Наша борьба. 1968 год: оглядываясь с недоумением

Книга издана при поддержке

Фонда Фридриха Науманна за свободу (Германия)

FÜR DIE FREIHEIT

Friedrich Naumann
STIFTUNG

Fischer Taschenbuch Verlag

Go¨tz Aly

UNSER KAMPF

1968 — ein irritierter Blick zuru¨ck

Гётц Али

НАША БОРЬБА

1968 год: оглядываясь с недоумением

Перевод с немецкого Нины Ставрогиной  
и Марины Голубовской под редакцией Марка Гринберга

МОСКВА • ЧЕЛЯБИНСК 
СОЦИУМ

2020

2-е издание, электронное

УДК 94(430.131.1) «1968»
ББК 63.3(4Гем)63
А50

FÜR DIE FREIHEIT
Friedrich Naumann
STIFTUNG

Перевод с немецкого 
Нины Ставрогиной и Марины Голубовской 
под редакцией Марка Гринберга

А50
Али, Гётц.
Наша борьба. 1968 год: оглядываясь с недоумением / Г. Али ; пер. 
с нем. Н. Ставрогиной, М. Голубовской. — 2-е изд., эл. — 1 файл pdf : 
274 с. — Москва ; Челябинск : Социум, 2020. — Систем. требования: 
Adobe Reader XI либо Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10". — Текст : 
электронный.
ISBN 978-5-91603-631-2
Поколение-68 боролось с государством и с капиталом, называя их «господствующей системой». В 1968 г. игра в «казаков-разбойников» развернулась в 
условиях благополучия, которое было принесено в Германию экономическим 
чудом. Власть реагировала на нападки несколько растерянно, но намного 
разумней, чем утверждает легенда. В исследовании Гётца Али, со временем 
решительно изменившего свою точку зрения на события 1968 года, они показаны иначе, нежели в сочинениях ветеранов молодежного движения. Али 
использует документы ведомства федерального канцлера, министерства внутренних дел, службы по защите конституции, а также наследие вернувшихся 
в Германию из эмиграции профессоров — Рихарда Левенталя и Эрнста Френкеля. Он подкрепляет эти материалы тем, что говорили о внезапно вспыхнувших молодежных беспорядках современники: Петер Вапневски, Йозеф 
Ратцингер, Иоахим Фест.
Опираясь на источники, он анализирует движение 1968 года как поздний, 
специфически немецкий отголосок тоталитарного XX века и приходит к заключению: взбунтовавшиеся дети «поколения-33» весьма печальным образом 
напоминали своих родителей.

УДК 94(430.131.1) «1968» 
ББК 63.3(4Гем)63

Электронное издание на основе печатного издания: Наша борьба. 1968 год: 
оглядываясь с недоумением / Г. Али ; пер. с нем. Н. Ставрогиной, М. Голубовской. — Москва : Мысль, 2018.. — 271 с. — ISBN 978-5-244-01195-1. — Текст : непосредственный.

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-91603-631-2
© Мысль, 2018

Содержание

Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7
Предисловие к карманному изданию . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12

Поколение, бежавшее от прошлого . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19

Всегда на правильной стороне . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27

Упоение революцией, уверенность в себе  . . . . . . . . . . . . . . . 27
Живи вольготно, живи свободно.  
Террор? Охотно!  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 31

Как согреться на чужом пепелище . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35
Хозяева собственной истории . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 40
Верить документам, а не ветеранам . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 43

растерянность и слабость государства  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47

Гибель Бенно Онезорга  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 47
МВД ищет зачинщиков . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50
Канцлер: обеспокоенный,  
но рассудительный  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53

Сила в радости, наслаждение в действии . . . . . . . . . . . . . . . . . 59

Марксизм с уклоном в психодраму . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59
Против «безысходного неистовства» 
нашего времени . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64

Оргазм протеста и общий котел коммуны . . . . . . . . . . . . . . . . 67
Революционные сознательные группы в действии  . . . . . . . . 73

