Нравственность современного российского общества: психологический анализ

Нравственность 
современного 
российского общества

психологический анализ

Издательство
«Институт психологии РАН»
Москва – 2012

Российская академия наук
Институт психологии

Ответственные редакторы
А. Л. Журавлев,
А. В. Юревич

 УДК 159.9
 ББК 88
 
Н 86

Нравственность современного российского общества: психологический анализ / Отв. ред. А. Л. Журавлев, А. В. Юревич. – М.: 
Изд-во «Институт психологии РАН», 2012. – 413 с. (Психология 
социальных явлений)

ISBN 978-5-9270-0250-4

Н 86

© ФГБУН Институт психологии РАН, 2012

ISBN 978-5-9270-0250-4

 УДК 159.9
 ББК 88

Книга служит продолжением изданных ранее Институтом психологии РАН коллективных научных трудов «Психология нравственности» (2010) и «Психологические исследования духовно-нравственных 
проблем» (2011), развивая психологический подход к изучению духовно-нравственной проблематики. В ней рассмотрены теоретико-методологические основы исследования нравственности, нравственно-психологические составляющие ряда социальных процессов и наиболее 
острые проблемы современного российского общества, такие как коррупция, наркомания, мошенничество и др.

Издание финансируется в рамках Программы фундаментальных 
исследований РАН «Социально-политическая и духовно-нравственная 
консолидация российского общества на современном этапе»

Все права защищены.
Любое использование материалов данной книги полностью 
или частично без разрешения правообладателя запрещается 

Содержание

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич. Нравственные проблемы
современной России (вместо введения) 
5

Часть I. Теоретико-методологические основы 
психологического исследования нравственных проблем

А.В. Юревич, М.А. Юревич. Динамика психологического
состояния российского общества: экспертная оценка 
21

М.И. Воловикова. Личность в пространстве современного
мира: духовно-нравственные проблемы 
42

А.Б. Купрейченко. Структурно-динамическая модель 
нравственного самоопределения 
60

В.В. Знаков. Когнитивное и аффективное бессознательное 
в понимании моральных дилемм 
77

А.Е. Воробьева. Психологические методики
для изучения нравственной сферы личности:
анализ разработок и авторские приемы 
91

А.Н. Поддьяков. Психология счастья и процветания
и проблема зла 
109

Н.Я. Большунова. Поступок как восхождение к субъектности 
137

А.В. Сухарев. Этнофункциональный анализ нравственного 
аспекта развития ментальности русского общества
с конца X по XVII вв. 
155

В.И. Коннов. Этические регуляторы развития
психологической науки 
200

Часть II. Нравственно-психологические составляющие 
социальных процессов

В.А. Соснин. Психология, геополитика и терроризм: 
тенденции развития современной межнациональной 
и межконфессиональной ситуации в России 
227

К.Р. Арутюнова, В.В. Знаков, Ю.И. Александров. Моральные 
суждения в современном российском обществе:
кросс-культурный аспект 
255

О.И. Маховская. Особенности нравственного выбора
в различных сценариях социализации детей
постсоветских иммигрантов в США 
269

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич. Психологические факторы
коррупции 
294

Е.И. Горбачева Психологические отношения
нравственности руководителей 
323

Е.Ю. Стрижов. Нравственно-психологические
детерминанты мошенничества 
347

Д.А. Подольский. Нравственные ценности подростков 
361

И.Б. Бовина. Социальные представления
российской молодежи о наркотиках и наркоманах 
374

