Китайцы : особенности национальной психологии

УДК 391/395:316.6
ББК 63.5:88.5
 
С 71

В оформлении издания использованы работы 
писателя и художника Фэн Цзицая

ISBN 978-5-9925-0634-1

©  Спешнев Н. А., 2011
©  КАРО, 2011
Все права защищены

Спешнев Н. А.
С 71  Китайцы: особенности национальной психологии. — СПб.: КАРО, 2011. — 
336 с.

 
 ISBN 978-5-9925-0634-1.

В книге впервые в отечественном востоковедении на большом фактическом 
материале, с максимальным привлечением источников на китайском языке рассматриваются особенности психического склада — этнического характера и этнического 
сознания китайцев. В частности, приводится анализ ментальности китайцев, их образа 
мышления, функциональности головного мозга, коммуникативных особенностей, 
эстетических взглядов, невербального общения. В книге также рассматриваются проблемы детского воспитания, психологии китайских женщин в семье и браке.
Книга предназначена для китаеведов, специалистов в области психологии, социологии, широкого круга читателей, прежде всего тех, кому в силу обстоятельств 
приходится постоянно контактировать с представителями этой древней цивилизации, 
а также тех, кто интересуется особенностями китайской культуры.

УДК 391/395:316.6
ББК 63.5:88.5

Оглавление

Введение  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

Глава 1. К истории вопроса  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

Глава 2 . Традиционная структура психологии этноса  . . . . . . . . . . . . . . . . . .  14

Глава 3. Психология китайцев в оценках китайских и зарубежных 
исследователей  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  32

Глава 4. «Идеальный герой». Внутренняя совершенная мудрость 
и внешняя царственность (нэй шэн вай ван)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  75

Глава 5. Конкретное и абстрактное в восприятии китайцев. 
Пространство и время   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  96

Глава 6. «Властные игры» китайцев и игра во власть (концепция 
«лица», имидж, гуаньси)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  114

Глава 7. Воспитание детей . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  152

Глава 8. Особенности китайской эстетики и национальная 
психология   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  169

Глава 9. Особенности китайского юмора  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  197

Глава 10. Китайская этика и этикет  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  218

Глава 11. Привязанность, семья и брак  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  230

Глава 12. Сексуальная жизнь в Китае  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  237

Глава 13. Южане и северяне  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  255

Глава 14. Градация жизненных ценностей (счастье, гадание, табу)  . . . . .  269

Глава 15. Язык телодвижений (невербальная речь)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  277

Приложение I. Ли Цзунъу. Наука о бесстыдстве и коварстве  . . . . . . . . .  288
Приложение II. Китайский менталитет в рисунках . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  303
Общая библиография  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  315
Указатель имен   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .  325

Введение

К многочисленным характеристикам любой цивилизации, помимо таких традиционно упоминаемых факторов, как этнография, 
история, материальная и духовная культура, включая философию, 
язык и литературу, а также многое другое, следует отнести в первую очередь национальную психологию, или психический склад, 
и этническое сознание нации как определяющие компоненты этнопсихологии, формирующие ту или иную цивилизацию.
Человечество едино, но у его представителей, принадлежащих 
к разным цивилизованным ареалам, различны не только языки, 
но и системы ценностей, символов, психологические установ ки, 
ассоциативное мышление, юмор, а следовательно, нравы и многое 
другое [32, с. 7].
Эти факторы особенно важны там, где мы имеем дело с национальной психологией народов Востока, — по той причине, что именно по условной границе Восток — Запад проходит основная линия 
разграничения этнопсихологических стереотипов, незнание, непонимание которых делает общение между народами, проживающими по обе стороны указанной «границы», затрудненным, а порой 
и просто невозможным.
Специфические способы восприятия и понимания членами этнической общности (или этнофорами) различных сторон окружающей действительности, передающиеся из поколения в поколение, 
зависят в первую очередь от психического склада этноса, в котором, в свою очередь, следует различать этнический характер, этнический темперамент, этнические традиции и обычаи.
В характере любого народа представлена совокупность личностных свойств человека как вида, однако структура и степень 
выраженности этих свойств являются специфичными, что и отражено в характере этноса. Этнический характер и специфичен, 
и типичен одновременно, поскольку это своеобразное, специфическое соотношение тесно связанных психологических качеств, 
каждое из которых по отдельности типично для человека, как 
такового.

