Социология публичной жизни

ФОНД ЛИБЕРАЛЬНАЯ МИССИЯ

Edmund Wnuk-Lipinski

socjoLogia 
z˙icia pubLicznEgo

Wydawnictwo Naukowe Scholar

Эдмунд Внук-Липиньский

сОЦиОЛОГиЯ 
пубЛичнОй ЖиЗни

МОСКВА • ЧЕЛЯБИНСК
СОЦИУМ
2020

2-е издание, электронное

УДК 316.3.7
ББК 60
В69

Перевод с польского: Е. Г. Гендель

В69
Внук-Липиньский, Эдмунд

Социология публичной жизни / Э. Внук-Липиньский ; пер. с польск. 
Е. Г. Генделя. — 2-е изд., эл. — 1 файл pdf : 538 с. — Москва ; Челябинск : 
Социум, 2020. — Систем. требования: Adobe Reader XI либо Adobe 
Digital Editions 4.5 ; экран 10". — Текст : электронный.

ISBN 978-5-91603-593-3
Настоящий учебник представляет собой попытку очертить поле исследований для социологии публичной жизни, а также упорядочить новейшие теоретические знания и эмпирические установления именно с этой точки зрения.
У социологии публичной жизни более широкая сфера, чем у социологии 
политики, потому что в поле интереса первой находятся любые проявления 
общественной жизни, возникающие между стихией домашних хозяйств и других 
неформальных социальных микроструктур, с одной стороны, и уровнем национального государства — с другой. Публичную жизнь любого общества не удается свести к политической сфере: существует огромная территория публичной 
жизни, которая носит аполитичный характер. Многие — а возможно, даже большинство — из институтов и проявлений активности гражданского общества, 
заполняющих пространство публичной жизни, носят именно такой, сугубо 
аполитичный характер.

УДК 316.3.7 
ББК 60

Электронное издание на основе печатного издания: Социология публичной жизни / Э. Внук-Липиньский ; пер. с польск. Е. Г. Генделя. — Москва : Мысль, 2012. —  
536 с. — ISBN 978-5-244-01165-4. — Текст : непосредственный.

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-91603-593-3
© by Wydawnictwo Naukowe Scholar Sp. 
z. o. o., Warszawa, 2005, 2008
© Мысль, 2012

Содержание

Предисловие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 11
Вступление . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .13

Глава 1. Теории радикального общественного 
изменения, демократические революции  . . . .
28

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
28

Формы радикального изменения  
общественного строя    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
30

Классические революции  . . . . . . . . . . . . . . . . .
32

Общества открытые и закрытые.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
43

Главные типы современных режимов  
по Линцу и Степану    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
45

Теории демократии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
49

Либерализация и демократизация . . . . . . . . . . . . . 
59

Демократические революции 
в условиях глобализации мира  . . . . . . . . . . . .
63

Теории перехода к демократии   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
69

Глава 2. Общественная структура, относительная 
депривация и участие в публичной жизни    .  .  .
83

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
83

Социальная структура: основные понятия . . . . . . . . . 
86

Виды социального неравенства: поляризация 
и изменение межклассовых дистанций . . . . . . . . 
91

Принципы социальной справедливости  
и легитимация неравенства   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .
94

Относительная депривация  . . . . . . . . . . . . . . . . 102
Три категории неравенства и публичная жизнь   . . . . . . 104
Внеструктурные общественные размежевания   .  .  .  .  .  . 109
Общественные размежевания — и варианты поведения 
в публичной жизни . . . . . . . . . . . . . . . . . . 112

Неравенство и качество демократии    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 118
Социальная политика  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 119

Содержание

Глава 3. Социальная субъектность  
и чувство действенности  . . . . . . . . . . . . . 124

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 124
Вебер и хитросплетения развития theory of agency   .  .  .  .  . 129
Действенная субъектность — понятия и определения   . . . 133
Индивидуальный и коллективный актор    .  .  .  .  .  .  .  .  . 139
Структура и действенная субъектность.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 142
Микроуровень и макроуровень . . . . . . . . . . . . . . . 148
Культура и социальная субъектность.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 150
Риск и ответственность — и субъектность  . . . . . . . . . 153
Субъектность в плюралистическом обществе   .  .  .  .  .  .  . 156

Глава 4. Гражданский статус   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 158

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 158
Определения основных понятий   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 159
Историческое развитие концепции гражданственности    . 165
Либеральная и коммунитарная концепции  
гражданственности.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 170

Гражданственность, национальное государство 
и общественно-политический порядок . . . . . . . . 174

Воспроизведение гражданства после коммунизма  . . . . . 177
Радикальные концепции гражданства  . . . . . . . . . . . 180

