Person: Экзистенциально-аналитическая теория личности

Теория
и практика
экзистенциального
анализа

Альфрид Лэнгле

PERSON
ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНО-АНАЛИТИЧЕСКАЯ
ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТИ

Сборник статей

Перевод с немецкого

Генезис
ÌÎÑÊÂÀ, 2017

4-å èçäàíèå (ýëåêòðîííîå)

УДК 128+159.9
ББК 87.2+88.3
Л926

Рукопись подготовлена к печати совместно с Институтом 
экзистенциально-аналитической психологии и психотерапии

Л926
Лэнгле, А.

Person: Экзистенциально-аналитическая теория личности [Электронный ресурс] : ñборник статей / 
А. Лэнгле; пер. с нем.  О. Ларченко; âñòóï. ñòàòüÿ 
С. В. Кривцовой. — 4-е изд. (эл.). — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf : 160 с.). — М. : Генезис, 
2017. — (Теория и практика экзистенциального анализа). — Систем. требования: Adobe Reader XI либо 
Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10.

ISBN 978-5-98563-511-9

Сборник статей выдающегося психотерапевта и теоретика экзистенциально-аналитической психотерапии профессора 
Альфрида Лэнгле (Вена) посвящен вопросам психологии личности. Природа человеческой индивидуальности, нарушения 
личности, возможность для человека оставаться самим собой — эти вечные вопросы важны сегодня не только для 
специалистов — психотерапевтов и психологов, — но для 
многих людей.
Книга будет интересна всем, кто всерьез задумывается 
о жизни, о душе, о своей личности и глубинных истоках 
человеческой индивидуальности.

УДК 128+159.9 
ББК 87.2+88.3

Деривативное электронное издание на основе печатного 
издания: Person: Экзистенциально-аналитическая теория личности : ñборник статей / А. Лэнгле; пер. с нем. О. Ларченко; вступ. ст. С. В. Кривцовой. — М. : Генезис, 2017. — 
(Теория и практика экзистенциального анализа). — 
159 с. — ISBN 978-5-98563-150-0.

 ñîîòâåòñòâèè ñî ñò. 1299 è 1301 ÃÊ ÐÔ ïðè óñòðàíåíèè îãðàíè÷åíèé, óñòàíîâëåííûõ òåõíè÷åñêèìè ñðåäñòâàìè çàùèòû àâòîðñêèõ ïðàâ, ïðàâîîáëàäàòåëü âïðàâå òðåáîâàòü îò íàðóøèòåëÿ 
âîçìåùåíèÿ óáûòêîâ èëè âûïëàòû êîìïåíñàöèè.

ISBN 978-5-98563-511-9
© Lдngle A., 2005
© Ларченко О., перевод, 2005
© Издательство «Генезис», 2005

Вступительная статья научного редактора

Перед нами книга, в которой представлена теория личности австрийского психотерапевта и психолога профессора Альфрида Лэнгле. С помощью этой теории он
подводит нас к пониманию динамики развития здоровой личности взрослого человека, описывает антропологическую сущность нарциссизма, раскрывает суть
сложнейшего для современной психологии личности понятия аутентичности. Перед нами концепция человеческой личности, которая поражает точностью понимания самых сложных глубинных персональных
проявлений и вместе с тем удовлетворяет строгим требованиям, предъявляемым к академическим теориям.
Эта концепция вступает в особый диалог с нами, русскими читателями, будоражит и вызывает удивительное
двойственное чувство. Читаешь, и появляется еще не
позабытое с юности ощущение опасности — понимаешь: эта книга — увлекательный, но… диссидентский
роман, даже для сегодняшнего времени. Таким, каким
предстает в ней человек, действительно являемся мы
все, в ней нет идеализации, но нет и упрощения, редукции души до какой-либо абстракции вроде «субъекта
деятельности» или «совокупности всех общественных
отношений». Рассуждения автора поглощают тебя, и
в какой-то момент ты начинаешь резонировать с ними.
И в этом резонансе вновь появляется опасливое чувство: нужно ли заходить так глубоко, выдержу ли я это?
Читатель попадает под гипнотическое действие текста,
потому что этот текст — о нем. Необычайно важным
становится дочитать и найти ответы на вопросы, кото

