Хроники кинопроцесса. Вып. 8 (фильмы 2014 года)

 Всероссийский государственный институт кинематографии
 имени С.А. Герасимова 
 Научно-исследовательский институт киноискусства 

 ХРОНИКИ КИНОПРОЦЕССА
 
 выпуск 8
 (фильмы 2014 года)

 ВГИК
2015

ББК 778.5

УДК 85.373 (2)

Идея проекта: И.М. Шилова
Руководитель проекта: Н.А. Цыркун

Тексты печатаются в авторской редакции

Хроники кинопроцесса. — М.: ВГИК 2015

«Хроники кинопроцесса» ― ежегодное издание, посвященное обзорам российского кино, подготовленное сотрудниками Отдела современного экранного искусства Научно-исследовательского института киноискусства ВГИКа. Авторы обзоров, специалисты по игровому, 
документальному и анимационному кино, каждый со своей точки 
зрения освещают разные аспекты текущего кинорепертуара. В поле 
зрения обозревателей входят не только наиболее заметные явления 
кинопроцесса, но и фильмы, оставшиеся вне внимания критиков и 
прессы. Это создает объемную картину, представляющую не только 
художественные, но и социальные феномены времени, что может послужить ценным источником для дальнейшего исследования. 

 

© Всероссийский государственный 
    институт кинематографии  
    имени С.А. Герасимова
ISBN 978-5-87149-188-1

СОДЕРЖАНИЕ

От авторов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .4

ОБЗОРЫ

Спокойный год. Современная тема на экране  
в 2014 году (Лидия Кузьмина) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .5

Из опыта жизни и современные сказки.  
Дебюты 2014 (Нина Цыркун) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .55

Достоевский в тренде (Валерия Горелова) . . . . . . . . . . . . . . .100

Документальное кино 2014. Основные тенденции  
(Илья Бобылев) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .115

Космос как предчувствие. Обзор анимации года  
(Нина Спутницкая) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .153

Современная авторская анимация. Проблемы  
художественной формы (Илья Бобылев) . . . . . . . . . . . . . . . .197

КРУПНЫЙ ПЛАН

Фильм года: «Левиафан» (Нина Цыркун) . . . . . . . . . . . . . . .240

Босхово полотно. «Трудно быть богом» в фокусе  
российской кинопрессы (Светлана Ишевская) . . . . . . . . . .255

Российское кино 2013–2014 гг. в англоязычной  
прессе: истина где-то рядом (Анна Закревская) . . . . . . . . .286

Указатель фильмов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .316

ОТ АВТОРОВ

Отдел современного экранного искусства НИИ киноискусства ВГИКа предлагает читателю очередной, восьмой выпуск 
продолжающегося издания «Хроники кинопроцесса». Это 
сборник статей, освещающих российскую кинопродукцию, 
выпущенную в 2014 году, причем далеко не только те фильмы, которые вышли в прокат, но и те, что демонстрировались на кинофестивалях или просто на случайных показах 
в рамках различных культурных событий. Нам представляется принципиально важным панорамный охват ― не только 
фильмов, отмеченных повышенным вниманием критики или 
отмеченных призами, но и тех, что прошли незамеченными; 
свою оценку им еще выставит история. Аналитические обзоры подготовлены авторами, специализирующимися в определенной тематике — игровом, документальном, анимационном кино. Особый акцент сделан на двух наиболее значительных фильмах киногода — «Трудно быть богом» Алексея 
Германа и «Левиафан» Андрея Звягинцева. В этом выпуске 
мы впервые включили обзор зарубежной кинопрессы о российском кино, что, как нам представляется, делает общую 
картину более объемной. Однако и сами авторы в процессе 
работы над своими статьями не согласовывали свои позиции, 
не пытались выработать общую точку зрения. Именно разносторонность подходов, разность мнений кажется нам одной 
из существенных черт данного издания. 

