Начала метафизики

Кулешов А.В. 

НАЧАЛА МЕТАФИЗИКИ 

Монография 

Ставрополь 

2019 

УДК 11 
ББК 87.1 
К 90 

Кулешов А.В. 
Начала метафизики: монография /А.В. Кулешов. – Ставрополь: Логос, 
2018. – 448 с. 

ISBN 978-5-907078-81-1 

Книга содержит систематическое описа6ние предметной области метафизики – мира в 
целом. Сформулированы принципы метафизического описания, реализация которых позволяет последовательно отобразить существующее в его наиболее абстрактном аспекте. Представленная метафизическая система охватывает фундаментальные, номерические, формальные и 
материальные сущности. 
Книга может быть полезной специалистам в области философии и конкретных наук, а 
также всем, кто интересуется проблемами метафизики 

УДК 11 
ББК 87.1 

ISBN   978-5-907078-87-1 

К 90 

© Кулешов А.В., 2019. 
© Издательский центр «Логос», 2019. (оформление, 
верстка). 

Оглавление 

Вступление. Актуальность метафизики и задачи этой книги …….. 
5 

Глава 1. Сущность метафизики ……………………………………... 
8 

§1. Становление понятия метафизики в европейской
философии: античность и средневековье ………………………. 
8 

§2. Метафизические концепции Нового времени
(XVII – начало ХХ вв.) …………………………………………... 
19 

§3. Новейшая метафизика (ХХ-ХХI вв.) ………………………... 
34 

§4. Предмет и задачи метафизики ………………………………. 
52 

§5. Принципы метафизического исследования ………………… 
60 

Глава 2. Первоэлементы …………………………………………….. 
67 

§1. Исходный пункт метафизики ………………………………... 
67 

§2. Чистое бытие …………………………………………………. 
70 

§3. Дологическая определѐнность чистого бытия ……………... 
73 

§4. Чистое бытие как первичные реальности …………………... 
77 

§5. Реальность и самообоснованность чистого бытия ………… 
80 

§6. Фундаментальность чистого бытия. Предельная и
непредельная реальности ………………………………………... 
84 

§7. Основная формула метафизики ……………………………... 
90 

§8. Анализ основной формулы метафизики ……………………. 
95 

§9. Особенности применения основной формулы метафизики ... 100
§10. Реальность основной формулы метафизики ……………… 105 
§11. Первоэлементы ……………………………………………… 110 

Глава 3. Чистое пространство ……………………………………… 115 

§1. Стандарт описания …………………………………………… 115 
§2. Номерические сущности. Абсолютный ноль ………………. 116 
§3. Последовательность ………………………………………….. 130 
§4. Элементы последовательности. Количественные
отношения ………………………………………………………… 147 
§5. Части и целое последовательности …………………………. 159 
§6. Арифметика последовательности …………………………… 171 
§7. Радиальные последовательности ……………………………. 183 

Начала метафизики 

4 

§8. Относительные ноли. Разномерные последовательности …. 193 
§9. Отношения частично совпадающих последовательностей .... 200 
§10. Отношения несовпадающих последовательностей ………. 206 
§11. Чистое пространство ………………………………………... 216 

Глава 4. Формы ………………………………………………………. 231 

§1. Форма и формы ………………………………………………. 231 
§2. Структура форм ………………………………………………. 241 
§3. Классы форм. Модальности …………………………………. 248 
§4. Изменения форм ……………………………………………… 258 
§5. Формальное пространство и формальное время …………… 270 
§6. Пространственное перемещение форм ……………………... 283 
§7. Физические и нефизические формы …………...…………… 295 
§8. Формы физического движения ……………………………… 302 
§9. Формы зависимого изменения физических форм. Энергия
и поле ……………………………………………………………… 311 
§10. Форма вещества ……………………………………………... 324 

Глава 5. Материя …………………………………………………….. 335 

§1. Уникальные неформальные индивиды и совокупности
таких индивидов ………………………………………………….. 335 
§2. Материальное пространство и материальное время ……….. 344 
§3. Взаимодействия неформальных индивидов ………………... 354 
§4. Материальная реальность. Материальные объекты ……….. 366 
§5. Материальные физические микро- и макрообъекты ………. 374 
§6. Движение и взаимодействие физических объектов ……….. 382 
§7. Жизнь …………………………………………………………. 390 
§8. Разум …………………………………………………………... 399 
§9. Общество ……………………………………………………... 407 
§10. Личность …………………………………………………….. 417 

