Действие есть форма. Выступление Виктора Гюго на конференции TED

Келлер Истерлинг

Действие есть 
форма
 Выступление Виктора Гюго 
на конференции TED

3-е издание (электронное)

Москва
«Стрелка Пресс»
2017

УДК 72
ББК  85

Истерлинг, Келлер

И89
Действие есть форма. Выступление Виктора Гюго на конференции 
TED [Электронный ресурс] / Келлер Истерлинг ; пер. с англ. 
Д. Симановский. — 3-е изд. (эл.). — Электрон. текстовые дан. (1 файл 
pdf : 50 с.). — М. : Стрелка Пресс, 2017. — Систем. требования: 
Adobe Reader XI либо Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10".

ISBN 978-5-9903723-3-7

Для сильных мира сего пространство инфраструктуры стало секретным 
оружием, и все остальные только начинают это осознавать. Виктор Гюго 
сказал когда-то, что книга убила архитектуру. Если бы он выступал на 
конференции TED сегодня, он мог бы добавить к своему утверждению, что 
архитектура воскресла как нечто еще более влиятельное — как сама 
информация. Келлер Истерлинг утверждает, что если это новое пространство 
является секретным оружием, то лучше всего его держат в секрете от тех, кто 
его производит, то есть от самих архитекторов. В то же время, предприниматели, ученые, программисты и гражданские активисты создают своего 
рода программное обеспечение пространства как политический инструмент, 
с помощью которого они намерены вновь перехитрить политику.

УДК 72
ББК  85

Деривативное электронное издание на основе печатного издания: 
Действие есть форма. Выступление Виктора Гюго на конференции TED / 
Келлер Истерлинг ; пер. с англ. Д. Симановский. — М. : Стрелка Пресс, 
2014. — 48 c. — ISBN 978-5-519-01816-6.

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от 
нарушителя возмеще-ния убытков или выплаты компенсации.

ISBN 978-5-9903723-3-7
© Институт медиа, архитектуры     
и дизайна «Стрелка», 2014

И89

Мобильные телефоны улавливают микроволны. Кредитные карточки универсальной толщины (0,76 мм) проскальзывают в слот 
банкомата в любой точке мира. Компьютеры синхронизируются. 
Мировая транспортная система и промышленное производство 
регулируются размерами грузовых контейнеров. Эти повсеместные 
и на первый взгляд незначительные явления — приметы глобальной 
инфраструктуры.

Слово «инфраструктура», как правило, вызывает ассоциации с

физическими сетями — транспортными, информационными или
инженерными. Это либо скрытый пласт, либо связующая среда.
Однако сети — это не только подземные трубопроводы и
переплетения оптоволоконного кабеля, проложенного по дну
океана. Это пучки микроволн, отражающиеся от спутников, и
рассеянные 
по 
миру 
электронные 
устройства, 
и 
общие

технические платформы. Инфраструктура, зачастую вовсе не
скрытая, предоставляет точки связи и доступа, позволяющие
обнаружить в пространстве повседневности базовые правила
мироустройства.

Другое, возможно, более важное наблюдение: здания и даже

целые города стали сегодня инфраструктурными технологиями.
Повторяющиеся формулы — от типовой пригородной застройки и
скоростных трасс середины ХХ века до торговых центров,
курортов, 
гольф-клубов 
и 
гипермаркетов 
современной

культуры 
— 
определяют 
значительную 
часть 
обитаемого

мирового пространства. Из уникальных оболочек, созданных
вручную, 
здания 
превратились 
в 
легко 
воспроизводимый

пространственный продукт. На долю архитектуры в мировом
освоении пространства сегодня приходится тонкая струйка, в то

— 3 —

время 
как 
все 
остальное 
выливается 
из 
брандспойта
стандартизации. Знакомое конфетти ярких коробок на черном
асфальте и зеленой траве рассказывает тщательно разработанные
истории о кофе Starbucks, булочках с кремом Beared Papa и
сетевых гольф-клубах Арнольда Палмера. Эти откровенные шаржи
на 
абстрактное 
мышление 
формируют 
большую 
часть
пространств, в которых мы с вами обитаем. Сегодня не только
небольшие поселения и курорты, но и все города мира строятся
по формуле, в соответствии с которой в любой части света, как
правило, воспроизводится Шэньчжэнь или Дубай.
Какой бы знакомой ни была эта конфигурация, массовая
культура все еще не нашла убедительного способа показать разрыв
между объектом и средой. Произошло размывание границ между
реальным объектом и матрицей: инфраструктура уже не просто
основа градоустройства — она и есть само градоустройство, и
именно она определяет параметры глобального урбанизма. Город
как собрание уникальных архитектурных шедевров остался в
прошлом. 
Непрерывное 
производство 
пространственных
продуктов и градостроительных формул становится все более
инфраструктурным. 
Архитектура 
сегодня 
— 
это 
камень,
брошенный в воду, где вода — весь мир.