 Лидия Кузьмина 
5

 ОБЗОРЫ
 
 

 Лидия Кузьмина
 Спокойный год 
 Современная тема на экране в 2014 году

Несмотря на бури в экономике, год был в целом стабильным для кино ― трудности кризиса еще не дали себя знать. 
Согласно статистике, производство в этот период росло (было 
выпущено около ста картин против примерно восьмидесяти 
в 2013 году), в прокате российское кино позиций не сдавало, 
занимая в общем объеме фильмов все те же, что и в предыдущем году, 18%. При этом российские картины увезли с зарубежных фестивалей рекордное количество призов — 18, при 
44 номинациях. 
Современная тема в общей массе кинопродукции попрежнему является востребованной. Однако, как и весь отечественный кинематограф, она развивается в условиях нехватки общей национальной идеи, отчего наше кино и сохраняет 
свои слабости: разрозненность, отсутствие мощных художественных тенденций и спорадический интерес публики. Тем не 
менее краткий период 2014 года и творчески, и с точки зрения 
поиска консолидирующей идеи был интенсивным. 
Важной, как представляется, новинкой стал тренд, как бы 
заново открывающий разные уголки страны. «Зачинщиком» 
выступил Андрей Кончаловский, снявший картину «Белые 
ночи почтальона Алексея Тряпицына» (приз «Серебряный 

ОБзОРЫ

лев» на Венецианском кинофестивале), о буднях села близ 
Архангельска; героями фильма являются реальные люди — 
местные жители. Одновременно появились «Белый ягель» 
Владимир Тумаева (картина участвовала в основном конкурсе 
36-го ММКФ), посвященный жизни оленеводов Крайнего Севера, и «Испытание» Александа Котта (Главный приз «Кинотавра»). Последний вроде бы далек от современности, и речь 
там идет о жизни казахской семьи в местечке недалеко от 
Семипалатинска, в преддверии испытаний атомной бомбы 
в 1954 г. Но в картине (социальную проблематику пока опустим, заметив только, что и она сходна в упомянутых лентах) 
минимум отсылок к конкретному времени и много поэзии 
места — из тех, что мало меняются в течении веков, и потому фильм читается в контексте познания весьма обширного 
по территории и укладам жизни Отечества. Благодаря таким 
лентам появляется конкретика в понимании того, как живут 
люди, и вместе с тем осознание страны как единого целого. 
Во избежание вчитывания каких-либо тенденций, для 
очерка выбраны и просто прозвучавшие в этом году фильмы, 
в основном, герои отечественных фестивалей. Важно, что авторы их принадлежат к молодому поколению, и их считают 
надеждой нашего кино: это Юрий Быков (фильм «Дурак»; 
режиссер выступил и автором сценария, за который получил две награды ― на «Кинотавре» и «Нике»), Анна Меликян 
(«Звезда», приз за режиссуру на «Кинотавре»), Оксана Бычкова («Еще один год»). 
Большой пласт кино о современности составляют комедии, 
как наиболее популярный зрительский жанр. Многие отдают 
«глянцем» и ориентируются на средний класс, а для обзора 

 Лидия Кузьмина 
7

выбраны ленты из другой обоймы ― молодежных фильмов: 
«народная» комедия, продолжение нашумевшего проекта «Горько!» — «Горько!-2» Андрея Першина (он же Жора 
Крыжовников, указанный в титрах), а также криминальный 
фильм Романа Каримова «Все и сразу». Как представляется, 
подобные картины сравнительно открыты к действительности и ее актуальным проблемам, и, с точки зрения кино о современности, более интересны. 
Можно заметить, что кинематографисты проявили неожиданное единство в восприятии реальности. В центре внимания ― жизнь окраин в широком смысле: в отдаленных уголках страны (визит в которые стал практически этнографическим экскурсом), в провинциальных городках и в спальных 
районах мегаполиса. 

