Особое детство

серия

Ирис Юханссон

особое 
детство

6-е издание (электронное)

Москва
«Теревинф»
2019 

Особое детство [Электронный ресурс] / Ирис Юханссон ; пер. со швед. 
О. Б. Рожанской. — 6-е изд. (эл.). — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf : 
158 с.). — М. : Теревинф, 2019. — (Любовь изгоняет страх). — Систем. 
требования: Adobe Reader XI либо Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10".

ISBN 978-5-4212-0572-2

В книге Ирис Юханссон мир ребёнка-аутиста описан «изнутри», на собственном 
опыте. Однако этим уникальность истории Ирис не ограничивается. Это еще и история необыкновенного родительского опыта: отец Ирис, шведский крестьянин, без 
чьей-либо профессиональной помощи понял проблемы своей дочери. Благодаря его 
любви, вниманию и отзывчивости Ирис, бывшая ребёнком с «глубокими нарушениями общения», сумела их преодолеть. Она стала психологом, консультирующим 
педагогов и родителей.
Книга адресована широкому кругу читателей. Она будет особенно интересна 
родителям и специалистам, работающим с детьми с нарушениями эмоциональноволевой сферы.

Ю94

УДК 376-056.34:616.896-053.2
ББК 57.33+74.3

ISBN 978-5-4212-0572-2
© Юханссон И., 2001
© «Теревинф», оформление, 2015

Юханссон, Ирис.

УДК 376-056.34:616.896-053.2
ББК 57.33+74.3
 Ю94

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать 
от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации

Деривативное электронное издание на основе печатного издания: Особое детство [Текст] / Ирис Юханссон ; пер. со швед. О. Б. Рожанской. — 5-е изд. — М. : 
Теревинф, 2018. — 160 с. — (Любовь изгоняет страх). — ISBN 978-5-4212-0477-0.

предисловие 
к русскому переводу

Несколько лет назад специалистам Центра лечебной педагогики посчастливилось встретиться с необыкновенным человеком – Ирис Юханссон. Разговор с ней был долгим 
и интересным. Ирис рассказывала о том, что ей пришлось пережить в детстве из-за глубоких нарушений общения (много позже 
ей поставили диагноз «ранний детскийаутизм»), и о своём отце, 
сыгравшем определяющую роль в её жизни. Наши вопросы так 
и сыпались на Ирис со всех сторон. Вопросы были самые разные: как она чувствовала и воспринимала других людей? почему долго не могла пользоваться речью для общения? как научилась читать и писать? как относилась к боли, к голоду? Для нас, 
педагогов, работающих с аутичными детьми, это было не простое любопытство. Ведь часто нам бывает непонятно, что именно вызвало у ребёнка крик, испуг или панику. Воспомина ния 
Ирис помогают найти ключ ко многим подобным загадкам.
В конце нашей встречи Ирис изложила свою собственную 
теорию возникновения нарушений общения, в том числе аутизма. В основе её лежит идея о том, что у некоторых детей изначально низкий уровень доверия к людям. Это доверие, по мнению Ирис, и является той жизненной силой, которая необходима для полноценного развития ребёнка.
И главный вопрос, который на протяжении всей встречи 
не оставлял в покое: неужели это возможно? Эта коммуникабельная женщина, внимательная к другим и обаятельная, была 

глубоко аутичным ребёнком? Нам важно было понять, как Ирис 
превратилась из аутичного ребенка в опытного психолога, консультирующего педагогов и родителей, как она стала общительным и отзывчивым человеком. Она научилась разделять радости и печали других людей, сохранив в то же время свой особенный внутренний мир.
Потом мы организовали встречу Ирис с родителями аутичных детей. И там вопросам не было конца. Каждый хотел понять собственного ребёнка, получить совет. Для многих само 
знакомство с Ирис стало источником надежды.
Ирис передала нам рукопись и разрешила опубликовать. 
Текст, лежащий перед вами, основан на рассказах её родных, 
главным образом отца, и на её собственных воспоминаниях. 
Описание событий имеет как бы две стороны: как окружающие 
воспринимали Ирис и пытались интерпретировать её поведение в той или иной ситуации и как она сама воспринима ла эту 
же ситуацию, что в ней для девочки было существенно. Это плод 
постоянных размышлений Ирис о происходящих в её жизни 
событиях и о том, как она на них реагировала: «Что со мной? 
Почему я не такая, как все?»
Первая часть строится как воспоминания Ирис о своей семье, доме, о своём особенном детстве. Во второй части взрослая 
Ирис делает попытку увидеть себя со стороны и проанализировать своё поведение. Здесь вдруг пропадает рассказ от первого 
лица. Ирис, исследуя своё восприятие мира в детстве, рассказывает, что она не идентифицировала себя с той девочкой, которую окружающие звали Ирис. Это удивительно, но аутичный 
ребёнок часто не соотносит себя со своим именем, со своим отражением в зеркале и т.п.  
А вот в третьей части опять рассказ ведётся от первого лица. Здесь идёт речь о мире, который был для Ирис настоящим, 
мире, где она могла сказать о себе «Я». Строки этой части погружают нас во внутренний мир переживаний аутичного ребёнка. Интересно, что сама Ирис называ ет его «этот внутренний 
внешний мир», а своё пребывание в этом мире – состоянием 
«снаружи». Последняя часть повествует о достижениях и про