Глава 5. Гражданское общество . . . . . . . . . . . . . . . 184

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 184
Понимание гражданского общества  . . . . . . . . . . . . 187
Специфика гражданского общества  
в Центральной и Восточной Европе  . . . . . . . . . 196

Спор о гражданском обществе:  
либеральная и республиканская точки зрения   . . . . 208

Гражданское общество и национальное сообщество .  .  .  . 214
Гражданское общество и политическое общество  . . . . . 217
Между общностью и объединением (обществом)   .  .  .  .  . 219

Глава 6. Гражданственность и гражданское общество 
в условиях глобализации мира  . . . . . . . . . . 223

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 223
От вестфальской модели  
к космополитической демократии  . . . . . . . . . . 227

Содержание
7

Либерально-интернационалистический подход  . . . . . . 228
Республиканский подход    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 231
Космополитический подход . . . . . . . . . . . . . . . . 234
Почему утопия? Теоретическое отступление    .  .  .  .  .  .  . 238
Критика концепций  
по демократизации глобализации   .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 242

К глобальному гражданскому обществу?  . . . . . . . . . . 251

Глава 7. Политическая культура  
и качество демократии   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 256

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 256
Понятия и определения . . . . . . . . . . . . . . . . . . 259
Запас политической культуры у поляков . . . . . . . . . . 265
Политическая культура как фактор, тормозящий  
агрессию и насилие в публичной жизни   .  .  .  .  .  .  . 271

Социальный капитал  
и политическая культура  . . . . . . . . . . . . . . . 279

Политическая алиенация   . . . . . . . . . . . . . . . . . 282

Глава 8. Ценности, интересы и идеологии.  .  .  .  .  .  .  .  . 285

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 285
Аксиологическая сфера публичной жизни (ценности) . . . 288
Прагматическая сфера публичной жизни (интересы)  . . . 293
Конфликтные шкалы оценки — и варианты  
поведения и установки индивида . . . . . . . . . . . 299

Публичная жизнь как пространство  
согласования притязаний   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 301

Идеология как легитимация требований    .  .  .  .  .  .  .  .  . 303
Разновидности идеологий и их притязания   . . . . . . . . 306

Консерватизм   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 306
Либерализм   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 308
Социализм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 310
Коммунизм    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 312
Национализм    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 314
Фашизм  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 316
Популизм   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 318
Фундаментализм  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 321
Феминизм   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 328

Интересы и ценности  
в условиях системного изменения   .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 329

Идеологии после коммунизма  . . . . . . . . . . . . . . . 336

Содержание

Глава 9. Коллективные акторы публичной жизни . . . . . 338

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 338
Коллективные действия . . . . . . . . . . . . . . . . . . 343

Толпа  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 356
Общественное движение   . . . . . . . . . . . . . . . . . . 363
Группы интересов .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 368
Гражданские неправительственные организации  . . . . . . . 370
Политические партии    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 373

Глава 10. Социальные конфликты   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 390

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 390
Классические теории социального конфликта    .  .  .  .  .  . 391
Современные теории социального конфликта    .  .  .  .  .  . 397
Определение социального конфликта . . . . . . . . . . . 402
Типы социальных конфликтов    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 404
Социальные конфликты в демократическом 
и недемократическом обществе   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 413

Способы разрешения конфликтов .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 418
Социальные конфликты в Польше  
после Второй мировой войны   . . . . . . . . . . . . 422

Познанский Июнь (1956)   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 424
Польский Октябрь   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 425
Март’68.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 427
Декабрь 1970‑го и конфликты 70‑х годов  . . . . . . . . . . . 429
Польский Август и его последствия   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 431
Конфликты в III Речи Посполитой   . . . . . . . . . . . . . 435

Глава 11. Маргинализация и социальное исключение   .  . 437

Введение   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 437
Концепции и определения:  
маргинализация и исключение . . . . . . . . . . . . 439

Причины маргинализации и исключения  . . . . . . . . . 449
Маргинализация как побочный эффект  
системной трансформации .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 455

Последствия маргинализации  
и социального исключения .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 456

Глава 12. Патологии публичной жизни   .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 459

Введение — что является частным, а что публичным . . . . 459
Патология публичной жизни  
и социопатология — определения   .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 461

Содержание
9

Теоретические подходы к проблеме  
патологии публичной жизни  . . . . . . . . . . . . . 465

Коррупция.  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 468
Политический капитализм   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 473
Причины патологий публичной жизни   .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 476
Эпилог    .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 480
Приложения  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 488

Акт Тарговицкой конфедерации (фрагменты)   .  .  .  .  .  .  .  . 488
Декларация прав человека и гражданина,  
принятая 26 августа 1789 г..  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 490

Варшавская конфедерация 28 января 1573 г.  . . . . . . . . . 492
Конституция 3 мая 
Правительственный закон (3 мая 1791 г.)    .  .  .  .  .  .  .  . 497

