Терапевтические отношения в психоанализе

Терапевтические 
отношения 
в психоанализе

Москва
Когито-Центр

2007

УДК 159.9 
ББК 88 
Т 35

Все права защищены. Любое использование материалов данной книги 
полностью или частично без разрешения правообладателя запрещается.

Научные редакторы:
И. Романов и К. Ягнюк

Переводчики:
Е. Пчельникова, Ю. Кобец, С. Дурас, А. Шутков, О. Исакова

Т 35 
Терапевтические отношения в психоанализе. М.: «Когито-Центр», 
2007,— 236 с. (Библиотека психоанализа)

УДК 159.9 
ББК 88

Выражаем благодарность Гарри Голдсмиту 
за помощь в выборе статей и содействие 
в получении права на публикацию

Сборник содержит избранные статьи из психоаналитического 
журнала The Psychoanalytic Quarterly за 2000 год, посвященные 
аналитическому процессу, отношениям психоаналитика и пациента, технике психоанализа и терапевтическим изменениям, а также психоаналитическому пониманию травмы, материнства и женского развития.
Книга адресована психоаналитикам, психотерапевтам и психологам, а также тем, кто изучает психоанализ, интересуется его 
современным состоянием.

© Издательство «Когито-Центр», 2007

ISBN 978-5-89353-223-4

Содержание

Андре Грин

ИНТРАПСИХИЧЕСКОЕ И ИНТЕРСУБЪЕКТИВНОЕ 

В ПСИХОАНАЛИЗЕ............................................................................................... 5

Говард Левин, Рэймонд Фридман 

И н т е р с у б ъ е к т и в н о с т ь  и  в з а и м о д е й с т в и е  

в а н а л и т и ч е с к и х  о т н о ш е н и я х : о с н о в н о й  п о д х о д  
47

Лоуренс Индербитцин, Стивен Леви 

Р е г р е с с и я  и  п с и х о а н а л и т и ч е с к а я  т е х н и к а : 

к о н к р е т и з а ц и я  к о н ц е п ц и и ................................................................. 81

Чарльз Бреннер

Р а в н о м е р н о  р а с п р е д е л е н н о е  в н и м а н и е ...............................113

Дэвид Пауэр
Об о п р о б о в а н и и  ч е г о - т о  н о в о г о : у с и л и е  

и  о с у щ е с т в л е н и е  н а  п р а к т и к е

в  п с и х о а н а л и т и ч е с к о м  и з м е н е н и и ..........................................118

Мэрион Митчел Олайнер

Н е р а з г а д а н н а я  з а г а д к а  т р а в м ы ......................................................155

Кэролин С. Эллман

П у с т а я  м а т ь : с т р а х  д е с т р у к т и в н о й  з а в и с т и  

у  ж е н щ и н ..........................................................................................................179

Розмари Балзам

М а т ь  в н у т р и  м а т е р и ...............................................................................205

ИНТРАПСИХИЧЕСКОЕ 
И ИНТЕРСУБЪЕКТИВНОЕ 
В ПСИХОАНАЛИЗЕ

Андре Гоин

В аналитическом процессе присутствуют как интрапсихичес- 
кое, так и интерсубъективное. Того, кто намеревается сосредоточить внимание лишь на одной из этих составляющих, ожидает бессмысленная борьба за превосходство. В то время как 
«объектальная» (objectal) перспектива широко признана в психоанализе, «субъекталъная» (subjectal) в теоретическом плане 
определена менее четко: она объединяет такие понятия, как Эго, 
самость (the self), субъект, Я  (the I) и т. п. Влечение является 
матрицей субъекта. Исследование отношений между перцепцией 
и репрезентацией приводит нас к постановке вопроса о связях 
между влечением и объектом. Влечение обнаруживается благодаря объекту. Пересмотр фрейдовской теории должен привести 
к признанию роли объекта, которая незаслуженно отрицалась. 
Новая парадигма должна включать неразрывность связки Увлечение-объект». Конструкция объекта ретроактивно приводит 
к гипотезе влечения, в свою очередь конструирующего объект. 
Функция подобного другого (autre semblable) определяется как 
фундаментальная связь (желание и идентификация). Интерсубъективные отношения объединяют двух интрапсихических 
субъектов. Сила и смысл переплетаются и объединяют свое 
воздействие. Психическая причинность существует в точке

* 
Andre Green. The Intrapsychic and Intersubjective in Psychoanalysis. 
The Psychoanalytic Quarterly, vol. LXIX, 2000, No. 1. Эта статья была 
представлена в виде лекции в Монреальском психоаналитическом 
обществе 26 апреля 1996 г. Автор выражает признательность 
за перевод на английский язык Эндрю Уэллеру.