рые ты не смог бы даже сформулировать, но которые,
оказывается, у тебя были и есть. Текст вызывает щемящее чувство, словно ты давно, всегда это знал и только
теперь вернулся к этому родному и близкому, но почему-то забытому. Теория Лэнгле как будто вышла из русской литературы, из Толстого и Достоевского. Кто из
нас не помнит нравственных исканий князя Андрея и
Пьера? Кто, оборачиваясь теперь на свою жизнь в эпоху перемен, не согласится с тем, что Алеша Карамазов
сказал о брате Иване: «Душа его бурная. Ум его в плену. В нем мысль великая, неразрешимая. Он из тех, которым не надобно миллионов, а надобно мысль разрешить». Теперь, когда каждый из нас не по книгам может
знакомиться с нравами и особенностями сознания других наций, ясно понимаешь — это о нас, о русских. Или
вот другой важнейший вопрос: «Тварь я дрожащая или
право имею?» При чтении этой научной книги, написанной психотерапевтом, вы с удивлением обнаружите, что
этому раскольниковскому вопросу посвящена вся теория самоценности, являющаяся одной из важных частей
экзистенциально-аналитического учения о личности.
Эта разработанная по канонам современной западной психотерапии концепция личности опирается на
идеи персонализма и экзистенциализма. Автор — Альфрид Лэнгле — ученик Виктора Франкла, который учился
у выдающегося философа XX века Макса Шелера.
М. Шелер и М. Хайдеггер были, в свою очередь, учениками Эдмунда Гуссерля. Так развивалось направление
экзистенциализма, связанное с человеком, его персональным бытием-в-мире.
Но еще до того как началась Первая мировая война,
после которой экзистенциализм попал в Европу, а имен

но в Германию1, он получил развитие в России. Это же
можно сказать и о персонализме. Оба направления
сформировались на базе русской религиозной философии. Персонализм — в конце XIX века, а экзистенциализм — в начале XX. Одновременно с Россией
персонализм получил развитие в США и лишь позднее — во Франции2. Идеи о личности как высшей духовной ценности развивали в России Н. А. Бердяев,
Л. И. Шестов, Н. О. Лосский. Утверждение свободной
воли человека, принципиальная невозможность познать
его сущность до конца, противопоставление личности
обществу и его притязаниям определять всю ее жизнь,
оппозиция человеческой судьбы историческому прогрессу, примат нравственных оценок над рациональным
познанием — вот краткий перечень основных положений этой философии. Вместе с этим Шестов и Бердяев — первые русские экзистенциалисты, считающие
своим предшественником Ф. М. Достоевского. Радикальная субъективность, а именно — переживание человеком собственной жизни, было для них изначальным
и подлинными феноменом3, оно являлось некой нерасчлененной целостностью субъекта и объекта, противопоставлявшейся картезианскому разделению духа и тела.

1 После Первой мировой войны экзистенциализм получил развитие в Германии (М. Хайдеггер, К. Ясперс, М. Бубер), а в период Второй мировой войны — во Франции (Ж.-П. Сартр, Д. Марсель,
М. Мерло-Понти, А. Камю, С. де Бовуар), и лишь в 60-е годы — в США
(У. Лоури, У. Баррет, Дж. Эди).

2 Основоположниками американского персонализма были Б. Боун, Дж. Ройс, а также Дж. Хауисон, М. Калкинс и др. Французские персоналисты во главе с Э. Мунье и Ж. Лакруа группировались вокруг
журнала «Esprit» (1932).

3 «Я страдаю, значит, я существую. Это вернее и глубже декартовского cogito», — пишет Бердяев в книге «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого» (1947).

И поскольку представители экзистенциализма были одновременно персоналистами, сам экзистенциализм
именно в работах русских философов получил развитие в направлении к Персоне, личности, индивидуальности. Подразумевающаяся под этими взглядами
картина человека — философская антропология — отличалась присутствием духовного, персонального измерения. Тайна человеческого духа, его неповторимой
индивидуальности провозглашалась наиболее актуальным объектом научного исследования, важнейшее место занимали проблемы персональной этики, тема
уважения и благоговения перед сущностью отдельной
личности.
В XX веке в тоталитарном государстве эта антропология не прижилась. После революции на много лет она
была забыта отечественной философией и психологией.
В последние десятилетия в облике гуманистической парадигмы в психологии она стала возвращаться к нам
с Запада. Гуманистическая парадигма объединила широкий спектр подходов, в том числе клиент-центрированную терапию К. Роджерса, экзистенциальную психологию и психотерапию. На фоне этих подходов теория
личности и психотерапия экзистенциального аналитика
Альфрида Лэнгле выделяются наибольшей рефлексивностью и полнотой. Точные определения понятий, соответствие методологии теории и метода, тончайшее
структурирование с использованием феноменологического метода — все это разработано автором на самом
высоком уровне. И одновременно чувствуется ее связь
с русскими корнями. Многими и многими узами эта теория связана с русской свободной мыслью XX века: не
только с персонализмом Николая Бердяева и экзистен

циализмом Льва Шестова, но также с символизмом
Павла Флоренского, концепцией диалога и антропологией нравственного поступка Михаила Бахтина.
В предлагаемом вам сборнике статей Альфрид Лэнгле пытается «разрешить мысль» о природе человеческого духа и человеческой души. Но перед нами не
метафизика и не образец христианской психологии, а
современная научная теория личности, не выходящая
за пределы науки и психотерапевтической практики
в религиозность и использующая выверенные методы
познания. И это на сегодняшний день — самая глубинная и одновременно самая «вершинная» теория личности из известных автору этих строк.

