Космический субъект

К О С М И Ч Е С К И Й
С У Б Ъ Е К Т

Издание 3е, дополненное

«КогитоЦентр»
2005

В. А. Лефевр
В. А. Лефевр
В. А. Лефевр
В. А. Лефевр
В. А. Лефевр

Вступительное слово
Карла Поппера

УДК 159.9.51
ББК 88
Л 53

Все права защищены.
Любое использование материалов данной книги полностью
или частично без разрешения правообладателя запрещается

Лефевр В. А.
Лефевр В. А.
Лефевр В. А.
Лефевр В. А.
Лефевр В. А. Космический субъект. Изд. 3е доп. — М., «КогитоЦентр», 2005. — 221 с.

УУУУУДК 159.9.51
ДК 159.9.51
ДК 159.9.51
ДК 159.9.51
ДК 159.9.51
ББК 88
ББК 88
ББК 88
ББК 88
ББК 88

Эта книга, первое издание которой вышло в 1996 году, посвящена развитию сильного антропного принципа. В соответствии
с этим принципом, законы, заложенные в фундамент Вселенной
таковы, что в ней с неизбежностью должны возникнуть существа
подобные человеку. Автор приходит к неожиданному выводу,
что подобие заключается не столько в том, что эти существа способны к техническому прогрессу, как в том, что они обладают
совестью, которая понимается как способность к многократному
самоознанию в процессе выбора. Автор строит термодинамическую модель существа, обладающего совестью, и показывает,
что такие существа могут обмениваться эмоциями, используя
систему кодов, похожую на человеческую музыку. Еще в 1967 году,
в книге «Конфликтующие структуры» автор увидел возможность
построения Биокосмологии — единой модели, которая свяжет
законы живого и разумного с законами физического мира. Книга
«Космический субъект» — шаг в этом направлении.

ISBN 5893531639

© «КогитоЦентр», 2005

Л 53
Л 53
Л 53
Л 53
Л 53

Содержание

Введение
5
Вступительное слово Карла Поппера
9

I. Субъект в моделях Вселенной
10
сознание и математика, метафора и модель, человек в модели
Вселенной

II. Разумный магнитный плазмоид
16
классификация Кардашева, попытки найти внеземные цивилизации, иные формы жизни

III. Домажор и доминор из объекта SS433
 22
отличительный признак космического субъекта, музыкальные
гаммы, объект SS433, возможная связь с плазмоидами, гармонические отношения в спектре объекта, квазары и радиогалактики

IV. Аналитическая модель субъекта
33
универсалии, функция готовности, свобода выбора, исходные
предположения, вид функции готовности, Реалист, свободный
выбор и хаотическое поведение

V. Полезность и полярность
41
два аспекта выбора, полезность, полярность, модель Рестла,
моральный выбор

VI. Гиперболический закон категоризации
50
магнитудная оценка, психофизическая функция, категориальная оценка, кривая категоризации, роль частоты предъявлений,
проблема СтивенсаГалантера, проецирование состояний, модель  категоризации, гиперболический закон

VII. Выбор без объективных критериев
56
выбор при отсутствии объективной меры, золотое сечение,
опыты, в которых появляется золотое сечение, эксперимент
АдамсаВеббера, референдумы

VIII. Теорема о существовании и единственности рефлексии
65
субъективный мир, образ себя, основная теорема, графическая
метафора, диагональное представление, образ себя у Реалиста

IX. Рефлексия и ее диаграммы
71
когнитивные итерации, осознание, схемы рефлексии, диаграммы рефлексии, пример

X. Булева модель
77
рефлексия и формальная импликация, диагональное представление импликации, вероятностная интерпретация, коллапс булевой функции, схема Шрейдера, время реакции

XI. Самодетерминация
83
воздействие мира как функция интенции, колебания, комбинированная полезность, деление пирога, обобщенная модель свободного выбора

XII. Мозг, ментальные феномены и термодинамика
93
мозг и субъективность, гипотеза о природе ментальных явлений, тепло и работа, второе начало термодинамики, тепловые
машины, теорема Карно, температура, потерянная доступная
работа, поршневой двигатель