Введение

Китайская цивилизация всегда представляла собой огромный 
интерес для других народов. При этом цивилизация понимается 
как синоним культуры; как уровень, ступень общественного развития, материальной и духовной культуры; как ступень общественного развития, следующая за варварством. 
Срединное государство, или Поднебесная, привлекала обывателя прежде всего своей экзотикой. В. М. Алексеев отмечал, что 
«экзотика как отрицательное понятие есть элемент чужой культуры, не усваиваемый, существующий в явочном порядке и производящий досадное раздражение. Для обывателя экзотика все то, 
что смешно и странно, причудливо, карикатурно в других. Экзотика есть прежде всего нечто “вне” нас, малоизвестное, малопонятное или вовсе непонятное» [1]. Такого рода побасенки, как «китайцы пьют китайский чай, читают китайскую грамоту, ездят в 
паланкине и любят бамбуковые палки по пяткам», о которых пишет 
В. М. Алексеев, правда, уже в иных вариациях, к сожалению, присутствуют в головах у некоторых и ныне. Поэтому я постараюсь 
подойти к поставленной задаче не как обыватель, а как ученый. 
Синолог должен рассеивать мнимую экзотику, как болезненный и 
опасный мираж. Рассуждения на темы «загадочная душа», «Восток — дело тонкое» и т. п. скорее всего интересны лишь обывателю.
В прежние времена Китай рассматривался империалистическими державами как колония, богатая ресурсами и дешевой рабочей силой. В наше время Китай стал одной из наиболее динамично развивающихся стран, что заставляет многих ученых исследовать китайское «экономическое чудо». Более того, являясь 
единственной древней культурой, дожившей до ХХI в., Китай и 
его народ не могут не представлять интереса для всестороннего 
изучения.
Совершенно очевидно, что исследование основ психологии китайцев и других факторов, традиционно обозначенных как статические и динамические компоненты этнопсихологии, необходимо 
для более полного понимания многих проблем. Вне сомнения, некоторые традиционные взгляды или толкования, принятые, скажем, в аналитических трудах по китайской философии, литературе и искусству, могли бы получить совершенно иную интерпретацию.
Подход к изучению психологии может носить гуманитарный 
или естественный (с точки зрения естественных наук) характер. 

В В Е Д Е Н И Е

Гуманитарный подход предполагает наблюдение за обычной жизнью этнофора, анализ его речи, исследование привычек и обычаев, 
государственной системы, закона, образования, истории, культуры 
во всех ее проявлениях — в поэзии, музыке, изобразительном искусстве. Наиболее объективными методиками, безусловно, следует считать тестирование и анкетирование по заранее разработанной программе. 
Мы в наших рассуждениях будем опираться главным образом 
на многочисленные материалы, опубликованные как в Китае, так 
и за его пределами, в которых психология китайцев рассматривается с самых разных сторон. Вместе с тем многое из того, что изложено в этой книге, основано на многолетних наблюдениях автора, прожившего в Китае более двадцати двух лет и получившего 
свое второе воспитание в 30–40-е гг. ХХ в. в китайском коллективе в Пекине.

Гл а в а  1 

К истории вопроса

Вопросы, связанные с психологией народов, интересовали многих ученых различных эпох, начиная с древнейших времен и до 
сегодняшних дней. Их внимание привлекали в первую очередь те 
факторы, которые в той или иной мере могли оказывать влияние 
на становление национального характера.
Первые исследователи этнических различий, их влияния на 
быт и культуру народов, на жизнедеятельность людей связывали психологию народа с климатическими условиями разных географических сред. Гиппократ, в частности, отмечал этот момент 
в своем труде «О воздухах, водах, местностях». Однако по-настоящему глубокий интерес к этнической психологии начинается 
с середины ХVIII в. и обусловлен развитием общественных отношений, экономическим прогрессом, обострившим политическую и 
национальную самостоятельность. Более четкие очертания приобрели специфика национального образа жизни, национальная культура и психология. Вопросы единства культуры народа, его духовнопсихологической общности заняли определенное место в науке. 
К этой теме неоднократно обращались Ш. Монтескье, И. Фихте, 
И. Кант, И. Гердер, Г. Гегель.
Ш. Монтескье, как и многие другие авторы, считал, что дух 
народа есть результат воздействия климата, почвы и рельефа местности, которое может быть непосредственным и опосредованным. 
Людьми управляют многие факторы: климат, религия, законы, 
принципы правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; и как 
результат всего этого формируется общий дух народа.
Французский философ эпохи Просвещения К. Гельвеций в книге «О человеке», в разделе «Об изменениях, происшедших в характере народов, и о вызвавших их причинах», пишет: «Всякий 
народ имеет свой особый способ видеть и чувствовать, который 
образует его характер, и у всех народов характер этот изменяет

