Кавказский сборник: Т. 11 (43)

КАВКАЗСКИЙ
СБОРНИК

CAUCASUS
ANTHOLOGY

MGIMO University

Institute for International Studies 

Center for the Caucasian Studies and Regional Security

CAUCASUS 
ANTHOLOGY

Vol. 11 (43)

Moscow
Aspect Press Ltd.
2019

МГИМО МИД России

Институт международных исследований

Центр проблем Кавказа и региональной безопасности 

КАВКАЗСКИЙ
СБОРНИК

Том № 11 (43)

Москва
2019

УДК 32.001
ББК 66.5
 
К12

Редакционный совет 
О.Р. Айрапетов, В.О. Бобровников, М.А. Волхонский, 
В.В. Дегоев (председатель), А.Ч. Касаев, 
В.М. Муханов, И.А. Настенко,Н.Ю. Силаев, 
А.Л. Чечевишников, А.А. Ярлыкапов

Главный редактор
доктор исторических наук, профессор В.В. Дегоев

Ответственные редакторы тома
М.А. Волхонский, В.М. Муханов, А.Л. Чечевишников

К12 
Кавказский сборник: Т. 11 (43) / Под ред. В.В. Дегоева. — М.: Издательство 
«Аспект Пресс», 2019. — 416 с.

 
ISBN 978–5–7567–1037–3

 
 
Одиннадцатый том «Кавказского сборника» содержит статьи по истории, историографии, археологии и этнологии Кавказа. В томе опубликованы новые, найденные в российских и зарубежных архивах, материалы 
по истории Гражданской войны на Кавказе в 1918–1921 гг. Начата публикация такого обширного и интересного исторического источника, как 
записки Ф.И. Капельгородского «Караногай, страна кочевников и патриархального быта».
 
 
Издание предназначено для исследователей истории, этнологии, археологии Кавказа.

 
УДК 32.001
 
ББК 66.5

ISBN 978–5–7567–1037–3 
© МГИМО МИД России, 2019
 
© ООО Издательство «Аспект Пресс», 2019

Оглавление

К читателю . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

Р а з д е л I. ИСТОРИЯ 

Дружинина И. А. Об устойчивых историографических мифах в изучении 
Средневековой истории народов Северо-Западного Кавказа . . . . . . . 10

Чхаидзе В.Н. Ногайцы Восточного Приазовья во второй половине 
XVIII — XIX веков по данным археологии и антропологии . . . . . . . . . 35

Магалян А.В. Судопроизводство в меликствах Карабаха в XVI–XVIII веках . . . . 47

Волхонский  М.А. Военно-политический союз Петра I и Вахтанга VI. 
Причины поражения (1722–1723)   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 56

Дегоев В.В. Кавказ в геополитических идеях А.П. Ермолова . . . . . . . . . . . . . . . . . 80

Шкерин В.А. «Спасение» Александра Алябьева, или О пользе посещения 
Кавказских Вод   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 91

Манышев С.Б. Основные тенденции в постсоветской (современной) 
историографии Кавказской войны XIX в. на примере работ 
дагестанских авторов   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105

Колосовская Т.А.  Монументальные практики коммеморации военного 
прошлого на Северном Кавказе в имперский период   . . . . . . . . . . . . 120

Артюшкова Е.Е.  Деятельность Российского общества Красного Креста 
на Кавказском фронте в начальный период Первой мировой 
войны (октябрь–декабрь 1914 г.)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 134

Муханов В.М.  Из истории взаимоотношений Белого движения Юга России 
и Грузинской Демократической Республики (1918–1920)   . . . . . . . . 156

Р а з д е л II. ИСТОЧНИКИ 

Филипп Иосифович Капельгородский и его рукопись. «Караногай, 
страна кочевников и патриархального быта». 
Публикация и комментарии А.А. Ярлыкапова . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 186

«Примите уверение в совершенном к Вам почтении…» Из истории 
взаимоотношений правительства Союза объединенных горцев 
Северного Кавказа с независимыми республиками Закавказья. 
Публикация и комментарии С.Б. Манышева   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212

