Хроника солдата Великой Отечественной войны 1941-1945 годов

ХРОНИКА СОЛДАТА 
ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 
1941–1945 ГОДОВ

В.Я. ИЩЕЙНОВ

МОНОГРАФИЯ

Москва
ИНФРА-М
2020

УДК 94(470+571)“1941/1945”(075.4)
ББК 63.3(2)622
 
И98

Ищейнов В.Я.
И98  
Хроника солдата Великой Отечественной войны 1941–1945 годов : 
монография / В.Я. Ищейнов. — Москва : ИНФРА-М, 2020. — 92 с. — 
(Научная мысль). 

ISBN 978-5-16-016709-1
В монографии на основе новейших исследований отечественных и зарубежных архивных документов, а также воспоминаний отца автора, 
участника Великой Отечественной войны 1941–1945 годов, раскрываются 
подлинные события на фронте, в фашистском плену, а также реалии военнопленных, вернувшихся на Родину.
Предназначена для студентов высших учебных заведений по направлению подготовки 46.03.01, 46.04.01 «История», а также для широкого круга 
читателей, интересующихся историей.

УДК 94(470+571)“1941/1945”(075.4)
ББК 63.3(2)622

А в т о р:
Ищейнов В.Я., кандидат технических наук, доцент Российского государственного гуманитарного университета

ISBN 978-5-16-016709-1
© Ищейнов В.Я., 2020

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Посвящается светлой памяти 
красноармейцев и офицеров  
Великой Отечественной войны  
1941–1945 годов 
 

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ........................................................................................ 5 

Глава 1. ОТ СОХИ К ОРУЖИЮ (1903–1941 ГОДЫ) ........................ 7
1.1. Мирная сельская жизнь ....................................................................... 7 
1.2. Мобилизация ......................................................................................... 11

Глава 2. НА ВОЙНЕ (1941–1942 ГОДЫ) .............................................. 18
2.1. На Юго-Западном фронте, Украинская ССР (1941 год) .................. 18 
2.2. В госпитале, г. Учалы, Башкирская Автономная Республика ........ 20 
2.3. На Юго-Западном фронте, Украинская ССР (1942 год) .................. 22

Глава 3. В ПЛЕНУ (1942–1945 ГОДЫ) ................................................. 26 
3.1. Окружение и пленение ........................................................................ 26 
3.2. Дулаг-357, станция Шепетовка, Украинская ССР ............................ 29 
3.3. Шталаг-319, г. Хелм, Польша ............................................................. 31 
3.4. Рабочий лагерь, г. Хаген, Германия ................................................... 35 
3.5. Освобождение американскими войсками .......................................... 49 

Глава 4. НА ДОПРОСАХ (1945–1949 ГОДЫ) ..................................... 51 
4.1. Допросы в фильтрационном лагере, г. Перлин, советская зона 
оккупации Германии ................................................................................... 51 
4.2. Возвращение на Родину ....................................................................... 54 
4.3. Допросы в Управлении Министерства государственной 
безопасности по Пензенской области, г. Пенза, СССР ........................... 58 

ПОСЛЕСЛОВИЕ ....................................................................................... 61 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ............................. 62 

ПРИЛОЖЕНИЯ ......................................................................................... 64 

ПРЕДИСЛОВИЕ 
 
 
Написание исследовательской работы, по истечении 75 лет после 
окончания Великой отечественной войны 1941–1945 годов, стало возможным благодаря открытию различных государственных архивов, в том числе и рассекречиванию архивов Народного Комиссариата Внутренних Дел 
и Комитета Государственной безопасности Союза Советских Социалистических Республик. 
Только после этого можно было проверить воспоминания красноармейца, фронтовика – Ищейнова Якова Васильевича, сравнить с архивными документами и, оказалось, что хроника воспоминаний полностью соответствует реальным событиям, как по времени, так и по месту происходящих событий, что нравственно позволило подготовить материал к публикации, несмотря на различные трудности в поиске и анализе найденных 
архивных документов. 
Приведем следующий пример. 
В ОБД «Мемориал», в донесениях о безвозвратных потерях 106 сд 
(стрелковой дивизии) № 14438 от 04.07.1942 года, среди пропавших без 
вести 17 мая 1942 года под номером 201 значится: «Ищенко Яков Васильевич, 1903 г.р., Пензенской области, Ищенского района, Украинскйи с/с, 
призванный Ищенским РВК, Пензенской области, пропал без вести в бою 
под хутором Запаро-Марьевка, Александровского района, Сталинской области 17.0501942 г., жена Ищенко Евдокия Федоровна». 
То есть при составлении данного документа в боевых условиях допущены ошибки в написании фамилии родителей и названии района, так 
как все остальное совпадает с их персональными данными. 
В результате ошибки в печатном варианте издания книги: «Память. 
Пензенская область», Т.3, увековечен мой отец под другой фамилией, как 
пропавший без вести, хотя реально он был взят в плен и был жив. 
После изучения архивных материалов на сайте: «Никто на забыт, 
ничто не забыто», «Всенародная книга Памяти Пензенской области, Иссинский район», включена персональная страница на Ищейнова Якова Васильевича, как защитника Отечества, вернувшегося с ПОБЕДОЙ. 
Работа подготовлена на основе воспоминаний участника Великой 
отечественной войны 1941 – 1945 годов, Ищейнова Я.В.; материалов: домашнего архива, ФГКУ «Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации», ГБУ «Государственный архив Пензенской области»; 
рассекреченных документов архивного фонда Управления Народного комиссариата внутренних дел (НКВД) по Пензенской области; данных: ОБД 

