Искусство Кузбасса в контексте развития региона (период 1990-2010-х гг.)

Российский гуманитарный научный фонд 
Министерство культуры Российской Федерации 
ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный институт культуры» 
Лаборатория теоретических и методических проблем искусствоведения 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
ИСКУССТВО КУЗБАССА 
В КОНТЕКСТЕ РАЗВИТИЯ РЕГИОНА 
(ПЕРИОД 1990–2010-х гг.) 
 
 
 
Коллективная монография 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Кемерово 2016 

УДК 7 
ББК 85 
        И86 
 
Ответственный редактор 

Н. Л. Прокопова, кандидат искусствоведения, доктор культурологии, 
профессор Кемеровского государственного института культуры. 
 
Рецензенты: 

С. М. Грачёва, доктор искусствоведения, профессор Санкт-Петербургского 

государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры 

имени И. Е. Репина; 

Е. Р. Скурко, доктор искусствоведения, профессор Уфимского государственного 

института искусств имени Загира Исмагилова, заслуженный деятель искусств 

Республики Башкортостан, заслуженный деятель искусств Российской Федерации; 

М. В. Маскалюк, доктор искусствоведения, профессор, 
ректор Красноярского государственного института искусств. 
 
Авторский коллектив: 

Предисловие Н. Л. Прокопова. 
Глава 1. Н. Л. Прокопова (1.1, 1.2), О. В. Синельникова (1.3, 1.4), Н. С. Попова (1.5). 
Глава 2. Н. Л. Прокопова (2.1), О. В. Синельникова (2.2), Н. С. Попова (2.3), 
В. В. Чепурина (2.4), Т. А. Григорьянц (2.5). 
Глава 3. В. В. Чепурина (3.1), Т. А. Григорьянц (3.2), Н. С. Попова (3.3), 
О. В. Синельникова (3.4), Т. А. Григорьянц (3.5). 
Заключение Н. Л. Прокопова. 
 
И86      Искусство Кузбасса в контексте развития региона (период 1990– 
2010-х гг.) [Текст]: кол. моногр. / Н. Л. Прокопова, О. В. Синельникова,   
Н. С. Попова, В. В. Чепурина,  Т. А. Григорьянц; отв. ред. Н. Л. Прокопова; 
Кемеров. гос. ин-т культуры. – Кемерово: Кемеров. гос. ин-т культуры, 
2016. – 264 с.  
 
ISBN 978-5-8154-0362-8 
 
Настоящее издание представляет собой коллективную монографию «Искусство Кузбасса в контексте развития региона (период 1990–2010-х гг.)». Она состоит из 
трех глав: «Трансформации в искусстве Кузбасса в социально-культурном контексте 
региона 1990–2010-х годов», «Традиционные ценности и авангардные тенденции», 
«Эксперимент в творческих проектах».  
Коллективная монография издана при финансовой поддержке РГНФ и коллегии 
администрации Кемеровской области в рамках научно-исследовательского проекта 
«Искусство Кузбасса в контексте развития региона (период 1990–2010-х гг.)».  
 
УДК 7 
ББК 85 
 
                                                                  
ISBN 978-5-8154-0362-8                        
©  Коллектив авторов, 2016 
©  Кемеровский государственный 
     институт культуры, 2016 

Авторский коллектив благодарит административный и директорский корпус учреждений искусства Кузбасса за неоценимую помощь, оказанную при работе над монографией.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ПРЕДИСЛОВИЕ 
 

