Очерки по этнополитологии

Москва
2021

Ìîñêîâñêèé ãîñóäàðñòâåííûé
 èíñòèòóò ìåæäóíàðîäíûõ îòíîøåíèé 
(Óíèâåðñèòåò) ÌÈÄ Ðîññèè

Ï. Â. ÎÑÊÎËÊÎÂ

Î×ÅÐÊÈ 
ïî ÝÒÍÎÏÎËÈÒÎËÎÃÈÈ

Монография

УДК 327
ББК 66.4
 
О73

Рецензенты

главный научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН
доктор политических наук, профессор В.Ю. Зорин,

доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО МИД России 
кандидат политических наук А.И. Тэвдой-Бурмули

 
  
Осколков П. В.

O73   
Очерки по этнополитологии: Монография / П. В. Осколков. — М.: 
 Издательство «Аспект Пресс», 2021. — 176 с.

 
ISBN 978-5-7567-1141-7

  
Целью издания является детальное критическое рассмотрение ключевых проблем теории этнополитики. В книге рассмотрены базовые понятия и методы этнополитологии, основные подходы к исследованию 
этничности как политического ресурса, модели этнополитики в отношении мажоритарных и миноритарных этнических групп, проблемы этнолингвистической политики, политического представительства этносов, 
национализма, этнических стереотипов, этнополитической конфликтности. Особое внимание уделено этнополитической динамике Российской 
Федерации.
  
Для специалистов-этнологов, политологов и студентов, изучающих 
этнополитологию, политическую антропологию, социальную (культурную) антропологию, государственное управление, а также для всех интересующихся этнополитической проблематикой.

 
УДК 327
 
ББК 66.4

ISBN 978-5-7567-1141-7  
© Осколков П. В., 2021
 
© МГИМО МИД России, 2021
 
© ООО Издательство «Аспект Пресс», 2021

Все учебники издательства «Аспект Пресс» 
на сайте и в интернет-магазине
 https://aspectpress.ru

Оглавление

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  5

Введение   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .7

Глава 1. Этнос и этничность в системе гуманитарного 
знания   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  9

Глава 2. Основные подходы к пониманию этничности 
и терминологическое поле этнополитологии . . . . . .  19

Глава 3. Политизация этничности и этнизация политики   32

Глава 4. Этнополитология как наука . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  43

Глава 5. Национальное государство, этнополитика 
и этнические меньшинства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  57

Глава 6. Территориальные и нетерриториальные модели 
этнополитики   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69

Глава 7. Этнополитика и язык . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  91

Глава 8. Этнические партии и этническое голосование . . . .  101

Глава 9. Национализм   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113

Глава 10. Этнические стереотипы 
и медиакоммуникация   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  125

Глава 11. Этнополитический конфликт   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  133

Глава 12. Этнополитическая ситуация 
в Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  147

Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  156

Приложения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  168

Приложение 1. Переводной англо-русский глоссарий 
основных этнополитических терминов   . . . . . . . . . . .168

Приложение 2. Указатель основных понятий и терминов 
этнополитики, встречающихся в тексте    . . . . . . . . . .172

Предисловие

Ж анр и суть предлагаемой читателю книги в полной мере отвечают современному состоянию этнополитологического знания. За несколько десятков лет этнополитология прошла путь от плохо 
определяемой субдисциплины с аморфным и постоянно оспариваемым понятийным тезаурусом до самостоятельной и доказавшей свою 
теоретическую и практическую востребованность науки в ряду других 
социальных наук. Категориальный аппарат этнополитологии продолжает формироваться в серьезных дискуссиях и сегодня, однако последние напоминают уже не столько споры средневековых географов относительно наличия или отсутствия людей с песьими головами в Индии, 
сколько методичную работу мореплавателей XIX в. по уточнению береговой линии Антарктиды. Дисциплина оформилась в несколько хорошо структурированных подходов, среди которых выделяются в первую очередь примордиалистский и конструктивистский. Споры между 
конструктивистами и примордиалистами сохраняются, внутри каждого из этих методологических кластеров продолжают кипеть дискуссии 
по существенным частным аспектам — однако очевидно, что настало 
время обобщения накопленного в последние десятилетия концептуального тезауруса и более тщательной упаковки разбросанного в пределах этнополитологической проблематики эмпирического багажа. 
Собственно, подобные попытки предпринимались и предпринимаются ныне и за рубежом, и в России — из последних достаточно упомянуть 
The Palgrave Handbook of Ethnicity 2020 г. издания или же учебники этнополитологии В. Тишкова и В. Ачкасова 2013 и 2019 гг. издания соответственно. Однако остающиеся дискуссионными сюжеты и требующая 
осмысления в рамках этнополитологии вновь возникающая эмпирика 
сохраняют востребованность жанра этнополитического путеводителя 
по современному миру — и, судя по всему, еще надолго.
В этом смысле предлагаемая читателю книга находится в мировом 
тренде и походит на несессер для путешественника-этнополитолога, 
причем научный потенциал автора обеспечивает свежесть и качество 
контента, а творческий потенциал — стильность упаковки.
Автор последовательно препарирует все узловые точки сегодняшних этнополитологических дискуссий. Четкое структурирование по 
проблемам делает книгу востребованной как целиком — что превраща

