мы 
родились». Она обладает способностью мыслить. Душа продолжает жить после физической смерти тела. Любить следует вечное и неизменное — душу и идею (ср.: «платоническая 
любовь»), а не тело и вещь. Тело не достойно любви, потому 
что оно тленно. Отсюда аскетическое отношение к страстям, 
связанным с телесными и вещными благами, ср.: «Страсть — 
приманка зла». Идея блага — это стремление к истине. Истина относится к сфере знания — знания теоретического, а 

не практического. Она проявляет себя в определении, т.е. в 
отношении языкового выражения к идее. Всякое знание требует однозначной дефиниции в виде простого или сложного на именования. Знание должно быть логически правильно 
сформулировано. Поскольку душа бессмертна и памятлива, то 
процесс познания — это припоминание виденного в потусторонней жизни. Не следует забывать, что «без смешного нельзя 
познать серьёзного и, вообще, противоположное познаётся с помощью противоположного» (44, 118).
Платон, ближайший ученик Сократа, говорящий его устами 
в диалоге «Кратил» (33), развивая и дополняя взгляды предшественников, обосновал следующие лингвофилософские взгляды 
на язык.
1. Вещи сходны с идеями. Сущность вещи пребывает как 
в самой вещи, так и в её идее.
Согласно Платону идеи являются образцами вещей. Они 
пребывают в природе. Вещи сходны с идеями. Причастность 
вещи к идее — это уподобление вещи идее. Идея вечна. Творец 
вселенной матрицирует вещный мир в соответствии с идеями. 
Вещи и явления произошли благодаря соединению идей. Идеи 
слагаются одна с другой, как слова из букв. Вещи получают 
свои имена в силу причастности к идеям.

2. Познание с помощью и без помощи имён — это поиск 
человеком сущности вещи в ней самой или в представлении 
о ней.
Проблемы познания рассматриваются Платоном в перспективе отношения человека к вещи и к представлению об этой 
вещи. Философа интересуют следующие вопросы: 1) разумно 
ли полагать, что сущность вещи заключена в представлении? 
2) является ли мерой вещи сам человек? 3) можно ли считать 
правильным мнение о том, что сущность вещи находится в ней 
самой? 4) если люди имеют разные представления о вещи, будут ли все эти представления истинными? 5) какова природа 

действия, которому подвергается вещь? 6) должно ли быть действие согласовано с представлением субъекта или с природой 
вещи-объекта? («Как надо резать и подвергаться разрезанию?») 
(33, 617).
Следует заметить, что учитель Платона Сократ склонен 
был считать, «что сами вещи имеют некую собственную устойчивую сущность безотносительно к нам и независимо от нас» 
(33, 617).
Когда человек делит вещи на хорошие и плохие, он оценивает соответствующим образом и свои представления об этих 
вещах. Обычно оценка представляет суть отношения, которое 
устанавливает субъект между вещами (это отношение сравнения).
По своей природе познание бывает не только словесным. 
В этой связи Платон задаёт вопрос: чем отличается познание 
вещи с помощью языка (посредством имени) от познания вещи 
без помощи имени. Вопрос сформулирован следующим образом: насколько полно мы постигаем вещи с помощью имён, 
ср.: «Когда кто-то знает имя, каково оно, — а оно таково же, как 
вещь, — то он будет знать и вещь, если только она оказывается 
подобной имени?» (33, 675) А если вещь оказывается не подобной имени или имя не соответствует идее этой вещи? Ответ однозначен: человек, постигающий вещь с помощью такого имени, не сможет познать эту вещь.

3. Имена вещей следует подразделять на истинные и 
 ложные.
Имена, созданные творцом (ономатотэтом), являются истинными, правильными. К ложным именам следует относить имена, используемые человеком не в соответствии с установленным 
правилом.
Познавательный процесс по Платону хорошо просматривается в перспективе триады «Человек — Имя вещи — Вещь» с 
чётко определёнными векторами, ср.:

Рис. 1. Триада: человек — имя вещи — вещь

где 1 (человек — имя вещи) — отношение человека-номинатора 
к имени; 2 (человек — вещь) — отношение человека к вещи 
без помощи имени; 3 (имя вещи — вещь) — отношение имени 
к вещи; 1—3 (человек — имя вещи — вещь) — это отношение 
человека к вещи посредством имени: выбор и использование 
имени для называния и обозначения вещи. Этому отношению 
соответствует точка зрения одного из участников дискуссии в 
диалоге «Кратил» — Гермогена: Правильность, истинность имени определяется её отношением к вещи (3), которое уже установлено законодателем и которое человек использует по обычаю 
или по привычке в соответствии с правилом первоначального 
соотнесения.
Истинность / ложность имени зависит от решения вопроса, 
как человек именует вещь. Если он именует её в соответствии 
с общепризнанным, «законодательно» принятым соотношением, то имя следует считать правильным, истинным. Если же в 
акте наименования он отклоняется от общепринятого правила, 
то данное имя следует считать неистинным, ложным.
Если Кратил говорит об истинности / ложности наименования и соответственно имени, то другой участник диалога Гермоген ведёт речь об истинности / ложности обозначения.

4. Имя, изречённое человеком, часто содержит лишь приблизительное представление об обозначаемой вещи.
Имя как некое изображение предмета не обязательно должно воссоздавать качества и свойства, присущие этому предмету. 
Имя — не точная копия предмета и может быть приблизитель