Библиография   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 508
Малый подручный словарь  
иностранных слов и терминов .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 528

Предисловие

Данная книга создавалась в Институте политических исследований Польской Академии наук (ПАН). Несомненно, она была в значительной степени инспирирована дискуссиями в отделе общественно-политических систем названного института. Книга наверняка получилась бы беднее, если бы отсутствовал еще один источник 
того интеллектуального воодушевления и стимулирования, которые проистекали от регулярных встреч на кафедре социологии 
в Collegium Civitas1. Благодарю проф., д-ра наук Ядвигу Коралевич 
(Jadwiga Koralewicz) и проф., д-ра наук Анджея Антошевского (Andrzej Antoszewski) за их рецензию на первый замысел этой работы. 
Особую благодарность должен выразить проф., д-ру наук Александру Мантерису (Aleksander Manterys), чьи проницательные замечания позволили мне улучшить текст. Хочу также выразить признательность рецензенту данной работы проф., д-ру наук Хиерониму 
Кубяку (Hieronim Kubiak) за возможность использования его дельных и весьма существенных соображений. Нет нужды добавлять, 
что любые недостатки и оплошности, которые заметит читатель, 
лежат исключительно на моей совести.
В конце должен также высказать слова благодарности проф., 
д-ру наук Петру Штомпке, который предложил мне написать данную работу, а также проф., д-ру наук Яцеку Рациборскому (Jacek 
Raciborski), чьи тактичные, хотя и неусыпные напоминания об 

1 Collegium Civitas («Гражданская коллегия») — непубличное академическое высшее учебное заведение, возникшее в Варшаве в 1997 году по 
инициативе ряда научных сотрудников Института политических исследований ПАН и действующее ныне под покровительством пяти институтов общественных наук ПАН, в том числе Института философии и социологии, а также Института истории. Автор настоящей книги, проф. 
Э. Внук-Липиньский, является ректором Collegium Civitas. В этом негосударственном вузе, имеющем право присуждать ученую степень доктора 
гуманитарных наук по социологии, обучается в настоящее время около 
1700 студентов и слушателей последипломного обучения, а занятия ведут 
свыше 200 преподавателей — видных ученых и практиков. Collegium Civitas 
шесть раз занимала первое место в рейтинге высших школ Польши среди 
негосударственных вузов, не относящихся к сфере бизнеса. — Здесь и далее 
все примечания и сноски, не помеченные как принадлежащие автору настоящей 
книги, подготовлены переводчиком. 

Внук‑Липиньский Э. Социология публичной жизни

уходящем времени помогли мне завершить работу в разумные сроки. Наконец, хочу поблагодарить свою жену и дочь, которые в меру терпеливо выносили мои длительные téte‑á‑téte (свидания с глазу 
на глаз) с компьютером.

Вступление

Без малого пять столетий назад {видный польский гуманист и общественный деятель} Анджей Фрыч Моджевский (1503—1572) писал: «Sit igitur finis hic rei publicae, ut civibus omnibus bene beateque, hoc est 
honeste recteque vivere liceat» («Таковою должна быть цель государства, 
дабы все его граждане могли жить хорошо и счастливо, честно и 
благородно»)1. В атмосфере Ренессанса, которая завладела тогда 
почти всей Европой — а Польша была одной из крупных монархий 
на континенте, — создание государства, дружелюбного к людям и 
защищающего гражданские добродетели, казалось достижимым. 
Сегодня, обогащенные историческими сведениями, а также знаниями, черпаемыми из общественных наук, мы воспринимаем требование Фрыча Моджевского как утопическое, чтобы не сказать наивное. Нигде в мире на протяжении прошедших с той поры веков 
не возникло такое идеальное государство, основополагающей и реализованной целью которого было бы благо и счастье его граждан, 
не материализовалась мифическая Аркадия, где все живут «честно 
и благородно». Опыт минувших столетий доказывает скорее нечто 
противоположное: возникло множество государственных структур, основанных на эксплуатации и порабощении своих граждан; 
таких государств, где система вознаграждала скорее подлость и низость, нежели благородство или честность. Аушвиц (Освенцим) 
и Колыма стали в XX веке мрачными иконами предельной — как 
представляется — развращенности государства, последствиями чего стали чудовищные преступления геноцида, совершенные против как собственных граждан, так и граждан других государств, которые были завоеваны насилием или обманом. Проявления исторического опыта скорее склоняли бы нас к пессимизму.
Но ведь исход XX века, особенно после падения мировой 
коммунистической системы, явился вместе с тем периодом подлинного взрыва демократии. Никогда в мировой истории количество демократических государств не было столь велико. И, хотя 

1 Это написано в книге Фрыча Моджевского «Commentariorum de Republica emendanda», libri V, 1554 (1551?); перевод первых трех книг на 
польский сделал Ц. Базилик (C. Bazylik), и он вышел в 1577 году под названием «O poprawie Rzeczypospolitej» («Об исправлении Речи Посполитой»).