«Мемориал», Исторического архива города Хагена, Германия, Международной Поисковой Службы (ITS), город Бад Арользен, Германия, немецкого архива города Берлин, Германия; исследовательских работ: немецких 
ученых- Jorg Fritzsche, Dr. Ralf Blank; польского ученого – доктора Анджея Рубака ( Хелмская Публичная библиотека им. Марии Паулина Орсети, города Хелм, Польская республика). 

ГЛАВА 1. ОТ СОХИ К ОРУЖИЮ (1903–1941 ГОДЫ) 
 
 
1.1. Мирная сельская жизнь 
 
Идет 1941 год, мне – Якову Васильевичу уже 38 год. У меня большая 
семья, четверо детей: доченьки – Аня, Маша, Тая и моя радость – сын Саша. Какие они все разные. 
Жена, уже хлопочет у печки, а всего четыре часа утра. Моя милая 
женушка, добрая хозяюшка, моя любовь! Дуне 36 лет. Прожили вместе 
уже 16 лет, а как будто все было недавно. А, ведь, родители Дуни сначала 
не давали согласия на наше бракосочетание.  
Вот как было. 
Я родился 12 февраля 1903 года в селе Украинцево в обычной крестьянской семье. Родители жили зажиточно. Имели крепкое хозяйство: 
хороший дом, пристройки, крытый загон для скота, телегу, сани, необходимый хозяйственный инвентарь. Работали всеми днями, отдыхали только 
по православным праздникам. Говорили, что в праздники работать грех, 
что, например, на Пасху даже птицы не вьют гнезда. Родители никогда не 
ссорились. Отец не выпивал, что было необычным для сельчан, был строг, 
имел казачьи корни. 
В 1917 году в село пришли вести, что свергли царя, Николая Второго, а кто сейчас у власти было непонятно. К концу 1917 года стало известно, что страной правят большевики, устанавливается народная властьвласть крестьян и рабочих. Помещиков больше не будет. Землю раздадут 
крестьянам. Из Иссы – уездного центра в село приехал какой-то человек 
для организации комитета бедноты. Был выбран председатель по прозвищу Сандал – хулиган, бездельник и пропойца; ни семьи, ни хозяйства у 
него не было. Забулдыга, так о нем говорили сельчане. Тем не менее, он 
стал «заправлять» в селе. 
 Сразу, после известия о революции в Петрограде, помещица Литвинова – собственница села и еще двух деревень со всеми землями, уехала 
из села. Усадьба Литвиновой – большой двухэтажный барский дом, находилась за селом в красивом парке. После отъезда помещицы вся усадьба 
была разграблена и сожжена. 
 Изба моих родителей стояла радом с избой моей старшей сестры 
Анны, которая была замужем за Алексеем – участником русско-японской 
войны. 
 В начале двадцатого года, осенью случилась ссора между Сандалом 
и моим отцом Василием. Меня не было дома во время ссоры. Сандал с 