Выход из бедственного положения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 81

Партизаны, учителя-палочники, блюстители нравов  . . . . . . 81
Коричневое видение в Нойкельне . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 87
Между «кацетле», застоем и модернизацией . . . . . . . . . . . . . . 91

о чем думали студенты . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 100

Традиционное мышление, революционный порыв . . . . . . . 100
Демократическое студенчество, 
реакционное большинство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105

Захват власти в Западном Берлине  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109

Революционный психоделический трип . . . . . . . . . . . . . . . . 109
Пропаганда посредством выстрелов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 113
Городской совет как альтернативный парламент  . . . . . . . . 117

Содержание

Цари Обезьян с золотыми жезлами . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124

Почитание массового убийцы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 124
Что могло быть известно о преступлениях Мао?  . . . . . . . . . 130
Либеральные заигрывания с левыми радикалами . . . . . . . . 135

откровенно антиконституционная . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 140

Цель оправдывает средства  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 140
Вторая внутренняя эмиграция Эрнста Френкеля . . . . . . . . . 149
Студенческая борьба в Берлине . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 153

Беспамятство по-немецки: США-СА-СС  . . . . . . . . . . . . . . . . . 162

Разочарование в любви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 162
Бегство от нацистского прошлого . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165
1968-й: год процессов над нацистскими палачами  . . . . . . . . 169

Страх перед прошлым и «помешательство на евреях» . . . . . 176

«Левый» антисемитизм как защита от чувства вины  . . . . . . 176
Всё для палестинской революции . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 180

Поколение-33 и поколение-68  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 185

Мы ненавидим обывателя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 185
От индивидуализма к коллективизму . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 187
Против капиталистической  
монополии на образование . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 191

Резиновая дубинка против  
«освободительного движения» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195

Когда поражение лучше победы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 200

Буйство и одержимость немцев . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 200
Не умеющие плавать восстают против воды  . . . . . . . . . . . . 204
Эмоционально обездоленные . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 209
Публичное обсуждение и домашнее замалчивание  . . . . . . . 217
Бегство из отечества . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 219

Принятые сокращения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 226
Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 228
Комментарии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 237
Указатель имен . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 265

об авторе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 271

ПредиСЛоВие

Чем дольше я занимаюсь Россией, тем более склоняюсь к мысли, 
что связи, соединяющие Россию и Германию, намного важней 
всего, что эти страны разделяет. Для великих немецкоязычных писателей — скажем, Райнера Мария Рильке или Стефана 
Цвейга — Россия была точкой отсчета и источником вдохновения; такую же роль для великих русских писателей — от Ивана 
Тургенева до Федора Достоевского — играла Германия. Жителям обеих стран не раз приходилось страдать от переплетения 
в обществе черт варварской архаики и просвещенного модерна. 
Очевидный интерес немецких романтиков к глубинам психики перекликается с представлениями о великой русской душе. 
Многие научные и культурные достижения человечества стали возможны благодаря взаимообмену между нашими странами. С другой стороны, и немецкое, и российское государство 
часто внушали общим соседям страх и ужас своим стремлением 
к внешней экспансии.
Прискорбным образом связывает нас самая жестокая война XX века, которую в 1941 году принесла в Россию нацистская диктатура. Никогда еще история не знала такого количества жертв — как солдат, убитых в бою, так и гражданских лиц, 
уничтоженных на территории Польши и республик бывшего 
Советского Союза. Начиная с моего первого посещения СССР 
в 1966 году, когда я возглавлял делегацию молодых демократов, 
входивших в  молодежную организацию СвДП, я все время — 
и тогда, и в наши дни — удивлялся тому, что не слышу в России высказываний, свидетельствующих о неприязни к немцам. 
В последние годы вместе с представителями Фонда Фридриха 
Наумана я посетил многие регионы России — от северо-запада 
страны (Санкт-Петербург) до Сибири (Иркутск), от Урала (Екатеринбург) до Москвы, — и не раз обсуждал с местными жителями процесс утверждения гражданских прав и прав человека.
В ходе этих бесед мне стало ясно, что лучше всего мы можем 
научиться чему-то друг у друга, когда отказываемся смотреть 
на собеседников сквозь привычные очки и делаем предметом 
обсуждения собственный опыт, почерпнутый из знакомой нам 
реальности. Русский перевод моей вышедшей третьим изданием 
книги «Спасти права граждан. Свобода или безопасность: полемические заметки», посвященной утверждению гражданских 