Заключение. Несколько итоговых замечаний ……………………... 434 
Библиография ...................................................................................... 443 

Вступление 

Актуальность метафизики и задачи этой книги 

Метафизика как интеллектуальное предприятие вызывает в наше 
время очевидный когнитивный диссонанс. Будучи частью философии, метафизика разделяет с ней драматическую утрату определѐнности, претендуя в то же время по самой своей природе на полную определѐнность знания о мире. Метафизику много раз опровергали, раз за разом учѐные и философы окончательно расставались с нею. И всѐ же, несмотря на господствующую в век науки антиметафизическую установку, метафизика как 
часть философии продолжает существовать. Более того, она демонстрирует 
в последние десятилетия тенденцию к развитию. 
Причина такой живучести метафизики, видимо, в том, что метафизика всегда была и остаѐтся стремлением ставить и отвечать на вопросы, касающиеся мира в целом. Человеку думающему не уклониться от этих вопросов. И неважно, какие ответы на них даются, пусть даже полностью отрицательные или неопределѐнные. Ответы эти по сути своей метафизичны, 
ответы не могут быть иными. Метафизика, поэтому, неизбежна. Там, где 
есть разумные существа, присутствует и метафизика. Она вряд ли исчезнет, пока существует человечество. Без понимания мира человеку становится неуютно жить. Но помимо этого чисто познавательного интереса понимание мира в целом открывает ошеломляющие перспективы на конкретных направлениях науки, техники, практики, социального развития. Метафизика способна быть неожиданно полезной. 
Метафизика как феномен культуры разнообразна. Пожалуй, даже 
чрезмерно разнообразна. Что только не называют метафизикой в наше 
время. Последние полтора – два столетия на решение метафизических вопросов о мире активно и властно претендует наука (в узком смысле эмпирической, специализированной и математизированной науки), прежде всего, естествознание во главе с физикой. Эти претензии оставляют у вдумчивого, критически мыслящего человека чувство неудовлетворѐнности. В них 
ощущается некая узость, ограниченность чисто естественнонаучного восприятия мира. Как минимум, имеют право на существование попытки понять мир, не исходя из общепринятых представлений естественных наук 
(которые постоянно изменяются), а опираясь на долгую, отшлифованную 
столетиями споров и раздумий традицию классической метафизики. 
Метафизика, о которой идѐт речь в этой книге, в равной мере принадлежит науке и философии. Это научная дисциплина, поскольку она суще

Начала метафизики 

6 

ствует исключительно ради получения знаний о мире в целом, знаний, а не 
субъективных представлений, позиций, образов, оценок, априорных схем. 
Исходным для неѐ является предположение, что знания, то есть субъективные образы адекватные объективной действительности, достижимы для 
метафизики. Одновременно, метафизика есть философия в том смысле, что 
она выходит за любые рамки, установленные специальными науками. Она 
не предваряет исследование никакими специально-научными данными и 
теориями, не имеет никаких оснований кроме собственных. 
Такая философская метафизика существует сегодня. Она представляет собой своего рода синтез традиционной метафизики и философских, научных исследовательских технологий ХХ века. Множество принципиальных проблем решается, интересных идей высказывается современными 
метафизиками. Но это, как правило, частные проблемы и идеи. Существует 
потребность в создании метафизических систем. (Притом, разных систем). 
Решение отдельных вопросов вне какой-либо общей системы – не путь метафизики. Метафизика по своей сути есть создание охватывающих мир 
систем, системотворчество, исследование возможных моделей мира в целом. Метафизика как знание о мире получает смысл только при создании 
всеобщей системы. Иначе в ней нет смысла. Решение отдельных вопросов 
имеет значение только в пределах той или иной метафизической системы. 
Без этого контекста утрачивает эффективность и убедительность всякое 
метафизическое исследование. 
У традиционной метафизики следует заимствовать главное – понимание метафизического исследования как исследования самой реальности, а 
не наших представлений о ней. Многие идеи, понятия, темы, способы аргументации, формулировки традиционной метафизики также заслуживают 
принятия и воспроизведения. И всѐ же в целом метафизические системы 
прошлого не отвечают потребностям сегодняшнего дня. Мы не можем понимать мир так, как это делал Аристотель или даже метафизики традиционного направления в ХХ веке. Такое понимание выглядело бы вопиюще 
ненаучным, скорее художественным произведением ума, нежели знанием о 
реальном мире. Метафизика должна отразить современные научные представления, принять во внимание накопленные к настоящему времени эмпирические данные. Следует учесть новые философские и конкретнонаучные концепции, новый язык философии и специальных наук. Главной 
задачей метафизики ХХІ столетия является, поэтому, переписывание метафизической картины мира, согласование еѐ с новым уровнем понимания 
мира, который стал возможным благодаря развитию науки и человеческой 
цивилизации в целом. Реконструкция метафизики не может не осуществляться на вечном, нерушимом фундаменте основных принципов традици

