Формирование русского средневекового права в IX -XIV вв


В. В. Момотов

ФОРМИРОВАНИЕ РУССКОГО СРЕДНЕВЕКОВОГО ПРАВА ВIX-XIV вв.



Зерцало-М

Москва
2016

УДК 340.15"653", (470)(02)
ББК 67.3:63.3(2)4
   М 767









Рецензенты:
доктор юридических наук, профессор Н. М. Золотухина;
доктор юридических наук, профессор Р. А. Ромашов.





__ Момотов В. В. Формирование русского средневекового права в IX—XIV вв.: Монография. М.: “Зерцало-М”. 2016. — 416 с.





       ISBN 978-5-94373-345-1
       В монографии показан процесс формирования русского средневекового права в IX—XIV вв. Становление и развитие права рассматривается через призму не только таких известных памятников права, как Русская Правда, Княжеские уставы церкви, Псковская и Новгородская судные грамоты, но и новых источников познания права, введенных в научный оборот за последние 50 лет.
       Монография адресована студентам, аспирантам, ученым и юристам-практикам, интересующимся теорией и историей права.






УДК 340.15"653", (470)(02)
ББК 67.3:63.3(2)4





ISBN 978-5-94373-345-1

© Издательство “Зерцало”, 2002
             © Момотов В. В., 2002

                ОГЛАВЛЕНИЕ










ВВЕДЕНИЕ ......................................................5
1. ПРЕДМЕТ, ИСТОЧНИКИ И ИССЛЕДОВАННОСТЬ ПРОБЛЕМЫ....................................14
2. ОСОБЕННОСТИ ГЕНЕЗИСА И ЭВОЛЮЦИИ СРЕДНЕВЕКОВОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПРАВА ........................43
  2.1. Формирование территории и населения....................49
  2.2. У истоков образования публичной власти ................63
    2.2.1. Вече...............................................64
    2.2.2. Княжеская власть ..................................66
    2.2.3. Совет при князе ...................................77
    2.2.4. Дружина ...........................................78
    2.2.5. Княжеские съезды...................................85
    2.2.6. Особенности генезиса государственной власти в Новгородской и Киевской землях .........................85
  2.3. Создание и развитие системы государственного управления ............................................103

3. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ПОНЯТИЙ И ФОРМ РУССКОГО СРЕДНЕВЕКОВОГО ПРАВА................................110
4. СУБЪЕКТЫ ЧАСТНОГО ПРАВА, ИХ ПРАВОСПОСОБНОСТЬ И ДЕЕСПОСОБНОСТЬ ........................135
5. ПРАВОВАЯ РЕГЛАМЕНТАЦИЯ БРАЧНО-СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЙ ...................................153
  5.1. Формирование понятий брака и семьи ...................153
  5.2. Становление и эволюция формы заключения брака ........156
  5.3. Правовое оформление условий для вступления в брак ....166
    5.3.1. Возраст и связанная с ним дееспособность .........166
    5.3.2. Согласие родителей ...............................169
    5.3.3. Отсутствие близких степеней родства или свойства .170
    5.3.4. Несостояние в другом браке .......................172
    5.3.5. Воля церкви.......................................174
  5.4. Признание брака недействительным и развод ............174
  5.5. Личные и имущественные отношения супругов.............179
  5.6. Личные и имущественные отношения между родителями и детьми ................................................188

Оглавление

6. НАСЛЕДОВАНИЕ КАК ПРАВОВОЙ ИНСТИТУТ...................200
7. ЭТАПЫ ФОРМИРОВАНИЯ     И ВИДЫ ВЕЩНЫХ ПРАВ............218
  7.1. Владение ........................................224
  7.2. Право собственности..............................232
    7.2.1. Виды собственности      .....................239
  7.3. Залоговое право .................................251

8. ОБЯЗАТЕЛЬСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ
В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РУСИ: ПОНЯТИЕ, ХАРАКТЕРНЫЕ ПРАВОВЫЕ ЧЕРТЫ И СИСТЕМА ...................253
  8.1. Договор мены ....................................267
  8.2. Договор купли-продажи............................268
  8.3. Договор дарения .................................283
  8.4. Договор поклажи .................................283
  8.5. Договор займа ...................................285
  8.6. Договор покруты (ссуды) .........................300
  8.7. Договор подряда .................................301
  8.8. Договор имущественного найма ....................308
  8.9. Договор складничества............................313

9. ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ: ГЕНЕЗИС И ЭВОЛЮЦИЯ ОСНОВНЫХ ПРАВОВЫХ ФОРМ.......................319
10. ФОРМИРОВАНИЕ ОСНОВ
СУДЕБНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА................340
  10.1. Заклич .........................................349
  10.2. Свод ...........................................350
  10.3. Гонение следа...................................352
  10.4. Непосредственное судебное разбирательство.......354
  10.5. Виды доказательств..............................355
    10.5.1. Признание ..................................356
    10.5.2. Очевидные признаки нарушения права .........356
    10.5.3. Показания свидетелей .......................357
    10.5.4. Поручительство..............................360
    10.5.5. Суд Божий (ордалии).........................361
             10.5.5.1. Судебный поединок (поле).........370
             10.5.5.2. Присяга (рота) ..................372
             10.5.5.3. Жребий ..........................375
    10.5.6. Письменные доказательства ..................376
  10.6. Исполнение судебного решения....................377

ЗАКЛЮЧЕНИЕ..............................................381
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК ...............................398

                        Светлой памяти учителя
                        профессора Рогожина Анатолия Иосифовича посвящается









                ВВЕДЕНИЕ





     Обращение к проблеме формирования русского средневекового права не случайно. Последнее десятилетие XX в. свидетельствует о серьезном возрастании роли права как регулятора общественных отношений в Российской Федерации. Россия стала на путь построения гражданского общества и правового государства, но задача эта весьма сложна в своем осуществлении. Вызвано это сложностью нахождения гармоничного соотношения действующей правовой системы и системы законодательства. Построение такой системы права невозможно без обращения к истории русского права, русской правовой культуре, к пониманию ее глубинного смысла и роли права в развитии русской государственности.
     В последнее время значительно возрос интерес к истории права Русского государства. Но до сих пор слова известного исследователя средневековой Руси академика М. Н. Тихомирова о том, что история русского средневекового права изучена слабо, даже поверхностно, звучат не менее актуально¹. Средневековье ставит нас в жесткие рамки не только состоянием источников, на которые опирается исследователь, пытающийся восстановить контуры права этой эпохи, но и трудностью, вызванной постижением самого главного: “общности языка, понимания категорий, очень удаленных от нашей культуры”¹ ². Ведь право “даже в своей зародышной форме обладало неким языковым, текстуальным выражением, понятным и принятым в данной культуре”³, которое не всегда находит адекватное понимание у нашего современника. По этому поводу прекрасно высказался В. О. Ключевский, который отметил, что “^мы, сторонние и равнодушные наблюдатели склада и формы чуждой нам и отдаленной от нас жизни, расположены судить о ней по впечатлению, кото
     ¹ Тихомиров М. Н. Правосудье митрополичье // Археографический ежегодник. М., 1964. С. 32.

     ² Клибанов А. И. Духовная культура средневековой Руси. М., 1996. С. 8.

     ³ Грязин И. Текст права (опыт методологического анализа конкурирующих теорий). Таллинн, 1983. С. 30.

Формирование русского средневекового права в IX—XIV вв.

