Страсти по революции: Нравы в российской историографии в век информации

© Миронов Б.Н., 2013
© Издательство «Весь Мир», 2013
ISBN  9785777705518

УДК  [303.446.4:330.12](470+571)«16/19»
ББК 63.3(2)528+63.3(2)628
М  64

Миронов Б.Н.
Страсти по революции: Нравы в российской историографии в век информации. — М.: Издательство «Весь Мир», 2013. — 336 с.
ISBN 9785777705518

Фундаментальные работы Б.Н.Миронова по социальной истории Российской империи и исторической антропометрии вызвали большой интерес
российских и зарубежных ученых, а также привлекли внимание широкой
читательской аудитории. Новаторские подходы автора вызвали в научной
и даже околонаучной среде оживленную дискуссию. Особым вниманием
у рецензентов пользуется монография «Благосостояние населения и революции в имперской России: XVIII — начало XX века» (2010 — 1е изд.,
2012 — 2е изд.). Настоящая книга содержит ответы автора на отзывы, рецензии, статьи своих оппонентов, которые по разным причинам не были
опубликованы ранее, либо были опубликованы с сокращениями. В этой
книге автор выступает последовательным  поборником аргументированной, содержательной и корректной научной критики.

УДК  [303.446.4:330.12](470+571)«16/19»
ББК 63.3(2)528+63.3(2)628

М 64

Содержание

Предисловие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
11

Рождение новой парадигмы революции: родовые муки  . . . . . . . . . . . . . . .
17

От парадигмы к мифу (ответ Б.В. Ананьичу)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
37
1. Налоги: тяжелы или легки?  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
38
2. Ухудшалось ли положение крестьянства? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
44
3. Новые и старые аргументы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
47
Примечания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
50

«В огороде — бузина, а в Киеве — дядька» (ответ М. Эллману)  . . . . . . .
53

Nullius in verba: ничьим словам не верю («Круглый стол» в журнале 
«Российская история»)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
59
1. Биостатус и уровень жизни  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
59
2. Достоверность антропометрических данных  . . . . . . . . . . . . . . . . .
61
3. Теория модернизации и модернизация России  . . . . . . . . . . . . . . .
62
4. Системный кризис в позднеимперской России  . . . . . . . . . . . . . .
65
5. Предпосылки и причины революции  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
66
6. Гражданское общество  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
68
7. Соображения отдельных авторов  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
70
8. «Он ловит звуки одобренья не в сладком ропоте хвалы»  . . . . . . .
77
В.П. Булдаков: «Дикие крики озлобленья»  . . . . . . . . . . . . . . . . .
77
Т.Г. Леонтьева: Муж и жена – одна сатана?  . . . . . . . . . . . . . . . . .
92
И.В. Михайлов: Скажи мне, кто твой друг, 
и я скажу, кто ты?  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
95
9. «Оптимисты» и «пессимисты» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
102
Примечания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
104

Страсти по исторической антропометрии 
(1й ответ А.В. Островскому)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
111
1. Плоды дилетантизма . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
114
2. К вопросу о статистической компетентности  . . . . . . . . . . . . . . . .
120

3. Много шума из ничего  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
127
4. Маленькие хитрости с большими последствиями . . . . . . . . . . . . .
135
5. Кто стоит за спиной Миронова? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
140
6. Почему произошли русские революции?  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
141
7. «Слонато я и не приметил»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
142
Итоги  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
144
Примечания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
146

Как ошельмовать книгу (2й ответ А.В. Островскому) . . . . . . . . . . . . . . .
151
1. Верхоглядство, некомпетентность или подтасовка?  . . . . . . . . . . .
152
2. Официальная сельскохозяйственная статистика России:
experimentum crucis  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
160
3. Пришел, увидел, насмешил . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
164
4. Несистемный взгляд на системный мир  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
171
5. Советы начинающим фальсификаторам . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
173
Примечания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
176

Русские революции начала ХХ века: уроки для настоящего 
(ответ В.Г. Хоросу)  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
179
1. Мучительное развитие или экономическое чудо? . . . . . . . . . . . . .
181
2. Апории русских революций начала ХХ в. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
185
3. Издержки, или побочные продукты, процесса 
модернизации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
189
Социальное недовольство: кто, чем и почему 
был раздражен  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
192
Девиантное поведение, благосостояние населения 
и революции . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
198
4. Социологические теории революции и русские революции . . . .
202
Психосоциальные теории революции  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
202
Политические теории революции  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
209
Институциональная концепция революции  . . . . . . . . . . . . . . . .
213
5. Уроки русских революций начала ХХ в.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
221
Итоги  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
227
Примечания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
228