Внук‑Липиньский Э. Социология публичной жизни

тогдашний прогноз, который провозглашал, что мы являемся свидетелями окончательной победы либеральной демократии над другими формами правления, в наши дни выглядит — как минимум — 
преждевременным (если вообще верным), все-таки это правда, 
что в настоящий момент число граждан, живущих в странах с демократическим строем, больше, чем когда-нибудь ранее, а та глобальная тенденция, которую Сэмюэл Ф. Хантингтон (Huntington, 
1991) назвал третьей волной демократизации, по-прежнему обнаруживает много энергии, и не видно симптомов, сигнализировавших бы о ее быстром угасании.
Публичная жизнь старых и новых демократий претерпевает 
эволюцию, отдаленные последствия которой сегодня трудно предвидеть. Даже в авторитарных системах, кажущихся реликтом эпохи холодной войны, происходят медленные преобразования публичной жизни, которые, быть может, принесут в будущем плоды в виде ее качественного изменения. Пространство публичной 
жизни тем самым представляет собой поле для наблюдения увлекательных и порой даже захватывающих явлений, в которых мы 
выступаем свидетелями или же сознательными либо невольными 
действующими лицами, иначе говоря деятелями («акторами»1).
Основная цель данного учебника состоит в ознакомлении читателя с актуальными знаниями на указанную тему. Возникает, однако, необходимость объяснить, почему в его заголовке оказалось 
выражение «социология публичной жизни». Другими словами, 
можно ли вычленить из социологии такой раздел или субдисциплину, которую можно было бы назвать социологией публичной жизни, и если да, то чем эта отрасль социологии могла бы 
отличаться от, например, социологии политики? Различие это 
представляется относительно простым. Социология политики 
занимается политической проблематикой, а следовательно, тем 
фрагментом коллективной жизни, который более или менее тесно увязывается со сферой властвования. Стержнем указанной 
сферы является проблема власти, ее распределения, правомочности, функционирования и т.д. Таким образом, предметом интереса для социологии политики являются институты, акторы, 

1 Этот термин, представляющий собой кальку английского actor, уже 
достаточно широко используется в русскоязычной специальной литературе. Подробнее он обсуждается в разделе «Индивидуальный и коллективный актор» главы 3.

 
Вступление 
15

взаимоотношения, явления, установки, формы и варианты поведения, верования, нормативно-инструктивные материалы, указания и многие другие аспекты, которые в ясно и четко определенном смысле относятся к власти.
Тем временем публичную жизнь всякого общества не удается свести к политической сфере — точно так же, как не удается 
свести статус гражданина к политической активности. Дело в том, 
что существует огромная территория публичной жизни, которая 
носит аполитичный характер (иногда «программно» аполитичный). Многие — а возможно, даже большинство — из институтов 
и проявлений активности гражданского общества, заполняющих 
пространство публичной жизни, носят именно такой, сугубо аполитичный характер. Тем самым публичная жизнь определенного 
общества по своему охвату оказывается шире, нежели его политическая жизнь. Видимо, как раз по этой причине часть теоретиков 
(о чем еще пойдет речь в настоящем учебнике) проводит различие 
между политическим обществом и гражданским обществом sensu 
largo (в широком смысле).
Аналогично у социологии публичной жизни более широкая 
сфера, нежели у социологии политики (хотя отчасти сферы этих 
двух разделов общей социологии перекрываются), потому что в поле интереса первой находятся любые проявления общественной 
жизни, возникающие между стихией домашних хозяйств и других 
неформальных социальных (общественных)1 микроструктур, с одной стороны, и уровнем национального государства — с другой. 
Предметом исследований для социологии политики является само государство и его институты. Тем временем для социологии 
публичной жизни государство представляет собой один из самых 

1 В польском языке, как и в русском, присутствуют оба слова: «социальный» и «общественный» — с той разницей, что если в современной русскоязычной научной литературе они используются с примерно одинаковой 
частотой (ранее это было не так — преобладало слово «общественный»), 
то в польской соотношение между ними составляет ныне примерно 1:5, 
а в оригинале данной книги даже 1:100. Учитывая это обстоятельство 
(а также решительно высказанное мнение автора данной книги, проф. 
Э. Внук-Липиньского, который хорошо владеет русским языком) и стремясь в указанном вопросе, как и везде, с максимальной точностью воспроизводить авторскую волю, было принято решение в переводе иногда отдавать предпочтение слову «общественный» даже в тех случаях, когда российская традиция ныне чаще употребляет слово «социальный».