Т.П. Емельянова. Проблема толерантности
в отношении больных наркоманией 
393

Сведения об авторах 
411

Н
астоящий сборник научных трудов служит продолжением 
изданных Институтом психологии РАН коллективных работ 
(Психология нравственности, 2010; Психологические исследования духовно-нравственных проблем, 2011), подвергая анализу ту же 
проблематику, актуальность которой в нашем обществе из года в год 
лишь возрастает.
Буквально каждое происходящее в нашей стране событие – от техногенных катастроф до выборов власти – демонстрирует, во-первых, 
первостепенную значимость морально-нравственного состояния нашего общества; во-вторых – невозможность эффективного решения 
других социальных проблем без преодоления его нравственного 
кризиса. Запредельная коррупция и неэффективность борьбы с нею, 
цинизм прокуроров, «крышующих» подпольные казино, и других 
высоких чиновников, беспринципность политиков, переходящих 
из одной партии в другую не реже, чем футболисты из команды 
в команду, бытовое хамство и многое другое свидетельствуют о тяжелейшем нравственном кризисе нашего общества, являясь одновременно его следствиями и проявлениями. Трудно не согласиться 
с писателем Д. Корецким в том, что «все упирается в честь и совесть. 
Законы – вторичное явление» («Разбычить» общество! 2012, с. 3). 
Без всякого преувеличения можно сказать, что сейчас наша страна 
переживает один из самых трудных в нравственном отношении периодов в своей истории. Губительность для общества разрушения его 
нравственных основ хотя и констатируется политиками, учеными 
и общественными деятелями, но в целом явно не осознается в полной мере, что еще больше усугубляет опасность.
Статистика показателей, которые могут рассматриваться как индикаторы нравственного состояния современной России, выглядит 

Нравственные проблемы
современной России (вместо введения)

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич

удручающе. Наша страна занимает 1-е место в Европе и СНГ по количеству убийств на 100000 жителей, 2-е место по количеству беспризорников, 1-е место среди стран с развитой и переходной экономикой 
по индексу Джини, выражающему неравномерность распределения 
доходов в обществе, 146 позицию из 180 возможных по индексу 
коррупции и т. п. (Доклад о развитии человека, 2009; Российский 
статистический ежегодник, 2009; Transparency International, 2009). 
В современной России ежегодно 2 тыс. детей становятся жертвами 
убийств и получают тяжкие телесные повреждения; от жестокости 
родителей страдают 2 млн детей, а 50 тыс. – убегают из дома; пропадают 25 тыс. несовершеннолетних; 5 тыс. женщин гибнут от побоев 
мужей; насилие над женами, престарелыми родителями и детьми 
фиксируется в каждой четвертой семье; 12 % подростков употребляют наркотики; более 20 % детской порнографии, распространяемой по всему миру, снимается в нашей стране; около 40 тыс. детей 
школьного возраста вообще не посещают школу; детское и подростковое «социальное дно» охватывает не менее 4 млн человек; темпы 
роста детской преступности в 15 раз опережают темпы увеличения 
общей преступности; в современной России насчитывается около 
50 тыс. несовершеннолетних заключенных, что примерно в 3 раза 
больше, чем было в СССР в начале 1930-х годов (Анализ положения 
детей в Российской Федерации, 2007).
Несмотря на то, что в нашей стране есть и, хочется надеяться, 
всегда будет немало высоконравственных людей, способных служить для нации нравственными эталонами, не они задают тон 
на общественной арене, не они доминируют в средствах массовой 
информации и определяют происходящее в обществе. Наблюдается и достаточно известный феномен: «хорошие» люди – «плохое» 
общество, связанный с тем, что, например, один-единственный 
человек может сделать любую социальную ситуацию отвратительной, если остальные ее участники хотя и осуждают его поведение, 
но не могут его остановить. Происходящие события демонстрируют не только обострение нравственных проблем, но и нарастание 
нечувствительности к ним значительной части наших сограждан, 
а также снижение резистентности* российского общества к вопи
* 
Вообще уровень этой резистентности имеет смысл рассматривать как 
одну из главных характеристик любого общества, имеющую не меньшее значение, чем дистанция власти, избегание неопределенности, 
индивидуализм/коллективизм, мужественность/женственность (Hofstede, 1980) и т. п.