Географический экскурс

Андрей Кончаловский, предваряя показ своей новой картины на Первом канале, говорил, что в кино сейчас, по его 
представлениям, не хватает «воздуха», то есть ощущения живой действительности. И ему хотелось бы почувствовать это 
в картинах коллег, запечатлеть в своих. Однако живая субстанция реальности сегодня ускользает. Пытаясь преодолеть этот 
кризис (отражение общей ситуации), режиссер предпринял 
эксперимент: просто поехал в глубинку посмотреть, как люди 
живут — без заранее предугаданных смысла и сюжета. 
Разумеется, подобное он делал раньше, и в «Истории Аси 
Клячиной…» (1967), и в «Курочке Рябе» (1994). И сам по себе 

стиль коренится в его шестидесятническом прошлом, когда на 

ОБзОРЫ

волне юношеского романтизма стремились узнать и обрести, 
так сказать, в полном объеме свою страну («Ася Клячина» была 
в этом тренде очень уместна). И потенциал нового в них можно 
обсуждать: по определению из таких историй получается некая сага и притча о вечном бытии человека на вечной земле. Но 
всегда есть и еще что-то, чего заранее не предугадать... 
Съемочная группа работала на севере России, у берегов 
Кенозера, о чем и сообщает титр в начале картины. Режиссер 
не стал вдаваться в подробности, но снял он не просто милые 
сердцу приятные пейзажи, которые можно подсмотреть где 
угодно, а уникальный природный заповедник (так и называется — Кенозерский); благодаря живописным ландшафтам 
он даже вошел в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Рядом с Кенозером, впрочем, находится космодром Плесецк, со 
всей своей инфраструктурой, военным гарнизоном и интеллектуальными силами. Эти парадоксы нашей жизни были 
важны для режиссера: скромный быт хиреющей деревни снят 
на фоне тонкой красоты приозерья и новейших достижений 
цивилизации, что порождает, действительно, много фундаментальных вопросов об устройстве жизни в Отечестве. 
 Первым появляется узор на клеенке, постеленной на 
стол ― принт полевых цветов; это, вероятно, местное ноу-хау, 
когда красоты окружающих пейзажей отпечатывают на чем 
угодно. Китч есть в картине как привкус современной жизни 
вообще, и обычные хлопоты с чайником тут будут проходить 
под слоганы телевизионной рекламы; а скатерть ― так просто находка. Герой ― местный почтальон Алексей Тряпицын 
(в роли самого себя, как подавляющее большинство участников фильма) ― раскладывает на ней фотографии, в кадр 

 Лидия Кузьмина 
9

попадают грубоватые руки с отсутствующей фалангой пальца: «Это мы на свадьбе у брата, тогда же я в армию пошел», 
«Это я хозяйством занимаюсь, тогда у меня еще корова была, 
давно это было…» Подхватывая нарратив, камера совершает прогулку по окрестностям. Утро. По живописному берегу 
разбросаны симпатичные хаты ― темное дерево, белые наличники. В интерьерах как-то все пестро, тесно, главенствуют 
русская печь со старинной заслонкой и какой-нибудь ветхий 
диван с коневым покрывалом. Обитатели села просыпаются, 
все полусонные, разумеется, неряшливые, надевают брюки 
и майки, греют чайники и включают телевизор. 
Чтоб познакомить с местным людом, режиссер выбрал 
простой прием: хронику будней почтальона, который по долгу службы заходит в каждый дом. Все, что происходит в фильме ― дело обыкновенное и житейское. Леха разносит почту 
(пишут мало) и пенсию, кому-то доставляет заодно продукты, 
благоволит к одинокой даме с ребенком (Ирка заехала сюда 
из города дом продать) и переживает кражу мотора со своей лодки. Деревня как будто отрезана от большой земли, но 
кое в чем цивилизация дошла и сюда. Например, на рыбалку приезжает генерал из соседнего Плесецка (Леха ему места 
показывает); запрет на ловлю рыбы в заповеднике высоких 
чинов не касается, зато на местных бедолагах, разжившихся 
рыбой на уху, рыбнадзор отрывается по полной, показывая 
всю строгость закона. Где-то за озером, у горизонта, иногда 
выстреливают ракеты и устремляются в небо, оставляя за собой огненный хвост. 
Режиссер, взяв на себя смелость перенести зрителя в жизнь 
реальной деревни, все же аккуратно «художественно офор

