Азиатская модель управления : Удачи и провалы самого динамичного региона в мире

Посвящается моей жене Тиффани

Джо Стадвелл

Удачи и провалы  
самого динамичного  
региона в мире

перевод с английского

Москва 
2017

Азиатская  
модель  
управления

ISBN 978-5-9614-6128-2 (рус.)

ISBN 978-1-84668-242-1 (англ.)

© Joe Studwell, 2013
© Издание на русском языке, перевод, оформление. 
ООО «Интеллектуальная литература», 2017

УДК 330.352.3
ББК  65.7
 
С 11

Переводчик В. Скворцов
Редактор В. Мылов

C 11
Стадвелл Д.
Азиатская модель управления : Удачи и провалы самого динамичного региона в мире / Джо 
Стадвелл ; Пер. с англ. – М.: Альпина Паблишер, 2017. — 536 с.

ISBN 978-5-9614-6128-2

«Азиатская модель управления» — экономический бестселлер, написанный Джо Стадвеллом, 
главным редактором журнала China Economic Quarterly. Проработав журналистом в Азии более 
20 лет, он прекрасно разбирается во всех тонкостях здешней экономики, что нашло отражение 
в его книгах «Китайская мечта» и «Крестные отцы Азии». Чем интересен именно азиатский опыт? 
Предлагаемая читателю книга должна помочь, с одной стороны, демистифицировать истоки «экономических чудес», а с другой стороны, продемонстрировать фактический опыт соседей, который 
может послужить уроком для реформирования российской экономики. Успешная модернизация 
Японии, Южной Кореи, Тайваня, а теперь и Китая следует примерно одинаковым рецептам, 
за которыми стоят весьма конкретные меры и набор идей. О них и рассказывается в книге, получившей широкое признание как среди специалистов, так и среди широкого круга читателей. К последним принадлежит и Билл Гейтс, включивший ее в число пяти книг, которые произвели на него 
самое сильное впечатление в 2014 году. 

УДК 330.352.3

ББК 65.7

Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть 
воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было 
средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, а также запись в память ЭВМ для частного или публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав. По вопросу организации доступа к электронной 
библиотеке издательства обращайтесь по адресу mylib@alpinabook.ru

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие к русскому изданию    .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   . 7

От автора   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 17

Введение   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .  19

Часть 1 . Земля: триумф огородничества  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 41

Часть 2 . Обрабатывающая промышленность: победа историков  .  .  .  .135

Часть 3 . Финансы: достоинства короткого поводка   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .271

Часть 4 . Куда идет Китай  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .345

Эпилог . Обучение лжи   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .407

Примечания  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .415

Благодарности   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .520

Библиография   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .522

Предисловие  
к русскому изданию

15 февраля 1942 г. День, который Уинстон Черчилль назвал «наихудшей катастрофой и крупнейшим поражением во всей истории 
Британии». В этот день 60-тысячная японская армия принудила 
к капи туля ции в Сингапуре 130-тысячный контингент войск Британской империи, включавший в себя отборные части британских, 
индийских и австралийских войск. Чтобы оценить масштаб катастрофы, важно проиллюстрировать, что до того момента примерно 
семимиллионное население вокруг Малаккского пролива контролировалось не более чем двухтысячным контингентом имперских 
войск.
С 1819 г., когда сэр Раффлз превратил Сингапур в торговый 
пост Ост-Индской компании, британцы создали — и тщательно культивировали — миф о собственной непобедимости столь 
успешно, что «азиатам», как тогда называли общим термином всех 
местных жителей, и в голову не приходила мысль об открытом вызове всей мощи Британской империи. До тех пор, пока одна нация 
не решилась на открытый вызов. Япония.
Примерно в те же дни молодой сингапурец по имени Гарри, 
шокированный происходящим, пытался, чтобы отвлечься, посмотреть британскую комедию в местном кинотеатре. В одной из сцен 
бомба, которая должна была взорваться, не взорвалась. На экране появилась надпись: «Конечно, ведь она сделана в Японии». 
Это был странный опыт для Гарри. В комедии высмеивались японцы — они были показаны кривоногими, косоглазыми «азиатами», 
неспособными изготовить взрывающуюся бомбу, стреляющее ружье или плывущий корабль. Однако Гарри было несмешно: японцы 
показали себя мощной, дисциплинированной силой с великолепно 
работающей техникой.
Другая империя — Российская, в отличие от Британской, испытала свой шок раньше, первой из европейских империй потерпев 
поражение от восходящего азиатского игрока. В начале русско- 