В настоящее время в российской науке накоплены интересные материалы, рассматривающие проблемы провинции. Однако, на наш взгляд, 
литературы, касающейся направленного осмысления искусства конкретных территорий российской провинции, явно недостаточно. Подобные исследования актуализировались на стыке ХХ–ХХI столетий, что обусловлено во многом социально-экономическим и социально-культурным 
самоопределением российских регионов.  
 Социально-культурное 
самоопределение 
субъектов 
Российской 
Федерации обнаружило себя в разных сферах деятельности. В частности, 
нашло свое выражение как в становлении разных видов искусства, так и в 
касающейся этого вопроса научной рефлексии. В период 1990-х годов в регионах начались процессы, положившие начало развитию разных видов искусства. В свою очередь, данные события выступили основанием для научной рефлексии, послужили эмпирическим материалом для исследований и 
публикаций, посвященных разным вопросам регионального искусства.  
Заметим сразу, что научно-теоретический анализ искусства провинции на рубеже ХХ–ХХI столетий осуществляли не столичные искусствоведы, а региональные специалисты. При этом нельзя не упомянуть о том, 
что в большинстве российских регионов очень мало ученых в сфере искусствоведения. В связи с чем в провинции долгое время рефлексия на события искусства ограничивалась лишь заметками журналистов. Лишь с конца 
1990-х годов количество публикаций об искусстве регионов возрастает. 
Последнее связано с активизацией исследователей тех региональных вузов, в которых готовят кадры для сферы искусства. Эти специалисты, как 
правило, анализируют процессы развития провинциального искусства, 
опираясь на метод включенного наблюдения. Такие исследования, связанные с рассмотрением разных видов искусства, безусловно, имеют существенный смысл для развития культуры регионов. На значимость названной 
тенденции указывает, например, исследователь театральной культуры провинции Дарья Флеенко. Она отмечает: «Появление в регионах работ, посвященных театральной жизни как составляющей культурного процесса, 
представляется важным знаком усиления идентификации провинциальной 
культуры, выраженной не только в художественной рефлексии, но и в на

учном анализе»1. Подчеркнем, что идентификация провинциального искусства, выраженная в научно-теоретической рефлексии, необходима уже 
потому, что фиксирует интересные художественные события, удостоверяет факт их ценности.  

Относительно научного анализа искусства российских регионов новейшего времени следует отметить, что основная доля уже опубликованных исследовательских материалов посвящена художественным событиям 
периода 1980-х и началу 1990-х годов (хотя их количество и невелико). 
В то время как работ, посвященных осмыслению процессов 2000–2010-х 
годов, не так много. Конечно, в целом исследования искусства российской 
провинции нельзя назвать системными, а публикации – регулярными. 
Не случайно авторы монографии «Театральная культура Западной Сибири 
в 1980–1990-е годы», алтайские историки О. П. Бовтун и И. В. Бовтун (заметим, не искусствоведы и не культурологи!) удостоверяют, например, 
эпизодичность разработанности вопроса, касающегося состояния театрального искусства Западной Сибири2. Действительно, изучение нестоличного театрального искусства вряд ли можно назвать планомерным и 
постоянным. Также немного работ, посвященных музыкальному и изобразительному искусству этого края. Как уже было отмечено выше, в российской провинции существует дефицит искусствоведов и культурологов, 
исследующих региональное искусство. Это обстоятельство во многом объ- 
ясняет эпизодичность в исследованиях провинциального театрального, музыкального, изобразительного искусства, что препятствует осмыслению 
искусства российских регионов в целом. Конечно, степень исследованности искусства разных субъектов Российской Федерации не одинакова, и, 
вероятно, меньше других регионов проанализировано искусство Сибири. 
Изучение этого вопроса требует немалых усилий уже только потому, что 
предполагает анализ деятельности представителей разных видов искусства, создающих свои произведения на географически довольно обширной  
территории. Положительные тенденции в осмыслении театрального, музыкального, изобразительного искусства Сибири наметились в конце 

                                                 
1 Флеенко  Д. А. Провинция и «центр» в театральной культуре России 1970–80-х 
годов: феномен «Уральской зоны»: дис. … канд. культурологии: специальность 
24.00.01 – теория и история культуры. – Кемерово, 2015. –185 с. – С. 9. 
2 См.: Бовтун О. П., Бовтун И. В. Театральная культура Западной Сибири в 1980–
1990-е годы. – Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2005. – 206 с. – С. 5. 