Вступление 

7 

онной метафизики и, вместе с тем, она призвана выразить новое видение 
реальности, новые способы еѐ описания, используя более содержательный 
понятийный аппарат и соответствуя современным стандартам научности. 
Эта книга представляет собой попытку построения метафизической 
системы, о которой говорилось выше. Решаемая ею более конкретная задача – привести элементы метафизического мышления к некоторому единству. Иными словами, построить целостную метафизическую модель (или, 
по крайней мере, сделать набросок такой модели). Объектом моделирования является мир в целом (иной задачи систематическая метафизика не 
может иметь). Условием решения поставленной задачи определено метафизическое описание мира на собственном, метафизическом основании. 
В книге изложены методологические принципы, исходные положения и система взаимосвязанных понятий, выражающих естественную реальность с метафизической стороны. Первая глава работы посвящена характеристике отправных точек метафизического исследования – существующих концепций, определений предмета и задач метафизики, принципов 
метафизического исследования. Вторая глава содержит исходные положения, базовые понятия метафизики, которые отражают основание существующего. Последующие главы (с третьей по пятую) последовательно описывают разные уровни реальности, конкретизируя выделенные в первой 
главе предметы. В заключении сформулированы некоторые общие выводы 
из представленной системы, а также проблемы, которые в ней возникают и 
требуют решения. 
Автор осознаѐт масштаб предприятия и не претендует на полноту 
описания реальности метафизическим способом. (Имеется в виду, конечно, 
конкретная полнота всестороннего описания всего, а не абстрактная полнота охвата существующего, которую гарантирует любая метафизическая 
система). Неполноту описания, поэтому, не стоит воспринимать как упущение, она – вынужденное самоограничение на раннем этапе работы. С 
этим же обстоятельством связаны возможные неувязки отдельных элементов системы, которые, автор надеется, ни в коем случае не опровергают еѐ 
принципы и общую еѐ конструкцию. Изложенное в книге видится автору 
скорее эскизом, чем законченной картиной. Речь идѐт о создании несущей 
конструкции для более полного и содержательного описания, о представлении, таким образом, всего лишь начал метафизики.  

Глава 1. Сущность метафизики 

§1. Становление понятия метафизики
в европейской философии: античность и средневековье 