Предисловие к русскому изданию 

японской войны 1904 – 1905 гг. российская пресса потешалась над 
японскими войсками, аргументируя это тем, что «мы [японцев] 
шапками закидаем». Не закидали, а слово «шапкозакидательство», до того воспринимавшееся совершенно серьезно, стало ироническим определением глупой самонадеянности.
В сегодняшней России хотя, наверное, и отсутствует шапкозакидательство по отношению к азиатским экономикам, тем не менее 
налицо достаточно слабое представление об особенностях их развития. Почему интересен именно азиатский опыт? Предлагаемая 
читателю книга «Азиатская модель управления» должна помочь, 
с одной стороны, демистифицировать истоки успеха, а с другой 
стороны, продемонстрировать фактический опыт соседей, который может послужить уроком для реформирования российской 
экономики.
Известный ученый Ангус Мэдиссон, автор так называемых 
«таблиц Мэдиссона», где приведена статистика валового продукта 
на душу населения в различных странах мира за последние 200 лет, 
проиллюстрировал, что существуют две устойчивые траектории 
роста экономики, которые условно выглядят как «первая и вторая 
космическая скорость» (определение А. А. Аузана). Большинство 
стран мира, в том числе и Россия, предпринявших серьезные попытки модернизации за последние полвека (а их было более 70), 
хотя и растут, но очень медленно. То есть находятся на «первой 
космической скорости». Так вот, только у пяти стран получилось 
перейти с «первой скорости» на «вторую». Удивительно, но все 
пять являются азиатскими: Япония, Южная Корея, Тайвань, Гонконг и Сингапур. Сейчас в этот клуб рвется еще один мощный игрок — Китай. Если учесть специфику двух офшорных финансовых 
центров, одновременно являющихся крупными торговыми портами, 
коими являются Гонконг и Сингапур, то еще более удивительным 
является тот факт, что успешная модернизация Японии, Южной 
Кореи, Тайваня, а теперь и Китая следует примерно одинаковым 
рецептам, за которой стоят весьма конкретные меры и набор идей. 
Суть идей одновременно проста и масштабна, состоит из трех частей «пазла».

Часть 1. Продуманная индустриальная политика государства

Часть 1. Продуманная индустриальная 
политика государства
Несмотря на дискуссии о постиндустриальном развитии и сервисах 
как о новой панацее от отставания, основой успеха азиатских «тигров» является собственная промышленность. Для иллюстрации 
данного пункта необходимо совершить небольшой исторический 
экскурс.
Переломным моментом, предопределившим успешную индустриализацию в Азии, является так называемая миссия принца Томоми, имевшая место вскоре после революции Мэйдзи в Японии 
(1868). Миссия, собранная из 51 представителя разных сфер — 
индустрии, сельского хозяйства, финансов — осуществила визит 
в 15 разных стран в 1871 – 1873 гг. По результатам визита, включавшего посещение бирж, заводов, шахт, железных дорог, верфей, и проч., был подготовлен 12-томный документ под названием 
«Мнения об индустриальном развитии», который стал документом, сфокусировавшим развитие японской экономики на приоритетных секторах. Наиболее важное значение для японцев имела 
Германия: именно в Германии XIX в. впервые были формально 
сформулированы идеи о развитии экономики на основе собственной индустрии, к которым ранее экспериментальным путем пришли Британия и США. Немецкий взгляд, сформулированный так 
называемой Исторической школой, аргументировал, что успешно 
развивающееся государство должно развить в первую очередь 
собственную промышленность, используя продуманную протекционистскую политику. Фридрих Лист, наиболее яркий и сравнительно малоизвестный в России представитель Исторической 
школы, является, пожалуй, наиболее значительным политическим 
экономистом XIX в. после Карла Маркса: именно он предложил 
альтернативу коммунистическому подходу к развитию индустриального общества. Лист аргументировал, что идеи Адама Смита 
об эфемерной «невидимой руке рынка» и Давида Рикардо о «сравнительном [торговом] преимуществе» в корне некорректны. Так, 
торговая теория Рикардо гласит, что страна должна специализироваться в таком виде экономической деятельности, в котором она 

