Моя жизнь: автобиографический очерк

Восточная  экономико-юридическая  гуманитарная  академия 
(Академия  ВЭГУ) 

С.С. Кудашева 

МОЯ  ЖИЗНЬ 

Автобиографический очерк 

2-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 
2018

УДК 821.512.141 
ББК 84(2Рос) 
К88 

Печатается по решению редакционно-издательского совета 
Академии ВЭГУ 

Кудашева С.С. 
Моя жизнь [Электронный ресурс] : автобиографический 
очерк / С.С. Кудашева ; Восточная экономико-юридическая 
гуманитарная академия (Академия ВЭГУ).  — 2-е изд., стер. — 
М. : ФЛИНТА, 2018. — 107 с. : ил.
ISBN 978-5-9765-3596-1 (ФЛИНТА)
ISBN 978-5-87865-627-6 (Академия ВЭГУ) 
Предлагаемая вниманию читателя книга представляет собой автобиографический очерк Сюембики Сайфиевны Кудашевой – дочери народного поэта Башкортостана Сайфи Кудаша.  

УДК 821.512.141 
ББК 84(2Рос) 

© Кудашева С.С. (авт.), 2016 
© Академия ВЭГУ, 2016 

К88

ISBN 978-5-9765-3596-1 (ФЛИНТА)
ISBN 978-5-87865-627-6 (Академия ВЭГУ) 

Я, Сюембика Сайфиевна Кудашева, родилась 22 июня 
1921 года в деревне Кляшево в семье сельских учителей 
Магфуры и Сайфетдина Кудашевых. По настоянию бабушки Шамсебадар (матери Сайфи Кудаша) родители дали мне 
необычное для деревенских жителей имя. 
Из шежере моих родственников можно узнать, что мои 
предки жили на территории нынешнего Татарстана, были 
образованными, состоятельными людьми. Они бежали в 
Башкортостан, когда Иван Грозный разгромил Казанское 
ханство.  
В то время Казанское ханство возглавляла очень красивая и умная женщина по имени Сюембика. Иван Грозный, 
прослышав о сказочной красоте царицы Сюембики, прислал в Казань своих сватов. Гордая женщина отказала русскому царю. Тогда Иван Грозный решил применить силу – 
пошел на Казань с огромным войском и осадил город. Сю

ембика, чтобы спасти жителей, согласилась выйти замуж, 
если русский царь за семь дней построит в Казани высокую 
башню. Условия Сюембики были приняты, и началось строительство. К исходу седьмого дня башня была готова. Тогда 
Сюембика поднялась на самый верхний ярус башни и бросилась вниз. Так она погибла, не желая попасть в руки ненавистного царя. В память о своей славной дочери татарский народ назвал башню ее именем.

Бабушка Шамсебадар знала эту легенду, поэтому и 

настояла на том, чтобы меня назвали таким именем. Позднее я столкнулась с тем, что имя Сюембика очень редко 
встречается. За свою долгую жизнь я не встретила ни одной 
своей тезки. Сверстникам мое имя казалось диковинным, 
странным, они даже перевели его на русский язык, в шутку 
называя меня «госпожа любовь».

Из рассказов родителей я узнала, что в детстве часто 

болела. В три года я тяжело перенесла скарлатину и получила осложнение на левое ухо, навсегда потерявшее слух. 
Всю свою жизнь я прожила лишь с одним здоровым ухом. 
Кстати, никто никогда не замечал, что у меня были какие-то 
проблемы со слухом, это не мешало мне в течение сорока 
лет успешно преподавать немецкий язык.

Мое детство пришлось на тяжелые времена, в деревне

был голод. Родители отдавали своим детям все, что могли,
часто в ущерб самим себе. Однажды в деревню Арово, которая находилась в 5 километрах от Кляшево, приехали 
американцы для оказания помощи голодающим детям (это 
происходило по всему Советскому Союзу). Вскоре всех детей поставили на учет и организовали раздачу питания. Ро