ет ее в подобие научной монографии, — так и для уточнения конкретных интересующих читателя проблемных аспектов. Последнее, безусловно, сделает книгу популярной среди студентов при прохождении 
ими соответствующих курсов. 
Прекрасная ориентация автора в базовых и современных отечественных и зарубежных подходах к осмыслению различных аспектов 
этнополитологической проблематики и, в частности, понятийного аппарата этнополитологии позволила ему донести до читателя всю палитру имеющихся в академической науке концептов. Большой заслугой 
автора стало ознакомление читателя с работами современных отечественных и зарубежных исследователей, ранее в силу разных причин 
остававшихся за кадром российской мейнстримной аналитики.
Наконец, стоит отметить и широкий охват эмпирики; для объяснения материала и доказательства выдвигаемых тезисов автор привлекает 
не только относительно хорошо знакомый отечественному читателю 
эмпирический материал Евроатлантического региона, но и не столь 
известную этнополитическую фактуру других частей света. В сочетании с живым литературным языком это позволяет читателю легко воспринимать концептуально нагруженный материал современной этнополитической эмпирики и придает работе известное изящество. 
Мне лично особенно приятно, что перед нами уже не первая книга молодого, но уже вполне состоявшегося ученого, академическое 
становление которого проходило перед моими глазами. Дискуссии 
с П.В. Осколковым всегда способствовали моему собственному научному поиску. Теперь эту возможность дискуссии — пусть и заочной — 
и самосовершенствования в области этнополитологического анализа 
имеют и все читатели данной книги.

А. Тэвдой-Бурмули, 
доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО

Введение

Э тнополитика — та сфера приложения общественной энергии, где 
этнос как группа встречается с государством как институтом. Ее 
концепции и практики находятся в центре внимания этнополитологии — относительно молодой дисциплины, включенной в учебные планы многих университетов России и зарубежных стран. Эта дисциплина 
находится на пересечении предметных полей политологии, этнологии 
и культурной (социальной) антропологии, будучи при этом самостоятельным исследовательским направлением. Теоретические и практические аспекты этнополитики часто вызывают как у студентов, так и 
у зрелых исследователей, не являющихся специалистами-этнологами, 
много вопросов.
Данная книга во многом призвана как ответить на существующие 
вопросы, так и поставить новые; не столько сгладить, сколько, возможно, даже заострить методологические споры и в ряде случаев, хотя 
далеко не во всех, предложить авторский вариант их разрешения. В то 
же время нам хотелось бы, чтобы данное издание позволило облегчить 
освоение неспециалистами и студентами достаточно специфической 
этнополитической проблематики. Сочетание столь разных задач (которые, впрочем, лишь кажутся далеко отстоящими друг от друга) и обусловило жанр и название данной книги. Авторским намерением было 
создать учебно-научное (или научно-учебное) издание, при этом не 
лишая его известной проблематической заостренности; как нам представляется, жанр очерков для воплощения этого намерения наиболее 
оптимален.
Издание предназначено как для студентов, осваивающих соответствующую дисциплину, так и в целом для учащихся гуманитарного 
профиля, экспертов и интересующихся этнополитической проблематикой. Материал, представленный в книге, предполагает наличие 
определенных фоновых знаний в сфере сравнительной политологии 
и политической теории; тем не менее автор постарался сделать «Очерки…» доступными и для читателя, приступающего к изучению данных 
сфер социальной жизни с чистого листа.
На наш взгляд, начинать рассмотрение этнополитики как сферы 
общественной жизни, этнополитологии как науки и основных методов этнополитических исследований необходимо после знакомства 