Отставка генерала Л.Ф. Бичерахова и эвакуация русских войск из Баку. 
Январь–март 1919. Публикация и комментарии  М.А. Волхонского   . . 231

Ключевой документ по истории антигрузинского восстания в Лорийской 
нейтральной зоне в феврале 1921. Публикация и комментарии 
В.М. Муханова   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 285

Р а з д е л III. ЭТНОЛОГИЯ И КУЛЬТУРОЛОГИЯ 

Мирзоев А.С. Кодекс чести черкесского дворянства   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 306

Матвеев О.В.  Особенности исторической памяти и этнокультурной 
идентичности русского старожильческого населения Чечни 
(по полевым наблюдениям 2018 г.)   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 333

Павлова О.С. Социальная идентичность и ценностные ориентации 
мусульман Северного Кавказа   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 363

Гуня А.Н. Границы на Кавказе в контексте современных 
социально-политических трендов   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 386

Р а з д е л IV. СПРАВОЧНО-БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ

Указатель содержания 1–10 томов «Кавказского сборника» . . . . . . . . . . . . . . . . 402

Сведения об авторах  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 413

About Authors . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 414

К читателю

О

диннадцатый том «Кавказского сборника» представлен как широкой географией 
авторов — Москва, Ставрополь, Нальчик, 
Краснодар, Махачкала, Екатеринбург, — так и 
разнообразной палитрой исторических и этнографических тем статей и публикаций архивных источников. 
Особое место отведено статьям сотрудников 
Института археологии РАН, которые позволяют 
по-новому взглянуть на сложные процессы этногенеза, миграций и культурного взаимовлияния 
на Северном Кавказе в Средние века и Новое 
время.
Интересны статьи по истории Закавказья 
в XVII–XVIII вв. В одной из них подробно исследуются вопросы организации судопроизводства 
в княжествах Арцаха. В другой — обстоятельства 
заключения и поражения военно-политического 
союза двух неординарных правителей XVIII столетия, императора Петра I и царя Картли Вахтанга VI. 
Не обойдена вниманием классическая тема 
Кавказской войны. Читатели смогут познакомиться с современными тенденциями развития 
историографии Кавказской войны на примере 
работ дагестанских авторов; узнать о том, как и 
посредством чего в русском общественном сознании формировалась историческая память о Кавказской войне. В этой подборке особняком стоит 
статья о А.П. Ермолове. Возможно, несколько неожиданным будет увидеть эту яркую фигуру вне 
привычного для нее контекста войны с горцами и 
обнаружить в планах «проконсула» предвосхищение гораздо более крупных исторических задач. 
Тех, что позже можно будет рассматривать как неизбежное следствие осмысления огромного геополитического значения черноморско-каспийского пространства для Российской империи. 

К читателю

Имперский период истории Кавказа XIX — начала XX в. также затронут в нескольких статьях, посвященных совершенно разным, хронологически отдаленным друг от друга сюжетам: пребывание в 1832 г. опального композитора А. Алябьева на Кавказских Минеральных Водах и деятельность Российского общества 
Красного Креста на Кавказском фронте в начале Первой мировой войны. 
Целый ряд материалов 11-го тома объединен темой Гражданской войны. 
Сложные взаимоотношения между Деникиным и Грузией в 1918–1920 гг. 
прослеживаются по архивным документам, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. На особый интерес читателей может претендовать 
публикация источников по истории деятельности генерала Лазаря Бичерахова 
на Кавказе в конце 1918 — начале 1919 г., извлеченных из фондов Гуверовского института войны, революции и мира, а также Государственного архива 
Российской Федерации. Логичным дополнением к ней является публикация 
другой документальной подборки из Центрального государственного архива 
Республики Дагестан (ЦГА РД), освещающая взаимоотношения правительства Горской республики и Союза горцев Северного Кавказа с закавказскими республиками, в первую очередь с Грузией и Азербайджаном в короткий 
период их независимости. Завершает этот тематический блок публикация доклада Иосифа Лазияна с приложением материалов по истории антигрузинского восстания в Лорийской нейтральной зоне в феврале 1921 г., которое стало начальным этапом советизации Грузии.
Кроме того, в этом томе мы начинаем публикацию обширного памятника истории и этнографии ногайского народа. Читателям предложено ознакомиться с первой частью рукописи Ф.И. Капельгородского, который в начале 
XX столетия долгие годы занимал пост ногайского пристава. Этот ценный документ извлечен из фондов ЦГА РД. 
Раздел этнологии и культурологии открывает большая статья о феномене 
неписаного черкесского рыцарского кодекса «уэркъ хабзэ», который составлял основу социальной идентичности черкесского дворянина и регулировал 
все аспекты его жизни и поведения. Тему «самоопределения» внутри социума 
продолжают два материала: один посвящен проблеме сохранения в наши дни 
исторической памяти и этнокультурной идентичности русского населения в 
Шелковском и Наурском районах Чеченской Республики, в другом раскрывается сложная структура ценностных предпочтений мусульман Северного Кавказа, а также значимость для них различных категорий этнической, религиозной и гражданской идентичности. Обе статьи основаны на богатом полевом 
 материале. В заключительной части раздела рассматриваются современные 
тенденции в крайне чувствительной сфере социально-политического бытия 
кавказских народов: формирование новых внешних (государственных) и внутренних (географических, этнических и административных) границ на Кавказе.

