Травма и душа: духовно-психологический подход к человеческому развитию и его прерыванию

КОГИТО-ЦЕНТР
МОСКВА, 2017

 УДК 159.9
 ББК 88
 
К 17

Калшед Д.

Травма и душа: Духовно-психологический подход к человеческому развитию и его прерыванию. – Пер. с англ. – М.: 
Когито-Центр, 2017. – 488 с., 3 л. ил. (Современная психотерапия)

ISBN 978-0-415-68146-9 (англ.)
ISBN 978-5-89353-444-3 (рус.)

К 17

© Donald Kalsched, 2013
© Когито-Центр, 2015
ISBN 978-0-415-68146-9 (англ.)
ISBN 978-5-89353-444-3 (рус.)

 УДК 159.9
 ББК 88

Все права защищены. Любое использование материалов 
данной книги полностью или частично 
без разрешения правообладателя запрещается

All Rights Reserved.
Authorised translation from the English language edition 
published by Routledge, a member of the Taylor & Francis Group

Перевод с английского
Н. А. Серебренниковой

Научная редакция
В. А. Агаркова
при участии
В. К. Калиненко

В основу психотерапии посттравматических расстройств личности Дональд Калшед кладет идею о том, что душа живет между двумя мирами – материальным и духовным, а культура предоставляет личности мифопоэтическую матрицу, помогающую 
выжить после тяжелой травмы. Анализируя сходства и различия 
юнгианского и психоаналитического подходов к терапии, автор 
раскрывает тонкости психологической работы со сновидениями 
и телесными симптомами людей, переживших ранние травмы. 
Особое внимание уделяется проработке в терапии диссоциации 
и саморазрушительных тенденций, специфике переноса/контрпереноса и недостаточной символизации. Для иллюстрации своих выводов автор использует клинический материал и художественные образы, в том числе сказки.

Содержание

Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .11

Эта книга  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
Два мира. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
Травма и система самосохранения  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27
Принимая во внимание душу  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 33
Развитие души  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36
Травма как разрыв. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .41
Заключительные размышления. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 44

Глава 1
ТРАВМА И СПАСИТЕЛЬНЫЕ ВСТРЕЧИ
С НУМИНОЗНЫМ  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .47

Открытие духовного мира в глубинной психологии . . . . . . . . . . .51
Встречи с таинственным  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
Посещения в момент умирания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 60
Дева Мария как ангел-хранитель. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 75
Мария и младенец на высоте 25000 футов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .76
Мистический опыт в ходе юнгианского анализа  . . . . . . . . . . . . . 80
Удивительные «присутствия», описанные в этой главе. . . . . . . . 86

Глава 2
УТРАТА И ОБРЕТЕНИЕ ДУШИ-РЕБЕНКА  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .91

Ребенок между мирами:
переходное пространство у Винникотта . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
Первый случай: ребенок в клетке. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 98
Второй случай: биржевой маклер и погребенное дитя . . . . . . . .101

Третий случай: Делия и Пони . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .114
Тема потерянного и вновь найденного ребенка
в мировой мифологии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 126

Глава 3
ДИССОЦИАЦИЯ И ТЕМНАЯ СТОРОНА
ЗАЩИТНОЙ СИСТЕМЫ  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 137

Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 137
Дит и агрессия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .143
Проявления Дита в клинической ситуации. . . . . . . . . . . . . . . . . .145
Дит в психоанализе, юнгианской теории и не только . . . . . . . . 146
Схождение в Ад. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 150
«Оставь надежды, всяк сюда входящий…». . . . . . . . . . . . . . . . . . 152
Дит и демон депрессии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 154
Клинический пример: случай Элен . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158
Спуск продолжается: лимб  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 162
Пример прорыва, повлекшего духовные последствия. . . . . . . . 169
Застрявшие в лимбе: злокачественная невинность . . . . . . . . . . 172
Диана: злокачественная невинность. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 173
Дит и воплощение  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 180
Продолжение спуска в преисподнюю  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184
Отступление: ангелы у врат Дита. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184
Спуск продолжается: встреча с Дитом  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 186
Встреча и приближение к Диту в переносе  . . . . . . . . . . . . . . . . . 189
Выводы: два типа страдания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193

Глава 4
ТРАВМА, ТРАНСФОРМАЦИЯ И ТРАНСЦЕНДЕНТНОСТЬ . . 197

Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 197
Первая встреча  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 201
Комментарий по поводу базисного расщепления
при ранней травме  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 204
Первые сессии и возвращение потерянных детей  . . . . . . . . . . . 207
Работа горя  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 212
Восстановление потерянного мальчика/ребенка  . . . . . . . . . . . 213
Ребенок во внешней и внутренней реальности. . . . . . . . . . . . . . 215
Восстановление утраченной фемининности. . . . . . . . . . . . . . . . .217
Средняя фаза анализа:
новое отношение к агрессивной энергии  . . . . . . . . . . . . . . . . 220
Гнев в переносе. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 223