 

1990-х – начале 2000-х годов. Именно в этот период в научных изданиях, 
возможно, не так часто, как хотелось бы, но довольно стабильно, публиковались материалы педагогов Новосибирского государственного театрального института, Новосибирской государственной консерватории, Кемеровского государственного университета культуры и искусств, Алтайского 
государственного университета культуры и искусств (в настоящее время 
институт), Алтайского государственного университета. Начавшиеся изыскания свидетельствовали об активизации научно-теоретической рефлексии, связанной с осмыслением искусства Сибири.  
В этой общей тенденции научно-теоретического анализа искусства 
Сибири не последнее место занимают материалы кузбасских исследователей. Еще раз подчеркнем, что в Кемеровской области столь важную задачу 
взяли на себя не профессиональные критики (систему профессиональной 
искусствоведческой критики в регионе и сегодня нельзя считать сформированной), а педагоги Кемеровского государственного института культуры3. Понимание проблемы заставило в 2003 году преподавателей Кемеровской государственной академии культуры и искусств предпринять усилия 
к ее решению. Созданная в начале 2000-х годов Лаборатория теоретических и методических проблем искусствоведения объединила едино- 
мышленников, увлеченных изучением искусства региона. Первоначаль- 
но приоритетным направлением научных исследований сотрудников 
названной Лаборатории (преподавателей актерского мастерства, сценического движения, сценической речи) стало изучение театральной педагогики и театрального искусства региона. Впоследствии в состав Лаборатории 
вошли профессиональные музыковеды, а также искусствоведы, специализирующиеся на анализе пространственных видов искусства. В настоящее 
время Лаборатория теоретических и методических проблем искусствоведения при Кемеровском государственном институте культуры является 
центром исследований в области регионального искусства. Благодаря деятельности сотрудников Лаборатории в научных изданиях ежегодно публикуются материалы, посвященные театральному, музыкальному, изобрази
                                                 
3 Здесь заметим, что Кемеровский государственный институт культуры сменил 
за свою более чем 45-летнюю историю несколько статусов: Кемеровский государственный институт  культуры (КГИК) (1969–1994); Кемеровский государственный институт искусств и культуры (КГИИК) (1994–1999); Кемеровская государственная академия культуры и искусств (КемГАКИ) (1999–2004); Кемеровский государственный 
университет культуры и искусств (КемГУКИ) (2004–2015); Кемеровский государственный институт культуры (КемГИК) (с 2015 года и по настоящее время). 

тельному искусству Кузбасса. Уточним, что в данном случае имеются в 
виду не рецензии (они, безусловно, выходили и ранее), а научные статьи и 
монографии. Учрежденный Лабораторией в 2001 году и ежегодно издаваемый сборник научных трудов «Искусство и искусствоведение: теория и 
опыт» послужил благодатной площадкой для представления результатов 
стабильного, планомерного научно-исследовательского поиска. В настоящее время названное издание вошло в каталог РИНЦ. Багаж осмысления 
искусства Кузбасса к периоду 2010-х годов составляют диссертационные 
исследования, статьи и монографии. Наиболее значимыми из них можно 
считать монографии: «Музыкальный театр Кузбасса» (2000), «Миры театральной культуры Кузбасса» (2010), «Театральное искусство Кузбасса2000» (2012), «Кузбасс музыкальный: очерки по истории музыкальной 
культуры Кузбасса» (2014), а также справочные издания: «Художники 
г. Кемерово. 1930-е – 2003 гг.: биобиблиографический справочник» (2003), 
«Художники Кузбасса 1957–2012: альбом-справочник» (2012) и другие.  