дружками зашли в нашу избу, раньше избы не закрывались, и ссора закончилась убийством моих родителей. Я остался сиротой. На попечение 
меня взяла старшая сестра. Так как я закончил в селе церковноприходскую школу и мог читать и писать, то в Иссе мне нашлась работа. 
 Однажды, летом 1925 года, в Иссе я встретил молодую девушку, – ее 
открытое, доброе, светлое лицо мне очень понравилось. Остановился рядом и спросил, как ее зовут, на что она ответила – Дуняша. В дальнейшем 
я узнал, где она живет и кто ее родители. Оказалось, что у нее есть две 
сестры и брат. Я старался встретить Дуняшу то у дома, то на базаре. 
 Наконец я решился сказать Дуняше, что она мне очень нравится, и я 
хочу жениться. Мне было отвечено, что она не против, и об этом скажет 
родителям, с которыми я был еще не знаком. При следующей встрече, через длительное время, Дуняша сообщила, что родители против и не хотят 
за меня отдавать замуж дочь. В тот же день, вечером, я пришел к родителям со своей старшей сестрой просить выдать за меня Дуняшу. Родители 
ответили отказом. Я очень переживал отказ родителей, но все же решил не 
сдаваться. С Дуняшей мы продолжали изредка встречаться, это были редкие, но радостные встречи. 
 В один из дней я набрался храбрости и пришел к родителям Дуняши 
и сказал им, что если не дадут согласие на брак, то украду вашу дочь. 
 В результате благословение было получено и мы расписались в 
сельсовете Украинцево. Нам вручили свидетельство о регистрации брака; 
это было по-новому, по-советски, – без церковного венчания. Я был рад, 
что теперь навсегда вместе. Жить стали у меня дома в селе Украинцево. 
Вот смотря на спящих детей и Дуню – хлопочующюю у печи; я и вспомнил начало нашей молодости. 
 Позавтракав, стал собираться на работу. Я работал мельником. 
Мельница была построена еще во времена помещицы и находилась на реке Кельма в саду. От села до Кельмы, неспешной ходьбы было минут 
тридцать. 
 Солнечное утро играло всеми красками. Голубое небо казалось бездонным; воздух насыщен утренней свежестью и необыкновенный аромат 
шел от земли, травы. 
 Наша изба стояла вдоль уличного проулка; перед избой лужайка, а 
рядом небольшая мазанка, где хранились запасы: зерна, муки, квашенья, а 
в погребе: картошка, морковь, свекла, капуста, тыква – все что удавалось 
вырастить на огороде. 
 В центре села церковь Петра и Павла, построенная в 1775 году. Церковь стояла на возвышенности в центре села и была видна за несколько 
километров. Самым главным правилом при строительстве церкви явля

лось то, чтобы алтарь устанавливался в сторону востока, откуда восходит 
солнце, колокольня и вход в церковь должны быть расположены с западной стороны. Раньше на службу собирались жители со всех окрестных деревень. Внутри, где проходила служба, был большой зал с куполом высо-
той метров двадцать. Зал вмещал до ста человек. Стены расписаны на 
библейские сюжеты, мозаичный пол и большой иконостас поражали мое 
детское воображение. Рядом с церковью были построены дом священника 
и приказчика помещицы. Внутри церковной ограды хоронили священников, там же была могила сына помещицы, который застрелился. Когда в 
1918 году советская власть закрыла церковь, сельский священник уехал из 
села, забрав иконы и церковную утварь. 
 От церкви село располагалось на три стороны, как бы под 120 градусов.  
 Сейчас внутри церкви храниться колхозное зерно. Окна все заколочены досками; колокола сняты, но уцелел крест на самом верху колокольни. Так крест и продолжает напоминать всем о Боге, о вере. С восточной 
стороны сельчане стали разбирать церковь на кирпичи для домашних 
нужд, и никто этому не препятствует. 
 Подростком помню, как всей семьей ходили на службы в церковь, 
как отмечались церковные праздники, как колокольный звон разносился 
над селом и полями… Всегда было празднично, красиво, – все надевали 
праздничные одежды. Мне нравилось особенно весной на Пасху и на 
Красную горку, когда красили яйца, играли в разные игры. Советская 
власть все запретила. Дети росли не крещенными, никто ни во что не 
верил. 
 Утро было теплое, но еще свежо. Сельское стадо еще не собирали 
на пастбище. Я пошел по проулку к реке – Исса и вдоль берега к мосту, 
построенному за селом. На краю села, у берега реки стояла изба средней 
сестры Дуни, которую звали Прасковьей. Семья у нее была также большой – четверо детей. Прасковья у избы прибиралась; я приветливо поздоровался. Не простая жизнь сложилась у нее. Рано вышла замуж; 
началась первая мировая война и мужа – Евдокима, забрали на войну, с 
которой он не вернулся. Три года ждала Прасковья мужа, да так и не 
дождалась. Вышла замуж во второй раз за сельчанина – Карпа. Слава 
Богу, живут счастливо. 
 Извилистый берег реки окошен; река в этих местах не очень глубока, 
но течение быстрое. Вода чиста, в заводях прозрачна так, что можно видеть мелкую рыбешку. Здесь с друзьями купались, играли, ловили рыбу; 
рыбы было много, особенно в омутах. В некоторых местах берега реки 
поросли мелким кустарником, в основном, ивняком, который вырубался 
для плетения кошелок, корзин. Зимой, так же как и летом, собирались на 

