Этиология, патогенез и основы профилактики семи метаболических пандемий — «болезней цивилизации»

ЭТИОЛОГИЯ, ПАТОГЕНЕЗ 

И ОСНОВЫ ПРОФИЛАКТИКИ 

СЕМИ МЕТАБОЛИЧЕСКИХ 

ПАНДЕМИЙ — 

«БОЛЕЗНЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ»

В.Н. ТИТОВ 

В.А. АМЕЛЮШКИНА 

А.В. ТАРАСОВ 

Москва
ИНФРА-М

2020

МОНОГРАФИЯ

УДК 616(075.4)
ББК 52.5
 
Т45

Титов В.Н. 

Т45 
 
Этиология, патогенез и основы профилактики семи метаболиче
ских пандемий – «болезней цивилизации» : монография / В.Н. Титов, В.А. Амелюшкина, А.В. Тарасов. — Москва : ИНФРА-М, 2020. — 
378 с. — (Научная мысль). — DOI 10.12737/1019187.

ISBN 978-5-16-015175-5 (print)
ISBN 978-5-16-107665-1 (online)
В монографии с позиций предложенной В.Н. Титовым филогенетиче
ской теории общей патологии изложены причины, условия формирования 
и основы профилактики семи метаболических пандемий, болезней цивилизации. Они широко распространены в популяциях всех высокоразвитых 
стран мира; это семь патологических процессов: 1) атеросклероз и атероматоз; 2) эссенциальная, метаболическая артериальная гипертония; 3) метаболический синдром; 4) синдром резистентности к инсулину; 5) синдром 
ожирения; 6) неалкогольная жировая болезнь печени и 7) эндогенная гиперурикемия. 

Семь метаболичских пандемий в течение длительного времени – это 

лишь функциональные нарушения, развитие патологии которых при понимании доктором происходящего в организме и большом желании пациентов можно предотвратить. Они возникают в результате «злоупотребления» пациентами благами цивилизации. И если разобраться в условиях 
их становления, поступиться столь приятными «пагубными привычками», 
реально сформировать эффективную профилактику афизиологичного 
воздействия факторов внешней среды, можно  существенно снизить частоту метаболических пандемий в популяциях развитых стран мира. В этом 
состоит практическое значение данной монографии. 

Необходима клиницистам разных специальностей, а также пациентам 

развитых стран. 

УДК 616(075.4)

ББК 52.5

ISBN 978-5-16-015175-5 (print)
ISBN 978-5-16-107665-1 (online)

© Титов В.Н., Амелюшкина В.А., 

Тарасов А.В., 2020

Список cокращений 

ПС – паракринно регулируемые сообщества клеток 
РСТ – рыхлая соединительная ткань 
ЖК – жирные кислоты 
АТФ – аденозинтрифосфат
ТГ – триглицериды 
НЭЖК – неэтерифицированные жирные кислоты 
ГЛЮТ – глюкозные транспортеры
НЖК – насыщенные жирные кислоты 
МЖК – мононенасыщенные жирные кислоты 
ПНЖК – полиненасыщенные жирные кислоты
ННЖК – ненасыщенные жирные кислоты
ХС-ЛПНП – холестерин липопротеинов низкой плотности 
ДС – двойные связи
ФЛ – фосфолипиды
ПАВ – поверхностно-активные вещества 
3-ФГТ – 3-фосфорноглицериновая кислота 
ПДГК – пируватдегидрогеназный комплекс цитоплазмы 
Апо – аполипопротеин
ИР – синдром резистетности к инсулину 
СРБ – С-реактивный белок 
ГЛП – гиперлипопротеинемия 
МБПТ – микросомальный белок, переносящий триглицериды
БППЭХ – белок, переносящий полиеновые эфиры холестерина 
ИФР – инсулинподобный фактор роста 
ФХ – фосфатидилхолин
ЭЙКОЗА – эйкозапентаеновая жирная кислота 
ДОКОЗА – докозагексаеновая жирная кислота
АРАХИ – арахидоновая жирная кислота
АНГ-II – ангиотензин-два 
ЛПОНП – липопротеины очень низкой плотности 
ЛПНП – липопротеины низкой плотности 
ЛПВП – липопротеины высокой плотности 
ХМ – хиломикроны 
NO – оксид азота 
СЖК – свободные жирные кислоты 
АПФ – ангиотензинпревращающий фермент 