Нравственные проблемы современной России

ющим проявлениям безнравственности. Оно «снимает» один моральный запрет за другим, невозможное совсем недавно становится 
возможным и не вызывающим активного общественного протеста, 
то есть планка нравственно приемлемого постоянно опускается. 
При этом ее снижение получает идеологическое обоснование со стороны псевдолибералов, придающих ему позитивный смысл «продолжающейся либерализации», а любая, казалось бы, совершенно 
однозначная в нравственном отношении выходка, например, такая, 
как совершенная панк-группой «Pussy Riot», находит немалое число 
сторонников, ее оправдывающих. Показательно и то, что, например, 
мнения в Интернете по любым морально-нравственным вопросам 
всегда радикально расходятся, и обнаруживается немало людей, 
готовых оправдать все что угодно.
Характерным для нашей страны становится формирование «консорциумов зла», включающих не только людей, систематически 
нарушающих нормы морали, но и идеологов такого нарушения, 
пытающихся оправдать его в общественном сознании и придать 
ему позитивный смысл. Происходит и «экстремализация зла»: оно 
проявляет себя во все более радикальных формах, а безнравственное поведение становится нормой и дополняется антинравственным поведением как не просто нарушающим нравственные устои, 
но и имеющим целью их разрушение.
Различные факты демонстрируют, что в восприятии значительной части наших соотечественников, в особенности представителей 
молодого поколения, стирается грань между добром и злом как основа нравственного сознания и поведения. Вспоминается представитель одного из африканских племен, которому совершавший турне 
по Африке выдающийся русский философ В. С. Соловьев задал вопрос 
о различении добра и зла. Его ответ прозвучал так: «Зло – это когда 
на меня нападает сосед, избивает до полусмерти, отбирает мой скот 
и мою жену, а добро – это когда я нападаю на соседа, избиваю его 
до полусмерти, отбираю его скот и его жену». Похожая прагматичность представлений о добре и зле во многом характерна и для современной России. Исследования, в том числе и проведенные авторами 
настоящего сборника, показывают, что многие представители нашего молодого поколения – «дети 1990-х и 2000-х» – вообще не используют эти категории при оценке людей и их поступков, предпочитая 
им такие критерии, как «выгодно – не выгодно», «круто – не круто» 
и т. п. Например, такой вид зла и, соответственно, нарушения закона и моральных запретов, как мошенничество, считают вполне 

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич

приемлемым способом «зарабатывания денег» около 90 % наших 
молодых соотечественников (Стрижов, 2009). Растет, точнее, уже 
выросло поколение, многие представители которого не различают 
добро и зло, и трудно представить, во что превратится наше и без того «больное» общество, когда они выйдут в нем на главенствующие 
позиции. Но, хотя в целом степень псевдолиберального разложения 
наших сограждан обратно пропорциональна их возрасту, было бы 
совершенно несправедливым делить нравственную и безнравственную части нашего общества по возрастному признаку, приписывая 
безнравственность всей российской молодежи или, по крайней мере, 
ее основной части. Более того, огромное количество подростковых 
суицидов, по которому Россия вышла на первое место в мире, множество детей, убегающих из дома, и другие подобные явления помимо иных причин проистекают из того, что как ситуация во многих семьях, так и общая атмосфера в стране стали невыносимыми 
для значительной части подрастающего поколения.
Очень характерным для нашего общества стало также активное, а подчас и агрессивное отрицание его нравственной «болезни» и блокирование соответствующих дискуссий, в результате чего 
проблема перемещается «в сферу бессознательного» общества, где 
потенциально обретает еще большую разрушительную силу. Купируется путем негласного табу на ее открытое обсуждение и тема 
безнравственного распределения собственности. Это явление – один 
из главных источников безнравственности нашего общества – порождает массовое чувство вопиющей социальной несправедливости, 
а одновременно с ним – и легитимности безнравственных образцов 
поведения, характерных для новой элиты. Как показывают социологические опросы, «Для россиян абсолютно нелегитимна частная 
собственность на природные ресурсы», признать которую готовы 
лишь 2 % наших сограждан (Мареева, 2012, с. 399). В результате 
«Население, 15 лет живущее в условиях рынка, считает рыночные 
отношения нелегитимными и аморальными» (Дондурей, 2007, с. 80).
Очень симптоматичными являются проводимые в нашей стране выборы кандидатов на различные государственные должности. Разительный контраст с зарубежными странами состоит в том, 
что там избиратели придают очень большое значение моральному 
облику кандидатов, а пресса припоминает им безнравственные 
поступки многолетней давности. У нас же подобные темы вообще 
не поднимаются во время предвыборных кампаний, а моральный 
облик политиков рассматривается значительной частью электората 

