Жреческая традиция в Древнем Риме. Культ, ритуал, история

Russian
State University 
for the Humanities

rientalia
etClassica
Papers of the Institute of Oriental
and Classical Studies

Issue LXVI

Olga V. Sidorovich

Sacerdotal Tradition
in Ancient Rome

Cult, Ritual, History

Moscow

2019

Российский
государственный гуманитарный
университет

rientalia
etClassica
Труды Института восточных культур
и античности

Выпуск LXVI

О. В. Сидорович

Жреческая традиция
в Древнем Риме

Культ, ритуал, история

Москва

2019

2-е издание (электронное)

УДК 94(37)
ББК 63.3(0)32
С34

Orientalia et Classica:
Труды Института восточных культур и античности

Выпуск LXVI
Под редакцией И. С. Смирнова
Рецензенты: 
А. М. Сморчков, доктор исторических наук, доцент 
П. П. Шкаренков, доктор исторических наук, профессор
Рекомендовано к изданию 
Редакционно-издательским советом РГГУ

С34
Сидорович, О. В.

Жреческая традиция в Древнем Риме. Культ, ритуал, история 
[Электронный ресурс] / О. В. Сидорович ; Рос. гос. гуманитарн. ун-т. 
— 2-е изд. (эл.). — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf : 282 с.). — 
М. : Рос. гос. гуманитарн. ун-т, 2019. — (Orientalia et Classica: Труды Института восточных культур и античности ; вып. 66). — Систем. требования: Adobe Reader XI либо Adobe Digital Editions 4.5 ; 
экран 10".

ISBN 978-5-7281-2225-8
Культ составлял суть римской религии и проявлялся в ритуалах и церемониях, которые становились предметом изучения в работах понтификов и авгуров. Впоследствии этот массив информации проник в сочинения римских историков, которые включились в процесс толкования культовой лексики, выяснения происхождения религиозных обрядов и объяснения их 
содержания. Сохранившиеся в сочинении Марка Теренция Варрона 
«О латинском языке» фрагменты жреческих документов, дополненные информацией из других источников, помогают определить место жреческой традиции 
в римской историографии.
Для студентов и преподавателей, а также для всех интересующихся историей и религией Древнего Рима.

УДК 94(37)
ББК 63.3(0)32

Деривативное электронное издание на основе печатного издания: Жреческая традиция в Древнем Риме. Культ, ритуал, история [Текст] / О. В. Сидорович ; Рос. гос. 
гуманитарн. ун-т. — М. : РГГУ, 2018. — (Orientalia et Classica: Труды Института восточных культур и античности ; вып. 66). — 278 с. — ISBN 978-5-7281
 

1917-3.

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать 
от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-7281-2225-8
© Сидорович О. В., 2018
© Институт восточных культур и античности, 2018
© Российский государственный гуманитарный 
университет, 2018

ВВеДенИе

Культ, ритуал и антикварное знание
в Риме эпохи Республики

на протяжении всей истории Рима назначение религии оставалось 
неизменным – обеспечить вечному городу защиту со стороны богов. но чем была религия для римлянина? Ответ на этот вопрос 
можно найти в сочинениях римского оратора, философа и государственного деятеля Марка Туллия Цицерона (106–43 гг. до н. э.), 
который впервые в латиноязычной литературе дал определение 
религии. Для него религия «состоит в благочестивом поклонении 
богам»1. «Поклонение богам» в латинском языке обозначается как 
cultus, отсюда в русский язык пришло существительное «культ». 
Приведенное высказывание Цицерона недвусмысленно свидетельствует о том, что он уравнивает религию с культовыми, обрядовыми действиями в честь богов. Это значит, что религия для древнего 
римлянина не была предметом абстрактной веры, но, напротив, 
в исполнении конкретного обряда или ритуала проявлялись его 
верность по отношению к богам (fides) и благочестие (pietas) как 
основные добродетели гражданина. Подобное восприятие римлянами своей религии нашло отражение в латинском языке, который 
не знал термина «религия» в его современном значении.
Основным содержанием римской религии были общественные 
культы и ритуалы. Храмовые священнодействия были главной, 
но не единственной составляющей римской религии. В трактате 
«О природе богов» Цицерон добавляет к ним ауспиции и прорицания2, т. е. знаки, с помощью которых человек постоянно общался с 
богами. Язык знака, по словам е. Линдерски, был основной лексической единицей в коммуникации с богами3. Боги посылали свои 
знаки людям потому, что не только существовали в природе, но и 
постоянно заботились о них, тем самым требуя от людей ответной 
реакции в виде тщательно разработанных действий, которые принято называть ритуалом.

