Цветовое поле города в истории европейской культуры

Ю.А. ГРИБЕР

ЦВЕТОВОЕ ПОЛЕ ГОРОДА 
В ИСТОРИИ ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ 
Монография

МОСКВА
ИЗДАТЕЛЬСТВО 
"СОГЛАСИЕ"
 2017

УДК 130.2
ББК 71.1
Г 820

Рецензенты:
доктор философских наук, профессор А.Я. Флиер,
доктор культурологии, профессор Н.В. Серов

В оформлении обложки использован городской пейзаж Эгона 
Шиле «Дома с пестрым бельем (Пригород II)», 1914 г.

Г 820
Грибер Ю.А. Цветовое поле города в истории европейской культуры. Монография. М.: ООО "Издательство 
"Согласие", 2017. — 304 с.

ISBN 978-5-906709-66-0

Монография посвящена феномену городской колористики в истории европейской культуры.
Каждый исторический городской колорит рассматривается как своего рода сложная задача, которая решается в контексте анализа социальных связей и культурных 
кодов отправителей и получателей цветовых сообщений. 
Понятие поля становится концептуальной призмой, позволяющей наблюдать городскую жизнь как часть большой 
социокультурной системы. Таким способом восстанавливается хронология происхождения цветовых образов городского пространства, анализируется их развитие, механизмы темпоральности и устаревания.
Книга адресована культурологам, философам, искусствоведам, социологам, психологам, исследующим проблему семантики цвета, и всем интересующимся.

ББК 71.1
УДК 130.2

ISBN 978-5-906709-66-0 
             © ООО "Издательство "Согласие", 2017 

             © Грибер Ю.А., 2017

Оглавление

ВВЕДЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5

ГЛАВА 1 
ЦВЕТОВЫЕ ПРОСТРАНСТВА  
ГОРОДОВ АНТИЧНОСТИ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27

ГЛАВА 2 
ЦВЕТОВЫЕ ОБРАЗЫ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКИХ 
ГОРОДОВ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46

ГЛАВА 3 
РУССКАЯ КУЛЬТУРА ЦВЕТОВОГО ОФОРМЛЕНИЯ 
СРЕДНЕВЕКОВЫХ ГОРОДОВ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 69

ГЛАВА 4 
КОЛОРИСТИКА ЕВРОПЕЙСКИХ ГОРОДОВ  
НОВОГО ВРЕМЕНИ  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 92

ГЛАВА 5 
ЦВЕТОВЫЕ ОБРАЗЫ СОЦИАЛЬНЫХ  
И АРХИТЕКТУРНЫХ УТОПИЙ  
ХIХ — НАЧАЛА ХХ ВЕКА  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 125

ГЛАВА 6 
ЦВЕТОВОЕ ПОЛЕ ГОРОДОВ  
МАССОВОГО ОБЩЕСТВА  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 148

ГЛАВА 7 
ЦВЕТОВАЯ ДЖЕНТРИФИКАЦИЯ  
В ГОРОДАХ ХХ ВЕКА  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183

ГЛАВА 8 
«НУЛЕВОЙ» ЦВЕТ СОВЕТСКИХ ГОРОДОВ . . . . . 203

ГЛАВА 9 
ЦВЕТОВЫЕ ИНТЕРТЕКСТЫ ПОСТМОДЕРНА . . 248

ЗАКЛЮЧЕНИЕ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 272

ЛИТЕРАТУРА . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 274

ВВЕДЕНИЕ

Книга посвящена феномену городской колористики 
в истории европейской культуры — теме, которую 
вряд ли можно отнести к традиционным для социокультурного дискурса.

Возможность говорить о цветовых характеристиках 
городского пространства как о неком единстве требует многочисленных уточнений.
Цветовое пространство города представляет 
собой довольно сложное по своей структуре образование, своего рода интерьер, образованный из 
общественных и жилых зданий, хозяйственных построек, технических сооружений, «зелeной» архитектуры и даже одежды горожан.
Одежда особую значимость приобретает во время празднеств и совершения ритуалов. Например, 
в Большом Петергофском дворце при Елизавете на 
торжественных выходах и балах дамы и кавалеры 
должны были надевать специальные «петергофские 
платья», гармонирующие с наружной окраской дворца и зелeным и белым цветами сада с фонтанами. 
В камер-фурьерском журнале от 28 мая 1752 г. читаем о том, что «...посланы придворные лакеи с письменным объявлением, что ея императорское величество соизволила высочайше указать — объявить 
обер-гофмейстерине, гофмейстерине, статсдамам, 
фрейлинам, придворным кавалерам с фамилиями, 
а генералитету первым четырем классам с фамилиями ж, во время высочайшего ея императорского 
величества в Петергофе присутствия, в куртажные 