5

Терапевтические отношения в психоанализе

пересечения биологического (метабиологического) и культурного. Эта статья посвящена переходу от первой топографической 
модели ко второй.

Ц ентральны е вопросы в д еб а та х 
ОБ ИНТРАПСИХИЧЕСКОМ-ИНТЕРСУБЪЕКТИВНОМ

Я собираюсь исследовать взаимосвязь между интрапсихичес- 
ким и интерсубъективным, поскольку эта тема охватывает 
множество вопросов, находящихся на различных уровнях. 
Не вызывает сомнений, что сама тема является точкой пересечения целого ряда проблем, занимающих центральное место в психоаналитическом опыте. Все согласятся со мной в том, 
что основной целью лечения является исследование интра- 
психического, внутреннего мира анализируемого. Однако следует признать и то, что исследование осуществляется средствами переноса, который вынуждает — я умышленно использую это слово, понимая перенос во фрейдовском духе,— аналитика вовлекаться, поскольку именно благодаря своей роли 
объекта проекции аналитик включается в психоаналитический процесс. Далее, благодаря анализу этих проекций и тому 
способу, которым аналитик на них отвечает, его речь и действия отражают психическую реальность пациента. Как иначе 
аналитик мог бы достичь этого, если бы его собственная психическая реальность не была вовлечена в процесс? Фактически речь идет о том, что было названо вторым фундаментальным правилом, а именно о том, что аналитик должен сам пройти анализ. Интерсубъективность возникает именно благодаря взаимопроникновению внутренних миров двух партнеров 
аналитической пары (что, однако, не указывает на симметрию 
в отношениях протагонистов).
Эти моменты, касающиеся существенных компонентов аналитической практики, могут также послужить источником конфликтных интерпретаций. Вместо того, чтобы сотрудничать, обе 
стороны, хотя и признавая точку зрения противника, могут в то же 
время вступить в борьбу за первенство (и даже гегемонию). Заметим, что эта борьба имеет идеологические корни, которые сразу

6

»е могут быть обнаружены, но становятся явными, как только 
одна из сторон придает значение даже самым незначительным 
мыслям. Если речь заходит об интрапсихическом, то вскоре появляется и упоминание о центральной гипотезе влечения; если 
речь идет об интерсубъективности, то сразу же возникают ассоциации с теорией объектных отношений, основывающейся, в частности, па идее психологии двух персон, словно упоминание 
двойственности автоматически смещает проблему на психологический уровень, обусловленный отношением одной психики 
к другой. Возможно, было бы целесообразно пересмотреть значение каждого термина и по-новому взглянуть на их взаимосвязь. 
Этим я и собираюсь заняться в данной статье. Формируя свой 
подход, я принял во внимание опыт современной клинической 
практики, в частности, работы с не-невротическими структурами.

З а м еч а н и е о д во й н о м  пределе

Когда я сформулировал модель двойного предела (double limit) 
(Green, 1990) с целью охарактеризовать основные особенности 
пограничных (т. е. граничащих с психозом) случаев, я построил следующую схему: провел вертикальную границу между внутренним и внешним, а во внутреннем пространстве провел горизонтальную границу между сознательным (вверху) и бессознательным (внизу). Таким образом были определены два поля: 
внутреннее поле интрапсихического, образованное из двух частей, и поле интерсубъективного, образованное отношениями 
между внутренним и внешним, развивающимися во взаимосвязи друге другом. Что касается структуры психического, следует сказать, что внешнее является не только реальностью. В самом сердце реальности, символизируя и выражая ее, находится то, что в психоанализе называется объектом и что по сути 
направлено на другого субъекта. Таким образом, объект расположен в двух местах: он одновременно принадлежит внутреннему пространству на уровне сознательного и бессознательного, но также присутствует во внешнем пространстве как объект, как другой, как еще один субъект.