Пекарь с пирогами и витражных дел мастер. . . . . . . . . . . . . . . . 224
Храмы как священные убежища
для интеграции любви и ненависти. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 227
Откровение, слеза Будды и появление симпатии. . . . . . . . . . . . 229
Регрессия и восстановление старой защиты . . . . . . . . . . . . . . . . 234
Возвращение Симпатии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 234
Добровольное жертвоприношение
и игра на обезглавливание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 236
Открытость боли – это открытость Богу. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 238
Резюме  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 241

Глава 5
ЦЕЛОСТНОСТЬ И ЗАЩИТЫ ОТ ЦЕЛОСТНОСТИ . . . . . . . . . . 243

Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 243
Быть увиденными в целостности . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 246
Целостность и наше духовное наследие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 248
Целостность, кривые зеркала и личный нарратив . . . . . . . . . . . 250
Юнг: восстановление целостности
с помощью сновидения  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 252
Юнг: описание целостности в поздних работах  . . . . . . . . . . . . . 258
Вклад нейронаук в концепцию целостности . . . . . . . . . . . . . . . . 260
Случай Синтии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 273
Заключение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 281

Глава 6
ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ
К ВНУТРЕННЕМУ МИРУ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 284

Рональд Фейрберн и внутреннее преследование  . . . . . . . . . . . . 286
Джон Стайнер и психические убежища  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 290
Кристофер Боллас и внутренний мир
как страна призраков. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 294
Арнольд Моделл и приватное я. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 297
Невилл Симингтон и истинный Бог против ложного бога. . . . 300
Комментарий  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 307
Джеймс Гротштейн
и невыразимый субъект бессознательного. . . . . . . . . . . . . . . .311

Глава 7
УТРАТА НЕВИННОСТИ И ЕЕ ВОССТАНОВЛЕНИЕ  . . . . . . . . . 324

Психоаналитические представления о невинности  . . . . . . . . . 324

Тема невинности в западной литературе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 326
«Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери  . . . . . . . . . . . . 329
Случай Барбары  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 335
История: Маленький принц между мирами  . . . . . . . . . . . . . . . . 340
Переживание с риском для невинности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 341
Приручение: пшеничные поля  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 343
Невидимые вещи, дорогие сердцу  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 348
Маленький принц встречается с Пилотом . . . . . . . . . . . . . . . . . . 350
Продолжение истории Барбары  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 351
Уроки «Маленького принца»:
Пилот начинает понимать  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 356
Уроки нашей истории . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 358
Барбара: одно из последних сновидений  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 359
Выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 361

Глава 8
РАЗДЕЛЕННОЕ Я КАРЛА ГУСТАВА ЮНГА  . . . . . . . . . . . . . . . . . 366

Введение и связь с предыдущими главами  . . . . . . . . . . . . . . . . . 366
Юнговская одиссея между мирами:
параллели с «Маленьким принцем»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 370
Спрятанные подсвечники  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 379
Продолжение истории Юнга . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 381
Диалектика двух юнговских миров
и фрейдовский психоанализ  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 383
Общие контуры биографии Юнга  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 395
Комментарии Винникотта к «Воспоминаниям, сновидениям, 
размышлениям» Юнга. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 398
Утверждения Винникотта о психопатологии Юнга . . . . . . . . . . 403
Оценка интерпретаций Винникотта . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 406
Краткие итоги и выводы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .416

Глава 9
РАЗЪЕДИНЕНИЕ И ВОССОЕДИНЕНИЕ. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .419

Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .419
О включении сказок в аналитическую работу  . . . . . . . . . . . . . . 423
Угнетение тела разумом. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 424
Случай Деборы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 428
«Девушка-безручка»: часть I  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 432
Начало терапевтического процесса Деборы  . . . . . . . . . . . . . . . . 435
На пути к теоретическому осмыслению. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 438

«Девушка-безручка»: часть II. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 444
Терапевтический процесс Деборы:
стадия «серебряных рук»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 449
«Девушка-безручка»: часть III . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 458
Пребывание Деборы в «лесу». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 461
Выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 465

Литература  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 468

Поиск причин заканчивается на берегу известного; 
за ним – бескрайние просторы, которые навевают лишь 
ощущение чего-то невыразимого.
Мы покидаем берег известного не ради приключений, не в поисках острых ощущений и не потому, 
что рассудок оказался не в силах найти ответы на наши 
вопросы. Мы пускаемся в плавание потому, что услышали вечный шепот волн далекого моря, когда мы склонили ухо к губам фантастической раковины – нашему 
разуму.
Всем нам, жителям двух миров, приходится иметь 
двойное подданство…

(Abraham Heschel, 1990: 1–2)