Предисловие к русскому изданию 

относительно более эффективна. Соответственно, если бы сначала Япония, а затем Корея, Тайвань и Китай развивались исходя 
из теорий Адама Смита и Давида Рикардо, мировая экономика 
получила бы четырех крупных производителей риса, а не высокотехнологичных индустриальных игроков. Основной идеей Листа 
является то, что вначале страна должна осуществить внутреннюю индустриализацию, а затем атаковать экспортные рынки. 
Это в каком-то смысле антитеза импортозамещению — экспортоориентированность. Интересно, что и Британия, и США вели 
исключительно протекционистскую индустриальную политику, 
направленную на защиту собственных infant industries (букв.: 
«младенческие отрасли промышленности» — термин, придуманный самим Александром Гамильтоном, который в качестве министра финансов был ответственен за формирование индустриальной 
политики США), активно продвигая при этом идеологию свободных рынков. Идеи Листа, которые он почерпнул в США (где он 
жил между 1825 и 1832 гг.) были впервые применены на практике 
в Германии, а уже потом с успехом опробованы в Японии: историк 
Кеннет Пайл называл копирование траектории развития успешных экономик, в первую очередь Германии, «идеей фикс» правительств Мэйдзи. Так, Ито Хиробуми, первый (и многократный) 
премьер-министр Японии, провел два месяца в Германии, тесно 
общаясь с Железным канцлером, Отто фон Бисмарком, а Хирата Тосуке, министр сельского хозяйства и коммерции Японии 
в 1890-х и архитектор экономических реформ, получил степень 
профессора в Германии и осуществил первый перевод трудов Листа 
на японский язык. В основу японского экономического чуда легла политика «рационализации», как ее называли японцы, то есть 
рационального использования ограниченных ресурсов для сфокусированного развития экономики при помощи дзайбацу (букв.: 
«денежный клан») — мощных финансово-промышленных групп, 
таких как Mitsubishi, Mitsui, Sumitomo. После Второй мировой 
войны практически все дзайбацу были реформированы в кэйрэцу 
(букв.: «иерархический порядок»), и в виде кэйрэцу существуют 
до сих пор и контролируют существенную часть экономики  Японии.

Часть 1. Продуманная индустриальная политика государства

Интересно, что Пак Чон Хи, президент Кореи в 1961—1979 гг. 
и отец корейского экономического чуда, является в значительном смысле продолжателем японских идей. Выпускник японской 
имперской академии и бывший лейтенант японской армии, какую-то часть своей жизни проживший под японским именем Такаги 
Масао, он следовал японским идеям о формировании сильных экспортоориентированных концернов. (Только в Корее они назывались 
не «дзайбацу», как в Японии, а «чеболь». Это всего лишь корейское 
и японское произношения одного и того же слова, иероглифами оно 
пишется одинаково.) Так же, как и ранее в Японии, в Корее 1970-х 
государственные чиновники зачитывались книгами Листа, а сам 
Пак Чон Хи восторгался Бисмарком. С презрением относившийся 
к советам не практикующих экономистов, в том числе иностранных, 
Пак Чон Хи проигнорировал отчет Всемирного банка 1974 г., высказывавший «серьезнейшую озабоченность насчет практичности 
целей по экспорту продукции тяжелого машиностроения» и рекомендовавший стране сфокусироваться на текстиле (к слову сказать, 
в начале 1970-х ключевыми статьями корейского экспорта были: 
1) текстиль; 2) фанера; 3) парики!). Точно так же, как и в Японии, 
Пак Чон Хи отдавал приоритет производству стали, судостроению, 
а позже автомобилестроению и производству полупроводников.
Являвшийся в 1926 – 1927 гг. студентом коминтерновского 
Университета имени Сунь Ятсена в Москве великий китайский реформатор Дэн Сяопин считал образцом экономической политики 
нэп и именно ее взял за основу китайских реформ 1980-х. Говоривший о необходимости «четырех модернизаций» — промышленности, сельского хозяйства, обороны и науки — Дэн Сяопин, 
по японскому образцу вековой давности, направил четыре миссии: в Японию, Восточную Европу, Западную Европу и Гонконг. 
 Изначально склонявшиеся к восточноевропейскому (в основном 
югославскому) опыту китайцы в итоге выбрали японскую модель 
как образец. В особенности китайцы были под впечатлением от того, 
как японское Министерство международной торговли и промышленности (MITI) анализирует конкурентоспособность японских 
фирм на мировых рынках и планомерно распределяет ресурсы