Экзистенциальный анализ

Современный экзистенциальный анализ А. Лэнгле — это
теория личности и вместе с тем психотерапевтическая
теория, описывающая в собственных терминах болезни
личности и способы их терапии.
Альфрид Лэнгле — доктор медицины и психологии,
известный психотерапевт и президент IFP — Международной федерации психотерапии, старейшего европейского психотерапевтического сообщества, президент
созданного им когда-то вместе с Виктором Франклом
GLE-international — Международного общества экзистенцанализа и логотерапии. Сегодня эта организация развивает идеи экзситенциально-аналитической психологии и
психотерапии и ведет образовательные программы во
многих странах мира, с 1999 года — и в России. Лэнгле
10 лет проработал с Виктором Франклом, однако его теория — самостоятельная разработка, во многом полемизирующая с франкловской теорией личности.

Ключевым понятием экзистенциального анализа является не личность, а экзистенция, в переводе с латинского — «существование». По иронии, в контексте
русской речи слово «существование» имеет смысл, противоположный понятию «экзистенция», которое означает настоящую жизнь, полную глубоких чувств,
реализованных начинаний, собственных решений, пусть
даже ошибочных, в общем, трудную, конечно, но хорошую жизнь. Прожить настоящую жизнь удается не
каждому. И если удалось «жить так, чтобы не было мучительно больно за…» —это будет исполненная экзистенция. Экзистенциально-аналитическая психотерапия
как раз и помогает человеку вносить в свою жизнь
больше чувства исполненности4. Как же этого достичь?
Если человек черпает из той наличной ситуации,
которая есть, если он, не сетуя на отсутствие идеальных
условий, все же делает то, что считает в этих условиях
самым правильным, наилучшим, — говорит В. Франкл, —
значит, он может найти смысл и через это прожить чувство исполненности. А что есть правильное? То, что согласуется со мной, к чему у меня лежит сердце, и то, что
подсказывает мне моя совесть. Этот рецепт Виктора
Франкла предлагает изменить установку по отношению
к жизни, как бы совершить экзистенциальный поворот.
Почему моя жизнь не такая, какой должна была бы быть?

4 Термин чувство исполненности не слишком хорошо звучит порусски, его могло бы заменить словосочетание «чувство глубокого
удовлетворения», если бы не ироничный оттенок, который оно по историческим причинам получило. Важно, что исполненность — это не
просто и не обязательно получение удовольствия или удовлетворение
потребности, скорее — переживание глубокого внутреннего согласия
с тем, что имеет место быть, или с тем, что сделано; переживание
соответствия этого, с одной стороны, своей сущности и с другой —
обстоятельствам.

Разве я не заслуживаю лучшей доли? В. Франкл описывает сетования такого рода как ведущие в тупик. Смысл
можно обрести, только сделав поворот на 180 градусов:
вместо того чтобы недоумевать, почему жизненная ситуация не соответствует твоим ожиданиям, спроси себя,
соответствуешь ли ты сам ожиданиям ситуации. Такой
«поворот» в отношении к жизни актуализирует человеческую способность быть запрошенным жизнью —
расслышать запрос наличной жизненной ситуации, соотнести ее с собой и найти единственно правильный для
себя ответ на него.
Виктор Франкл создал основы экзистенциальной антропологии, но он не был персонологом. Его гениальная
модель обретения смысла содержала в себе парадокс и
ловушку (подробнее экзистенциальный антагонизм описан в начале второй статьи, посвященной аутентичности). Если вдуматься, человек, имеющий «хороший слух»
к запросам, исходящим из жизни, легко откликающийся
на них, рискует потерять себя, даже будучи включенным в многочисленные осмысленные виды деятельности5. Не это ли сегодня испытывают большинство
работающих людей: много интересной работы, много
возможностей карьерного и финансового роста, при
этом очень мало времени для чего-то другого. Когда
люди выбирают, куда вложить свои способности и
душу, для них очевиден смысл их начинаний, им нра
5 В этой сознательной отдаче себя делу, работе, людям легко видеть параллели с теорией деятельности А. Н. Леонтьева. Франкл и
Леонтьев были людьми одного поколения, возможно, такой радикальный отказ от себя был веянием этого трудного времени, следствием
пережитых социальных драм, а возможно, и этическим принципом
жизни. Вспомним созданную в конце 20-х годов концепцию «абсолютного-себя-исключения» как критерий нравственного поступка у
М. М. Бахтина.