XIII. Тепловые машины и рефлексия
105
последовательность тепловых машин, агрегат с лентами,
связь с диаграммами рефлексии, добавление машин слева и справа, восходящая и нисходящая рефлексия, резонансы, полезности
и энергии

XIV. Генерация чувств
115
рефлексия чувств, парадокс Леви, мощности машин как аналоги чувств, обобщение диаграммы рефлексии, пример, профили
переживаний, общая модель субъекта, вывод законов психофизики

XV. Музыкальные интервалы
124
целочисленность интервалов, объяснительные схемы, теория
Гарбузова, диатоника, натуральные интервалы

XVI. Модель музыканта
131
интервалы как проецирование состояний, условие резонанса, абстрактный клавикорд, трезвучия, теорема о натуральных интервалах, интервалы и переживания, зоны Гарбузова

XVII. Медитация
143
два типа медитации, пустотная медитация, слияние с Абсолютом, модель медитации, чакры

XVIII. Смысл существования космического субъекта
154
физическая схема, ступени эволюции магнитноплазменного
субъекта, стремление стать вечным двигателем, формулировка второго начала как математическое описание субъекта

XIX. Большая коррекция
159
релятивистские модели Вселенной, сценарии эволюции, галактики, черные дыры, энтропия, коррекция распределения
вещества

XX. Моральный императив как физический закон.
166
кординация действий, негативный прогноз теории игр, категорический императив, мораль как космологический фактор

Литература
169

Приложение 1. Биполярный выбор человека и животных
181

Приложение 2. В.А. Лефевр и Ю.Н. Ефремов. Возможные аналоги
когнитивных процессов в паттернах рентгеновской
переменности Быстрого Барстера
209

4
Содержание

Светлой памяти моей матери
посвящается

ВВЕДЕНИЕ

Мы верим, что мы не одиноки во Вселенной. Мы допускаем,
что в космическом пространстве обитают подобные нам существа.
Мы предполагаем, что их присутствие может быть обнаружено объективными методами.
Ключевыми в предыдущем абзаце являются слова «подобные
нам». Каков их смысл? Казалось бы ответ на этот вопрос несложен:
эти существа должны быть способны изучать окружающий мир и самих себя, должны создавать совершенную технологию и перемещаться в космическом пространстве. Однако все это, в принципе,
может быть доступно и существам, более похожим на насекомых,
чем на человека.

Наша специфическая особенность состоит не столько в том,
что мы очень умны, сколько в том, что мы обладаем совестью.

В своих более ранних работах я попытался показать, что наша
способность оперировать с понятиями добра и зла подчиняется ясной
математической схеме, которая сама по себе никак не связана с конкретной биологической природой человека (Lefebvre, 1977; 1982;
1992а, 2001). Последнее обстоятельство натолкнуло меня на мысль,
что формальная структура совести и является тем специфическим качеством, которое характеризует класс подобных нам космических
существ. Такие существа, будучи тождественны нам своими глубокими человеческими переживаниями, могут, тем не менее, быть бесконечно далеки от нас по своей физической природе.
В этой книге я ввожу формальную модель субъекта, обладающего
совестью, и развиваю мысль, восходящую к фантастическим романам
Фреда Хойла и Станислава Лема, состоящую в том, что материальной
основой совершенных космических существ могут быть магнитноплазменные образования, родственные магнитосферам звезд
и планет.
Основная линия моих рассуждений такова. Сначала я ввожу
аналитическую модель субъекта, основанную на нескольких простых предположениях относительно выбора, делаемого человеком.
Затем я показываю, что эта модель способна объяснить некоторые
уже известные психологические феномены и предсказать существование новых. После этого я доказываю, что с формальной точки