Голый король: детективная история (ответ С.А. Нефедову) . . . . . . . . . . .
235
1. Математик . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
236
2. «Природный романист»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
239
3. «Ведущий современный российский историктеоретик»  . . . . . .
249
4. «Продолжатель Ф. Броделя»  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
254
Данные как «дышло, куда повернешь, туда и  вышло»  . . . . . . .
254
Мыло и карболка спасли русских от полного вымирания?!  . . .
259
Росли или не росли мужчины в России 
после Великих реформ?  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
265

Содержание
6

5. Мальтузианское объяснение происхождения 
русских революций  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
274
6. Мальтузианская концепция русской истории  . . . . . . . . . . . . . . . .
279
7. Блогер и пиарщик: записки из подполья  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
289
Итоги  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
302
Примечания  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
305

Заключение: Уроки дискуссии  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
313

Список таблиц  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
325
Список рисунков  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
328
Список иллюстраций  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
329
Указатель имен  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
330

Содержание
7

Зима недаром злится,
Прошла её пора —
Весна в окно стучится
И гонит со двора.

И всё засуетилось,
Всё нудит зиму вон —
И жаворонки в небе
Уж подняли трезвон.

Зима ещё хлопочет
И на Весну ворчит.
Та ей в глаза хохочет
И пуще лишь шумит...

Взбесилась ведьма злая
И, снегу захватя,
Пустила, убегая,
В прекрасное дитя...

Весне и горя мало:
Умылася в снегу
И лишь румяней стала
Наперекор врагу.

Ф. Тютчев

Предисловие

Страсти, страсти, страсти…
Лука Лукич Хлопов, бессмертный смотритель училищ, сказал
в сердцах еще 177 лет тому назад: «Не приведи Бог служить по ученой
части! Всего боишься: всякий мешается, всякому хочется показать, что
он тоже умный человек»1.
Может ли ученый работать бесстрастно?
Может ли историк работать бесстрастно?
Методология научной работы требует от исследователя контролировать эмоции, избегать пристрастности, не поддаваться влиянию стереотипов. Однако это практически невозможно, и утверждать обратное — лицемерно. «Слова старого историка “История — это наука, не
больше и не меньше”, убедительные в XIX веке и даже еще на рубеже
нашего (ХХ. — Б.М.)2 столетия, ныне звучат двусмысленно, претенциозно и потому во многом неправдивы. Вообще образ науки, руководствующейся исключительно требованиями точности, истины, стерильной по отношению ко всему человеческому — к идеям, страстям, вкусам, — кажется мне во многом ложным. Применительно к наукам
о культуре — в особенности! Человеческие истины всегда и неизбежно
антропологичны. Помещаясь в человеческих головах, владея живыми
сердцами, истина, направляющая людей на те или иные поступки,
не может не окрашиваться эмоциями, целевыми установками и даже
эстетическими тонами. И незачем рыдать над утратой ею “химически
чистой” нейтральности, которой она никогда не обладала! Для того,
чтобы служить людям, истина, наука должна подышать их воздухом,
пропитаться их стремлением и страстями. Худо, когда наука превращается в проститутку, но слепая девственность, страшащаяся всего земного, — бесплодна. Я утверждаю, что история — наука пристрастная, что
работать, не имея никаких симпатий и антипатий, увлечений, склонностей, даже предвзятых идей, историк, который изучает людей, действовавших в обществе, совершавших поступки и движимых мыслями