Введение 

И в настоящее время медицинские университеты, академии 

и научно-исследовательские институты всеми способами стараются подготовить специалиста, который был бы способен гармонично совмещать качества врача-практика и исследователя-медика, с успехом выступать в одной (в обеих) из этих ипостасей. 
Между тем сама принципиальная возможность подобного совмещения вовсе не кажется уже столь очевидной: очень уж различаются способы мышления и алгоритмы практической деятельности 
(а) врача-практика и (б) теоретика – биолога, химика и биохимика. 
Получается так, что в большинстве случаев врач-практик не считает необходимым отвлекаться от основной работы для постижения 
теоретических основ даже важных в диагностике обобщений; они 
часто представляются ему чем-то избыточным и чрезмерно изощренным для реализации в повседневной практике. 

В то же время и исследователи-медики порой с трудом пред
ставляют, как распорядиться набором разрозненных теоретических 
представлений, которые они при желании почерпнули из разных 
областей науки (физика, химия, общая биология). В лучшем 
случае они разумно соотносят их с особенностями нозологических 
форм заболеваний, не ощущая, не осознавая глубокого единения 
афизиологичных процессов in vivo в рамках единого филогенеза 
(филогенетической теории общей патологии) и индивидуального 
онтогенеза. Никто пока не попытался сформулировать сколько-нибудь обобщающего представления о медицинской науке как части 
общей биологии. Мы уже не говорим о возможности практической 
реализации подобного подхода в клинической практике со времен 
И.В. Давыдовского и Д.С. Саркисова.

А сколь нередко экспериментатор и исследователь становится 

заложником им же полученных новых фактов, боясь отступить 
от них хоть на несколько шагов в дискуссиях с исследователями 
иных специальностей и новых формаций! Даже психологически 
это оказывается очень трудным – оттолкнуть маленький «плотик» 
уже имеющегося опытного знания и оказаться в окружении запутанных, противоречивых и малопонятных положений общей биологии, фундаментальной медицины, биологии, физики и химии. 
Но широкое обсуждение проблемы – с опорой на общий естественнонаучный кругозор и возможности интеллекта – обычно и требует 
изначальной непредвзятости и способности с готовностью отказаться от позиции «ползучего эмпирика», который принципиально 
не желает «помышлять о чем-то неположенном».

Интеллектуал-потребитель способен легко принять новое кон
цептуальное обобщение, когда оно уже подтверждено экспериментальными данными и клиническими наблюдениями. Но ведь 
постижение нового в большинстве случаев происходит совсем 
иначе – ощупью, осязательно, наполовину интуитивно и наполовину предположительно, с многочисленными неточностями, двусмысленностями, тупиками и возвратами к истокам. Нет, и создавать, и даже просто обсуждать новые положения концептуального 
уровня совсем не просто – для этого, наверное, необходимы, кроме 
общего образования и навыков практического мышления, некая 
интеллектуальная независимость и, образно выражаясь, готовность 
бестрепетно, невзирая на многочисленные трудности, порой искусственно сформированные, пройти по пути познания. Интуиция – 
основа науки, неограниченного полета мысли. И только из единичных аспирантов получаются ученые; в большинстве же случаев – это собиратели фактов; стать учеными им природой не дано. 
Ученых не может быть много; число их сопоставимо с писателями, 
художниками. Научных сотрудников может быть много, порой излишне много; учеными из них являются единицы. 

Конечно, все без исключения естественные науки прошли 

стадию «собирательства» – экстенсивного накопления опытных 
данных, не отягощенную чрезмерными интеллектуальными усилиями «собирателей». Медицина вовсе не является исключением; 
Гиппократ не случайно поименовал ее «лучшим из искусств». Массивы разношерстной информации объединяли в лучшем случае 
сомнительными псевдоисторическими отсылками, мифологическими скрепами или узкими цеховыми интересами пользователей. 
Даже химия из «тайного герметичного искусства» превратилась 
в некое подобие науки филогенетически совсем недавно – менее 
четырех веков назад, когда приняла на вооружение атомистические представления наряду с положениями о сохранении и постоянстве состава вещества. И все это революционные подходы миросозерцания, заметим, не вытекали непосредственно из материалов 
опытов; они были почерпнуты из античной философии и «приняты 
на веру» – ведь практические доказательства столь очевидных 
истин получены много позже.