Летним вечером на закате солнца я стою на террасе своего дома 
в Ньюфаундленде и вдруг оказываюсь на границе двух миров. 
Раздвижная дверь за моей спиной открыта, и до меня доносятся звуки включенного телевизора. В новостном выпуске канадского телевидения рассказывают о новом теракте в афганском 
Кандагаре: 29 убитых, 50 раненых, кровь и клочья разорванных 
взрывом тел на стенах зданий, плач женщин и ярость мужчин, 
пустые глаза отчаявшихся детей – невообразимая травма. Мне 
едва хватает сил, чтобы выслушать все это.
Я смотрю перед собой. На юге простираются пустынные 
пространства Атлантического океана, длинные высокие волны 

Введение

Введение

обрушиваются на скалистые уступы мыса Скервинк, в глубине лазурного неба угасающего дня медленно мерцают звезды, 
а запоздалые морские птицы совершают свой путь на какие-то 
дальние острова за линией горизонта. Эхо дрожащего крика гагары отражается от воды и наполняет необыкновенную красоту 
этого мирного пейзажа, а звук сигнального горна, доносящийся 
издалека, благословляет покой. Рядом с этой красотой моя душа 
чувствует себя как дома, и я умиротворен.
Как возможно сосуществование этих миров? Мне требуется огромное усилие для того, чтобы мысленно удержать их рядом. Один из этих миров представляется мне профанным, жестоким и расколотым на враждующие лагеря. Существование 
в нем, ограниченное смертью и пребыванием в физическом теле, 
невозможно без человеческой трагедии и страданий, от которых 
цепенеет разум. Этот мир предстает передо мной как фрагментирующая реальность человеческого конфликта – деструктивная 
ярость, которую я просто не могу «переварить» – в ответ на это 
я ощущаю себя цепенеющим, мой внутренний диалог обрывается, 
я диссоциирую и оставляю свое тело: все это составляет основные черты реакции на травму. Другой мир ощущается сакральным, прекрасным, безграничным и вечным, открывающим путь 
к тому невыразимому таинству, успокаивающему душу, которое 
Рудольф Отто (Otto, 1917) назвал нуминозным измерением человеческого опыта. И когда я открываюсь этой великой реальности, 
то чувствую, как она «тихо сматывает нити с клубка забот, хоронит с миром… мои дневные тревоги и беды»*; однако в этом прекрасном и безличном мире можно лишь одиноко бродить. В нем 
нет людей, только я один.
Можем ли мы жить полноценной жизнью, балансируя между этими двумя мирами? Может ли наша душа уцелеть после 
«кандагаров» нашего детства? Есть ли для этого какой-то иной 
способ, кроме использования одного из этих миров в качестве 
убежища от другого: можем ли мы и не избегать реалий человеческого страдания, и не обесценивать, не присваивать ранг 
«просто иллюзии» реальности тех бесконечных и невыразимых таинств, которые поэт Чеслав Милош (Milosz, 2004) назвал 

 
* Шекспир У. Макбет. Глава 2.2: 35–39. Пер. Б. Л. Пастернака.

Введение

«Вторым Космосом»? Есть ли способ сохранить, как сказал Хешель, наше «двойное подданство», оставаясь гражданами обоих
миров?

Эта книга

Книга называется «Травма и душа», в этом названии отражена 
идея двух миров (и их взаимоотношения), исследованию которых 
посвящены последующие страницы. Это исследование приведет 
нас к некоторым мистическим или духовным аспектам моей психотерапевтической работы с пациентами, пострадавшими от ранней детской травмы. Путеводной нитью, ведущей через многочисленные клинические примеры и последующие теоретические 
комментарии, для нас будут слова Хешеля, что мы – «граждане 
двух миров» и «должны иметь двойное подданство». Эта бинокулярная метапсихология поможет мне по-новому интерпретировать мои клинические наблюдения. Я полагаю, что любое 
адекватное теоретическое понимание личной самости*, а такое 
понимание всегда является неявной основой любого психотерапевтического подхода – должно учитывать и ее бесконечную 
протяженность, и духовный потенциал, и ее конечность, ограничения, и материальные детерминанты.
Многие современные психоаналитики заняты исследованиями того, что уже очень давно Уильям Джемс (James, 1936: 370) 
описал как «мистические состояния сознания». Выдающимся первопроходцем, исследовавшим эту область, стал Шандор Ференци 
(Ferenszi, 1988), написавший о таинственных исцеляющих связях, которые возникают в отношениях переноса и контрпереноса 
в анализе пациентов, страдающих от последствий ранней психической травмы; Уилфред Бион (Bion, 1965) говорил о невыразимой реальности «O» или о божественном как основном источнике 
трансформации в психотерапии; Невилл Симингтон (Symington, 

 
* Здесь и далее в тексте я соответствует английскому self – понятию, 
принятому в психоаналитической теории, например, в эго-психологии и психологии самости. Там же, где автор вводит специальные термины психологии самости Кохута (Kohut, 1971, 1977, 1984), 
например self-object, мы используем вариант «объект самости». – 
Прим. науч. ред.