дители, взяв с собой подходящую посуду, приходили в дом, 
где готовилась пища. Здесь им выдавали каши, супы, хлеб. 
Каждый день ходил в Арово пешком и мой отец, возвращаясь домой с вкусной едой. Спустя некоторое время американцы обратили внимание на интеллигентного молодого 
человека, который приходил за питанием для своего ребенка. Руководитель американской группы решил познакомиться с моим отцом, расспросить его о жизни в деревне, о том, 
как люди относятся к гуманитарной помощи. Узнав, что 
Сайфи Кудаш работает учителем, американцы еще больше 
им заинтересовались, часто беседовали с ним при помощи 
переводчика, по достоинству оценив его мудрые рассуждения о текущих событиях, истории отечества, литературе. 
Один из заокеанских гостей спросил у Сайфи Кудаша, знает 
ли тот Омара Хайяма. Отец ответил, что он знает не только 
Омара Хайяма, но и Фирдоуси, Хафиза, Рабиндраната Тагора и многих других, после чего рассказал им несколько 
стихотворений восточных поэтов. Это произвело большое 
впечатление на американцев, которые совсем не ожидали 
встретить в далекой голодной деревне такого образованного человека. Они прониклись уважением к Сайфи Кудашу и 
стали выдавать для его маленькой дочери не один, а два 
пайка.  

Люди, приезжающие в нашу деревню по делам, стара
лись устроиться в тех домах, где жили учителя. Весной 
1922 года в Кляшево приезжали врачи из земской больницы – они делали детям прививки от оспы. Особенно нам 
запомнился врач по фамилии Шапошников. В те же годы в 
период активной борьбы с трахомой у нас дома останавливались: будущий первый нарком здравоохранения Башкирии Г.Г. Куватов, врач Атласов и др. В нашем доме побывало очень много людей, гостей. В архиве Сайфи Кудаша мы 
обнаружили самодельную недописанную тетрадь, в которой 
он на 26 страницах перечислял тех, кто посетил его дом в 
деревне Кляшево, дом на берегу озера Акманай и дачу в 
Юматово.

Записи сделаны размашистым почерком с краткими 

пояснениями. В этом списке люди разных национальностей 
и профессий, но, конечно, больше всего писателей, литераторов. Среди гостей Сайфи Кудаша были: М. Гафури – писатель; Ш. Бабич – поэт, друг детства; З. Исмагилов – композитор; Н. Наджми – поэт, драматург; Х. Туфан – татарский поэт; И.Г. Кадыров – профессор, доктор медицинских 
наук; В.П. Катаев – русский поэт, общественный деятель;
С. Хаким – татарский поэт, писатель, ученый; Я. Уксай – чувашский поэт; Т. Какишев – казахский поэт; З. Камали –
ректор медресе «Галия», ученый, общественный деятель; 
А.Ш. Усманов – профессор; С.В. Михалков – русский писатель, председатель Союза писателей СССР; Н.П. Конча

ловская – поэтесса, переводчик, супруга С.В. Михалкова; 
Гилемдар и Фания Рамазановы – молодые поэты (впоследствии Гилемдар стал профессором, ученым) и др.

В три года я уже хорошо говорила, не искажая слова, 

начала прислушиваться к сказкам, которые рассказывали 
мне мама и бабушка Шамсебадар. Сказок было много, среди них были и русские, которые родители мне пересказывали на родном языке. Под влиянием этих сказок я начала помогать маме и бабушке с домашними делами. Помощь, конечно, была детской: я подметала пол у печки, мыла свою 
чашку, вместе с бабушкой ходила кормить цыплят, поливала 
всходы огурцов из маленького ковшика. 

Многие сказки я знала наизусть, потому что они повто
рялись почти каждый день. Мне очень нравилась сказка о 
мальчике по имени Шомбай. Он был сиротой и очень хотел 
найти себе родителей, но люди не брали его, так как им не 
нравилось его имя. И все же однажды нашелся человек, который взял его в сыновья. В тяжелый момент жизни Шомбай помог своему отцу – спас от смерти, поддержал его. 
И тогда мужчина обрадовался тому, что когда-то усыновил 
этого мальчика, теперь имя Шомбай казалось ему самым 
красивым на свете. Дело было вовсе не в имени, а в сути 
человека – такой вывод сделала я после прослушивания 
этой сказки. 

