Избранное

Избранное

НОРМА
Москва, 2019

Н. А. Власенко

Избранное

УДК 34(081.2)
ББК 67я44
В58

Власенко Н. А.
В58
Избранное / Н. А. Власенко. — М. : Норма, 2019. — 672 с. +
вклейка (16 с.)

ISBN 9785917686646 (Норма)
ISBN 9785161036273 (ИНФРАМ, online)

Юбилейное издание, подготовленное к 60летию доктора юридических наук, профессора Н. А. Власенко, включает написанные им в
разные годы основные научные труды: монографии, учебные пособия,
статьи.
Критерий подбора книг — исследования в области языковых и логических проблем права («Коллизионные нормы в советском праве»
(1984); «Язык права» (1997); «Законодательная технология: теория,
опыт, правила» (2001); «Разумность и определенность в правовом регулировании» (2015)). Научные статьи подобраны по принципу актуальности и новизны вопроса для настоящего времени, а также завершенности исследования темы в указанном жанре («Логикоструктурные дефекты системы советского права» (1991); «Жаргонизмы в
законодательстве» (2000); «Судебные правовые дефиниции: природа,
функции, основания деления и виды» (2009); «Кризис права: проблемы и подходы к решению» (2013) и др.).
В конце книги дан полный список научных и методических работ
автора.
«Избранное» рассчитано на аспирантов, студентов старших курсов,
ученых и всех, кто интересуется проблемами теории права.
Текст приводится в редакции опубликованных ранее работ. Незначительная авторская правка сделана лишь для уточнения ряда фактических обстоятельств.

УДК 34(081.2)
ББК 67я44

ISBN 9785917686646 (Норма)
ISBN 9785161036273 (ИНФРАМ, online)
© Власенко Н. А., 2015

Об авторе

Николай Александрович Власенко (род. 24 октября 1955 г.) — доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ, автор
многочисленных научных трудов в области общей теории права: логикоязыковых проблем, правовой лингвистики, юридической техники, философии правового регулирования и др. (кандидатская диссертация «Коллизионные нормы в советском праве» (1982), докторская
диссертация «Проблемы точности выражения формы права (лингвологический анализ)» (1997)). После принятия Конституции РФ
1993 г. участвовал в подготовке нормативных правовых документов
Тюменской и Иркутской областей. В последующем исследовал судебную практику и ее влияние на развитие законодательства. Опубликовал книги, посвященные разумности и определенности в праве, проблемам неопределенности в правовом регулировании и др., в частности «Язык права» (1997), «Законодательная технология: теория,
опыт, правила» (2001), «Судебные правовые позиции (основы теории)» (в соавторстве) (2009), «Теория государства и права» (2011),
«Разумность и определенность в правовом регулировании» (2015),
«Проблемы правовой неопределенности» (2015).
В настоящее время — заведующий отделом теории законодательства Института законодательства и сравнительного правоведения при
Правительстве РФ.

Предисловие,
или Немного о себе и о том, что вошло в книгу и почему

Несомненно, творческий, пишущий человек на пороге 60летнего
юбилея о своей жизни может сказать многое. Однако содержание
книги «Избранное» — подборка работ по праву — предполагает высветить, отразить в биографии автора то, что повлияло на его становление и мышление, т. е. жизненные вехи, события и главное — людей. Это момент первый. Второй — нужно ответить на вопрос, почему
в избранное включены именно эти работы, каким критерием руководствовался автор при составлении издания. И конечно, личностный абрис будет неполным, если не сказать об увлечениях, интересах
автора. Вообще считаю, что если у человека, особенно творческого,
нет увлечений — любых: чтолибо собирать, коллекционировать, путешествовать, интересоваться чемто, например кино, театром и т. д.,
больше и глубже среднестатистической личности, — то он не только,
обедняя свою жизнь, обкрадывает себя, но иногда и ограничивает
собственные способности к творчеству, к поиску ответов на вопросы,
которые хочется решить в науке и жизни. Словом, замыкающая страница предисловия — увлечения автора.
Родился в Иркутске в 1955 г., в октябре. Родители были молоды,
я у них был первенец. Затем родились сестра Елена и брат Олег. К сожалению, в живых родителей давно нет, и сестра также умерла рано,
не прожив и тех лет, что отец. Сестра была тяжело больна и, помню,
иногда говорила: «Дал бы Бог, чтобы прожить хотя бы столько же,
сколько отец», т. е. 62 года. Умерла в 47, остались две дочери.
Мать нас покинула от тяжелой болезни, когда мне было 13 лет; все
хозяйство и быт легли на плечи отца и мои. Если же учесть, что тогда
отец работал водителем и, как сейчас говорят, гонял фуры, а дома его
не было иногда по дватри дня, то все приходилось мне делать самому. Мы оставались одни: зима, холод, частный дом, печи, вода в колонке на улице... Это не могло не сказаться на становлении моего характера — умение терпеть, самоорганизоваться, а также некоторая
замкнутость и способность рассчитывать только на свои силы. По
крайней мере о себе я так думаю. Жили мы в предместье Марата (до
революции Знаменское), недалеко от Ангары и Знаменского монастыря (основан в 1704 г.). Монастырь никогда не закрывался, даже в
советское время. Место это знаменито тем, что там расстрелян адмирал Колчак и сброшен в прорубь. Говорили, что выловили его внизу

