Судебно-лингвистическая экспертиза

М.А. Грачёв

СУДЕБНО-ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ

ЭКСПЕРТИЗА

Учебник

Москва

Издательство «ФЛИНТА»

2019

3-е издание, стереотипное

УДК 811.161.1’33+343(075.8)
ББК 81.411.2+67.629.4я73

Г78

Ре це нзе нты:

д-р филол. наук, проф., зав. кафедрой русского языка и стилистики
Нижегородского государственного педагогического университета

им. Козьмы Минина Н.Е. Петрова;

д-р филол. наук, проф. Нижегородского государственного

университета им. Н.И. Лобачевского Т.Б. Радбиль

Грачёв М.А.

Г78      Судебно-лингвистическая экспертиза [Электронный ресурс] :
          учебник / М.А. Грачёв. — 3-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 
          2019. — 360 с.
         ISBN 978-5-9765-2528-3

УДК 811.161.1’33+343(075.8)
ББК 81.411.2+67.629.4я73

ISBN 978-5-9765-2528-3
© Грачёв М.А., 2016
© Издательство «ФЛИНТА», 2016

  Защититься от оскорбления и уберечься от суда, 
определить мошенника и наркомана по особенностям их 
речи, не допустить юридических ошибок в документах... 
Эти проблемы поможет решить наша книга. Она является 
первой учебно-методической работой, где автор показывает 
использование лингвистики исключительно в практических 
целях 
— 
для 
определения 
психофизиологических 
особенностей 
личности, 
оперативно-розыскных 
мероприятий, классификации языковых экспертиз.
  Книга представляет интерес для лингвистов, юристов, 
документоведов, журналистов, психологов.

Оглавление

Введение  ..........................................................................................................5

Часть I. ОСНОВЫ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

1. Место лингвокриминалистики в составе криминалистики  .................21
2. Оскорбительные и обидные слова  ..........................................................32
 
2.1. Из истории изучения вопроса  ..........................................................32
 
2.2. Оскорбительные слова  ......................................................................33
3. Языковой экстремизм  ...............................................................................54
 
3.1. Терминология языкового экстремизма  ............................................54
 
3.2. Манипуляционные лингвистические приёмы  ..............................103
4. Автороведческая экспертиза и идентификация личности  ..................112
 
4.1. Особенности автороведческой экспертизы  ..................................112
 
4.2. Определение психофизиологических свойств личности  ............115
5. Экспертизы об уточнении содержания товарных знаков  ...................122
6. Недочёты звукозаписи  ............................................................................155

Часть II. СОЦИОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
КРИМИНАЛЬНОЙ СУБКУЛЬТУРЫ

1. Общие рассуждения  ...............................................................................159
2. Арго  ..........................................................................................................159
 
2.1. Названия арго  ..................................................................................159
 
2.2. Происхождение и эволюция арго  ..................................................163
 
2.3. Классификация арго  ........................................................................189
 
2.3.1. Общеуголовное арго  .............................................................189
 
2.3.2. Тюремное арго  .......................................................................292
 
2.3.3. Специализированные арго  ...................................................298
3. Условный и тарабарский языки .............................................................210
4. Нормы словоупотребления в речи криминальных элементов  ...........215
5. Жесты и мимика преступников  .............................................................224
6. Татуировки  ..............................................................................................225
7. Пословицы и поговорки преступного мира  .........................................236
8. Клички  .....................................................................................................248
 
8.1. О степени изученности и статусе клички в русской
антропонимической системе  ..........................................................248
 
8.2. О некоторых антропонимических официальных
и неофициальных наименованиях человека  .................................250

8.3. Состав и особенности русской клички  .........................................253
 
8.4. Место клички в криминальной ономастической системе  ...........255
 
8.5. Функции клички  ..............................................................................257
 
8.6. Информативность воровской клички  ............................................261
 
8.7. Особенности криминальных кличек в зависимости
от социума  ........................................................................................264

ПРАКТИКУМ ПО СУДЕБНО-ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ  ..........275

ПРОВЕРКА УСВОЕННОГО МАТЕРИАЛА  ..................................................281

ЗАДАНИЯ ПО ВТОРОЙ ЧАСТИ КНИГИ  ....................................................285

ЗАДАНИЯ ПО ЭКСПЕРТИЗАМ  ...................................................................289

Заключение  ..................................................................................................321
Литература  ...................................................................................................323