рое оно на нас производит. Не будет ли справедливее, человечнее и научнее брать во внимание при этом суждении те чувства и соображения, с какими работали над этой жизнью ее строители, и те впечатления, которые произвела на них эта работа? Чтобы понимать своего собеседника, надобно знать, как он сам понимает слова и жесты, с которыми с вами объясняется, а обычаи и порядки старой жизни — это язык понятий и интересов, с которыми старинные люди объяснялись друг с другом и объясняются с нами, их потомками и наблюдателями”¹. Такое различие в понимании права в значительной степени вызвано разными социокультурными условиями формирования, а также особенностями непосредственного функционирования национальных правовых систем¹ ². И как следствие для познания прошлого требуется не монолог, а диалог с прошлым от имени современности³. Поэтому так важно определиться на начальном этапе исследования не только с методологией познания права исследуемого времени, но и с понятийно-терминологическим аппаратом, составляющим основу исследования. И средневековая эпоха в этом отношении требует особого внимания и осторожного отношения как к терминологии, так и в целом к языку права как средству коммуникации.
    Термин “Средние века” (лат. medium aevum — средний век) впервые упоминается в работах итальянских гуманистов. На рубеже XVIII—XIX вв. термин “Средние века” и понятие “феодализм” стали отождествляться. История Средних веков стала представляться как время господства определенной системы отношений в сфере земельных собственников (феодалов). Понятие “феодализм” стало трактоваться как особая правовая структура общества, опирающаяся на сюзеренно-вассальные отношения как определенную форму личностных отношений, объективно необходимых в условиях политической раздробленности и вызванных, прежде всего, потребностью в военной защите. Представляется, что в условиях признания системности мира культуры, частью которой является и право, усложнения представления о целостности исторического процесса, признания множественности связей внутри социума с методологической точки зрения при описании процесса формирования права на Руси в IX—XIV вв. более приемлем термин “средневековое” право, а не “феодальное”. Такое изменение терминологии не случайно, оно объясняет желание автора отойти даже в названии исследуемой проблемы от некоторой методологической заданности при описании процесса формирования права в IX—XIV вв. Сама же проблема “феодализма” чрезвычайно сложна в отечественной историко-пра

     ¹ Ключевский В. О. Соч.: В 9 т. Т. 8. М., 1959. С. 476.

     ² Поляков А. В. Общая теория права. СПб., 2001. С. 8.

     ³ Гуревич А. Я. Территория историка // Одиссей. М., 1996. С. 83.

Введение

7

вовой науке, о чем свидетельствует обширная историография этого вопроса. Для характеристики указанного периода термин “средневековое право” более приемлем, так как термин “средневековое право” более универсален, что при оценке этого времени такое изменение в терминологии способствует синтезу всей совокупности исторических знаний, которыми располагает историко-правовая наука в начале XXI в., не ограничивая себя формационным подходом. К тому же сам термин “феодализм” в своей основе опирается на западноевропейский “феод”. Модный в XVIII в. термин впервые стал употребляться И. Н. Болтиным и А. Л. Шлецером не столько в социально-экономическом, сколько в политическом смысле¹. Затем этот уже политический термин, обозначающий определенную систему социальных и правовых связей, стал экстраполироваться на общество и правовое поле средневековой Руси. Однако это неуместно в силу нетрадиционной природы государственности на Руси, самобытности и оригинальности ее правовой культуры, обоснованно доказанной многими исследователями. Объяснение такой самобытности и нетрадиционности можно найти в гипертрофированной роли государства в сфере общественных отношений, предопределившей его ведущую роль в создании крупных национальных правовых форм в исследуемый период времени.
    Развитие позитивизма как нового способа исследования в исторической науке изменило в и дение исторического процесса на более широкий формат. Если раньше история была представлена во многом биографиями известных полководцев и государственных мужей, то теперь исторический процесс стал рассматриваться через призму права, экономики и в целом через систему социальных, культурно-психологических связей, что привело к углублению исторического знания. И вызвано это было, прежде всего, новыми методологическими подходами, внедрением структурного, системного анализа в рассмотрение политико-правовой ткани. Такие новые подходы привели к выработке исторической наукой понятий “цивилизация” и “формация”. В первом случае знаменателем в системном анализе стали тип культуры, место и время, во втором же — исследование опиралось в системе на способ производства и форму собственности.
    Представителями “формационной” доктрины “феодализм” рассматривался как один из способов производства, в основе которого лежало право собственности феодалов на землю, реализуемое посредством эксплуатации землевладельцами мелкого производителя, путем выделения ему в “держание” своей земельной собствен

    ¹ Болтин И. Н. Критические примечания генерал-майора Болтина на первый и второй тома “Истории” кн. Щербатова. СПб., 1793. Т. 1. С. 474—479; Шле-цер А. Л. Нестор: Русские летописи на древнеславянском языке. СПб., 1809. С. 115.