Г. Али. Наша борьба

прав и прав человека в Германии, служил во время встреч с жителями России отправным пунктом для захватывающих дискуссий. 
Поэтому я, как и Фонд Фридриха Наумана, рад появлению книги, 
которая описывает и интерпретирует опыт событий 1968 года 
в Германии, — она также должна содействовать германо-российскому диалогу.
Разумеется, с точки зрения России 1968 год ознаменован 
прежде всего подавлением демократического протеста в Праге: 
эти события для нее более важны, чем происходившее в то время в Берлине. Надо, однако, помнить, что в сегодняшней России 
есть такая же нетерпеливая молодежь, стремящаяся как можно 
скорей положить конец коррупции и авторитарным тенденциям 
в собственном государстве. Может быть, критический взгляд на 
немецкое студенческое движение 1968 года поможет ей понять, 
какие идеи способствуют построению открытого общества, 
и отделить эти идеи от тех, что могут воспроизвести на новом 
уровне авторитарный дух ее предполагаемых противников?
Диалог, как демократия, существует прежде всего благодаря 
открытой дискуссии. Лишь в том случае, когда люди постоянно 
отстаивают гражданские права и права человека, когда им удается спорить и обсуждать проблемы в публичном пространстве, 
можно избежать конфликтов, неизбежно возникающих в любом 
обществе. Мы в Германии считаем 1968 год моментом кристаллизации общественно-политических конфликтов и дискуссии 
о выборе направления, которая в основном определила развитие демократии в нашей стране в последующие десятилетия.  
Сегодня мы все едины во мнении, что в период после 1968 года 
Германия стала более либеральной и демократичной страной. 
Однако до сих пор у нас идут споры о том, какую роль в этом 
играли тогдашние наиболее яркие революционеры.
Писатель и журналист Гётц Али внес в эти дебаты важный 
вклад. Он и раньше, публикуя сочинения, посвященные ужасам 
национал-социализма, и регулярные колонки в Tageszeitung, ставил перед немцами зеркало, в котором с беспощадной отчетливостью демонстрировал их подлинный облик. Хотя в последнее время у нас укрепили свое положение немногочисленные 
общественные группы, испытывающие под влиянием государственнических националистических идей симпатии к нацистскому периоду, чрезвычайно позитивным является то обстоятельство, что в сегодняшней Германии подведена черта под 
нацистским варварством и дана критическая оценка ответственности, которую несет за случившееся каждый элемент социума, 