Иптрапсихическое и интерсубьективпое о психоанализе

7

О бъ ектал ьн о е п ро и схо ж д ен и е
И СУБЪЕКТАЛЬНОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ

Стоит лишь бросить взгляд на понятие объекта в психоанализе, 
то сразу становится очевидным, что это понятие охватывает множество значений1. Я покажу, что это действительно так, противопоставляя объект, включенный в состав влечений, и объект 
последующего удовлетворения, который локализован во внешнем мире. Но существует и множество других вариаций: объект 
фантазии, реальный объект, не говоря уже об объекте сексуальных и возрастных различий в эдипальном контексте. Этот перечень был существенно обогащен введением новых понятий, 
таких, как внутренний объект у Кляйн (Klein, 1932) и переходный объект у Винникотта (Winnicott, 1951-1971). По сути дела, 
унифицированной концепции объекта нет и быть не может.
Несмотря на то, что объект является основным источником 
различий (между Эго и объектом, субъектом и объектом), многообразие объектов требует дифференциации в пределах самого 
понятия. Следует помнить о том, что объектов всегда больше, 
чем один. Целью данной работы является не столько подчеркнуть множество значений объекта, сколько указать на невозможность сформировать единое понятие, охватывающее все эти значения. В противном случае мы попадаем в тупик генетической 
концепции, сконцентрированной главным образом на первичном 
объекте — матери или ее груди — и выводящей из этого примитивного мира все другие вариации, придавая им статус ответвлений, каждое из которых своими корнями уходит в первичную 
модель. Эта концепция порождает множество трудностей. В противоположность ей французская психоаналитическая литература делает акцент на структурных различиях, которые не могут 
быть объяснены ни одной из генетических теорий развития, какое 
бы название они ни носили, будь то кляйнианское учение о роли 
внутренних объектов в раннем развитии или теории, возникающие в результате систематических наблюдений за детьми. ФранТерапевтические отношения в психоанализе

См. четыре главы в моей книге, посвященные понятию «объект» 
(Green, 1995b).

цузский язык позволяет провести различие между словом объективный (objective), существующим в повседневной речи, и словом объекталъный (objectal), ставшим частью психоаналитического словаря. Таким образом, для того, чтобы свести воедино 
различные понятия, я буду говорить об объекталъном происхождении (objectal lineage).
В лондонских лекциях2 я сформулировал предположение 
о том, что возникла новая метапсихология, которая готова выбросить за борт фрейдовские разграничения, чтобы сосредоточиться на исследовании отношений между самостью и объектом. 
Понятие самости является одним из наиболее поздних продуктов психоаналитической теории. Недостаточность понятия Эго 
подчеркивалась неоднократно, и в зависимости от теоретического контекста в этой связи речь шла о субъекте, Я, персоне и, наконец, о самости — понятии, которое по-разному трактуется различными авторами, от Эдит Якобсон (Jacobson, 1964) до Хайнца 
Кохута (Kohut, 1971). Таким образом, самость, Эго, Я, субъект 
открыли для психоанализа субъектальное происхождение, в некотором смысле — противоположность давно известному нам 
объектальному происхождению. Очевидно, что в результате всего 
этого процесса пришлось пожертвовать фрейдовским влечением. Я хотел бы воспользоваться данной возможностью, чтобы 
устранить дисбаланс, вызванный распространенной в психоанализе склонностью идеализировать. Я постараюсь достичь равновесия между двумя крайними точками колебания маятника — 
влечением и объектом,— поскольку важны не столько их предельные положения, сколько пространство между ними — траектория, колебания, т. е. объединяющая их динамика.

П ерцепция и репрезен тац и я

Как внешний мир помогает внутреннему миру конструировать 
себя? Каковы организующие параметры? Как внутренний мир

Интрапсихическое и интерсубъективное в психоанализе

См. работу «Аналитик, символизация и отсутствие аналитического 
сеттинга» (Green, 1986).