блемах сегодняшней Ирис, уже преодолев шей много трудностей 
на своём пути.
Мы надеемся, что уникальный жизненный опыт автора, 
богатство её внутреннего мира, настойчивое желание понять 
себя и помочь другим не оставят равнодушным вдумчивого читателя.

И.Ю. Захарова,
эксперт Центра лечебной педагогики (Москва)

особое детство

В глубине Швеции в арендованном доме священника при церкви жила большая семья. Дед въехал в него в двадцатых годах с женой, семью детьми, сестрой, двумя братьями 
и тестем. Дети выросли, старики умерли, народилось новое поколение. 
Мой отец был младшим ребёнком в семье, его мать была 
вечно занята, и она поручила его дедушке. Овдовев, его дед, 
отец матери, переехал к своей дочери и её семье и посвятил 
себя заботе о младшем внуке. Папин дедушка был человек необычный; на его долю выпало много лишений, но жизнь научила его мудрости и смирению. Он заботился обо всех «заблудших», которые попадались ему на пути, и помогал им как мог, 
пока они не вставали на ноги; он понимал самые важные законы жизни. 
Бабушка никогда не понимала своего отца, она считала 
его безответственным человеком, не умевшим устроиться в жизни, но думала, что раз уж он переехал к ней, то может на что-то 
сгодиться. Она поручила ему воспитание моего отца. 
Дедушка не придавал особого значения воспитанию. Он 
считал, что ребёнок всему научится сам, только нужно предоставить ему свободу, а взрослым, которые его окружают, рассказывать о своём опыте и умолкать, если это становится совсем 
уж нелепым. Он верил в Бога, но был невысокого мнения о его 
«представителях» на земле; он считал, что они стремятся к власти, к тому, чтобы все пресмыкались перед ними и отдавали 
последнюю лепту на Церковь. Он думал, что это не по-божески. 

У него была непосредственная личная связь с Тем, который на 
небесах, и он считал, что Он иногда подсказывает людям, как 
поступить, но чаще всего Он молчит, и тогда людям приходится полагаться на своё собственное разумение. А молчит Он, чтобы люди сами набирались ума. 
Дедушка глубоко и страстно любил природу и животных, 
он постоянно разговаривал с ними, и ему казалось, что он обретает новую связь с миром каждый раз, когда размышляет на 
природе. Мой отец всегда был рядом, они подолгу бродили по 
лесам и полям. Дедушка был рядом с ним, когда он учился ухаживать за домашними животными, учил его, как нужно разговаривать с животными, чтобы успокаивать их, и учил понимать, чего они боятся и как сделать так, чтобы они не боялись. 
Так у отца зародился интерес к коровам. Он решил, что, когда 
вырастет, станет скотником. 
Дедушка умер, когда папе было двенадцать лет, и для него это была огромная утрата. Папа рассказывал, что он нарисовал у себя в голове портрет деда и каждый день обсуждал все 
проблемы с этим внутренним образом. Дед словно был рядом и 
в трудные минуты помогал ему принять верное решение, в одно мгновение избавлял от уныния и отчаяния. 
Когда я родилась, самыми старшими в семье были родители отца. Кроме них у нас в доме жила ещё Эмма. Я любила её 
больше всех домочадцев. Она была тёткой матери и не хотела 
жить в доме для престарелых. 
Эмма была «своя». Она называла меня ласковыми словами 
и никогда не уставала слушать меня. Она была самая добрая и 
человечная. Соседские юноши, да и люди постарше обращались 
к ней за советом. Она была очень мудра и никогда не судила и 
не осуждала никого. Она давала людям утешение и совет, не 
требуя, чтобы они непременно последовали ему. Она даже никогда не спрашивала их об этом, ей было довольно, если те, кто 
внимал им, находил в душе хотя бы маленький лучик надежды, 
обретал силы жить дальше. 
У неё была тяжёлая жизнь. Она родилась с вывихом руки, 
и эта рука не стала расти. Под рукавом платья угадывалась