Медицинская наука, да и биология тоже, в этом отношении 

отстает от физики или химии; медицина и сейчас похожа на обширное хранилище достоверных фактов, которым авторы, по тем 
или иным причинам, десятками лет не решаются дать биологически 
обоснованного, логичного объяснения. Поэтому попробуем сформулировать методологический вывод – он понадобится нам в дальнейшем. Видимо, интеллектуалу-систематизатору требуется некое 
«мыслительное мужество» – потеря страха, боязни ответствен

ности за впервые высказанную мысль. Может быть мысль спорную, 
неточную, ошибочную, но новую. В этой ситуации «ученый муж», 
испугавшись ответственности за свой необузданный образ мыслей, 
в полной мере обречен на интеллектуальное бесплодие. 

Следует признать, что синтетический, системный и обобща
ющий взгляд на медицину как частную область биологической 
науки еще не в полной мере прижился на факультетах медицинских 
институтов. Еще не стали обыденными: 

а) представления об определяющей роли физической химии, 

биофизики и биохимии в патогенезе многих нозологических форм 
заболеваний; 

б) осмысление и обсуждение филогенетической теории общей 

патологии; 

в) системные поиски каузальных факторов этиологии в фило
генезе – специфичных для нарушений конкретных биологических 
функций и формирования патогенеза болезней; 

г) не созрела внутренняя потребность уяснить единый алгоритм 

патогенеза на примере распространенных в популяциях всех развитых стран мира и метаболических пандемий – «болезней цивилизации». 

Исторический системный подход, который оказался столь пло
дотворным в ходе развития alma mater, общей биологии, в медицинской науке приживается с большим трудом. И все же в первую 
очередь представляется необходимой попытка формирования 
теории патологии, мы полагаем – филогенетической (исторической) теории общей патологии.

Отчего биологических функций in vivo семь? Сложилось так, 

что при осмыслении устройства сложных образований природы 
традиционно вычленяют семь устойчивых системных уровней. 
На практике мир реально оказывается семеричен; в музыке – семь 
нот, радуга состоит из семи цветов, структурной единицей социального общества является «семь-я», в неделе семь дней; мир создан всевышним за семь дней, точнее за шесть, но к рабочим дням 
положен еще и выходной. В эволюционной теории происхождения 
жизни уровней тоже семь: молекулярный (1); аутокринный, клеточный уровень (2); уровень паракринно регулируемого сообщества 
(ПС) клеток, органов, систем органов и организма (3); популяционный уровень (4); уровень биогеоценоза (5); экосистемный (6) 
и последний биосферный уровень (7). 

В филогенезе, как мы полагаем, произошло последовательное 

формирование трех состояний относительного биологического совершенства. 

1. Формирование первого протекало на аутокринном уровне – 

на уровне клетки, когда эволюционное развитие и совершенство

вание одноклеточных достигло некоего трудно преодолимого предела. Это послужило основой длительного процесса формирования 
второго уровня относительного биологического совершенства. 
На аутокринном уровне метаболизм регулируют гуморальные внутриклеточные медиаторы, которые синтезируют разные органеллы 
клеток. 

2. Процесс функциональной специализации клеток привел 

к формированию второго уровня относительного биологического 
совершенства: речь идет о сообществах функционально разных 
клеток – о системе с паракринным уровнем (принципом) организации и регуляции. Постепенно клетки – участники паракринно 
регулируемого сообщества (ПС) – стали структурными и функциональными единицами каждого из органов и заложили основы 
функции организма в целом. Процессы аутокринной и паракринной 
регуляции обмена веществ в рамках ПС также осуществляют гуморальные медиаторы; действие их может быть сведено, в основном, 
к физико-химическим и биохимическим механизмам. 

В функциональных и структурных единицах каждого из ор
ганов, в ПС, мы дифференцировали три вида клеток – специфичные клетки (формируют функцию ПС), клетки локального перистальтического насоса, который перфузирует ПС, и пул рыхлой 
соединительной ткани (РСТ). Классическим примером ПС in vivo
является нефрон; тысячи нефронов формируют единый парный 
орган – почки. 