Г Л А В А  1 

8

ся либо внезапно, либо постепенно в зависимости от внезапных 
или незаметных изменений, происшедших в форме правления и, 
следовательно, в общественном воспитании». Именно Гельвецием 
заложены многие научные принципы понимания сущности национального характера, такие, как принципы развития, социальной 
обусловленности, равенства народов.
Английский философ Д. Юм свою позицию сформулировал в 
работе «О национальных характерах». Он считал, что существуют 
некие физические факторы, которые формируют национальный 
характер. Так, природные условия жизни (воздух, климат) определяют характер, темперамент, традиции труда и быта. Однако главными все же являются социальные факторы. К таковым относятся форма правления, социальные перевороты, изобилие или нужда, в которой живет население, положение нации по отношению к 
своим соседям. По Юму, национальный характер формируется на 
основе двух факторов: во-первых, духовного сближения профессиональных групп общества, во-вторых, экономико-политических 
закономерностей.
И. Кант в работе «Антропология с практической точки зрения» 
определяет такие понятия, как «народ», «нация», «характер народа». По Канту, народ — это объединенное в той или иной местности множество людей, составляющих одно целое. Когда такое 
множество ввиду общего происхождения признает себя объединенным в одно гражданское целое, оно называется нацией. Каждый 
народ обладает своим характером, проявляющимся в эмоциональном переживании (аффектации) в отношении и восприятии другой 
культуры. Основой национального характера служат природные 
черты предков, т. е. то, что передается от поколения к поколению. 
«При изменении места проживания, форм правления характер 
народа чаще всего не изменяется — происходит приспособление 
к новым условиям, в языке, роде занятий, одежде сохраняются 
следы происхождения, а следовательно, и национального характера» [7, с. 8].
Г. Гегель в «Философии духа» рассматривает проблемы характера наций и рас. Им решены некоторые методологические вопросы. 
Так, он выступал против отождествления характера и темперамента, утверждая, что они различны по содержанию. Если национальный характер — черта национальной общности, то темперамент — 
черта индивидуума. Гегель считал, что далеко не все народы могут 
быть носителями духа, т. е. играть всемирно-историческую роль. 

К истории вопроса

Такая идеалистическая интерпретация национального характера 
и учение о народном духе оказали большое влияние на более поздние этнопсихологические концепции.
В 1859 г. Х. Штейнталь и М. Лацарус издают книгу «Мысли о 
народной психологии». Народный дух, по их мнению, носит полумистический характер. Авторы не могут определить соотношение 
динамического и статического компонентов в народной психологии. 
Тем не менее в их взглядах много позитивного, особенно в постановке и решении методологических проблем создаваемой ими науки. Это, в частности: а) познание психологической сущности народного духа и его деятельности; б) открытие законов, по которым 
совершается внутренняя духовная деятельность человека; в) определение условий возникновения, развития и исчезновения представителей того или иного народа. Основными источниками познания, по мнению авторов, являются продукты народного духа: 
язык, мифы, религия, искусство, нравы, обычаи и в целом история 
народа.
Наиболее разработанной является этнопсихологическая концепция В. Вундта. Теория психологии народов возникла из его идеи 
о несводимости общепсихологических процессов к индивидуальной 
психологии и необходимости изучения социально-психологических 
закономерностей функционирования социальных общностей и всего общества. Душа народа не простая сумма индивидов, а их связь 
и взаимодействие, что определяет новые, специфические явления 
и своеобразные законы. Народная душа есть связь психологических 
явлений, совокупное содержание душевных переживаний, общие 
представления, чувствования и стремления. Ее следует изучать 
методом анализа конкретно-исторических продуктов народов: языка, мифов, обычаев, составляющих основные области народной 
психологии. По мнению Вундта, язык идентичен уму (представлениям), мифы — чувствам, обычаи — воле в индивидуальной психологии. Он провел четкую грань между психологией народной 
(социальной) и индивидуальной. Вундт определил исторический 
характер коллективного сознания, ввел в его изучение исторический метод. 
Современное положение западной этнопсихологии, по сути субдисциплины культурной антропологии, характеризуется рядом 
особенностей. Выступая в качестве междисциплинарной области 
знаний, этнопсихология включает в себя элементы таких наук, как 
этнография, антропология, психология, биология, психиатрия, 