Формирование русского средневекового права в IX—XIV вв.

ности. Хотя в противовес этому постулату известный французский историк Ж. Ле Гофф утверждает, что “...феодализм — это прежде всего система личных связей.”¹. Представляется — историк прав. А для России такая система социальных взаимоотношений не только была господствующей в эпоху раннего Средневековья, но, пустив глубокие корни в благодатную почву, стала частью культуры русского человека и является фундаментом современных социальных отношений в России. Именно поэтому право в России часто подменяется формой личных взаимоотношений. И этот факт отмечается многими русскими учеными¹ ².
    Возвращаясь к проблеме “феодализма”, следует отметить, что именно советские историки наиболее полно теоретически разработали вопрос о феодальном способе производства и феодальной собственности. В это время методология истории отечественного права развивалась в русле идеологии, основанной на формационной доктрине и классовом подходе. Основу таких исследований составляли методы исторического и диалектического материализма, где конфликт производительных сил и производственных отношений рассматривался главной причиной развития общества, а революции выступали “локомотивами” истории. Подобная жесткая детерминированность исторического процесса с разделом на “базис и надстройку” привела к упрощенчеству в понимании истории и абсолютизации одного из классических подходов к изучению правовой материи. К сожалению, на определенном этапе такой подход превратился в догму, чем было перечеркнуто все духовное в истории права. Мы занялись поиском универсальных закономерностей, вызванных “материальной детерминацией”. Такой материалистический монизм превратил человека в субстрат неких не зависящих от его воли совокупностей общественных отношений, в некоего раба социальных обстоятельств и “аккумулятора” этих же отношений. Конечно, это не значит, что нужно отказаться в правовых исследованиях от анализа материальных условий жизни, это еще никого не приводило к успеху. Иное дело, что при изучении права необходимо учитывать в обязательном порядке и иные факторы, которые подчас бывают более весомыми, нежели материальные. Так, например, важнейшим фактором, определяющим контуры права, является тип социальной связи, господствующий в тот или иной период времени, и соответствующий ему тип ментальности, системы властвования и т. д.³
    Диалектический и исторический материализм как одни из основополагающих способов исследования окружающего нас мира предполагают поиск определенных закономерностей в эволюции

¹ Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. М., 1992. С. 89.

² См., например: Ключевский В. О. Курс русской истории. М., 1988.

³ Гуревич А. Я. Исторический синтез и школа “Анналов”. М., 1993. С. 194.

Введение

9

социальных и правовых институтов. Такая изначальная методологическая направленность требует соответственно и процедуры поиска таких закономерностей. Но правильно ли это в условиях многообразия и многомерности окружающей нас действительности? Трудно не согласиться с мнениями авторитетных философов по поводу того, что в желании опереться на мнимые закономерности некоторые исследователи пытаются обратить все мыслимые количественные сущности в качественные. Но не является ли такой поиск закономерности некоей упрощенностью исторического процесса и, самое главное, его профанацией? Мы совершенно забыли, что в человеке неразрывно соединены воедино и духовная (идеальная) составляющая, и материальная, синтез которых порой создает такие мотивы его поведения, которые трудно укладываются в “прокрустово ложе” законов материалистической диалектики. Постулируя этот тезис, следует подчеркнуть: несмотря на аксиоматичное утверждение о том, что человек — существо социальное, представляется более верным утверждение о том, что “социальность” человека — не главный критерий, выделяющий его среди живых существ. Многие животные, как показывают новейшие исследования в этой области, еще более социальны, нежели сам человек, но это не сделало их людьми. Человек не может в силу своей духовной константы раствориться в социуме без остатка. Как верно замечено М. Хай-дегером, “как нечто социальное я не являюсь человеком”. Развивая эту мысль, необходимо отметить, что именно право как явление социальное и дает возможность индивиду ощущать себя “внесоциально”, т. е. автономно, индивидуально, как ни парадоксально это звучит. Именно только в рамках права человек и может проявить себя в обстановке формальной свободы, осознавая свою автономию. Эта идея автономности в форме рождения свободного проявления субъективной воли в обществе, обрамленной рамками права, и ее эволюции в IX—XIV вв. и является одной из идей данного монографического исследования.
    По мере своей эволюции право все больше и больше демонстрирует проявление свободы личности в своих рамках. История права может быть представлена как история прогрессирующей эволюции содержания, объема, масштаба и меры формального (правового) равенства¹. История права — это история рождения и эволюции человеческой свободы, разрывания социальных уз (в форме рода, племени, общины, семьи), сковывавших человека в выборе решений, это история поиска гармонии соотношения социального и индивидуального. Эта гармония не имеет универсальной природы, которую можно было бы экстраполировать на все типы социальных организаций, так как на таком соотношении обязательно лежит отпечаток