Нравственные проблемы современной России

как абсолютно несущественный и ни в коей мере не препятствующий их профессиональной эффективности. Подобная убежденность 
демонстрирует и общий нравственный уровень нашего общества, 
и интеллектуальный уровень значительной части электората, не понимающей, что безнравственный политик не может эффективно 
служить общественным интересам.
Противопоставление нравственности и эффективности стало 
характерным для нашего общества, что загоняет его в ловушку, губительность которой им явно недооценивается. Ориентация любого 
социума на повышение эффективности – экономики, системы социальных отношений и т. д. – совершенно естественна, по крайней мере, в западной культуре. Соответствующие цели провозглашаются 
и стратегами развития нашей страны. Но при этом не учитывается сформулированный такими мыслителями, как М. Вебер, и подтвержденный всей историей человечества тезис: безнравственное 
общество эффективным быть не может, «бессовестное государство 
обречено на неэффективность» (Совесть…, 2010, с. 3). Безнравственная среда порождает атмосферу всеобщего обмана и недоверия, 
в которых не могут развиваться полноценные рыночные отношения; 
«жить в бессовестном обществе неэкономично, невыгодно подавляющему большинству его членов» (там же). К тому же формируется 
значительный слой населения, который живет за счет откровенно антисоциальных форм деятельности – обмана, мошенничества, 
воровства, коррупции и т. п., неизбежно снижая общую эффективность общества.
Снижение нравственности имеет неизбежной стороной и обескультуривание (если не одичание) значительной части населения. Утрачивается ценность культуры как таковой, что выражается и в низком рейтинге телеканала с соответствующим названием, 
и в том, что, как показывают опросы, треть нашего населения вообще не читает книг, и в других подобных показателях. Более того, 
специфической ценностью становится подчеркнутое бескультурное, 
хамское поведение в общественных местах, повсеместный мат, соответствующий внешний вид и т. д. Многие наши сограждане понимают все это как истинную свободу и крайне агрессивно реагируют 
на любые попытки вернуть их в лоно цивилизации, воспринимая 
это как ограничение их свободы. Трудно не признать, что мы реализовали либеральный проект переустройства своей страны в самом 
нелепом виде, воспитав новую социальную прослойку «отвязных» 
личностей, лишенных не только нравственных «тормозов», то есть 

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич

совести и т. п., но и многих других человеческих качеств, что псевдолибералы пытаются выдать за «раскрепощение» наших соотечественников. И, возможно, именно формирование подобного типа личности и придание ему массового характера стало одним из самых 
деструктивных результатов реформ.
Существует и множество иных показателей, в терминах Э. Гидденса, «испарения морали» в нашем обществе и снижения восприимчивости его граждан к нравственным императивам. И, к сожалению, 
есть веские основания констатировать, что его морально-нравственное состояние постоянно ухудшается – в противовес некоторым 
улучшениям в экономике и в ряде других сфер. Трудно отрицать 
и то, что в нашей стране получает все большее распространение 
социальная среда, в которой интеллигентные и высоконравственные люди выглядят инородным явлением. Она культивирует безнравственность и жестокость, а наибольшего успеха в современной России добиваются индивиды, адаптированные именно к ней 
и обладающие соответствующими качествами. В низших слоях общества сформировался культ «крутых парней», «реальных пацанов» 
и т. п., «не заморачивающихся» духовно-нравственными ценностями.
А в его высших слоях, то есть среди нашей политической и экономической элиты, наблюдается аналогичная ситуация: «Складывается 
впечатление, что для огромного большинства людей, находящихся 
в высших эшелонах социально-экономической структуры современной России, совесть – вообще некий рудимент, антипод реальной 
политики» (Совесть…, 2010, с. 3). Показательно то, что, например, 
в Китае многие представители элиты, осужденные за различные 
экономические преступления, выйдя на свободу, кончают жизнь 
самоубийством, будучи не в силах вынести очень существенную 
для китайской культуры «потерю лица», в то время как в современной России пока не известно ни одного такого случая. Трудно не согласиться с характеристикой отечественных элит, данной 
Д. Б. Дондуреем: «Многие, если не все, беды нашей страны объясняются качеством наших элит. Все они циничны. Для большей их части общепринятые добродетели, жертвенность, достоинство, честь 
не являются ценностями. Они считают их неокупаемыми, а посему 
невыгодными и ненужными» (Дондурей, 2007, с. 75).
Подчас не лучше в морально-нравственном плане выглядит и так 
называемая «оппозиция», многие представители которой критикуют власть за ее коррумпированность, безнравственность и т. п. 
не из идейных соображений, а ради того, чтобы быть запримечен