Г Л А В А  1 

10

 социология, что накладывает отпечаток на способы анализа и интерпретацию эмпирических данных. Развитие западной этнической 
психологии в ХХ в. обусловили два важнейших фактора: стремление свести все проблемы к индивидуально-личностному аспекту и учет при этом философско-методологических пристрастий 
того или иного исследователя. Основной тенденцией стало совмещение психологии, ориентированной на «микропроблемы», т. е. 
ограниченные во времени и пространстве и связанные с неисторичными и внекультурными явлениями, и антропологии с ее «макропроблемами» исторического и эволюционного характера. К числу общих проблем относятся: особенности формирования национального характера, соотношение нормы и патологии в различных 
культурах, значение ранних опытов детства для формирования 
человеческой личности.
Американские этнологи Р. Бенедикт и М. Мид рассматривают 
аспекты этнического со значительным уклоном в психоанализ и 
экспериментальную психологию. Этнопсихологи стали использовать положение З. Фрейда о том, что взаимосвязь культуры и личности можно вывести из невротических состояний субъекта. Возникло понятие «основной личности», характеризующее существенные черты индивидов различных этнических групп. К параметрам 
«основной личности» были отнесены: техника мышления, чувства, 
своего рода усредненный характер отдельной культуры, рассматриваемые как существенные признаки исследуемого народа. Р. Бенедикт сделал вывод о существовании различных стандартов «нормальности» в этнокультурах.
Американский исследователь Г. Деверо в книге «Этнопсихоанализ» утверждает, что этнопсихоаналитический подход связан 
с изучением генезиса и значения агрессивности и других психологических состояний (тревога, страх, привязанность, одиночество) 
в различных этнических общностях, невербальных коммуникаций, 
эмоциональной сферы этнофора, специфики и функций ритуала 
как особого типа этнического взаимодействия. По мнению американского этнопсихолога А. Бандуры, агрессивное эмоциональное состояние — это явление, имеющее этносоциальное происхождение.
Другое направление западной этнопсихологии связано с изучением личности в различных культурах. Так, сравнительное исследование этнических групп (Г. Роршах, Э. Блеки) позволило 
сделать вывод о существовании «модальной личности» — личност

К истории вопроса

ного типа, к которому относится наибольшее число взрослых членов данного общества. Это не конкретный, а некоторый «средний», 
обобщенный этнофор. Распространение получила концепция мультимодальной нации: каждая нация представлена не одной модальной личностью, а несколькими, что позволяет выделять «характеристики нации» как коллектива.
Дж. Хониман (США) считает, что главной задачей этнопсихологии является исследования того, как индивид действует, мыслит, 
чувствует в условиях конкретного социального окружения. Дж. Хониман вводит понятие «модель поведения», которое определяет 
как закрепленный индивидом способ активного мышления или 
чувствования (восприятия).
Наибольшее число исследований было проведено представителями социально-психологического направления. В современной 
западной этнопсихологии изучение проблем взаимодействия этнофоров из разных этнических групп чрезвычайно актуально. Особый акцент делается на изучении этноцентризма, расизма и национализма. Важнейшими в этом направлении являются проблемы 
смены этнического самосознания и этнической принадлежности, 
прекращения существования этноса, растворения одной этнической общности в другой. Американские ученые подходят к этой 
проблеме с точки зрения так называемой «теории факторов», в 
которой этническое сознание рассматривается как набор компонентов, или взаимосоотносящихся переменных. Например, отношение того или иного этнофора к другим этносам и даже к своему 
этносу объясняется посредством таких факторов, как страх, неудачи, ригидность, авторитаризм, отчуждение, борьба за статус, 
консерватизм, конвенционализм и т. п. При этом делается ссылка 
на такие «фоновые» факторы, как образование, род занятий, религия, социальная мобильность, местожительство.
У. Самнер (США) указывает на одну из проблем этнической 
идентификации — этноцентризм. Этноцентризм — это взгляд, согласно которому собственная группа является центром всего, а все 
остальные шкалируются и оцениваются в сопоставлении с ней, 
причем нередко обычаи чужой группы вызывают презрение.
Большинство концепций межэтнического взаимодействия можно классифицировать в зависимости от того, какие аспекты этнической идентификации берутся за основу теоретической модели: 
целевые, адаптационные, интеграционные или латентные. «Целевая модель» предполагает наличие у индивида набора установок