Введение

зрения, эта аналитическая модель подобна модели простейших
термодинамических процессов. В результате мы получаем возможность проводить анализ природы космического субъекта на языке
физических законов. Работая на этом уровне, я показываю, что с одним дополнительным предположением модель позволяет формально
вывести набор натуральных интервалов в музыке и связать каждый
интервал с внутренними переживаниями субъекта.
Появление набора натуральных интервалов в таком общем контексте наводит на мысль, что общение между космическими субъектами может происходить не только как обмен знаниями, но и как
глубокий эмоциональный контакт, который реализуется посылкой
музыкальных сигналов. В качестве аргумента в пользу этой гипотезы я привожу анализ допплеровского спектра космического объекта
SS433 и показываю, что этот спектр возможно содержит музыкальное сообщение.
Термодинамическая модель субъекта дает теоретический аналог
и для многократной рефлексии. Формальный вывод из модели заключается в том, акты последовательной саморефлексии подводят
субъекта к предельному состоянию, которое аналогично вечному
двигателю, если использовать физические термины. Далее я предполагаю, что развитие космического субъекта может состоять
из таких последовательных актов саморефлексии. Поэтому двигаясь
к конечному, практически недостижимому состоянию, космический
субъект выделяет все меньше и меньше энергии, и его становится
все труднее обнаружить. Именно это свойство космического
субъекта может объяснить «молчание Вселенной».
В заключительных главах книги я строю метафорическую картину Универсума, населенного разумными существами, способными даже вмешиваться в эволюцию Космоса. Я должен подчеркнуть, что эта
картина не является научной в строгом смысле этого слова. Она используется как иллюстрация, с помощью которой я пытаюсь показать
связь феномена человека (термин Тейяра де Шардена) с моральным
императивом Канта и фундаментальными физическими законами.
В третье издание добавлены два Приложения. В первом анализируется гипотеза, что биополярный выбор совершается не только
человеком, но также птицами и млекопитающими. Таким образом,
первые «проблески» формального механизма совести начинают
проявляться уже у высших животных. Однако у них явно нет способности к многократной саморефлексии. Используя модифицированный вариант модели, изложенной в основном тексте книги, я предлагаю объяснение странного формального соотношения (Matching
Law), которому подчиняется многократный выбор животных.

Введение
7

Во втором приложении помещен перевод статьи, написанной совместно с Юрием Ефремовым, специалистом в звездной астрономии.
История этой работы такова. Модель космического субъекта, теоретическим аналогом которого является цепочка тепловых машин,
связывает когнитивную активность субъекта с последовательностью
чисел довольно необычного типа. У нас возникла мысль, а не является
ли такая последовательность специфической «росписью» космических субъектов? Мы начали просматривать имеющуюся литературу
и довольно быстро нашли небольшую статью группы японских
астрономов во главе с И. Таварой, в которой описывалась имено такая
последовательность чисел! Она проявила себя в графиках рентгеновского излучения уникального космического объекта, который
получил название Быстрый Барстер. Используя опубликованные
данные, мы проанализировали последовательность, которую демонстрирует Быстрый Барстер, и извлекли из нее значения параметров
когнитивного процесса, возможно лежащего за рентгеновским
излучением этого объекта. Несмотря на несомненную спекулятивность самого замысла этой работы, она, я думаю, оправдана, даже
в том случае, если последующие наблюдения отвергнут нашу гипотезу. Будущее безусловно принадлежит попыткам увидеть следы когнитивной активности в информации, которую мы получаем из Космоса.

*   *   *
Неоценимую помощь в работе над этой книгой оказала мне Викторина Лефевр. Без ее поддержки книга не была бы написана.
Я глубоко благодарен Юлию Шрейдеру, с которым я обсуждал основные идеи этой работы. Его комментарии были точны и глубоки.
Юлий Шрейдер прочел эту работу в рукописи и сделал ряд важных
замечаний, которые я учел при подготовке окончательного варианта. Несколько исключительно ценных советов я получил от Юрия
Ефремова, который забраковал значительное число моих первоначальных космических построений. Он провел со мной несколько семинаров по телефону и снабдил меня фотографиями галактик. Наконец, только благодаря инициативе и высоким деловым качествам
Владимира Лепского эта книга смогла быть опубликована порусски,
причем невероятно быстро.