Сущность метафизики и даже еѐ существование были и остаются под 
вопросом для тех, кто когда-либо проявлял к ней интерес. Тем не менее, метафизика всегда присутствовала в теоретическом познании, занимая в нѐм 
порой ведущее положение, а иногда довольствуясь скромным местом аутсайдера. Для выработки первичного представления о метафизике целесообразно 
обратиться к еѐ истории. Содержание этого и следующих параграфов ни в коей мере не является очерком истории метафизики. Будут выделены лишь некоторые моменты в еѐ богатом событиями и идеями прошлом и настоящем, а 
именно те, что имеют особое значение для предлагаемой в этой книге концепции. Задача такого исторического экскурса – оценить разные подходы к 
метафизическому описанию мира, продемонстрированные в истории метафизики, выявить некоторое поле возможного понимания метафизики и еѐ рационального построения, что может послужить отправной точкой для ещѐ 
одной попытки изложения еѐ начал. 
Метафизика как особый взгляд на мир, не обязательно институализированный в рамках одной из наук, существует столько, сколько существует человечество. Выделение метафизики в отрасль знаний происходит уже в ранних цивилизациях. На переходе от мифологического к рациональному представлению о существующем создаѐтся множество картин мира, сочетающих 
элементы метафизики, науки, мифологии, житейского опыта. Это движение 
мысли характерно для всех ранних цивилизаций, в которых происходило становление философской традиции. Как неизбежен для первых философов был 
вопрос: «в каком мире мы живѐм?», так неизбежны были и ответы метафизического характера. 
Мыслящему разуму явилась некая общемировая реальность, мир с особой, предельно общей точки зрения. Характерной, определяющей особенностью первичных метафизических построений было абстрагирование и обобщение наличного эмпирического материала. Из необозримого множества эмпирически данных объектов интуитивно выбирались те, которые можно было 
представить в качестве абстракций и найти им аналогии во всех иных эмпирически данных объектах. Они и становились кирпичиками метафизического 
здания космоса. Это метафизическое мышление характерно, в частности, для 
всей ранней (досократовской) греческой философии. 
Примером здесь может послужить объяснение мира Эмпедоклом (495444 до н. э.). Любовь и вражда – две мировые силы у Эмпедокла – наблюдаются, конечно, в человеческих отношениях. Первое сближает людей. Второе от

Сущность метафизики 

9 

талкивает. Аналогии этому сближению и отталкиванию обнаруживаются повсюду в окружающем мире. Превратив вражду и любовь в абстракции, можно, 
следовательно, описать происходящее в мире в этих терминах. 
Не вызывает сомнения, что такие полумифологические построения были существенным шагом вперѐд в развитии метафизики. Место первобытных 
представлений о мире, основанных на чистой интуиции, заняло рациональное 
осмысление мирового целого. Основным ограничением этой изначальной рациональной метафизики стала неопределѐнность основания выбора эмпирических объектов, используемых для метафизического описания мира. Одни 
эмпирические объекты описывают мир не лучше, чем иные. Следовательно, 
невозможен вполне обоснованный выбор среди конкурирующих описаний. 
Поскольку же метафизика стремится найти основу всего существующего, 
объяснительная сила такого эмпирического описания крайне невелика. Мир, 
очевидно, есть что-то иное, чем думали ранние философы.  
Главной причиной поверхностности первых метафизических теорий 
было смешение эмпирической и метафизической реальности. Античные мыслители доклассической эпохи пытались объяснить мир, не замечая или игнорируя их различие. (Этот тип мышления, кстати, сохранился и до сегодняшнего дня. Когда современные физики пытаются объяснить весь мир, не выходя за пределы физических теорий, пусть даже самых изощрѐнных, они в 
принципе следуют путѐм Фалеса, Гераклита и Эмпедокла).  
Бесперспективность неразличения метафизической и эмпирической реальности стала понятной уже древним мыслителям. Пожалуй, первыми (или 
одними из первых), кто разделил метафизическую и эмпирическую реальности, были представители элейской школы. Противопоставив знание и мнение, 
Парменид (540-470 до н. э.) в то же время противопоставил две реальности – 
данную знанию и данную мнению (чувственному восприятию). Метафизической реальностью (хотя элеаты ещѐ не знали этого термина и, видимо, не задумывались об особой реальности как об основании существующего) стало у 
Парменида и его единомышленников бытие. Бытие в их интерпретации оказывается высшей абстракцией, оно во всех отношениях равно себе и не является 
ничем иным кроме себя. Оно закончено, неподвижно, неделимо, однородно, 
совершенно. С другой стороны, бытие абсолютно реально и его существования 
не требует никаких оснований.  
Стоит обратить внимание на два достоинства и два недостатка метафизической парадигмы элейских философов. Еѐ достоинством является выделение особой метафизической реальности. Недостатком, связанным с этим достоинством, представляется полный разрыв метафизической и эмпирической 
реальности. Первая никак не переходит в другую, не порождает еѐ, вообще 
ничем с ней не связана. Единственный выход – объявить эмпирическую реальность видимостью, то есть тем, что не существует в полном смысле слова. 