по течению и похоронили несколько деревенских мужиков, которые
строго берегли тайну захоронения. А на месте расстрела теперь стоит
памятник. В речке Ушаковке, которая тут же впадает в Ангару, мы купались, ловили самодельным неводом рыбу и варили уху. В конце
прошлого века там все изменилось. Дореволюционные дома снесли,
поменяли русло Ушаковки, построили новый мост, дорожную развязку и т. д., поодаль осталось лишь несколько купеческих домов.
Грустно, но неизбежно. Зато появился величавый памятник Колчаку.
Мать с большим уважением относилась к школе и профессии учителя. Пока была жива, учила нас прилежности и любви к книге, читала газеты и журналы, что меня удивляло, пока я не понял простую истину. Написанное — иной мир, и, читая, ты окунаешься в него, интересное тебя захватывает, этот мир тебя не отпускает. Любовь к книге,
к профессии преподавателя, как я думаю, унаследовал от матери.
А вот школу не любил, причем начиная с первого класса и до самого
ее окончания. Сейчас не могу понять почему, наверное, изза казенщины, обилия уроков, домашних заданий, вечных мероприятий по
субботам и даже воскресеньям. Свободного времени практически не
оставалось, а мне оно нужно было для чтения. Я перечитал книги, что
были дома, у соседей, в районной библиотеке... Помню, когда заканчивался учебный год в школе и до отправки в пионерский лагерь я
читал и читал. В пионерском лагере времени для чтения не оставляли,
библиотеки были скудные, мы их посещали нечасто.
Студенчество в части влечения к творчеству можно разделить на
две части: первыйвторой курс — это желание писать чтото художественное: повести, рассказы, очерки и даже стихи. Не так уж мало
было написано, но, как говорится, в стол. Причем многое, что не потеряно, хранится в нем до сих пор. По непонятной причине и по сей
день стараюсь избегать этого наследия, не ворошить его. Однако постепенно меня стала привлекать исследовательская работа. Вызванное интересом усердие, которое появилось у меня при написании дипломного сочинения, и полученные в связи с этим знания, например
в сфере правоприменения, используются мной и в настоящее время.
В 1978 г., закончив юридический факультет Иркутского государственного университета, пришел на кафедру теории и истории государства и права этого же факультета. Заведующим кафедрой в то время
был Юрий Иванович Агеев, которому я до сих пор безмерно благодарен за внимание и первые уроки преподавательской и научной деятельности. Спустя год я поступил в очную аспирантуру Свердловского юридического института на кафедру знаменитого Сергея Сергеевича Алексеева. Научным руководителем мне был назначен Александр
Федорович Черданцев. Вспоминая время учебы, с высоты прожитых
лет и накопленного опыта не могу не сказать самые теплые слова не

Предисловие
7

только о кафедре, но и об Институте в целом, прежде всего о той обстановке, которая царила в учебном заведении. Я имею в виду воспитание научной молодежи, привитие ей навыков педагогической и исследовательской работы. Делалось это системно. Привлечены были к
этому в первую очередь, конечно же, кафедры. За подготовку аспирантов отвечали не только заведующие, научные руководители, но и
имеющие немалый опыт профессора и доценты. В связи с этим я хотел бы вспомнить с благодарностью Геннадия Владимировича Игнатенко, заведующего кафедрой международного права Института, который по поручению ректора и партийной организации координировал работу по аспирантской подготовке в вузе. На кафедре теории
государства и права такую работу проводил Рудольф Константинович
Русинов, хороший коллега и талантливый исследователь.
С. С. Алексеев был человеком мягким, к аспирантам относился
снисходительно, не без доброго юмора. Но не терпел халтуры и лени.
Таким он просто рекомендовал уйти и применить свои силы на другом
поприще. С. С. Алексеев вел научный кружок с аспирантамиочниками Института — это тоже просьба ректора, но основывалась она на
инициативе кафедры. Научный кружок учил думать. Руководителем
задавалась тема, и устанавливалась ровно неделя для размышления.
Затем мы собирались, спорили, а итоги подводил Сергей Сергеевич.
Скажу только об одном заседании, тема была «Революция и право».
Дискутировали много, мнения разошлись. Завершая, С. С. Алексеев
сказал: «Право рассчитано на мирную жизнь — жизнь без революций».
Это, несомненно, и тогда было верно, и сейчас.
Тему кандидатской диссертации мне предложил А. Ф. Черданцев.
Их было около десятка, и все они были сформулированы уважаемым
профессором. Я выбрал «Коллизионные нормы в советском праве» и
сделал это осознанно. Тогда я уже проучился год в аспирантуре, сдал
все кандидатские экзамены, и, кроме того, у меня был преподавательский, пусть небольшой, но стаж работы. Коллизионная проблематика
в праве казалась мне исключительно юридической темой, я и сейчас
так думаю. Заниматься чемто откровенно искусственным, притянутым к теории государства и права, мне не хотелось. Имеется в виду
проблематика о роли партии, демократии в советском обществе и т. п.
Для меня Черданцев — замечательный человек и пример научного руководителя. В принципе за годы аспирантуры мы сдружились. Хотя я
не отягощал его встречами, особенно когда писал диссертацию. Строгость, помню, он проявил, когда я готовился к кандидатскому экзамену; както поругал меня за то, что я не прочитал «Немецкую идеологию» К. Маркса и Ф. Энгельса. Относительно диссертации: подготавливал я ее ровно год и проделал все самостоятельно. Научному
руководителю я принес готовый текст, и когда он его прочитал, то
сказал коротко — работа есть.

8
Предисловие