3. На третьем уровне относительного биологического совер
шенства мы уже, собственно, имеем дело с организмом как таковым. 
Этот уровень реализуется в становлении принципиально новых 
биологических функций: а) локомоции (движения за счет реципрокного сокращения скелетной, поперечнополосатой мускулатуры); 
б) система регуляции инсулином метаболизма в первую очередь 
жирных кислот (ЖК) и во вторую – глюкозы; в) становления когнитивной биологической функции, способности к ориентации особи 
в пространстве, самоорганизации в реальном окружении, познании 
окружающего мира (сognitiorerum – познание сути вещей).

В этом случае регуляцию метаболизма in vivo осуществляют 

более сложные методы – например, за счет электрохимического 
принципа вегетативной иннервации в подкорковых образованиях, 
в сосудодвигательном центре. Надо отметить, однако, что воздействие новых биофизических факторов является все же эффективным средством управления прежними, ранними в филогенезе 
биохимическими процессами действия гуморальных медиаторов 
в регуляции метаболизма.

И все-таки, полного единения регуляции биологических про
цессов на трех уровнях относительного биологического совер

шенства так и не произошло. Несовершенство регуляции физиологичных процессов (биологических функций) на втором и третьем 
уровне относительного биологического совершенства, на уровне 
реализации когнитивной биологической функции и являются этиологической основой формирования большинства из этиологических факторов метаболических пандемий, «болезней цивилизации». 

И не стоит удивляться тому, что все новое в научной среде 

всегда воспринимают настороженно. Первая, наиболее частая 
и длительная реакция – этого не может быть потому, что просто 
не бывает. Проходит время, и в отдельных головах исследователей 
созревает иная мысль: в этом, действительно, что-то есть. И только 
порой через многие годы приходит реальное понимание того – 
а разве может быть иначе? Не спешите, наука не терпит суеты; скоропалительные выводы столь часто оказываются ошибочными. 

В чем действительно остро нуждается наука – это в дискус
сиях, не в зачитываемых рецензиях и не в обсуждении опубликованных статей, а в живых, свободных дискуссиях, ограниченных 
только рамками интеллекта. Дискуссия – основа совершенствования науки. И следует внимательно относиться к словам молодых 
членов сообщества, которые вступили в дискуссию. Они, естественно, могут многого не знать, но интуитивно могут высказать 
необычную мысль. Она часто нуждается в глубоком осмыслении 
на ином по интенсивности интеллекта поле, которое доступно далеко не каждому человеку. Поэтому творческое единение опытных 
и молодых – условия достижения нового в науке, в биологии 
и в медицине. 

Для этого в научном коллективе должен быть свой Гуру, часто 

из Совета Старейшин; он призван даже нечетко высказанные молодыми исследователями мысли тут же улавливать и трансформировать во что-то удобоваримое. Свободное, осознанное общение с научными знаниями является ценностью научного коллектива. Как 
тут не вспомнить Петра Великого, один из Указов которого звучит 
так: «Указываю господам сенаторам речь в Присутственных местах держать не по писанному, а токмо своими словами, дабы дурь 
каждого всякому видна была». Напрягайтесь господа ученые, академики и члены корреспонденты, проявляйте чудеса интеллекта; 
тогда все метаболические пандемии будут поняты и профилактика 
в популяции оптимально организована. Это несомненное будущее 
медицины в сохранении здоровья популяции нашей России. 

Лекция первая 

БИОЛОГИЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ТРОФОЛОГИИ – ФУНКЦИЯ ПИТАНИЯ 