ВВЕДЕНИЕ

Термин лингвокриминалистика имеет три аспекта изучения: 
1) раздел науки о языке, изучающий текст в юридических целях; 2) раздел языковедческой науки, обучающий составлению 
судебных лингвистических экспертиз; 3) раздел науки о языке, 
изучающий социолингвистические аспекты криминальной субкультуры.
Близок к нему термин юрислингвистика, который использует 
ряд учёных (например Е.И. Галяшина, Н.Д. Голев), понимая под 
ним первые два значения термина лингвокриминалистика.
Учёный-лингвист Л.В. Калинина обобщила и вывела основные аспекты, относящиеся к термину юрислингвистика.
По её мнению, юрислингвистика — это научная дисциплина, 
объектом изучения которой являются взаимоотношения языка и 
права.
В задачи юрислингвистики входят: изучение конфликтного 
(инвективного, манипулятивного, агрессивного, полиинтерпретативного) использования языка; изучение и практическая разработка юридическо-лингвистического аспекта государственного языка, языковой политики; разработка единых правил 
судебной экспертизы различных видов; лингвистическое образование специалистов в области права и т.д.
Юрислингвистика тесно связана с целым рядом смежных 
наук: лингвоконфликтологией, социолингвистикой, лингвоэкологией, теорией речевых актов, теорией лингвистической интерпретации, юриспруденцией, коммуникативистикой, герменевтикой, судебной психологией и др.
Главным объектом исследования лингвокриминалистов является текст как объединённая смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность [Калинина 2015].
Наряду с основными терминами — лингвокриминалистикой 
и юрислингвистикой — нередко употребляются ещё и термины 
судебное речеведение, лингвистическая экспертиза. Но, дума

ется, их объём намного меньше, чем у указанных выше терминов, и они неточно передают суть лингво-юридической дисциплины.
В нашей книге термин лингвокриминалистика включает также анализ элементов субкультуры криминального мира: арго 
(жаргон преступников), тарабарский и условный языки, клички, 
татуировки, тайные жесты и мимика, уголовные пословицы и 
поговорки. О важности знаний лингвистических составляющих 
криминальной субкультуры подробно говорится в соответствующих разделах книги.
Судебная экспертиза — процессуальное действие, состоящее из проведения исследований и дачи заключения экспертом 
по вопросам, разрешение которых требует специальных знаний 
в области науки, техники, искусства или ремесла и которые поставлены перед экспертом судом, судьёй, органами дознания, 
лицом, производящим дознание, следователем, в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по конкретному делу [Федеральный закон № 73 от 31 мая 2001 г. «О государственной судебно-экспертной деятельности в РФ»].
Различаются следующие виды экспертиз: индивидуальные, 
комиссионные и комплексные. Как следует из названий: индивидуальные выполняет один специалист, комиссионные — два и 
более эксперта (от слова комиссия), комплексные — это экспертизы, в которых должно быть в зависимости от характера сложности два и более экспертов, имеющих специальные познания в 
разных сферах.
В связи со стремлением России к демократии и правовому 
государству усиливается роль новых дисциплин, связанных с 
юриспруденческими основами. Возрастает в настоящее время 
роль суда и судопроизводства, института присяжных заседателей. Многие дела теперь стали рассматриваться в правовом 
аспекте с учётом различных обстоятельств.
Существует мнение, что основная задача лингвокриминалистики — исключительно судебные лингвистические экспертизы 
или идентификация личности по её лингвистическим особен

ностям. Но было бы ошибочно полагать, что круг данных экспертиз этим и ограничивается. Практически все спорные вопросы, связанные с языком, могут быть предметом рассмотрения 
лингвиста-эксперта. Лингвокриминалистика как раздел науки 
о языке в широком смысле преследует цель изучения текста, в 
узком понимании — составление лингвистических экспертиз. 
«...Право также ищет ответы на многие вопросы в языке», — 
справедливо утверждают учёные-эксперты [Голев, Матвеева 
2002].
Несомненно, обучение проведению судебных лингвистических экспертиз занимает основное место в подготовке 
специалиста-лингвокриминалиста. Но, думается, основы знаний по лингвокриминалистике должны иметь и практические 
работники правоохранительных органов. Так, исследователь 
О.Н. Кравчук справедливо считает, что «значительная часть 
материалов, направляемых для производства фоноскопических 
экспертиз в ЭКУ ГУВД Нижегородской области, не пригодны 
для идентификации человека по голосу и устной речи ввиду 
низкого качества записи». Она считает, что в этом повинна не 
только слабая техническая оснащённость ОВД, но и неподготовленность сотрудников правоохранительных органов [Кравчук 2002].
Наиболее распространённые виды судебных лингвистических экспертиз связаны с оскорблением или негативной информацией (защитой чести и достоинства), установлением авторства, определением содержания понятия товарного знака, 
экстремизмом.
Иногда можно услышать и возражения от языковедов и юристов о целесообразности языковой дисциплины «Лингвокриминалистика».
Важность данной дисциплины для судопроизводства прокомментируем на, казалось бы, незначительном примере — отсутствии запятой в сложном предложении. Лингвистическая 
ситуация, типологически родственная расхожей фразе «Казнить (,) нельзя (,) помиловать!».