Предисловие
9

каждая профессиональная группа, каждое предприятие и каждое 
общественное объединение. В 1950—60-х годах дело обстояло 
далеко не так. В моей собственной партии (СвДП) мы очень 
долго боролись со старыми нацистскими структурами, которые 
пытались продлить свое существование. Негодование молодежи 
в те годы отчасти было направлено против молчания военного 
поколения, которое, хотя и принимало участие в строительстве 
новой жизни и новой страны, не хотело прояснить собственную 
роль в становлении тоталитарного государства.
Гётц Али был одним из этих «юных дикарей», желавших 
пролить свет на непроработанное прошлое и, обнажая загнанный внутрь конфликт, попытаться изменить положение дел. 
В книге «Наша борьба. 1968 год: Оглядываясь с недоумением» 
он подвергает самокритичному анализу собственный тогдашний 
опыт, безжалостно выявляя в нем черты тоталитарного мышления и поведения. Али пытается показать, что в деятельности 
студентов 1968 года можно проследить преемственную линию, 
имеющую антидемократические и тоталитарные истоки. Несмотря на их восстание против консерватизма и замалчиваемого 
национал-социализма поколения родителей, он усматривает 
в этих молодых людях более тесную связь с их противниками, 
чем согласились бы признать они сами. С точки зрения Али, 
либерализация общественной жизни в Германии была в первую 
очередь следствием взвешенной политики старшего поколения, 
а не революционных притязаний молодежи. 
Он одобрительно отзывается, в частности, о Ральфе Дарендорфе: этот ученый, вызывающий у меня восхищение, в 1968 го- 
ду во Фрайбурге дискутировал на крыше автобуса, стоявшего в паркинге перед зданием, где проходил федеральный 
съезд СвДП, с предводителем студенческого движения Руди 
Дучке. Беседа Дарендорфа и Дучке, либерального профессора 
социологии и марксистского активиста, отчасти иллюстрирует 
тезис, выдвинутый Гётцем Али. С одной стороны — продуманная 
аргументация реформатора, с другой — эмоциональные требования революционных перемен, высказанные более молодым 
участником дискуссии.  Впрочем, в этом образе нельзя разглядеть предысторию тогдашней ситуации. Желая прояснить для 
старших членов партии, чем именно взбудоражена молодежь во 
многих германских университетах, я, возглавлявший в то время 
молодежную организации СвДП, пригласил Руди Дучке на съезд. 
Мы считали нужным устроить очную ставку либералов с этим 
авторитетным представителем части молодого поколения, хотя 

Г. Али. Наша борьба

Дучке в сущности был далек от либеральных позиций. В несогласии с вьетнамской войной мы были с ним едины. Однако тогдашний либеральный истеблишмент еще не был готов к таким 
дебатам. Дарендорф, который настойчиво искал возможность 
завязать диалог и тем самым проявлял подлинную либеральность, был явным исключением. Ему, как и мне, основные требования молодежи, ее призыв к реформам и проработке прошлого, 
казались вполне оправданными — ведь мы тоже принадлежали 
к этому молодому поколению.
Сам я и сегодня оцениваю движение 1968 года более положительно, чем Гётц Али. Эту оценку я разделяю с Ральфом 
Дарендорфом, который в книге «Соблазны несвободы» писал: 
«В зеркале обратного вида 1968 год предстает модернизационным рывком — к равноправию женщин и обществу знания, 
к гражданским инициативам и осознанию экологических проблем, к толерантности в отношении других и заинтересованном отношении к тому, что происходит вдали от страны. Вместе 
с тем он стал моментом утверждения релятивизма и в этом своем 
качестве явил в просвещенном мире открытого общества оборотный, фундаменталистский лик Януса».
Мы, члены партий социально-либеральной коалиции, хотели сломать закостенелые структуры аденауэровской эпохи, сделать ответственность за нацистские преступления предметом 
гласности и модернизировать общество. Следуя традициям 
либерализма, мы хотели претворить нашу конституцию, опирающуюся на представления о человеческом достоинстве, в действительность, которая воплощала бы конституционные нормы. Мы ощущали ветер общественных перемен, и наши партии, 
подгоняемые им, приняли тогда решение о реформах, которые 
по сей день определяют облик Германии. Ключевым лозунгом 
первого заявления правительства Брандта—Шееля был: «Больше демократии!» Мы сознавали, что эти реформы наберут ход 
лишь в том случае, если каждое из поколений, живущих в нашей 
стране, будет противостоять ползучей утрате фундаментальных либеральных ценностей. В современной Германии, где 
нарастают расистские настроения, это по-прежнему остается 
самой насущной задачей. В те годы мы утвердили либеральное 
мышление почти во всех сферах общества — от правопорядка 
до образовательной политики —. Одновременно мы с большим 
напряжением сил, преодолевая мощное сопротивление консервативных слоев населения, инициировали новую политику 
в отношении ГДР и стран Восточного блока. Позже она сыграла, 