Редакционный совет

Раздел I

История

Об устойчивых 
историографических 
мифах в изучении 
Средневековой 
истории народов 
Северо-Западного 
Кавказа*1

Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!

А.С. Пушкин, 1826

Полосы популярных и публицистических изданий захлестнул вал псевдонаучных публикаций. Усилиями амбициозных и не очень 
образованных людей история переводится из 
области науки на уровень публичного занятия — занятия, доступного любому, кто умеет 
читать и имеет желание заниматься ею. Что 
бы ни двигало их «творчеством» — сиюминутные политические интересы или безобидное 
на первый взгляд честолюбие, результатом 
деятельности авторов этого рода становится 
деформация, искажение исторической памяти народа, культивирование комплексов национального превосходства или, наоборот, 
ущемленности.

Х.А. Амирханов, 2003
Р

азвитие исторической мысли на Северном Кавказе в первое постсоветское десятилетие связано с противостоянием науки резкому росту 
пронационалистических настроений. На страницах 
плохо сверстанных сборников с удручающей поли
* Статья написана на основе доклада, представленного 
автором на 26-м заседании научно-практического семинара «Кавказ в прошлом и настоящем (общество и политика, 
экономика и культура)» (МГИМО, 22 декабря 2017 г.).

Инга 
Александровна 
ДРУЖИНИНА

И.А. Дружинина

И.А. Дружинина. Об устойчивых историографических мифах в изучении...

графией и некачественной бумагой историки отстаивали, казалось бы, неоспоримые принципы и основы научного изучения прошлого: необходимость специального образования для профессионального изучения истории, при оритет 
источников и соблюдение элементарных правил научного анализа. При этом 
по-настоящему новые, перспективные идеи и гипотезы, материалы редких архивных документов и эталонных археологических памятников публиковались 
наряду с потоком околонаучных и псевдоисторических публикаций.
Особый размах приобрела кампания по переписыванию истории современных титульных наций Северного Кавказа. Не стала исключением и средневековая история адыгов, кабардинцев и черкесов, основной целью фальсификации которой было утверждение идеи национальной исключительности, 
развертывание концепций «адыгских цивилизаций» («цивилизация Кабарда», 
«Черкесская цивилизация»), широкого внедрения в сознание читателя теории 
«украденной истории», «украденного/утраченного исторического национального наследия (территории, историко-культурных достижений, великих предков и, наконец, собственного государства)».
Профессиональное сообщество кавказоведов неоднократно выступало 
с серией публикаций по противодействию искажениям истории народов Северо-Западного Кавказа1. Но близится к концу второе десятилетие XXI в., «а воз 
и ныне там». Более того, квазинаучные и пронационалистические идеи легализовались и институализировались. На базе ряда исследовательских организаций и учебных заведений Северного Кавказа сформировалась псевдонаучная автономная система, в рамках которой в отрыве от широкого обсуждения 
и дискуссий на ведущих академических площадках (Институт археологии 
РАН, Институт востоковедения РАН, Институт всеобщей истории РАН, Институт истории материальной культуры РАН и др.), на историко-археологических и этнографических общероссийских научных форумах («Крупновские 
чтения», «Пашутинские чтения», «Лавровские чтения», «Всероссийский археологический съезд» и др.) и, прежде всего, в самоизоляции от новых источников и новых знаний выходят сборники и журналы, действуют диссертационные советы, проводятся конференции, на которых раз за разом тиражируются 
идеи, уже получившие объективную критическую профессиональную оценку.
И дело не только в исследовательской неповоротливости, косности 
и обыкновенном непрофессионализме. Такая научная самоизоляция — необходимое условие для формирования у широкой студенческой и читательской 
аудитории искаженного видения истории адыгов. А это неизбежно создает условия для межнациональной вражды, дискредитации принципов добрососедства и уважительного отношения не только к своему прошлому и своим традициям, но и к истории и культуре своих соседей.
Сегодня в историческом адыговедении царят идеи, сформулированные 
еще в 50-х годах XX в. о безынвазивном, непрерывном поступательном развитии адыгской общности на протяжении всего средневекового периода, не 