*   *   *
Весной 1992 года я послал Карлу Попперу предварительный
текст моей предыдущей книги «Психологическая теория биполярности и рефлексивности» (сокращенный перевод этой книги был опубликован в России под названием «Формула человека», Прогресс,

Введение

1991). Через месяц его секретарь, Мелица Мью, сообщила мне,
что Сэр Карл готов со мной встретиться. В сообщении было указано
несколько возможных дат для нашей встречи. Я выбрал одну из них
(10 августа) и в назначенное время входил в дом Поппера, расположенный в пригороде Лондона. Меня встретил старый человек (ему
только что исполнилось 90 лет) с необыкновенно выразительными
глазами. После первого получаса разговора мне показалось, что Поппер устал, и я начал было прощаться. Однако он остановил меня,
лицо его внезапно оживилось, и мы беседовали еще три часа. Я понял, что Поппер внимательно прочел текст, который я ему послал,
и что мысли о возможности формального описания взаимоотношений добра и зла его понастоящему заинтересовали. Он даже начал
импровизировать, пытаясь использовать мою модель для схематизации моральных рассуждений молодого нациста тридцатых годов.
Он посоветовал мне существенно переработать текст и снабдить его
новым введением. В конце беседы Поппер взял лист бумаги и написал вступительное слово к моей будущей книге.
Книга должна была выйти к концу 1992 года. Возвращаясь
в Калифорнию, я понял, что ее следовало бы значительно изменить,
прежде чем предварять вступительным словом Поппера. Однако
времени на это уже не оставалось, поэтому я поместил его текст в конце книги в виде приложения.
Через год после выхода той книги я решил ее существенно дополнить и начал готовить новый вариант. Однако вскоре мне стало ясно,
что получается новая книга, причем отражающая мой исходный
замысел гораздо яснее, чем сжатый текст, который я посылал Попперу. Тому первоначальному тексту примерно соответствуют главы IV,
VI–X и XV в этом издании. Я думаю, что теперь моя работа закончена,
и я могу предварить ее вступительным словом Карла Поппера.

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО КАРЛА ПОППЕРА

Сэр Карл Поппер написал следующие слова, сказав, что ими
он начал бы эту книгу, если бы был ее автором.

Я думаю, что я сделал крупное психологическое открытие,
состоящее из нескольких ступеней. Говоря упрощенно, оно принадлежит психологии морали, понимаемой в новом смысле.
Я полагаю, что существуют воздействия двух типов, влияющие
на наш разум и определяющие нашу готовность поступать хорошо:
(а) Давление внешнего мира (состояние общества, состояние природы, деньги, которыми я обладаю...) и (б) Наша собственная мысль
о внешнем мире, суммированная в простом суждении: в какой степени он хорош или плох.
Влияния этих двух типов направляют нашу хорошую или
плохую интуицию, в других отношениях независимую.
Конечно, предположение, что полярность хорошоплохо играет
решающую роль в наших моральных действиях, является колоссальным упрощением. Нет психолога, которому это понравится.
Каждый из них скажет, что это означает думать о человеке,
как о фундаментально моральном существе.
Оставьте на время эти вопросы. Ждите и смотрите, что мой
анализ способен объяснить.

Карл Поппер

I. СУБЪЕКТ В МОДЕЛЯХ ВСЕЛЕННОЙ
сознание и математика, метафора и модель,
человек в модели Вселенной

В этой книге сделана попытка построить очень общую формальную модель человека. Сам замысел такой работы с неизбежностью
требует отразить в модели не только поведение человека, но и его
субъективную сферу, которую в наших обыденных представлениях
мы связываем со способностью человека испытывать переживания
и осознавать самого себя. Для реализации такого замысла не видно
другого пути, как попытаться представить субъективные феномены
на языке математики и, тем самым, получить возможность рассматривать их в единой системе с поведением.
Но могут ли ментальные феномены быть описаны на языке
математики? Сама постановка этого вопроса вызывает протест
у многих людей, полагающих, что математика не должна вторгаться в сферу сознания. Я не могу с этим согласиться. Конечно, само
слово сознание окутано дымкой тайны и приобщенности к высшим
силам. Однако трудность математического моделирования феномена не зависит от того, кажется он нам таинственным или
нет. Например, гораздо труднее построить модель полета мухи по
комнате, чем модель движения «таинственной» кометы вокруг
Солнца.
Я хочу начать эту книгу с аллегорической истории, чтобы сделать более ясным мой взгляд на то, чем теоретическая модель отличается от других форм представления реальности.
Вообразим себе, что гдето в Тихом океане есть остров, который
по какойто невероятной причине так и не был до сих пор открыт.
На этом острове живут люди, никогда не видевшие человека
из внешнего мира. Лишь много лет тому назад на остров были
выброшены два англичанина с потерпевшего крушение корабля.
Они были приняты в касту жрецов (предположим, что такая была
на острове) и научили других жрецов говорить поанглийски. Таким
образом, английский язык стал сакральным религиозным языком
на этом острове. Только жрецы владели им и передавали его из поколения в поколение. Представим себе, что главным бедствием этих
людей были внезапно налетающие тайфуны. Спастись от тайфуна
можно было только в пещере, находящейся на горе. Поэтому предсказание прихода тайфуна — это жизненно важная задача для
обитателей острова. Пусть уже в наше время на остров были выброшены обломки судна и с ними маленький радиоприемник, который попал в руки жрецов. Они обнаружили, что этот предмет, если