9

Терапевтические отношения в психоанализе

формирует наше видение, нашу концепцию внешнего мира 
и какие организующие параметры в этот процесс вовлечены? 
Эти вопросы являются давней проблемой психоанализа. Я бы 
даже сказал, что это самая давняя проблема, поскольку отношение между перцепцией и репрезентацией было исходной 
точкой психоаналитических размышлений.
На заре развития психоанализа перцепция ушла на второй 
план, когда Фрейдом был предложен психоаналитический сет- 
тинг, направленный на фасилитацию и стимуляцию сферы репрезентаций. Однако эта тема вновь стала актуальной спустя 
много лет, когда психоаналитики начали проявлять все больший 
интерес к психозу и психотическим структурам. Фрейдовское 
упоминание о вытеснении реальности предполагало, что информация, предоставляемая перцепцией, неприемлема. Позитивные 
галлюцинации были укоренены в негативных галлюцинациях. 
И хотя вытеснение и расщепление были впервые описаны в связи с фетишизмом, некоторое время спустя в обнаруживаемой при 
психозе фрагментации было также найдено расщепление 
(Spaltung) (Freud, 1940). Кроме того, ошибкой было ограничивать перцепцию ощущениями, как это ранее делала психология.
Если мы внимательно перечитаем работы Фрейда, то обнаружим, что для него перцепция действует во внутреннем мире, 
в отдалении от души, в форме восприятия телесных состояний. 
Это в равной степени верно и в отношении мышления, поскольку для Фрейда принципиальной функцией языка является превращение мыслительного процесса в нечто доступное восприятию. И если на ранних этапах построения своей теории Фрейд 
рассматривал перцепцию в основном как противоположность репрезентации, как нечто, обеспечивающее нас информацией о реальности и используемое для приобретения знания о настоящем, 
то по мере развития психоаналитической теории это понятие естественным образом усложнилось. Не защищенная от превратностей внутреннего мира перцепция, в свою очередь, может стать 
средоточием процессов, свидетельствующих о сомнительности 
ее роли гаранта реальности. Возможно, это было уже установлено ранее в рамках классического подхода? Случай фетишистского расщепления был очевидным тому доказательством, 
и в негативных галлюцинациях можно увидеть эквивалент вы10

Интрапсихическое и интерсубъективное в психоанализе

теснения, происходящего во внутреннем мире. Проверка реальности не может больше основываться на одной лишь перцепции. 
Если она и остается в определенной степени валидной, то отношение «перцепция-репрезентация», очевидно, требует переосмысления, поскольку оно не в состоянии прояснить множество 
вопросов. Понятие «репрезентация» в психоанализе постигла та 
же участь, что и понятие «перцепция». Вероятно, существовали 
серьезные основания для того, чтобы во второй топографической модели на уровне Ид репрезентация не занимала уже того 
положения, которое она имела в бессознательном первой топографической модели.
Поле репрезентации, рассматриваемой как противоположность перцепции, было расширено. Для всех психоаналитиков 
основным опорным пунктом остается обозначенная Фрейдом 
оппозиция между предметными и словесными представлениями (presentation), иначе говоря, в лечении,— между смыслом дискурса анализируемого и тем, что откликается в его внутреннем 
мире и не может быть сведено к дискурсу. Более детализированная концепция репрезентации показывает, что в нее необходимо 
включать прочие данные, которые ранее не принимались во внимание. Это относится к репрезентации реальности. Фрейд говорил об идеях и суждениях, которые репрезентируют реальность 
в Эго: иначе говоря, для реальности недостаточно быть воспринятой — она также должна быть репрезентирована в Эго посредством суждений. Это то, к чему дает доступ язык, не имея возможности в себя вместить.
Мы также должны иметь в виду, что когда Фрейд говорит 
о «психической репрезентации влечения», само по себе влечение мыслится им как психическая репрезентация возбуждений, 
возникающих внутри организма. Отсюда ясно, что идея смысла, сторонником которой оставался Фрейд, зависит от направления сил, которые пересекают психическое пространство. Они 
подвергаются не только трансформациям, но и воздействию 
собственной разрядки, проявляющейся в различных формах,— 
соматических, галлюцинаторных или же в форме отыгрывания 
(Agieren). Напротив, другой способ вовлечения психической 
активности в долгий процесс развития заключается в использовании таких способов репрезентации, которые подводят

И