реке, – катались с берега на ледянках, состязались в прыжках в сугробы; 
искали следы каких-нибудь зверей. 
 Вот и мост через реку – деревянный настил и деревянные сваи; длина моста метров десять. Поскольку берег крут, то для удобства съезда, дорога проложена не напротив моста, а со стороны, с изгибом, чтобы лошадь, впряженная в телегу, могла тихо и безопасно проехать. 
 Перешел на другой берег, и передо мной открылась потрясающая 
панорама – заливные луга в разнотравье; вдали, на небольших возвышенностях, поля с созревающими зерновыми культурами; небольшие перелески, овраги дополняли первозданность и неповторимость природы и радовали глаз. 
 Слева, вдалеке, виднелась колхозная ферма, которая сохранилась после помещицы, а, справа, с полкилометра от меня, виднелся «барский 
сад», кто так назвал его никто не помнит, но название прижилось и все 
сельчане так его и называли. Неподалеку от сада протекала небольшая речушка – Кельма; названия рек и близлежащих деревень – татарские, поскольку так исторически сложилось, что в наших местах расселились татары. Деревень, в основном с их населением, вокруг много; татары живут 
обособленно, женятся только на девушках своей национальности. 
 Вот и речка Кельма. Она не так широка, как Исса, но течение быстрее; журчанье слышно вдоль всей речки, так как стекает с небольших 
холмов. Ее источники – родники, поэтому вода холодная и, необыкновенно, прозрачная. Даже летом в жару вода не прогревалась и мы, мальчишки, не рисковали в ней купаться. 
 При помещице или, как сельчане называли – барыне, здесь на речке 
и была построена мельница. 
 Поскольку я был грамотный, мастеровой и пользовался уважением 
сельчан, то меня и назначили мельником. Сандала к тому времени уже не 
было в живых, – порешили его лихие люди во время очередной пьянки. 
 Мельница построена в глубине барского сада, практически рядом с 
рекой Исса, в которую впадает речка Кельма. Земляная плотина позволяла 
собирать воду, в результате чего устанавливался напор падающей воды на 
мельничные колеса. Зерно на помол подвозили по дороге, проложенной в 
саду, а потом сгружали в сарай рядом с мельницей. Мною велся учет: кто 
привез зерно и какой нужен помол – мелкий или грубый, сколько мешков 
зерна, когда приезжать за мукой, сколько необходимо заплатить за работу 
и как – мукой или деньгами? 
 На работу всегда приходил пораньше; надо было проверить: уровень 
воды, жернова, приводные механизмы – поскольку все было изношенное. 

Напор воды было важно регулировать; из-за дождей уровень воды в запруде повышался, поэтому необходимо было увеличивать сток воды. 
 Вчера приезжал из села Камень – Брод, недалеко от Украинцево, – 
Игнат, привез четыре мешка пшеницы; просил по быстрей смолоть, сказал, что выдает замуж дочь, поэтому нужна мука мелкого помола. 
 Все было проверено. Засыпал зерно, работа началась; дело шло уже 
к полудню. Вышел из мельницы покурить, да и отдохнуть; как хорошо в 
саду – прохладно, от деревьев полумрак, солнце не печет, а птицы трещат 
на все голоса свои любимые трели. 
 Неожиданно среди щебета птиц мне послышались какие-то другие 
звуки; неопределенность этих звуков сначала меня не насторожила, но затем, прислушавшись, понял, что это звук из села от ударов в обрезок 
рельса; у церкви висел этот обрезок и, когда необходимо было собирать 
народ, били в него. Народ собирали на сход. Собирали не очень часто, в 
основном, для указаний из района или сообщений важных новостей. 
 Подумал – идти или не идти? Дома жена, она сходит и узнает новости, а мне надо доделать работу, и я не пошел. Ближе к вечеру работа была сделана, а Игната все не было, чтобы забрать муку и, я решил закрывать мельницу и идти домой, поскольку Игнат знал где я живу, поэтому, в 
случае чего, приедет домой. 
 Подходя к селу, я почувствовал какую-то непонятную тишину. 
Наконец дошел до избы Прасковьи, у дома никого не было, и я не стал заходить к ним. И так, дойдя до своей избы я никого не встретил. Зашел в 
избу, встревоженная Дуня встречает с плачем: «отец, война!» 
  
 
1.2. Мобилизация 
 
 Из протокола допроса Ищейнова Я.В. оперативным уполномоченным Иссинского РО МГБ: 
Вопрос: «Расскажите о прохождении вами службы в Советской 
армии». 
Ответ: «21 августа 1941 года я был призван в Советскую армию и 
направлен в лагерь м. Селикса Пензенской обл., где я пробыл 15 дней, после 
чего в составе своей части номер и название которой я не знаю, выехали 
на фронт…». 
 
 И так война! В селе не было ни электричества, ни радио; только в 
сельсовете имелась телефонная связь с районным центром – Исса. Изба 
освещалась керосиновой лампой.