и страстями, — не может»3. Вот что сказал наш выдающийся отечественный медиевист А.Я. Гуревич по поводу пристрастности в науке и ее
объективности — пожалуй, впервые так честно и ясно? — и я с ним
полностью согласен.
Однако работать страстно или пристрастно в поисках истины, которая в социальных и гуманитарных науках всегда субъективна, несет
печать времени, культуры и методологии и, по сути, не является объективной в том смысле, который в это понятие вкладывают физика и
биология, — это все же не то же самое, что намеренно и страстно фальсифицировать свидетельства, подделывать документы, подтасовывать
данные, поносить не разделяемые точки зрения и искажать взгляды
коллег. Между тем в жизни историков встречаются все виды пристрастности.
Публикация первого издания монографии «Благосостояние населения и революции в имперской России» в 2010 г. вызвала бурю страстей и среди профессионалов, и среди читающей публики в Интернете. Книга, вероятно, взяла за живое. Мне известно 14 опубликованных
рецензий (принимая все выступления одного автора за одну рецензию)4 и материалы двух круглых столов — в журналах «Родина»5 и
«Российская история»6. И хотя отрицательных рецензий меньше, чем
положительных7, температура негативных эмоций явно превысила
обычную норму. Предыдущие мои книги тоже издавались с некоторыми трудностями, но все же не встречали при подготовке к изданию
столь сильного противодействия, как «Благосостояние», а после публикации — столь сильных нападок. Например, однажды (дело было
в 1970х гг.) при утверждении к печати моей книги о хлебных ценах
XVIII в. в Редакционноиздательском совете АН СССР один из его
членов обратил внимание на то, что, как следует из рукописи книги,
цены на хлеб двести лет назад были намного ниже, чем в настоящее
время. Это, по его мнению, может быть понято читателями неправильно — как будто при советской власти уровень жизни ниже, чем при царизме. Это замечание, как мне говорили, якобы и привело к исключению книги из плана издания (истинные причины, скорее всего, были
иными, а замечание стало лишь поводом). Остальные книги издавались достаточно спокойно — одни по плану Института, другие по договору с издательством «Наука». И это при том, что в книгах было много по советским временам ревизионизма, а двумя монографиями
«Внутренний рынок» (1981) и «Хлебные цены» (1985) я вступал в открытый научный спор с двумя влиятельными московскими историками И.Д. Ковальченко и Л.В. Миловым по очень популярной и
дискуссионной в то время проблеме о времени складывания единого
российского рынка и генезиса капитализма. Ревизионистские идеи

Предисловие
12

о революции цен в России в XVIII в. и дезурбанизации в XVIII — первой половине XIX в. никого сильно не задели. «Социальная история
России» вышла также без проблем, в ней ревизионизм бил ключом,
книга вызвала массовые отклики, но столько негативизма, сколько
имелось в некоторых рецензиях о «Благосостоянии», в них не было.
Возможно, что беспроблемная публикация «Социальной истории»
обусловлена тем, что никто такой книги от меня не ожидал, рецензенты недостаточно внимательно прочли рукопись и не искали подводных камней в книге с таким традиционным названием. Бурного же
отрицания ее выводов после публикации не произошло, вероятно, потому, что в монографии не было прямого отрицания концепции системного кризиса и объективного, в марксистсколенинском смысле,
характера революций начала ХХ в.
Как ни удивительно в наше относительно либеральное время, когда
можно издавать практически любые книги и статьи, мне не удалось
опубликовать все свои ответы на возражения и замечания, имеющиеся
в отзывах, в то время как все пожелавшие отрицательно высказаться
о моей книге такую возможность получили. Журнал «Российская история» отказался печатать ответ  в том виде, в котором я его представил,
т.е., по сути, по цензурным соображениям. Редакция журнала «Вопросы истории» не опубликовала мой ответ на замечания, содержавшиеся
во второй статье А.В. Островского, потому, что вдруг, без объявления,
решила закрыть дискуссию. Журнал «Полис» напечатал мой ответ на
рецензию В.Г. Хороса в сокращенном виде, потому что я превысил объем, строго оговаривавшийся изначально. С.А. Нефедов опубликовал
в разных журналах около дюжины критических статей, которые напоминают друг друга как близнецы, а у меня не было возможности ответить на них по отдельности. Ответы Б.В. Ананьичу и М. Эллману были
опубликованы с сокращениями. Поэтому я решил собрать свои ответы
в одной полемической книге.
В ответах не удалось, к сожалению, избежать некоторых повторений. Можно было бы давать перекрестные ссылки, но читать такой
текст очень неудобно. В своих ответах я не только веду дискуссию по
существу, но в некоторых случаях рассматриваю вопрос о мотивах и
причинах неадекватной критики, потому что связь человека и его
творчества — несомненна, и ее осознание способствует лучшему пониманию критического пафоса оппонента. Но, как известно, «чужая
душа — потемки». Поэтому прошу читателя все рассуждения о мотивах моих оппонентов считать гипотезами. И заранее прошу у всех прощения, если жизнь их не подтвердит.
Страсти разбушевались задолго до издания книги. Публикации предшествовала острая борьба за возможность выхода ее в свет; и об этом

Предисловие
13