I. Субъект  в моделях Вселенной

его особым образом повертеть в руках, говорит на сакральном
английском языке; более того, в определенное время он предсказывает погоду и, что еще важнее, надвигающийся тайфун. Таким образом, на острове появились особые избранные люди, которые были
способны принимать откровение свыше и, основываясь на нем,
спасать других людей. Представим себе теперь, что у жрецов на этом
острове есть тайная оппозиция. Люди, составляющие эту оппозицию, не верят, что у жрецов есть реальная способность сверхчувственного постижения признаков приближения тайфуна. Эти люди
хотят научиться сами предсказывать его приход. Они тщательно
записывают свои наблюдения погоды: характер облаков, скорость
их движения, цвет солнца при его заходе. Кроме того, они разработали особый метод, состоящий в том, что они чертят на песке схемы,
позволяющие им интегрировать получаемую информацию. Иногда
этим людям удается предсказать приход тайфуна, иногда нет; видимо, они предсказывают его приближение хуже жрецов.
Однако мораль этой сказочки состоит в том, что в ней отражены
два совершенно различных способа отношения к реальности.
Способ жрецов — иррациональный. Они приводят себя в особое
состояние, совершают магические действия руками и прикасаются
к высшему знанию, которое открывается для них. Такой путь постижения мира мы можем назвать мистическим. Оппозиционеры используют другой путь. Они наблюдают за реальностью и пытаются
представить ее в особых схемах, которые они чертят на песке,
и с помощью логических умозаключений строят прогноз. Такой подход к постижению реальности мы назовем рациональным. В основе
рационального подхода лежит способность рассуждать и наблюдать.
Заметим, что в этом примере жрецы более успешно предсказывают
погоду. Так что не всегда и не при любых обстоятельствах мы можем
рассматривать рациональный подход априори более совершенным,
чем мистический. Мне важно подчеркнуть, что эти подходы принципиально различны. Это разные способы отношения к миру.
При мистическом подходе мы так или иначе обращаемся к высшим
силам и просим их нам помочь или даже включить нас в свою семью.
При рациональном подходе мы игнорируем вопрос об их существовании, мы ощущаем себя одинокими перед противостоящим нам
миром и надеемся лишь на самих себя.
Пафос последней фразы должен быть несколько смягчен,
поскольку нам пока неизвестен источник наших теоретических знаний. Почему соотношения абстрактной математики, возникшие без
какойлибо видимой связи с особенностями окружающего нас мира,
столь фантастически хорошо приспособлены для отражения