с важнейшим терминологическим аппаратом и базовыми методологическими подходами, а также с самой концепцией политизированной 
этничности. Поэтому первые три главы посвящены базовым понятиям, используемым в этнополитологии, основным подходам к исследованию этничности и рассмотрению этничности как политического 
ресурса. Далее последовательно рассматриваются методологические 
и методические принципы этнополитологии и главные вопросы, встающие перед этнополитологами: роль национальных государств, проблема этнополитических меньшинств, этнополитика в отношении мажоритарных и миноритарных этнических групп, этнолингвистическая 
политика, политическое представительство этносов, национализм как 
политическое и психологическое явление, этнополитические мифы 
и стереотипы, этнополитический конфликт.
Понятно, что эти аспекты во многом имеют разный масштаб: национализм и этнополитический конфликт — достаточно крупные 
феномены, в то время как этнолингвистическая политика и этническое голосование — более мелкие подразделы этнополитики; однако 
нам эти «подразделы» представляются одними из наиболее значимых 
и конституирующих для этнополитики в целом, поэтому им уделены 
соответствующие главы. Завершает издание глава, посвященная специфике этнополитической ситуации в Российской Федерации. Текст 
книги проиллюстрирован картами, схемами и фотографиями.
Автор выражает искреннюю благодарность своим коллегам и учителям, без которых эта книга никогда не была бы написана. А также — 
и, наверное, в первую очередь — студентам (части их суждено пополнить категорию коллег), без которых написание этого скромного труда 
просто не имело бы смысла. Особые слова благодарности хотелось бы 
высказать Александру Изяславовичу Тэвдой-Бурмули за ценные замечания и рекомендации, которые автор постарался учесть в ходе работы 
над первоначальным текстом книги, а также коллективу кафедры сравнительной политологии МГИМО МИД России и лично Оксане Викторовне Гаман-Голутвиной за деятельное участие в судьбе рукописи.
…В завершение этого краткого предисловия хотелось бы обратить 
внимание начинающих (а возможно, и зрелых) исследователей на то, 
что в социальных науках по определению нет абсолютной истины. Поэтому невозможно сказать, что тот или иной научный подход абсолютно ошибочен, а другой — истина в последней инстанции. И подходы, 
примененные в данной книге, не исключение. Одна из основных задач «Очерков» — стимулировать дальнейший творческий и научный 
поиск, несводимый к каким-либо догмам. Желаем читателям удачи на 
этом тернистом пути.

Гл а в а  
1
Этнос и этничность 
в системе гуманитарного 
знания

В 
современных социальных науках имеется определенная путаница (или даже, по выражению В.А. Тишкова, «концептуальная 
трясина») в том, что касается категорий этноса, этничности, национальности, народа, нации. Необходимо прояснить данные понятия.
Этнос можно понимать как совокупность индивидов, обладающих 
определенной этничностью. Такие индивиды называются этнофорами, 
буквально — «носителями этноса»1. Этнофором является абсолютно 
каждый человек, без этнической идентификации ни один индивид существовать не может, но она может быть выражена в разной степени. 
Любой homo sapiens по определению является также и homo ethnikos. 
На самом деле этнос — очень старое слово, которым раньше обозначались не только люди, но и животные2; в целом в Древней Греции это 
слово, как и латинское natio (см. далее), означало некую чужеродную 
группу, отличную от «нас» и объединенную общим, чужим происхождением. Эллины называли себя genes, а чужаков — ethnos; именно так 
переводили ветхозаветное goyim — «не-наши», «не-евреи». Термин 
«этнический» в Средние века также периодически служил синонимом 
слову «языческий». Но со временем «этнос» стал употребляться только 
применительно к человеческому обществу и избавился от религиозных 
коннотаций.
Интересно, что во французской научной традиции и в работах ее 
иноязычных последователей3 вместо термина «этнос» часто употребляется «этния» (ethnie). Во французском академическом дискурсе ethnie 
стала научной проекцией слова ethnos, т.е. «этнос» должен был остаться 
в истории и околонаучных трудах, в то время как c конца XIX в. французским антропологам предлагалось изучать «этнии» (концептуальные 
границы их, впрочем, были слабо определены; так, Ж. де Лапуж высту