Приведём в качестве иллюстрации письмо главного редактора нижегородского журнала «Адвокат».

Уважаемый Михаил Александрович!
Мне в руки попал приговор суда, в котором допущена ошибка 
(боюсь ее квалифицировать с точки зрения лингвистики). Текст — 
ниже.
Говорить о важности грамотности мы не будем. Но нас интересует юридическая теория этой ситуации — воля законодателя (а решение суда равно по силе закону) одна, а из текста следует другая. 
Что это должно означать — прежнюю волю, изложенную с ошибкой или новую волю — согласно тексту?
В своем интервью нашему изданию Вы давали ответ на подобный вопрос, решив его «в пользу» грамматики. Думаю, практикующие юристы однозначно решат его в пользу сохранения 
«истинной» воли. Тема для нас не закрыта, сегодняшний казус — 
повод к ней вернуться.
Но, прежде чем использовать нынешний пример, хотелось бы 
удостовериться, что ошибка в нем все же имеется.
Если Вас не слишком обременит, проясните, пожалуйста, для 
нас лингвистическую ситуацию, вот текст:
«Суд установил» (далее идет описание преступления, совершенного Флягиным, убийства Есенкова с целью скрыть преступление, в том числе, наконец, интересующее нас предложение):
«Не желая допустить, того, что совершенное Флягиным С.О. 
преступление будет выявлено, а его причастность установлена, 
Флягин С.О. подбежал к Есенкову А.В., который при выходе из 
гаража упал и нанес ему неоднократные удары ножом в область 
груди».
При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о наличии 
в действиях Флягина С.О. квалифицирующего признака убийства, 
совершенного с целью скрыть другое преступление».
Когда читаешь, вроде наоборот, Есенков бил Флягина. Таким 
образом, то, что «суд установил», противоречит тем выводам, к которым пришел суд. Хочется убедиться, что:

1. Действительно тут есть ошибка с отсутствующей запятой? 
(Наверное, причастный оборот).
2. Что отсутствие запятой меняет смысл фразы (кто кого бил). 
Меня смущает текст «и нанес ему». Этот текст как будто бы делает позицию суда понятной, несмотря на отсутствие запятой. Вот 
если бы было «и нанес Флягину...»! Но думаю, что двоякое толкование «и ему» (кому ему?) с точки зрения лингвистики решается 
не в пользу суда из-за пропущенной запятой, или тут есть нюансы? 
Словом, имеют ли мои сомнения насчет «и ему» значение, если 
там нет запятой? Или без запятой это уже не имеет значения, все 
равно смысл изменился, все равно ошибка?
Надеюсь, Вы сможете решить дело парой абзацев текста, которые послужат для нас авторитетной справкой (если угодно, готовы 
опубликовать Ваш комментарий + фото). Ибо за полноценную экспертизу рассчитаться с Вами издание не в состоянии.
Заверяю, что Ваша консультация нужна именно для публикации, а не для дела частного характера.
С глубоким уважением, Алексей Королев*.

Ответ на письмо главного редактора нижегородского журнала «Адвокат».

Уважаемый Алексей Николаевич!
Сначала относительно того, что «император не должен быть 
выше грамматики». Ведь языковые средства, использованные гделибо и когда-либо, основываются на правилах (законах), которые 
устанавливает общество. И эти правила должны соблюдать все 
члены общества, независимо от их социального статуса, и тем более юристы.
А теперь обратимся к конкретной ситуации (см. контекст):
«Не желая допустить, того, что совершенное Флягиным С.О. 
преступление будет выявлено, а его причастность установлена, 
Флягин С.О. подбежал к Есенкову А.В., который при выходе из 

* Сохранены орфография и пунктуация оригинала.