Введение

Само понятие ритуала (ritus) предполагает, что это действие изначально было направлено на гармонизацию отношений между мирами видимым и невидимым, между человеческой и божественной 
сферами, что тем самым подтверждало авторитет традиционной 
мудрости перед лицом меняющейся современности. Совершение 
ритуала формировало сакральное пространство, наделяя его особым, высокосимволическим значением. Выделяя с помощью определенных действий сакральное пространство посреди профанного, 
человек выходил за пределы обыденной реальности повседневной 
жизни, структурируя и интерпретируя окружающий его мир. Поэтому ритуал являлся важной частью не только римской религии, но 
и культуры в целом. Ритуал регламентировал все стороны жизни 
общества, а участие в нем на всех уровнях социальной иерархии (от 
семьи до профессиональных коллегий и различного рода ассоциаций) определяло человека как полноправного члена гражданского 
сообщества4.
Ритуал не существовал сам по себе, он всегда был вплетен в 
плотный контекст традиций и действий, авторитетность которых 
не вызывала сомнений. Священнодействия повторялись регулярно 
и передавались из поколения в поколение как наиболее эффективные средства, способствовавшие налаживанию отношений между 
людьми и богами. Поддержание сакральной сферы жизни коллектива требовало определенных усилий со стороны особой группы 
людей – жрецов, в обязанность которых входила разработка и 
систематизация культовых мероприятий. Поклонение божествам, 
проведение ауспиций и толкование прорицаний, по признанию 
Цицерона, требовало от жрецов специальной подготовки.
Откуда поступали и как сохранялись эти знания? Источником 
подобной информации Цицерон называет предков, которые были 
«советчиками и наставниками в почитании священнодействий»5. 
От предков римляне унаследовали представления о бессмертных 
богах, а также правила их почитания. При этом воспринятые 
знания являлись предметом веры и не требовали никаких доказательств6. Таким образом, источником сакральных знаний являлась 
мудрость предков, а последующие поколения получали от них знания уже в готовом виде. Однако в представлении римлян предки 
установили не только привычные сакральные обряды, но и конституционные и правовые нормы, а их действия и решения считались 
основополагающими для всех областей жизни. Идущую от предков 
традицию римляне называли mos (обычай); этот обычай управлял 
общественной жизнью гражданского коллектива. Он не нуждался 
в письменной фиксации и передавался изустно от поколения к по

Культ, ритуал и антикварное знание...

колению. Передача этических ценностей от предков к потомкам 
обеспечивалась с помощью «примеров» (exempla), каждый из которых оценивался по шкале «хорошо – плохо». Со временем эти 
примеры стали использоваться первыми римскими историками 
как источник знаний об отдаленном прошлом. В зависимости от 
целей и задач, которые стояли перед историками, эти «примеры» 
каждый раз интерпретировались и осмысливались заново. Таким 
образом, mos обретал письменную форму и становился частью римской исторической традиции.
Что касается сакральных действий, которые были неотъемлемой и важной частью mos, то они также подвергались с течением 
времени толкованию, которое было ответом на меняющуюся религиозную ситуацию в римском государстве. Появление новых культов (часто иноземного происхождения) или развитие новых форм 
почитания богов, входивших в государственный пантеон, влекли за 
собой распространение новых знаний, выходивших за пределы информации, оставленной предками. Изменения часто затрагивали 
саму традиционную практику7, что делало ведение записей важной 
обязанностью жреческих коллегий, которые отвечали теперь за 
мастерство передачи знаний.
Результаты наблюдений за эффективностью проведенных ритуалов записывались понтификами и авгурами, объединенными 
в самые влиятельные в Риме жреческие коллегии. В этих записях 
фиксировались подаваемые богами знаки – свидетельства их гнева, 
отмечались действия, предпринятые для их искупления8. Записи, 
которые велись в жреческих коллегиях, были эффективным инструментом в поддержании мира между людьми и богами и определяли роль жрецов в решении этой важной для всего гражданского 
коллектива проблемы. Божественные знаки часто связывались с 
событиями, особенно трагическими, в жизни Рима. Так в деятельности жрецов прошлое тесно переплеталось с настоящим.
В то же время ведение записей не защищало ритуал от изменений и не исключало запоминания большого объема информации 
жрецами, поскольку часто от них требовалась моментальная реакция на поданный божеством знак. Поэтому обладание хорошей 
памятью9, как и навыками письма и чтения10, были необходимыми 
условиями деятельности жрецов.
Зафиксированные письменно религиозные нормы становились предметом размышления и объектом внимания жрецов, 
которые занимались их толкованием, посвящая отдельным вопросам специальные сочинения. Среди них следует назвать Тиберия 
Корункания – первого понтифика из плебеев, Публия Корнелия 