Космический субъект

тончайших свойств этого мира? Эта проблема в ясной форме была
сформулирована Юджином Вигнером (Wigner, 1960), и пока не видно
путей ее решения.
Если допустить, что в психику человека заложены некоторые формальные схемы, в которых уже отражены законы природы, то это
принципиально ничем не отличается от «подсказки». В этом случае
различие между жрецами и оппозиционерами в моей сказке состоит
лишь в том, что одни знают, что им подсказывают, а другие — нет. Я не
могу исключить возможности того, что научный рационализм это
всего лишь вера в свою интеллектуальную свободу, основанная
на иллюзиях. Но мы бессильны чтолибо изменить и поэтому с чистой
совестью можем игнорировать такую возможность.
Двигаясь по рациональному пути и пытаясь постигнуть самих
себя, мы не должны ограничиваться напряженным всматриванием
в глубины своего сознания. Мы должны создать отделенный от себя
портрет, превратить себя в некоторую вещь, которую можно рассматривать отстраненно.
Такой подход к проблеме возник у меня при решении очень
конкретных психологических задач, связанных с моделированием
деятельности человека в процессе принятия решения. Тем не менее
исходным толчком явился мой юношеский интерес к космологии.
Более всего меня волновал вопрос о том, возник ли человек «случайно», или у него есть специальное предназначение, предусмотренное
законами природы. В первом случае он является всего лишь пассивным наблюдателем физического мира; во втором — неотъемлемой
частью Вселенной, порождением и участником космологического
процесса.
Идеи такого рода не были новыми. Они находились в русле главных тем российской философии. Достаточно вспомнить потрясающую по своей поэтической силе космологическую концепцию
Н. Ф. Федорова (1826–1903). Будучи глубоко верующим христианином, он соединил в своей схеме мира веру в неминуемое воскрешение
мертвых с технологическим прогрессом. С его точки зрения, задача
воскресить мертвых возложена Богом на человека, а технология — это
тот инструмент, с помощью которого человечество обязано реализовать свое предназначение. В этом состоит высший смысл познания
природы, и только это оправдывает неудержимое индустриальное
развитие. Однако решение проблемы воскрешения мертвых с неизбежностью потребует космической экспансии, поскольку на Земле
не хватит места для всех когдалибо существовавших людей.
Н. Ф. Федоров призывал приступить к решению этой задачи немедленно. Его идеи оказали глубокое влияние на русскую интел13
I. Субъект  в моделях Вселенной

лигенцию рубежа XIX и XX веков. Но наиболее существенным оказалось влияние Федорова на К. Э. Циолковского (1857—1935). Идеи
Федорова были воплощены Циолковским в конкретные инженерные
решения, которые, в свою очередь, легли в основу советской космической программы. Мы видим, таким образом, что идеи мудрецамистика оказались исходным детонатором, приведшим к сегодняшнему освоению космоса.
Концепция Федорова, видимо, связана с глубокими архетипическими пластами нашего сознания. Не случайно поэтому, я думаю,
сходные идеи были высказаны недавно Ф. Типлером (Tipler, 1994),
который пытается рассмотреть проблему бессмертия, используя
арсенал современной физики.
Другая метафизическая концепция, в которой человек является
неотъемлемой частью космологической эволюции, была создана
французским теологом и антропологом П. Тейяром де Шарденом
(1881–1955). Согласно его схеме, Вселенная в начальном состоянии
состоит из особых частиц, каждая из которых обладает как материальным так и духовным аспектами. Эволюция Вселенной рассматривается как направленное усложнение исходной структуры.
При объединении частиц происходит агрегация их духовных аспектов, в результате чего возникает психика и появляется человек. Дальнейшее развитие мира связано с интеграцией отдельных индивидуумов, и как следствие появляется новая, более совершенная, чем отдельный человек, единица, осознающая сам принцип эволюции.
После этого эволюция управляется сверхчеловеческим сознанием
и завершается в точке «Омега», в которой Вселенная превращается
в единое гуманное и разумное существо (Teilhard de Chardin, 1955).
Концепции мира, созданные Федоровым и Тейяром де Шарденом,
это прекрасные поэтические метафоры. Однако они совершенно
не модельны и поэтому не могут быть соотнесены с формальноматематическими представлениями о Вселенной. Главная черта любой
теоретической модели — ее автономия от лица, желающего ею воспользоваться. Это лицо не вольно, если ему не нравится предсказание, сделанное моделью, просто чтото добавить или убрать из нее,
не заботясь как это повлияет на всю конструкцию в целом. И только
такая автономия позволяет нам более или менее точно знать, какую
именно информацию мы закладываем в модель и какое новое знание
мы получаем в результате ее использования. Например, в ньютоновскую модель Солнечной системы мы закладываем закон всемирного
тяготения, а получаем законы Кеплера. Сильная модель отличается
от слабой тем, что в нее закладывается мало предположений, но получается большое число различных предсказаний.