ОБзОРЫ

мляет» реальность. Вносит традиционный элемент драматургии ― подобие любовной линии. Леха переживает увлечение 
Ириной, яркой русской красавицей, в исполнении профессиональной актрисы Ирины Ермоловой. Герой напрашивается 
к односельчанке на чай, старается помочь, чем может, и весьма желает разделить с ней постель ― но все попадает впросак: например, он натирает девушке спину мазью от радикулита, и с готовностью раздевается, чтоб, так сказать, продолжить процесс в другом качестве, но Ирина обрывает ухажера: 
«Тряпицын! Иди домой!» «Форматирование» не исчерпывается неудачным любовным романом. Автор использует там 
иронию, тут гротеск, в другом месте звучит чистой воды поэзия. Похороны старушки сопровождаются комической речью 
оратора о том, что ушла не только некая Анна Дмитриевна, 
«но и целая эпоха, которую условно можно назвать эпохой 
социалистического романтизма, достойным представителем 
которого она была». Прогулки Лехи с Тимкой (он присматривает за Иркиным сыном по-отечески; в роли Тимки ― Тимур 
Бондаренко), напротив, полны лирического настроения. Тряпицын показывает юному подопечному опустевшее здание 
школы, ступает по провалившемуся полу, оглядывает стены ― и слышатся ему голоса, знакомый гул школьного улья, 
напоминая о прошлом. Или он везет Тимку в волшебную заводь, где, по детским поверьям, кикимора обитает: в эпизоде 
смешались и воспоминания (ребенком он так же приезжал 
с друзьями сюда, и замирал от страха), и сказки, и тайна земли, все сразу. Для перебивки репортажного документализма 
есть еще серый откормленный кот, который почему-то герою 
мерещится по ночам. 

 Лидия Кузьмина 
11

Но лирико-изысканный почерк профессионала тут, возможно, не прижился. Линия с Иркой читается как откровенный вставной номер: свою партию слишком ярко, слишком 
уверенно ведет актриса (чуть ли не единственная в этом фильме), и выглядит столичной штучкой среди ошалелых от существования перед камерой местных жителей. Или, например, 
диалог с девушкой-барменом в кафе в Плесецке оставляет то 
же впечатление искусственного вкрапления (Леха там собирается выпить с горя ― мотор пропал ― и долго колеблется, 
заставляя «барменшу» то сочувствовать и отмерять водку чуть 
не в граненый стакан, то по всем правилам смешивать «маргариту»). Словом, цельности между стихией реальных людей 
и художественными приемами не получается, канва документальности, сколь бы места ей ни предназначалось в замысле, 
доминирует. Странным образом приковывают внимание реальные люди, избы, разговоры. Странным образом — потому 
что не наблюдается ни раскованности непрофессиональных 
актеров, ни проникновения в характер, эта жизнь слишком 
чужая для режиссера. В авторе есть в некоторым смысле барство (слово употреблено без отрицательных коннотаций): 
рафинированная культура, чувство красоты, которое распространяется на каждую чашку, склонность к сибаритству 
и философическим беседам. Быт Лаврецких и Калитиных 
снимать ему куда естественней, а как только заходит он в дом 
простого сельского человека, его искушенный взгляд замечает лишь кричащую яркость занавесок, сборную солянку мебели и покушения на городской уют, выражающийся в обоях 
в цветочек и прочем декоре, уродующем крестьянскую избу. 
Сам сельский житель — энигма, и снимает режиссер его точ