Р аз д ел  I . ИСТОРИЯ 

испытавшей какого-либо значительного культурного влияния извне, а также 
об этнической территории адыгов, век от века лишь расширявшейся.
В общем виде эту концепцию средневековой истории адыгов представил 
в своих статьях в середине прошлого столетия выдающийся кавказовед Леонид Иванович Лавров. Созданная в жестких идеологических условиях, привязанная к политическим событиям 30–50-х годов XX столетия, основанная 
на ограниченном круге источников, эта концепция отвечала политическим 
задачам создания стройных схем этногенеза избранных титульных наций 
Северного Кавказа с эпохи бронзы до современности, но отнюдь не строгому научному познанию истории народов, населявших этот регион в древности и Средневековье. На многие годы дальнейшие разыскания исторического 
прошлого адыгов оказались целиком зависимы от этих во многом искусственных построений, что естественным образом оказало влияние и на развитие 
других смежных дисциплин, например антропологии2.
Одним из базовых структурных элементов созданной Л.И. Лавровым картины этногенеза адыгов было представление о меотах как об адыгских племенах. «После гуннского нашествия в письменных источниках не встречается 
ни одного достоверного упоминания о синдах, аспургианах, пессах, псессах, 
досхах, фатеях, дандарах и других меотских племенах, обитавших до этого 
восточнее Азовского моря и в причерноморской части левобережья р. Кубани. Само же название “меоты” с этого времени навсегда исчезает», — пишет 
Л.И. Лавров. А уже в следующем предложении без каких-либо пояснений или 
оговорок он продолжает: «Разложение рабовладельческого хозяйства и упадок торговли в причерноморских и приазовских городах Боспорского царства 
и последовавшее затем нашествие гуннов тяжело отразились на экономике 
адыгов»3. При этом впервые этноним «адыги» появляется на страницах источников только в самом начале XVI в., а до того средневековые авторы пишут 
о зихах, кашаках (жителях страны Каса или Касахия, касогах), жителях страны Папагия, сугдах. Этническое родство этих племен ныне ставится исследователями под сомнение (см. ниже), в том числе сам Л.И. Лавров, как следует 
из его работ, не все племена из этого списка считал адыгскими4. Что касается 
меотов, то в их развитии исследователи выделяют четыре этапа, отражающие 
самые тесные контакты (в том числе и возникновение смешанных поселений) 
с кобанцами, скифами и сарматами. Часть названий меотских племен (псесы, 
досхи) может быть соотнесена с адыго-абхазскими языками, другая же (синды, 
дандарии) — иранского происхождения, как, впрочем, и имя царя синдов Октамасада и имя Тиргатао из племени иксаматы — жены синдского царя, носившего греческое имя Гекатей5.
После гуннского нашествия, вызвавшего переселение сарматизированных 
меотов в Закубанье, их жизнедеятельность фиксируется археологически еще 
около века, а затем жизнь на городищах затухает и сменяется новой культурой, 
отличающейся от меото-сарматской традициями ведения хозяйства и обря