В предлагаемой монографии также осмысляются процессы развития 

искусства Кузбасса периода 1990–2010-х годов. Это связано с тем, что Кемеровской области принадлежит значимая роль в стабилизации экономического развития Российской Федерации. За период 1990–2010-х годов 
Кузбасс заявил о себе как устойчиво развивающийся промышленный регион, и его часто рассматривают как угледобывающую территорию России. 
Однако в Кемеровской области также сильны социальные инициативы. На 
этот факт указывает развитие культуры и искусства региона, это подтверждают состоявшиеся в период 1990–2010-х годов художественные события. Задача монографии состоит в экспликации и аргументации конструктивных процессов в области становления профессионального искусства 
Кузбасса в период 1990–2010-х годов как фактов социально-культурной 
самоидентификации региона. Конструктивные процессы, эксплицированные в предлагаемой монографии, сформулированы благодаря анализу художественных событий почти трех десятилетий (период 1990–2010-х годов), а также разбору документов, связанных с историей развития 
искусства Кузбасса.  
 
Отв. редактор 
 Н. Л. Прокопова 
 

ГЛАВА 1. ТРАНСФОРМАЦИИ В ИСКУССТВЕ КУЗБАССА 
В СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ РЕГИОНА 
1990–2010-Х ГОДОВ 
 
1.1. Адаптация театров к новым условиям организационно-творческой 
и экономической деятельности (период 1990-х годов) 

 
Новейшая история – весьма интересный период в развитии российской культуры в целом и в становлении театральной культуры Кузбасса 
в частности. Он способен привлечь внимание исследователей уже потому, 
что в эти годы не только берут свое начало, но и демонстрируют определенные результаты связанные с реформированием процессы. Период 1990–
2010-х годов отмечен перестройкой, реформами в экономической и политической структурах СССР. Однако на «лихие» 1990-е годы пришелся не 
только пик активности идей частного предпринимательства, гласности, 
плюрализма мнений, в этот период начинаются изменения в деятельности 
театров, которые особенно проявятся в 2000-е и 2010-е. Полагаем, именно 
в событиях 1990-х годов следует искать причины трансформации российского репертуарного театра в целом и нестоличного репертуарного театра 
в частности. Предлагаемый параграф представляет результаты анализа документов Государственного архива Кемеровской области (далее ГАКО), 
имеющих отношение к деятельности театров в период 1990-х годов. Целью 
анализа виделось обнаружение изменений в жизни кузбасских театров, начавшихся в эти годы и определивших трансформацию их деятельности в 
последующие десятилетия. И здесь нельзя не остановиться на общероссийском социально-культурном контексте 1990-х годов.  
Возникшие благодаря перестройке политические и социально-эконо- 
мические реформы не могли не отразиться на российской культуре и не 
внести коррективы в деятельность театров. Уже в преддверии 1990-х, 
в связи с вовлечением российских театров в эксперимент, возникло понимание неотвратимости грядущих перемен в организации театрального 
дела. Речь идет об эксперименте 1987 года, в котором приняли участие 
82 театра. «В основу эксперимента была положена идея внедрения в деятельность социально-культурных учреждений принципа, при котором 
средства хозяйствующих организаций формировались как доходы, получаемые за конкретные результаты работы. И организации вправе были са