     ¹ Нерсесянц В. С. Философия права. М., 1997. С. 40.

Формирование русского средневекового права в IX—XIV вв.

культуры, детерминирующей его. Русская правовая культура имеет разные параметры взаимосвязи социального и индивидуального по сравнению с западноевропейской культурой. И поэтому, являясь представителями разных культур, мы по-разному осознаем диалектику свободы и необходимости. Европейская культура, глубоко рациональная по своей природе, создает в человеке более широкий набор внутренних нравственных ограничителей, предполагающих контроль за мерой необходимого. Русская же культура, имеющая значительный элемент иррационального в своей природе, таких нравственных ограничителей имеет меньше, как следствие это находит отражение в меньшей мере осознания необходимости в своей свободе. Если говорить о праве как о формальной свободе, то из сказанного следует вывод: для достижении гармонии в обществе при таком соотношении права и свободы права в России должно быть больше, а в Европе меньше. И это соотношение в значительной мере определяет роль социального в индивидуальном в истории права. В российском праве это находит отражение в традиционном этатизме, который предполагает активную роль государства, как квинтэссенции социального, в создании крупных национальных правовых форм. Именно поэтому не следует слепо пересаживать западноевропейскую правовую традицию на российскую почву. Эта почва нуждается только в таких правовых ингредиентах, которые станут продолжением российской правовой культуры. В противном случае эффективность действий будет равна нулю, стремящемуся к абсолюту.
    Возвращаясь к определению путей исследования, к идеям диалектического материализма, следует более осторожно следовать в русле постулируемых этим направлением философии законов развития. Сегодня теория причинности даже в физике и химии является куда более сложной, а в социальной теории стало все труднее говорить о законах причинности вообще. Более уместно и полезно говорить о взаимодействии политики, экономики, права, религии, искусства без расчленения этих нераздельно связанных сторон общественной жизни на “причины” и “следствия”. Это не значит, что существует необходимость отрицания факта, что какие-то цели и интересы важнее других. Нет необходимости отступать с позиций детерминизма на позиции релятивизма. Истина, по-видимому, состоит в том, что экономические факторы более весомы в одни эпохи и в одних регионах мира, политические — в других, правовые — в третьих (и т. д.) и что решающее значение во все времена и во всех регионах мира имеет способ взаимодействия этих различных факторов¹. Современная историческая наука отказалась от механичес

     ¹ Бергман Г. Д. Западная традиция права: эпоха формирования / Пер. с англ. М., 1994.