Предисловие
11

среди прочего, решающую роль в процессе воссоединения Германии и освобождения Восточной Европы. 
Гётц Али весьма точно описывает движение-68, имевшее 
глобальные корни. Все же, с моей точки зрения — а я также был 
современником событий, — он оценивает это движение чересчур негативно. Тем не менее его книга излагает достоверный 
взгляд на ситуацию тех лет и обладает высокой документальной 
ценностью. Разумеется, из того, что он справедливо критикует 
в тогдашних антилиберальных тенденциях, сейчас осталось не 
так много: например, желание упразднить капиталистическую 
экономику. Правда, она не была реформирована так, как того 
хотели мы, либералы, но поставлена теперь на гораздо более 
прочные основания, чем имела когда-либо. 
В решении самых важных проблем возобладали позитивные тенденции. Как иногда утверждают — и я присоединяюсь 
к этому выводу, — в те годы республика была практически переучреждена заново. Наши друзья из гражданского движения в ГДР 
с огромным интересом наблюдали процесс этого пробуждения 
издалека и страдали от того, что в их обществе не происходит 
ничего подобного.
Хочу закончить цитатой из великого философа Карла Поппера: «Мы можем интерпретировать историю с точки зрения 
нашей борьбы за открытое общество, за власть разума, за справедливость, свободу, равенство и за предотвращение международных преступлений. Хотя история не имеет цели, мы можем 
навязать ей свои цели. И хотя история не имеет смысла, 
мы можем придать ей смысл». Этой цели хотим служить и мы, 
когда возвращаемся с помощью книги Гетца Али к событиям, 
происходившим в 1968 году в Германии, и обсуждаем их с российскими читателями.

Герхарт Баум,
бывший министр 
внутренних дел ФРГ

ПредиСЛоВие  
к карманному изданию

Первое издание моей книги, предложившей критический взгляд 
на события 1968 года, было приурочено к сороковой годовщине тогдашних протестных выступлений. Возмущенная реакция 
постаревших борцов за лучший мир не заставила себя ждать. 
Чтобы выкурить позавчерашних противников авторитаризма 
из их уютного гнездышка, достаточно было включить в книгу, 
опубликованную под ностальгическим заголовком «Наша борьба», несколько язвительных замечаний о давно минувшей эпохе 
исканий и блужданий. Тут же раздались возмущенные крики: 
«У него стыда нет! Какая мерзость! Что он себе позволяет!»
Стайки боевых друзей и подруг, держа друг друга под руку, 
появлялись на моих многочисленных — в те дни я выступал около сорока раз — чтениях. Седовласые дамы и господа, хмурясь, 
рассаживались в зале и принимались за дело: «Ренегат! Перебежчик! Барышник! Мы и читать не станем твою пачкотню!» 
Называя меня «предателем» и «доносчиком», они в то же время заверяли слушателей в «исключительно просветительском 
характере» их движения и в собственной непорочности. Как 
только я посмел обличить хотя бы одного человека из этого 
чистого мира гуманности и всестороннего раскрепощения!
Перед презентацией моей книги в вендландском городке 
Хитцаккере там был распространен призыв к бойкоту. Воззвание сочинили несколько представителей старого «альтернативного» движения, которых немало в районе Люхов—Данненберг. 
Они борются за справедливое распределение ресурсов, против 
ядерной энергетики и владеют домами, где на человека приходится добрых полтораста квадратных метров жилой площади. 
Несмотря на предупреждение, собралось около тридцати слушателей. Все они хорошо разогрелись в своих домах под камышовыми крышами* и кипели от возмущения. В конце вечера ко 
мне подошла подтянутая пожилая дама: «Меня зовут Эдельгард». 
Глядя с укоризной, она молча протянула мне свою брошюру 

*
Характерная черта региона; в настоящее время — признак зажиточности владельцев дома. — Здесь и ниже звездочками обозначены примечания 
переводчиков и редактора. Примечания автора, обозначенные арабскими 
цифрами, вынесены в конец текста.