АНАБОЛИЧЕСКОЕ ДЕЙСТВИЕ ИНСУЛИНА, ГУМОРАЛЬНАЯ 
РЕГУЛЯЦИЯ МЕТАБОЛИЗМА ЖИРНЫХ КИСЛОТ И ГЛЮКОЗЫ

 ЭФФЕКТИВНОСТЬ СИНТЕЗА АТФ И ПАРАМЕТРЫ КИНЕТИКИ 

ОРГАНИЗМА

В 2012 году, более чем через 150 лет после создания клеточной 

теории патологии Р. Вирхова, автор этой книги (В.Н. Титов) сформировал положения новой – филогенетической теории общей 
патологии. С одной стороны, это позволяет системно подойти 
к пониманию специфичных факторов этиологии каждой из метаболических пандемий, «болезней цивилизации». Так именуют 
атеросклероз и атероматоз, метаболическую, эссенциальную, артериальную гипертонию, метаболический синдром, синдром резистентности к инсулину, ожирение, неалкогольную жировую 
болезнь печени и эндогенную гиперурикемию. С другой стороны, 
удается отметить и общность алгоритма патогенеза «болезней цивилизации», принципиальное сходство генезиса и общей картины 
нарушения регуляции метаболизма in vivo. Формирование этиологических факторов метаболических пандемий явилось следствием 
неблагоприятного воздействия непривычных (афизиологичных) 
для организма факторов внешней среды на разных ступенях филогенеза. Филогенез мы рассматриваем как единый анамнез всего 
живого на пленете Земля на протяжении примено четырех миллиардов лет. 

Филогенетическая теория общей патологии, основанная 

на оценке роли биологических функций и биологических реакций, 
исторически прослеживает становление и совершенствование 
каждой из них на ступенях филогенеза, учитывая этапы становления регуляторных связей со всеми биологическими функциями 
в живой природе, со всеми факторами физико-химической регуляции метаболизма. Согласно филогенетической теории общей 
патологии, живые системы на ступенях эволюции последовательно 
сформировали семь биологических функций: 

биологическую функцию гомеостаза (1); 
биологическую функцию трофологии (2); 
биологическую функцию эндоэкологии, «чистоты» межкле
точной среды (3); 

функцию адаптации (4); 
биологическую функцию воспроизводства вида (5); 

функцию локомоции (6); 
когнитивную биологическую функцию (7). 
Основа биологического действия инсулина на ступенях фило
генеза состоит:

а) в регуляции кинетики метаболизма ЖК, превращении 

синтезированной клетками de novo из глюкозы пальмитиновой 
ЖК по пути пальмитиновая насыщенная ЖК (НЖК)→стеариновая 
НЖК→олеиновая мононенасыщенная ЖК (МЖК), 

б) повышении эффективности наработки митохондриями мак
роэргического аденозинтрифосфата (АТФ), 

в) совершенстве кинетических параметров организма, реали
зации всех биологических функций и биологических реакций 
in vivo. Снижение содержания глюкозы в крови – наиболее очевидное проявление гормональной активности инсулина. Согласно 
последовательности филогенетически позднего становления инсулина: 

а) первым in vivo является нарушение метаболизма ЖК и три
глицеридов (ТГ); далее последовательно выстраиваются 

б) гиперхолестеринемия; 
в) гипергликемия;
г) гиперинсулинемия. 
Основным в первичной профилактике синдрома резистентности 

к инсулину является понижение в плазме крови концентрации неэтерифицированных жирных кислот (НЭЖК) и ТГ. Инсулин активирует поглощение клетками глюкозы тремя путями: гормон 

а) взаимодействуя с рецепторами, увеличивает на мембране ин
сулинзависимых клеток число транспортеров глюкозы – ГЛЮТ4; 

б) блокирует липолиз в инсулинзависимых подкожных адипо
цитах, но не в висцеральных жировых клетках сальника;

в) стимулирует в гепатоцитах и адипоцитах липогенез, при
нуждая клетки усиливать поглощение глюкозы для синтеза олеиновой МЖК. Ее митохондрии окисляют с наиболее высокой константой скорости реакции. Синдром резистентности к инсулину 
и континсулярное действие пальмитиновой ЖК пищи, в конечном 
итоге проявляются в форме биохимически опосредованного дефицита энергии in vivo, приводят к уменьшению производительности 
образования в митохондриях АТФ и снижению потенциала реализации основных биологических функций и биологических реакций. 
При этом высокое содержание в плазме крови НЭЖК, ТГ, глюкозы 
и холестерина липопротеинов низкой плотности (ХС-ЛПНП) 
в крови являются, по сути, лишь достоверными индикаторами выраженности хронического дефицита in vivo энергии.