Нравственные проблемы современной России

ными этой самой коррумпированной и безнравственной властью 
и оказаться в ее рядах. Трудно не заметить и то, что принадлежность 
к оппозиции превращается в нашей стране в своего рода «профессию», предполагающую систематическое использование двойных 
стандартов и другие проявления безнравственности. Показательно, 
что сейчас наблюдается «ренессанс антигероев 1990-х» – возвращение на политическую авансцену и на ведущие позиции в государстве личностей, которые крайне негативно проявили себя в те годы. 
Подобное было бы невозможно, если бы у нас существовало такое 
естественное проявление любой нравственной культуры, как компрометация, препятствующая возвращению в эпицентр общественной жизни скомпрометировавших себя людей.
Впрочем, категория людей, ведущих себя безнравственно, далеко 
не однородна. Их можно разделить, как минимум, на две основные 
группы: 1) «злодеи», хорошо знающие основные принципы морали 
и нравственности, понимающие их социальный смысл, но не соблюдающие эти принципы из-за своей антисоциальной ориентации 
или деформации системы ценностей; 2) «безнравственные по недомыслию», в силу своего низкого интеллектуального и образовательного уровня не понимающие смысла нравственных норм и необходимости их соблюдения, особо податливые влиянию СМИ и своего 
окружения. Если первые имеются в любом обществе, то вторые в основной своей части являются продуктом социально-психологической атмосферы современной России и доминирующей в ней морали.
В данной связи приобретает новый смысл традиционный вопрос 
о соотношении понятий «мораль» и «нравственность», которые в бытовом контексте* часто употребляются как синонимы, однако более 
четко разводятся в научной литературе. В частности, в большинстве 
философско-этических традиций мораль принято связывать с уровнем социума, а нравственность – с уровнем личности, хотя случаются и нарушения этой традиции.
Не углубляясь в данном контексте в различение морали и нравственности, отметим, что оно приобретает особую актуальность в связи с вопросом о том, что же в нашем обществе, в терминах Э. Гидденса, «испаряется» (или что «испаряется» в большей степени) – мораль 

* 
Впрочем, не только в бытовом: например, в «Толковом словаре русского 
языка» мораль определяется как «Нравственные нормы поведения, отношений с людьми, а также сама нравственность» (Ожегов, Шведова, 
1998, с. 365).

А.Л. Журавлев, А.В. Юревич

или нравственность? Ответ, наверное, прозвучит тривиально: и то, 
и другое.
На уровне социума наблюдается разрушение традиционной морали, например, в виде провозглашения таких псевдолиберальных 
идеологем, как «можно все, что не запрещено законом» (эта формула, по существу, вообще выводит мораль за пределы регуляторов 
человеческого поведения), «главное – деньги, и не важно, как они 
заработаны», «человек стóит столько, сколько он зарабатывает», 
«запреты неэффективны» и т. п. Причем все это провозглашается 
не на уровне теневой морали маргинальных субгрупп, а открыто, 
публично и идеологично – в качестве «новой морали» нашего свободного, демократичного, рыночного и т. п. общества, призванной 
прийти на смену его устаревшей, советской морали. Характерно, 
что такие идеологизированные и ценностно заряженные термины, 
как «свобода», «демократия», «тоталитаризм» и др. очень активно 
используются в идеологическом обосновании замены прежних моральных принципов на новые.
Подобная «моральная революция» происходит в нашем медийном пространстве – на телевидении, в печатных изданиях, особенно 
в гламурных, и т. п., где тоже провозглашаются новые моральные 
принципы, в первую очередь, такие, как культ богатства и личного 
успеха и, опять же, незначимости путей их достижения. Именно 
здесь задаются соответствующие образцы для подражания – звездами шоу-бизнеса и другими подобными личностями, а их образ 
жизни возводится в статус эталона. Да и в целом российское телевидение символизирует собой мир «новой морали», во всех своих 
основных ипостасях – от нравственного облика и биографий телеведущих гламурных программ до принципов отбора телепередач 
и приглашаемых на них – выступающий антиподом традиционной, 
и не только для нашего российского общества, морали.
На уровне личности и индивидуального поведения ситуация ничуть не лучше, что проявляется в приведенных выше данных опросов 
и других подобных результатах исследований, в кошмарных бытовых 
примерах, которые выглядят как кадры из фильмов ужасов, в чудовищной статистике убийств, других преступлений, беспризорности 
и т. п. Поражают и мотивы многих преступлений: например, убить 
сейчас могут от скуки и ради развлечения. Да и сам внешний вид 
значительной части наших сограждан, свойственная им привычка 
повсеместно плеваться, сквернословить, бросать окурки и т. п., крайне агрессивно реагируя на замечания окружающих (окружающие,