мостоятельно ими распоряжаться, покрывая из них свои затраты. При этом 
бюджетные ассигнования рассматривались как один из видов дохода» 
[1, с. 89]. Названный эксперимент предшествовал подготовке и выходу Постановления коллегии Министерства культуры СССР и секретариата правления СТД СССР от 16 марта 1989 г. «О переводе театров на новые условия 
организационно-творческой и экономической деятельности», внесшего существенные изменения в организацию театрального дела [См.: 2, л. 1]. Указанное Постановление вовлекло театры всех регионов России в полосу испытаний рыночной экономикой, потребовало перемен в организации 
театрального дела, изменило деятельность российских театров, внесло коррективы в концепцию репертуарного театра в целом.  
Анализ документов Государственного архива Кемеровской области 
удостоверяет, что в Кузбассе коренные изменения в деятельности театров 
становятся заметными не во второй половине 1980-х, а в начале 1990-х годов. Конечно, кузбасские театры, как и любые учреждения культуры, не 
могли не ощутить дух перемен в связи с реформами в экономической и политической структурах СССР. Однако (судя по документам ГАКО) особое 
значение имело все-таки именно упомянутое выше Постановление. Оно 
отписано театрам 26.04.1989, размножено (согласно записи на документе) 
03.05.1989 и, следовательно, попало в руки директоров в начале мая 
1989 года [См.: 2, л. 1]. Однако приказы начальника Управления культуры 
Кемеровской области В. И. Бедина о переходе кузбасских театров на новые 
условия хозяйствования датируются январем 1991 года [См.: 3]. Государственная филармония Кузбасса (согласно Приказу) переходила на новые 
условия хозяйствования еще позже – с 1992 года [См.: 4, л. 291]. Таким образом, кузбасские театры имели (хоть и небольшой) запас времени – от мая 
1989 года до января 1991 года. Приказам о переходе предшествовали решения трудовых коллективов театров, которые выбирали форму распределения доходов (при переходе на новые условия хозяйствования предлагался выбор из двух возможных форм).  
Как свидетельствуют приказы Управления культуры Кемеровской области, все трудовые коллективы кузбасских театров предпочли такую форму распределения доходов, в соответствии с которой из доходов театра обязаны были возмещаться материальные и приравненные к ним затраты, 
выплаты по обязательствам сторонним организациям (в том числе расчеты с 

банком, установленные отчисления творческим союзам и ВААПу1). И только после этого формировался хозрасчетный доход коллектива. Согласно 
Постановлению, «из средств хозрасчетного дохода выплачивается основная заработная плата по действующим окладам, тарифным ставкам и расценкам для оплаты труда лиц, работающих в театре на условиях постоянного, срочного и разового договоров. После выплаты основной заработной 
платы из средств хозрасчетного дохода образуется остаточный доход, который направляется по нормативам, устанавливаемым трудовым коллективом, на создание фонда творческо-производственного и социального развития и фонда поощрения (подчеркнуто в документе архива. – Н. П.). Сумма 
выплат по основной заработной плате и фонд поощрения составляют единый 
фонд оплаты труда» [2, лл. 7–8]. В связи с этим в упомянутых выше приказах начальника Управления культуры Кемеровской области, председателя 
Совета по делам культуры и искусства Кемеровского областного Совета 
народных депутатов В. И. Бедина за 1991 год указывались не только дата 
перехода, форма распределения доходов, но и норматив отчисления в фонд 
творческо-производственного и социального развития. Так, например, 
в театре г. Прокопьевска норматив отчисления в фонд творческо-производс- 
твенного и социального развития составлял 60 % от остаточного дохода.  
Казалось бы, благодаря Постановлению кузбасские театры получали 
бо́льшую свободу: самостоятельность в формировании и распределении 
дохода, независимость в определении репертуарной политики. Однако 
нельзя упускать из виду тот факт, что, вступая в новые условия хозяйствования, театры «нагружались» ответственностью, связанной с решением 
экономических вопросов. Ведь для того чтобы распределить доход, его 
нужно, прежде всего, получить. Причем получение дохода предполагалось 
в связке с заданными государством нормативами. Например, контрольная 
цифра обслуживаемых за год зрителей. Этот норматив содержат все приказы по переходу кузбасских театров на новые условия хозяйствования. Для 
каждого театра определялся свой норматив (например, план прокопьевского театра на 1991 год – 91,6 тыс. человек) [См.: 3, л. 24].  
Как видим, наряду с предоставленной экономической свободой театры получали и зависимость от продажи билетов, от зрительского интереса. 

                                                

1 ВААП – Всесоюзное агентство по авторским правам – общественная организация по охране авторских прав в СССР, существовавшая в период с 1973 по 1991 год.