гаража упал и нанес ему неоднократные удары ножом в область 
груди».
Здесь, я думаю, Вы абсолютно правы: всё решает отсутствие 
запятой, которое в контексте создаёт двусмысленность. Но её перечёркивает вывод суда:
«При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о наличии в действиях Флягина С.О. квалифицирующего признака 
убийства, совершенного с целью скрыть другое преступление». 
т.е. убил А.В. Есенкова всё-таки С.О. Флягин.
Если была бы запятая, то придаточным предложением (предикативной частью) стала бы следующая часть фразы «который при 
выходе из гаража упал». И в целом, со смыслом было бы всё в порядке: С.О. Флягин убил А.В. Есенкова.
А теперь разберём фразу с отсутствием запятой. Как видим, в 
этом случае придаточное предложение (предикативная часть) «который при выходе из гаража упал и нанёс ему неоднократные удары ножом в область груди» увеличивается. Данная придаточная 
часть является определительной, стоящей после определяемых(ого) 
слов(а) Есенкову В.А. (и это указывает, что вся придаточная часть 
относится к словам Есенкову В.А; слово который (относительное 
местоимение) является заменителем Есенкову В.А и подлежащим. 
От него задаём вопрос (что сделал?) к сказуемым — упал и нанёс. 
Оба этих сказуемых выражены глаголами прошедшего времени и 
совершенного вида и являются в предложении однородными сказуемыми. Правило гласит: между двумя однородными сказуемыми, 
соединёнными союзом и, запятая не ставится.
Хотя эти же грамматические категории имеет и глаголсказуемое подбежал, относящийся к Флягину С.О. (Флягин С.О. — 
подлежащее, подбежал — сказуемое). т.е. отсутствие запятой 
свидетельствует о том, что именно Есенков А.В. ударил ножом 
подбежавшего С.О. Флягина (упал и нанёс), а не наоборот. Однако 
в этой фразе нет пояснений, кто кого убил: С.О. Флягин А.В. Есенкова или же А.В. Есенков С.О. Флягина.
Но и это не всё. Наблюдается ещё один любопытный юридический казус: если А.В. Есенкова убил С.О. Флягин, то после нанесе

ния последнему ударов ножом. т.е. здесь можно уже рассуждать о 
том, что С.О. Флягин совершил убийство в состоянии аффекта или 
обороняясь (однако в этом случае мы уже вступаем в область догадок).

ВЫВОДЫ

1. Запятая между двумя однородными сказуемыми упал и нанёс не ставится.
2. Отсутствие запятой свидетельствует о том, что именно 
А.В Есенков ударил ножом С.О. Флягина.
3. Отсутствие запятой создаёт ещё один юридический казус.
М.А. Грачёв.

Уже в процессе написания книги у автора возникла мысль о 
том, что адвокаты осуждённого могут обжаловать приговор суда, 
ссылаясь на двусмысленность толкования текста приговора.
«...Правоведы, — справедливо утверждает исследователь 
О.А. Морохова, — должны быть осведомлены о системноязыковых и функциональных свойствах естественного языка 
как субстрата языка юридического, и эти знания должны входить в лингво-юридическую компетенцию правоведов [Морохова 2006]. В то же время «...глубокое влияние лингвистики на 
юридическую сферу возможно лишь при таком моделировании 
юридического языка и речи, которое исходит именно из их специфики как отправной точки теоретических описаний или практических рекомендаций» [Нечипоренко 2006]. На практическое 
использование лингвистических данных указывает исследователь Е.И. Галяшина (доктор филологических и юридических 
наук). «Специальные познания в лингвистических дисциплинах, — подчёркивает она, — способствуют извлечению из речевого сообщения разнообразных фактологических и личностных 
данных участников переговоров и другой криминалистически 
значимой информации» [Галяшина 2003].
Широко известно то, что самым главным в судебных делах 
об оскорблении является перечень и характер оскорбительных 

слов. Какие лексемы входят в их состав, в каких случаях они 
могут быть оскорбительными, а в каких — нет, как относиться 
к жаргонно-арготическим словам-инвективам с точки зрения 
определённых социальных групп — вот вопросы, на которые 
должен ответить лингвокриминалист. В книгах «Цена слова» и 
«Теория и практика лингвистического анализа текстов СМИ в 
судебных экспертизах и информационных спорах» уже сделана 
попытка классификации оскорбительных слов, но она нуждается в расширении и уточнении. Как показывает практика работы 
с правоохранительными органами, последние крайне нуждаются в методических рекомендациях по определению вербального 
оскорбления в делах о защите чести и достоинства. Существует 
потребность в конкретных примерах. Некоторые исследователилингвисты предлагают составить словарь, где «должна быть 
разработана новая система лексикографических помет (к примеру, оскорбительное, неприличное, негативно-оценочное и пр.), 
отражающая градацию инвективности» [Матвеева 2002]. Несомненно, такой словарь имеет право на существование. Но попутно возникает вопрос о реализации данных лексем в контексте и речевой ситуации. На это указывает известный лингвист 
В.И. Жельвис: «В юридической практике полезно учитывать, 
что часть оскорблений может время от времени использоваться 
в прямо противоположном смысле, как выражение восхищения 
или дружеского расположения: «Как он, собака, хорошо танцует!»... [Жельвис 2004].
Рассуждения выше не означают, что создание словаря инвектив нецелесообразно. Наоборот, данный словарь необходим 
как языковедам, так и юристам, он должен облегчить работу судопроизводства и написание лингвистических экспертиз. 
Трудность заключается в том, что каждая инвективная единица 
требует большого количества иллюстративного материала, т.е. 
необходимо привести конкретные примеры, показывающие случаи, когда слово может быть оскорблением и когда выступает в 
другой функции. Однако эти трудности вполне преодолимы: логично было бы использовать наиболее распространённые речевые ситуации.