Когда мне было четыре года, я получила первое про
звище – меня в шутку прозвали Печеньем. Мы тогда уже 
жили в Уфе. Наша квартира располагалась на Никольской 
улице (ныне улица Мажита Гафури) в доме Зии Камали –
дяди моей матери, ученого, философа, общественного деятеля, бывшего ректора медресе «Галия». Я много времени 
проводила на кухне З. Камали, наблюдала, как его жена 
Гайша готовила обед для всей семьи. Здесь меня часто 
угощали очень вкусным печеньем, которое я так сильно полюбила, что стоило мне только переступить порог кухни, как 
я первым делом спрашивала: «Печенье есть? Дайте мне, 
пожалуйста, печенье». 

Рядом с домом, в котором жила семья Зии Камали, был 

небольшой сад, где все лето цвели цветы. Здесь Зия Камали построил маленький домик, поставил внутри столы и 
скамьи, чтобы его дочь Загира могла играть в школу с соседскими детьми. Девочка рассаживала по скамьям «учеников», а сама становилась «учительницей». В детстве эта игра произвела на меня большое впечатление. Я поняла, что 
учитель – это очень уважаемый и интересный человек, который много знает, учит детей читать и писать. Именно тогда мне впервые захотелось стать учителем.

Взрослые не давали детям скучать. Зия Камали помо
гал нам заниматься полезными делами. Он поставил во 
дворе турник, сделал рядом подставку, чтобы маленькие 
дети тоже могли его использовать. Кроме того, З. Камали
выделил для детей хозяйственное помещение без окон, но 
с электричеством. Взрослые оборудовали его под комнату 
для занятий с детьми: здесь мы играли в шашки, шахматы, 

вышивали. Рядом с этим помещением для нас сделали волейбольную площадку. Все это сближало детей, воспитывало в них отзывчивость.  
Я помню свой детский «подвиг». Это случилось зимой. 
Мы с ребятами любили прыгать в снег с крыши каретников. 
Однажды мальчик, имени которого я, к сожалению, уже не 
помню, неудачно прыгнул и полетел в сугроб головой вниз. 
Он старался выбраться из снега, но у него не получалось, он 
все реже двигал ногами, пока не затих совсем. Тогда я 
прыгнула следом за ним и принялась его откапывать. Мне 
удалось вытащить его из снега, к этому времени мальчик 
уже почти не дышал и чудом остался жив. Прошли годы, я 
узнала, что он стал хорошим специалистом, инженером, успешно работал на заводе по производству электрических 
лампочек.  
Благодаря дружбе дети нашего двора научились кататься на велосипеде. За хорошую работу мою маму наградили почетной грамотой и подарили ей велосипед. В те годы 
велосипед был большой редкостью, почти такой же, как и 
легковой автомобиль. Сначала на этом велосипеде каталась я, а потом моя мама разрешила кататься на нем всем 
детям двора. 
Я часто вспоминаю свои школьные годы, пребывание в 
октябрятах, вступление в ряды пионеров. У нас была пионерская комната, где мы собирались и учились играть на 
музыкальных инструментах, устраивали шахматные турниры. На одном из таких турниров я заняла второе место (на 
первом месте была Айсылу Хабирова).  

Однажды, когда пионерская комната была полна детей, 

к нам вдруг зашли какие-то взрослые люди. Они стали с нами беседовать на русском языке, задавали вопросы. Позднее мы узнали, что к нам приходил первый секретарь Областного комитета КПСС Яков Борисович Быкин. Со своими 
коллегами он специально пришел к нам без предупреждения, чтобы лично оценить уровень знаний русского языка, 
выяснить, насколько хорошо нам его преподают. Гости остались довольны тем, как грамотно мы говорили по-русски, 
нас похвалили, сказали, что русский язык – это язык государства СССР, язык Пушкина, Лермонтова, Толстого, Достоевского, Некрасова и др. 

На территории нынешнего Башкирского государствен
ного университета когда-то располагался огромный сад, там 
дети выращивали различные растения, цветы. Эти занятия 
курировались учителями бесплатно. Кроме того, можно было заниматься в кружках авиамоделирования, где ученики 
самостоятельно строили маленькие самолетики, заставляли их летать, соревновались между собой, чей самолетик 
лучше летит. Мой супруг Рустем Кузеев когда-то занимался 
в таком кружке, а однажды даже летал на настоящем самолете, сидел за штурвалом рядом с инструктором, пролетал 
над домом, в котором жили его родители. В школе Рустем 
учился в классе, в котором преподавала моя мама, она же 
приучила его писать правой рукой (он был левшой).