Введение

Сципиона назику – великого понтифика 150 г. до н. э., Квинта 
Фабия Максима Сервилиана, консула 142 г. до н. э., автора работы 
по понтификальному праву, Публия Муция Сцеволу, а также Гая 
Лелия, авгура и мудреца. Работа в этом направлении продолжалась и в I в. до н. э., когда появилось сочинение об авгурах или 
ауспициях Луция Юлия Цезаря, консула 90 г. до н. э. Очевидно, к 
этому же времени относится работа под названием De Iure Sacro, 
которая приписывается Манилию. Важный вклад в этот жанр внес 
друг Цицерона Гай Требатий Теста, написав девять или десять 
книг по религиозным вопросам (De Religionibus). Именно к таким 
сочинениям обращался Цицерон, когда «дело касалось религии»11.
Религия для римлян сводилась не только к культовым действиям в честь богов, но и к осмыслению этих действий в специальных сочинениях римских жрецов. В этом Цицерон (n.D. 2.72) 
усматривал отличие человека религиозного от суеверного, который только молился и приносил жертвы. Сравнивая сочинения 
римских жрецов с сочинениями греческих философов, которые 
также размышляли над религиозными вопросами, Цицерон часто 
отдавал предпочтение своим соотечественникам, поскольку их 
работы в большей мере были связаны с практикой религиозной 
жизни римского гражданского коллектива.
Проникновение письменности в сферу ритуала, появление 
текстов, фиксирующих те или иные строны ритуальной жизни, 
актуализировало в историографии последних двух десятилетий 
проблему роли письменного слова в греко-римской религиозной 
практике. Исследование данной проблемы привело к пересмотру 
существующих концепций. Были сформулированы следующие 
вопросы: предполагает ли существование системы письма наличие 
грамотного общества; кто был адресатом ритуального текста; зачем 
понадобилось его записывать; как взаимодействовали письменные 
и устные формы общения людей с богами?
Время распространения письменности в римском обществе исследователи относят к концу VI–V в. до н. э. и отмечают ее исключительно общественные и административные функции, поскольку 
римляне рано начали прибегать к практике записывания общественных документов с их последующим обнародованием12. В то 
же время в 1899 г. при раскопках на Римском форуме итальянским 
археологом Джакомо Бони был обнаружен Черный камень (Lapis 
Niger), под которым находились остатки более раннего сооружения, 
включавшего алтарь, часть колонны и фрагмент каменной опоры с 
надписью на ней, датируемой приблизительно второй половиной 
VI в. до н. э. По свидетельству Дионисия Галикарнасского (3.1.2), 

Культ, ритуал и антикварное знание...