Введение

11

кого понимания причинности в истории и от представления об однолинейности развития, убедительно обосновав идею о неодинаковых ритмах развития всех сторон социального процесса.
    Закономерный отход в последнее десятилетие от идеологических максим, задававших вектор научным дискуссиям, привел и теорию, и историю права к определенному эклектизму во взглядах на характер, генезис и эволюцию правовых институтов. Это в некоторых случаях создало основы для методологической неразберихи, которая в итоге привела к возможности под прикрытием плюрализма мнений в обществе и науке говорить о методологической многозначности, которая и без того рыхлую методологическую основу правовых исследований привела к необоснованной расплывчатости. Именно поэтому методологически верно при обсуждении вопроса о формировании права, особенно в эпоху Средневековья, не ограничиваться в изучении предмета исключительно позитивистским или естественно-правовым подходом, а рассматривать право как “элемент культурологического строя социума; нормативно-институциональный выразитель и носитель адекватных определенному типу правосознания, типу культуры данного общества представлений, идей, идеалов, моделей возможного и желаемого поведения, эталонов обязанности и ответственности, социальных стереотипов мышления и действия субъектов; часть (компонент) духовной сферы общества, сегмент универсальной духовной матрицы, где выражены общие конкретные представления о справедливости др.”¹ И еще одно обстоятельство, на которое хотелось бы обратить внимание, обсуждая проблему формирования права.
    Одним из факторов, долгие годы затруднявших развитие историко-правовой науки, являлся и является здоровый “консерватизм” юристов, корни которого лежат в исключительно позитивном отношении к праву, где под правом понимается система права, производная от воли законодателя (государства). Такое отношение к праву возвышало роль государства в формировании права, именно с государством, с его функционированием и деятельностью связывались порядок и гармония социального устройства и развития права. Государство рассматривалось как механизм, разрешающий социальные конфликты, где общество покоится на фундаменте права в виде свода законов, стройного комплекса норм, объединенных в правовые институты. И как следствие делался вывод: если общество лишено такого свода законов, то оно не имеет права. Но ведь история права говорит скорее об обратном, делая аксиомами тезис о мире и гармонии древних обществ, жизнь которых была подчинена определенным системам духовных ценностей, являющихся нор

     ¹ Байниязов Р. С. Правосознание и правовой менталитет в России. Введение в общую теорию. Саратов, 2001. С. 11.

Формирование русского средневекового права в IX—XIV вв.

мативными регуляторами и воплощенных в разнообразные формы соционормативной культурой, в соответствии с которой люди выстраивали свою линию поведения. Отсутствие же правовых норм, в современном их понимании, или же незначительное их присутствие в культуре этих народов не нарушало целостности и гармонии социального устройства.
    Как часть культуры право становится синтезирующим началом в обществе и уже на ранних этапах своего созревания обладает высочайшей этической ценностью, а именно: являясь способом социальной интеграции, обладает глубоким символическим смыслом единства и благополучия коллектива, способного противостоять всем видам внешней агрессии.
    Культура, в свою очередь, формирует духовные ценности, которые определяют мотивы поведения людей, их поступки во всех сферах общества. “Феномен права нуждается в изучении не только в качестве абстрактной логической системы, удовлетворяющей неким всеобщим критериям добра, справедливости, гуманизма, но и в аспекте конкретных культур, в которых право приобретает полноту своих жизненных интересов”¹. В особенности это касается Киевской Руси, “где духовная культура по степени зрелости значительно превосходила современные государства Западной Европы”¹ ².
    Исследуя процесс формирования права, нельзя не обратиться к культуре. Она оказывала и продолжает оказывать на него главное влияние. Возникнув наряду с материальными предпосылками, культура обретает собственные формы и оказывает мощное интегрирующее влияние на все стороны общественной жизни. Материальные предпосылки и культура не существуют автономно друг от друга, они не доминируют одна над другой, но взаимно дополняют друг друга. Основой культуры выступает генерация обществом духовных ценностей, стандартов поведения и его мотивации. Культура как итог накопленного социального опыта помогает интеграции человека в сообщество. Она “не только обеспечивает связь между всеми сферами общества, выступая субъективной стороной социальных институтов, но и легитимирует весь социальный строй. Тем самым она демонстрирует удивительную устойчивость к социальным изменениям, сохраняя традиционное ядро общества”³. Таким образом, именно культура, выраженная в системах духовных ценностей, мировоззренческих, знаковых и символических системах, задает контуры правовой формы на этапе рождения права. А право в свою очередь легитимирует культуру, законодательно оформляя ее, при

    ¹ Синюков В. Н. Российская правовая система. Введение в общую теорию. Саратов, 1994. С. 45.

    ² Томсинов В. А. Политическая и правовая мысль Киевской Руси // История политических и правовых учений. М., 1999. С. 111.

    ³ Честнов И. Л. Провопонимание в эпоху постмодерна. СПб., 2002. С. 10.