ГЛАВА 1

пал за то, чтобы ethnie пришла за смену tribu — племени4). Тем не менее, 
если первое употребление ethnie фиксируется в 1896 г., дальше термин, 
по наблюдению Э. Хобсбаума, «исчезает» до середины XX в.5 Чтобы 
не путать читателей и авторов научных трудов, мы рекомендовали бы 
придерживаться устоявшегося в русскоязычной традиции термина «этнос», а «этнию» понимать как его синоним.
Что же такое этничность? Мы понимаем ее как набор характеристик индивида или группы, определяющих его положение на этническом поле. К таким характеристикам, или маркерам этничности, относятся язык, обычаи, традиции, история, культура, условная «общность 
происхождения» («вера в общее происхождение», по Максу Веберу6), 
при определенных условиях — и фенотип (внешность), которые отделяют его от носителей другой этничности и объединяют с носителями 
своей. Культуре в этничности принадлежит особое место: к примеру, 
один из основных конструктивистских трудов, посвященных этничности, сборник 1969 г. под редакцией Фредрика Барта, был назван «Этнические группы и социальные границы. Социальная организация культурных различий»7; однако сам Ф. Барт считал, что не культура создает 
этнос, а культурные характеристики формируются в результате развития этнической группы. Главное, что отличает этнос от других социальных групп (культурных, языковых, исторических «общностей»), — 
это представление о возможности естественного самовоспроизведения8. 
При этом преимущественно имеется в виду самовоспроизведение биологическое, путем рождения новых членов группы (хотя на деле этнос 
может «прирастать» и, к примеру, путем кооптации). Важно понимать, 
что это часто лишь «идея этноса», которая живет только в сознании этнофоров. Этнос, понимаем мы его биологически или психологически, 
всегда видится этнофорам живым организмом, способным к репродукции.

k Таким образом, в наиболее общем плане этнос можно определить как социальную группу, объединенную различными маркерами этничности и обладающую представлением о возможности естественного самовоспроизводства.

Если этнос — более-менее статичная категория, некая относительно постоянная совокупность, то этничность — динамическое явление. 
Этничность может «пробуждаться» и «засыпать», актуализироваться и отходить на задний план; более того, один и тот же индивид на 
протяжении своей жизни может утрачивать какую-либо этничность 
и приобретать взамен другую, а также сочетать несколько этничностей. 

Этнос и этничность в системе гуманитарного знания 

В таком случае изменяется его этническая идентичность. В научный 
оборот, как принято считать, термин «этничность», как и многие другие термины наук об обществе, вошел после включения его в Оксфордский словарь английского языка — т.е. после 1972 г. (хотя «изобретен» 
он был раньше — в 1953 г., в статье Дэвида Рисмана9). Нам ближе всего 
понятие этноса как, прежде всего, социально-психологической общности: 
к примеру, Т.Г. Стефаненко, основываясь на концепции «коллективных переживаний» Г.Г. Шпета, определяла ее как «переживание отношений Я и этнической среды — своего тождества с одной этнической 
общностью и отделения от других»10. Такое определение подразумевает 
в том числе и определенный вышеупомянутый динамизм этничности.
Многие исследователи рассматривают этничность как аскриптивную (предписанную) характеристику, которой индивида наделяют 
независимо от его воли. Это верно лишь с «внешней» стороны: если 
индивид выступает в качестве объекта этнической идентификации, 
ему действительно не нужно предпринимать никаких активных действий, чтобы оказаться причисленным к той или иной этнической 
группе (что, впрочем, не означает, что он не может такие действия 
все равно предпринимать). Скажем, представитель этноса афар, проживающий в городе Семера, административном центре эфиопского 
региона Афар, родившийся в афарской семье и говорящий на данакильском языке, по умолчанию будет считаться афарцем. Он может 
демонстративно носить традиционный кинжал-джиль, заворачиваться во флаг афарского революционного фронта «Угогомо» или носить 
майку с надписью «Настоящий афарец», но на его этническую идентификацию это не повлияет.
С «внутренней» же, «субъектной» стороны утверждение об аскриптивном характере этничности не верно: этничность действительно может быть навязана или принята как данность, однако в силах индивида 
изменить этническую самоидентификацию. Имеет смысл процитировать Ф. Риггса, который писал: «Такие внешние признаки, как цвет 
кожи, язык, акцент, фамилия, религия, родословная или географическое происхождение, должны сравниваться с внутренними притязаниями индивида на принадлежность к группе. Это перемещает понятие 
этнической идентичности […] за пределы сферы рациональности и линейной логики. Человек принимает этническую идентичность по собственному побуждению и проявляет ее посредством привычных символов членства в группе»11. Здесь уместно вспомнить так называемую 
теорему Томаса, которую сформулировал социолог У.А. Томас: «Если 
люди определяют ситуации как реальные, то они реальны в своих по