это место на Форуме было местом царских захоронений, среди которых находилась гробница сподвижника Ромула Гостилия, деда 
царя Тулла Гостилия. Дионисий упоминает надпись на стеле и передает, что на ней запечатлены подвиги Гостилия, но ее содержание, 
видимо, было непонятно историку. В таких случаях он прибегал к 
утверждению, что надпись составлена греческими буквами13.
Подобная ситуация повторяется и с надписью Сервия Туллия 
(середина VI в. до н. э.), помещенной в храме Дианы на Авентине. 
По утверждению Дионисия Галикарнасского (4.26.5), надпись сохранилась до его времени. Однако греческий историк не цитирует 
ее текст, а только пересказывает содержание. По мнению исследователей, Дионисий или автор, на сочинение которого он опирался, 
смог прочитать только имена, но понимание остального текста 
основывалось на предположении14. Этот факт заставил современных исследователей прийти к выводу, что текст надписей был непонятен даже их современникам. Более того, надписи такого рода 
вообще не предназначались для прочтения и понимания. В таком 
случае каково было их предназначение?
Ответ на этот вопрос можно найти в работах современных 
исследователей римской религии Дж. Шайда, Дж. Уилкинса, 
М. Биэрд. Исследуя материалы протоколов коллегии Арвальских 
братьев, М. Биэрд убедительно доказывает, что их записи имели 
символическое, ритуальное назначение. Ведение записей в этой 
жреческой коллегии не зависело от их предполагаемого прочтения, 
а было частью ритуальной практики жрецов15. Дж. Шайд утверждает, что в Риме любое публичное исполнение ритуала завершалось 
созданием письменного документа, подробно фиксирующего его 
содержание. Исследователь приходит к выводу, что текст являлся 
компонентом ритуала, внутренне присущим ему, и наличие текста 
означало наличие правильно исполняемого ритуала. Одновременно текст сам превращался в «ритуальную реальность», т. е. он мог 
влиять на структуру ритуала, являясь его частью. Становясь, таким 
образом, воплощением ритуала, текст сохранял его во времени, и в 
этом смысле текст неотделим от ритуала16.
Ритуальные действия сопровождались произнесением нужных слов в нужное время. Замена слов не дозволялась. Всё осуществлялось согласно обряду. Молитвы читались наизусть или 
повторялись по записанному, а архаичные языковые конструкции 
создавали профессиональный богослужебный язык. Для правильного осуществления ритуала значение имели точно произнесенные 
слова и точно совершенные жесты. Тем самым устанавливалась 
неразрывная связь между словом и действием.

Введение

Таким образом, зафиксированный письменно ритуал не предназначался определенному читателю. единственным «читателем» 
было божество, ибо сам ритуал совершался ради и для него с расчетом на принятие и одобрение с его стороны предпринимаемых действий. Текст фиксировал лишь легитимность обряда и превращал 
его в нечто вневременное17.
Вместе с тем зафиксированный в текстах ритуал формировал 
историческое сознание, понимание того, чем прошлое отличалось 
от настоящего. Складывавшаяся таким образом жреческая традиция, включившая в себя как документы жреческих коллегий, так и 
посвященные осмыслению содержащейся в них информации сочинения жрецов, стала одним из источников формирования анналистического повествования – сугубо римского жанра историописания18. К сожалению, римские историки эпохи Республики и Ранней 
империи не оставили в своих сочинениях развернутых рассказов о 
ритуальной практике. Только в отдельных случаях мы располагаем 
детальным повествованием о конкретных действиях какого-либо 
жреца или магистрата, но и в этих случаях многие ритуалы не 
поддаются однозначной интерпретации. Конечно, задача римских 
историков-анналистов сводилась в первую очередь к изложению 
событий прошлого, объясняющих причины современных им явлений и процессов или отражающих моральные аспекты поведения 
участников исторической драмы. Даже когда историки-анналисты 
упоминают тот или иной ритуал, они не предоставляют исчерпывающего описания самой ритуальной процедуры. Перечень продигий 
завершается, как правило, перечислением искупительных действий 
и ритуалов без их конкретизации. Такое невнимание к ритуалу до 
некоторой степени можно объяснить особенностями анналистического стиля изложения, который требовал, чтобы список продигий 
был лаконичным по содержанию и архаичным по форме. Мы читаем о самом факте совершения жертвоприношения по тому или 
иному случаю, но не знаем, как это происходило. К тому же сами 
современники, которые были сведущи в правилах совершения 
жертвоприношений, в информации подобного рода не нуждались.

начиная с середины II в. и на протяжении всего I в. до н. э. 
религия становится центром общественного внимания в Риме. 
Толкование ритуалов и разговоры о богах были в первую очередь 
уделом интеллектуалов – образованных граждан, которые одновременно исполняли жреческие обязанности, или жрецов, которые, не прекращая своей деятельности, по собственной инициативе 
обращались к ученым занятиям. Особенно в этом направлении 
преуспели ученые-антиквары (или антикварии), которые включи