Введение

1993) обращал внимание на то, что человеческое переживание 
содержит нечто таинственное (lifegiver – дарителя жизни), имеющее отношение к бесконечному измерению бытия, и мы должны 
принять это для того, чтобы владеть нашими жизненными силами; Кристофер Боллас (Bollas, 1999: 195) признал «таинственный разум, пронизывающий психику», и говорил, что «если Бог 
есть, то он живет именно в нем». Джеймс Гротштейн (Grotstein, 
2000) в одной из последних работ писал о «невыразимом субъекте» бессознательного, который посылает сновидения во благо 
«феноменального субъекта», то есть Эго или я. И наконец, мы 
упомянем страстное заявление Майкла Эйджена (Eigen, 1998: 
41–42), признанного «психоаналитика-мистика», о том, что в работе психоаналитика присутствует религиозный аспект, а сама 
профессия может рассматриваться как «священное» призвание. 
Обзор трудов некоторых из этих теоретиков приведен в главе 6.
На страницах этой книги вы найдете конкретные и драматические примеры того, что психоаналитическая работа с жертвами ранней травмы подтверждает эти мистические размышления. 
Почти все «высокочувствительные люди» (Aron, 1996), которые 
упомянуты здесь в описаниях случаев, имеют опыт мистических 
переживаний. Многие из них сформировали глубокие эмоциональные связи с природой, животными, мифопоэтическим* ми
 
* Этот термин использовал Элленбергер (Ellenberger, 1970: 150, 314) 
для описания базовой функции бессознательного, то есть тенденции представать перед сознанием в виде образов, ориентированных на архаические и типические (архетипические) мотивы. 
По его словам, этот термин восходит к Фредерику Майерсу, Теодору Флурнуа и Карлу Густаву Юнгу. Он также указывает, что эта 
функция бессознательного не получила того внимания, которого 
заслуживает.
В этой книге в соответствии с представлениями К. Г. Юнга 
мы будем делать акцент на идее, что мифопоэтическая история 
окружает жизнь каждого индивида, как пламя окружает фитиль 
свечи, предоставляя матрицу для «вселения» души. Матрица – это 
область между мирами духовной и материальной реальности. 
Эта мистическая третья область известна в аналитической психологии как психическая, или имагинальная, реальность. Юнг 
предполагал, что мифопоэтические образы укоренены в коллективном слое бессознательного. Он пояснил, что этот глубинный 

Введение

ром кино, театра, искусства и литературы, особенно с поэзией. 
Иногда они говорят о том, что «спасали себя» в своем внутренним 
мире, полном сверхъестественного присутствия, в мире, который стал архетипическим контейнером и предоставил убежище 
для сбежавшей от внешнего мира невинной части их души. Часто они рассказывают об опыте «синхронистичности», который 
не поддается рациональному объяснению. Также многие из них 
описывают размывание границ между обыденной и экстраординарной реальностями, благодаря которому они получают таинственный доступ к духовной реальности, который закрыт для людей, приспособившихся к этому земному миру.
К сожалению, по мере развертывания мистической, мифопоэтической жизни человека, пережившего травму, благодатное 
духовное присутствие, которое, казалось бы, спасает их душу, начинает терять свою оберегающую силу. Под давлением повторяющихся разочарований и разрушений иллюзий такие внутренние 
объекты часто становятся злокачественными. Внутренние защитники превращаются в преследователей (см.: Kalsched, 2006), 
и «высшие ангелы нашей природы» замещаются демонами расчленения, телесной развоплощенности, психического омертвения и примитивных защит (см. главы 3 и 9). Это тоже духовность, 
но духовность тьмы и ужаса; мистика, но мистика жестокости, 
демонической одержимости и потери души.
В развивающейся в настоящее время области исследований 
на стыке психотерапии и духовности лишь немногие авторы упоминают этот темный аспект духовного мира. Однако при мучительном спуске травмированной души с небес в ад в процессе психотерапии она будет иногда обнаруживать себя среди мощных 
темных сил, которые сопротивляются исцелению, что представляет собой также и духовную проблему. Главное внимание в этой 
книге уделено преодолению этого сопротивления и тому, как благодаря сотрудничеству в диаде «пациент/терапевт» душа освобождается из своего заточения (а также парадоксальным образом 

слой психики опосредует переживание, воспринимаемое как духовное. Так что мы не можем избежать духовных переживаний 
в нашей во всем остальном материальной жизни. Мы проживаем 
подлинную жизнь «между мирами». Если мы здоровы, мы – «граждане двух миров».