Начала метафизики 

 

10 

Второе из очевидных достоинств рассматриваемой концепции – само
обоснованность бытия. Элеаты, очевидно, дошли до возможного основания 
всего, если, конечно, таковое существует. Первооснова не может иметь основы – эта идея, вытекающая из учения элеатов, одна из величайших в метафизике. Вместе с тем, самообоснованность бытия достигается элеатами слишком высокой ценой. Бытие лишается каких-либо свойств и различений, вообще какой-либо определѐнности, это совершенно пустое, «никакое» бытие, что 
вызывает подозрения насчѐт его абсолютного тождества с небытием.  

Задачу наполнения метафизической реальности выполнил Платон (427
347 до н. э.), создав теоретическую конструкцию мира идей. Идеи Платона 
так же разнообразны, как и объекты чувственной реальности. Идеи имеются 
для всего, и это снимает вопрос о неопределѐнности бытийной основы существующего. В то же время Платон следовал парадигме элеатов, отделяя метафизическую реальность от эмпирической. Мир идей замкнут и принципиально отличен от мира чувственных объектов, хотя и связан с ним отношением 
подобия («причастности», если точно следовать Платону). Каждый эмпирический объект, таким образом, имеет свою метафизическую основу. Метафизика Платона плюралистична, что одновременно упрощает и усложняет еѐ 
понимание. Во всяком случае, следуя Платону, мы легко найдѐм объяснение 
всему, что обнаружим в окружающей действительности. Однако возникает 
проблема объяснения разнообразия самих идей. Необходимость объяснения 
существующего – одна из центральных задач метафизики –  не устраняется, а 
переносится в метафизическую реальность.  

Нельзя сказать, что Платон эту задачу не ощущал. Именно еѐ он пытал
ся решить, иерархизируя мир идей. Так же как чувственные объекты причастны идеям,  идеи причастны верховной идее блага. Достигнутый уровень 
понимания порождает, однако, две новые проблемы и, похоже, что они оказываются неразрешимыми для Платона. Во-первых, неясным остаѐтся характер причастности низших идей идее блага. Если причастность чувственных 
объектов допустимо понимать как подобие, то для отношения идей и блага 
такое понимание не подходит. Во-вторых, сама идея блага сводится к еѐ необходимости, благо – это то, что хорошо потому, что оно совершенно, иначе 
говоря, оно должно быть предпочитаемо, ему необходимо следовать вследствие всего лишь его неизменности и законченности. Внутреннего содержания 
благо лишено, оказываясь почти таким же пустым, как бытие элеатов. Проблемным, в конечном счѐте, оказывается и отношение метафизической и эмпирической реальности. Мир идей Платона идеален также в смысле его совершенства, законченности, он, следовательно, самодостаточен. Сложно понять в этом контексте, почему в дополнение к нему существует ещѐ и чувственная, эмпирическая реальность. Привлечение к объяснению материи не исправляет ситуацию, поскольку и материя дополнительна относительно само