ВИКТ ОР  ГЮГО НА КОНФЕР ЕНЦИИ T ED

В «Соборе Парижской Богоматери», знаменитом романе ХIХ
века, события которого разворачиваются в XV веке, Виктор Гюго
писал: «...Вместе с развитием человеческой мысли, стало
развиваться и зодчество [речь в данном случае идет о соборе]; оно
превратилось в тысячеглавого, тысячерукого великана и заключило
зыбкую символику в видимую, осязаемую бессмертную форму».
Словами архидьякона, одного из героев романа, он предсказал,
что изобретенная Гутенбергом новая технология может побороть
этого великана. Печатное слово подчинит себе творческое
воображение и похитит у архитектуры ее сверхъестественную
силу. «Книга убьет здание».

На первый взгляд, современное представление о городском

пространстве 
как 
продукте 
инфраструктурных 
технологий

подтверждает 
мысль 
Гюго 
о 
смерти 
архитектуры.

Информационный взрыв — также бесспорный факт. И здесь у
Гюго, безусловно, есть шанс вступить в XXI век, совершив
головокружительный 
разворот. 
Он 
может 
восстановить

пространство в его праве на выражение невербализуемой
культурной фантазии. Он способен доказать, что таинственный
тысячеглавый, тысячерукий великан воспрял к жизни благодаря
бурному росту мощной материальной невербальной среды —
матрицы всемирной инфраструктуры. Этот новый великан к тому
же является секретным оружием самых могущественных в мире
людей. Его нельзя погладить или приручить, зато им можно
манипулировать, его можно использовать. Для этого необходимо

— 5 —

искусство политики — искусство, основанное, казалось бы, на
совсем безыскусном материале. Пространственные технологии
могут обладать силой и действенностью если не текста, то
программного обеспечения: это постоянно обновляющаяся
платформа градоустройства. Руководствуясь принципом «нечто
убивает нечто», Гюго мог бы сочинить новый культурный мем:
поверженная книгой архитектура возвращается, воплощенная в
еще более могучей сущности — в самой информации.

Это, конечно, потребовало бы от людей из TED некоторых

дополнительных усилий. Гюго должен был бы стать немного
бодрее, 
жизнерадостнее. 
Решающее 
значение 
здесь 
имеет

диспозиция выступления: кто говорит и как, кто повторяет и для
кого. Новый, предприимчивый Гюго не станет выступать перед
архитекторами. 
Гюго 
ХIХ 
века 
наделил 
архитектуру

экзистенциальной тревогой по поводу утраты ее мистической
силы, 
отчего 
«архитектурная» 
часть 
романа 
утомляет

заламыванием рук и критическим самоанализом. Нет, Гюго ХIХ
века, если его должным образом направить, будет выступать перед
совершенно другой аудиторией, нацеливаясь на главных игроков в
зале, которые если что-то и понимают про силу пространства, то
именно потому, что не обременены архитектурной культурой.
Искусство архитектуры — это то что нужно, но здесь-то и таится
главная сложность для Гюго. Ему необходимо отойти от
архитектуры, чтобы вернутся к ней в куда более осмысленной
аудитории.

Магию придется искать в самых заурядных пространствах, но

Гюго отлично справится. Для этого у него есть борода.
«Архитектура 
и 
есть 
информация». 
Требуются, 
конечно,

— 6 —

пояснения, но звучит хорошо. На неопределенности тоже можно
сыграть. С микрофоном-петлицей и хорошим пиарщиком Гюго
может претендовать на статус этакого таинственного — пусть
даже немного сектантского — гуру. В промоматериалах и на
суперобложках его произведений будет часто появляться слово
«одержимый». Все это отлично продается, и самая разная
публика, затаив дыхание, будет внимать непредсказуемому Гюго.
«Архитектура и есть информация». Гюго становится прибыльной
отраслью. TED процветает.

ВЕЛИКАН КАК ГЛОБАЛЬ НОЕ ПР ОСТ РАНСТ ВО

ИНФРАСТ РУКТ УР Ы

В загадочном тысячеглавом тысячеруком великане, созданном
Гюго, аудитория TED увидит правильную модель для описания
роли пространства в глобальной политике. Некоторые из наиболее
радикальных перемен, связанных с глобализацией, описываются не
языком юриспруденции или дипломатии, а с помощью «вирусных»
пространственных формул. Исключенные из законодательного
процесса, глобальные инфраструктуры de facto создают свои
формы правления быстрее, чем официальные государственные
органы могут их узаконить.

Попытаемся взглянуть на великана через инфраструктурную

модель Дубая и Шэньчжэня — зон свободной торговли. В начале
ХХ века зона свободной торговли представляла собой обнесенную
забором территорию для хранения беспошлинных товаров. Когда
на этих же территориях стало развиваться производство,
Организация Объединенных Наций по промышленному развитию
(ЮНИДО) начала продвигать их как средство для стимулирования
экономики развивающихся стран. Свободная зона, управляемая
особым образом, освобождается от соблюдения налогового,
трудового и природоохранного законодательства, действующего
на остальной территории страны. Изначально эти послабления
задумывались как способ обойти местную бюрократию, но вскоре
туда 
устремились 
корпорации 
и 
представители 
городской

администрации. Чтобы опробовать принципы свободного рынка,
Китай решил распространить эту модель на целый город. Первым

— 8 —