Сущность метафизики 

11 

достаточного, абсолютно замкнутого в себе и единственного вполне реального мира идей. При всей привлекательности идеалистической метафизики 
Платона, еѐ главным недостатком является разрыв плюралистической метафизической реальности с миром чувственных объектов и невозможность объяснить подобие одного и другого, оставаясь в границах отделѐнной от чувственного мира реальности.  
Принципиальное отличие метафизики Аристотеля от метафизики Платона заключается в устранении качественного разрыва между метафизической и эмпирической реальностями. Чувственный космос Аристотеля постепенно переходит в сферу разума и не противостоит ей, а, напротив, соприкасается и получает от неѐ физический толчок. Субстанциями в этой картине 
мира предстают единичные целостности. Но их вряд ли можно воспринимать 
как основу всего существующего в метафизическом смысле. Субстанциииндивиды не обосновывают сами себя. Вместе они могут объясняться как 
множественное бытие, но каждая по отдельности требует обоснования. 
Больше отвечают понятию метафизической основы у Аристотеля первичные 
признаки индивидуальных субстанций. В «Метафизике» и «Категориях» 
можно найти не одну, а несколько подсистем таких признаков. Это, прежде 
всего, форма, субстрат (материя), источники и цель движения. Это также категориальные определения сущего. Это, кроме того, общие особенности индивидуальных субстанций – видовые и родовые. К предельным характеристикам существующего Аристотель приходит в результате обобщения эмпирического материала. Обобщение, разумеется, не есть обоснование, не есть 
способ, которым связываются разные области сущего. Обобщѐнные представления, однако, можно понимать как предельные формы мышления, учитывая, что чистый разум является мировой целью в метафизике Аристотеля. 
Простота мыслимого в системе Аристотеля играет роль принципа еѐ обоснования. У основателя метафизики как науки нет чѐткого разделения характеристик мышления и характеристик действительности, нет и их однозначного 
отождествления. Тем не менее, простота мышления является производной от 
чувственных наблюдений философа. 
Давая общую оценку метафизике Аристотеля, следует признать, что 
сведение сущего к нескольким началам и причинам кажется удачным вариантом объяснением всего. Метафизика приобретает вид законченной теоретической системы, что, в свою очередь, является аргументом в пользу еѐ жизненности. Но повторяется проблема теории идей Платона: множество начал 
должно иметь объяснение, какую то общую основу. Такой полноценной основой не может быть Благо (Аристотель, следуя Платону, ассоциирует с ним 
космический разум) – оно либо содержательно пусто, либо само нуждается в 
объяснении. Если же общая основа всего не обретается, выделение нескольких начал представляется произвольным, привязанным к имеющейся на мо

Начала метафизики 

12 

мент создания метафизической теории весьма ограниченной сумме знаний, 
знаний явно неполных и поэтому при более глубоком анализе выглядящих 
хаотичными и фрагментарными.  
Из наиболее интересных метафизических идей поздней античности обратим внимание, во-первых, на идею живого и одушевлѐнного космоса стоиков. Современным техническим аналогом стоического космоса представляется кибернетическое устройство, то есть самоуправляемая система с обратной 
связью. Такая система сама себя воспроизводит, поддерживает своѐ существование, что можно интерпретировать в метафизическом смысле самообоснования. Управляющие действия требуют конечного времени, поэтому кибернетическую систему сложно представить вне времени или в вечности. Стоики, впрочем, придавали существованию космоса циклический характер, что 
делало время его существования всегда конечным. Цикличность, однако, требует периодической сборки и разборки кибернетического устройства. Само 
по себе устройство себя разобрать, тем более, собрать не может. Даже если 
представить себе управляющую программу, в которой заложена саморазборка, то самосборка остаѐтся невозможной, поскольку после разборки управляющая программа будет потеряна. Помимо этого, управляющая программа 
более сложная, чем направленная только на самовоспроизведение должна 
быть внесена в устройство извне. В итоге можно сказать, что космос стоиков 
требует находящегося вне космоса демиурга, который в нѐм не предусмотрен. 
Ещѐ более амбициозная метафизическая идея выражена неоплатонизмом. В понятии Единого Плотин (204-269 гг. н. э.) и его последователи достигли абсолютного предела, которого бытие превзойти не может (если не 
считать таким пределом Ничто, которое, впрочем, не относится к бытию). 
Оказалось, что чем дальше обнаруживается предел метафизической системы 
(он же – еѐ начало), тем более полно охватывается метафизической системой 
существующее. В этом смысле метафизическая система неоплатонизма всеохватна. Вместе с всеохватностью система приобретает полную последовательность и законченность. Исходя из одного начала, оживающего во всех 
производных частях системы, она завершается всем существующим без исключений. Можно сказать, что Плотин задал вечный образец метафизики. 
Своего рода метафизическую Парадигму, оптимальную модель, которую 
должна воспроизводить с теми или иными усовершенствованиями любая метафизическая теория, если она претендует на объяснение мира в целом. Тем 
не менее, обоснование мира и его частей у Плотина неудовлетворительно как 
с точки зрения первоосновы, так и с точки зрения акта обоснования. Несмотря на попытки представить Единое субъектом актуализации мирового целого, 
Единое остаѐтся предикатом, следовательно, не снимается вопрос: единое 
что? Не имеет рационального содержания понятие эманации Единого, то есть 
перехода от единого ко многому; эманация – метафора для чего то, напоми