Введение

дни иметь платье: дамам кафтаны белые тафтяные, 
обшлага, опушки и гарнитуровые зеленые, по борту тонкий позумент серебряный, на головах иметь 
обыкновенные папельон, а ленты зеленые, волосы 
вверх гладко убраны; кавалерам: кафтаны белые же, 
камзолы, да у кафтана обшлага маленькие разрезные 
и воротники зеленые, кто из какой материи пожелает, с вкладкою серебряного позумента около петель, 
чтоб кисточки серебряные ж, небольшие, как оные 
прежде сего у петергофского платья бывали»1. Дворец в соответствии с темной зеленью сада и белизной фонтанных струй также красился при Елизавете в зеленый и белый цвета2.
В дизайне городской среды советского периода 
доминировал красный цвет. Цвет фасадов зданий 
подчинялся стилевым традициям: охра, зеленый, 
однако цвет крыш, свет, ландшафтный дизайн (мощение, «зеленая» архитектура, подпорные стенки), 
легковозводимые конструкции (павильоны и киоски), городской дизайн (мосты, ограждения, остановки общественного транспорта), произведения 
монументально-декоративного искусства и наружная реклама были переполнены красным. Большинство зданий центра города имело красные крыши. 
В городе существовало несколько зданий, фасады 
которых были выделены красным цветом и использовались для размещения плакатов. Фотоматериалы 
показывают, что все здания повышенной семиотичности в советских городах были дополнительно 
обозначены красными декоративными растениями.

1  Успенский А.И. Императорские дворцы: В 2 т. Т. II. 
Ораниенбаум. Царское село. Павловск. М.: Печатня А.И. Снегиревой, 1913. C. 47.
2  Лихачев Д.С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. 2 изд., испр. и доп. СПб.: Наука, 
1991. С. 16.

Цветовое поле города в контексте культуры

На территории постсоветского пространства 
политическая 
актуализация 
знаковой 
функции 
цвета в городском пространстве связана с чередой 
«цветных» революций. Так, идея заполнить все 
пространство городов объединившим украинских 
революционеров оранжевым реализовывалась с помощью апельсинов, которые сторонники Ющенко 
раздавали участникам акций и простым прохожим, 
элементов одежды, ленточек, которые привязывали 
к веткам деревьев.
В городской культуре цвет всех элементов рассматривается как некий общий концепт, оторванный от его материальных носителей. Цвет одежды, 
природы, архитектуры участвуют в формировании 
целостного образа, культурный статус которого 
гораздо шире образующих его частей. По мнению 
А.В. Ефимова, культурные формы городского пространства представляют собой «систему множественности цвета архитектурных и природных 
объектов, технических сооружений, объектов городского дизайна, произведений искусств и других 
составляющих, образующую подвижное цветопространственное поле»1.
Применение теории поля, заимствованной из 
физики, развитой в трудах К. Левина, а затем адаптированной для социологических и культурологических исследований П. Бурдье, представляется в этой 
связи одним из наиболее перспективных в методологическом плане направлений анализа городской 
колористики, поскольку позволяет избежать крайностей как универсалистских (К. Ясперс), так и локалистских (Н.Я. Данилевский, О. Шпенглер) культурологических подходов.

1  Ефимов А.В. Колористика города. М.: Стройиздат, 
1990. С. 225.

Введение

Как известно, П. Бурдье описывал «социальное 
поле» как «многомерное пространство позиций, 
в котором любая существующая позиция может 
быть определена, исходя из многомерной системы 
координат, значения которых коррелируют с соответствующими различными переменными»1, как 
«автономный универсум, пространство игры, в котором играют по своим особым правилам, и люди, 
включенные в эту игру, имеют, соответственно, 
специфические интересы, определенные не самими 
доверителями, а логикой игры»2.
Для культурологического изучения цветового 
пространства города понятие поля обладает особой 
эвристичностью, поскольку задает особую методологическую перспективу, позволяющую соотнести 
физическое и социальное пространства (по мысли 
П. Бурдье, нужно «действовать исходя из того, что 
человеческие существа являются в одно и то же время биологическими индивидами и социальными 
агентами, конституированными как таковые в отношении и через отношение с социальным пространством, точнее с полями»3) и увидеть в изменениях 
и типах цветовой ткани городов топологию культуры, выстроить историческую типологию культурных форм городского пространства в соответствии 
с типами социальной структуры города.
Цель настоящего исследования — предложить 
интерпретацию хромодинамики культурных форм 
города как индикаторов поляризации культуры, 
проанализировать градостроительную живопись 
как художественное воплощение социокультурной 

1  Бурдье П. Социология социального пространства / 
пер. с франц.; отв. ред. перевода Н.А. Шматко. М.: Институт 
экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2005. С. 16.
2  Там же. С. 172.
3  Там же. С. 49.

Цветовое поле города в контексте культуры

сегрегации, выявить и обосновать историческую, 
территориальную и социальную типологию хромодинамики форм городского пространства в истории 
европейской культуры.
Под 
влиянием 
теоретиков 
структурализма 
и постструктурализма (А.-Ж. Греймаса, Р. Барта, 
Ж. Лакана, М. Фуко, Ж. Дерриды и др.), отождествивших сознание человека с письменным текстом, в работе поставлена цель особого культурологического «прочтения» рассматриваемых как текст 
цветовых пространств европейский городов, их 
восприятие и интерпретация как особых «отпечатков» социальных состояний общества.
В центре внимания находится символическая 
социокультурная динамика, понимаемая как изменение значений и смыслов, придаваемых архитектонике цветового пространства города.
Отправным пунктом исследования является 
идея о том, что, располагаясь рядом или на определенном расстоянии друг от друга, сходные по цвету 
поверхности образуют в цветовом пространстве города «цветовые созвездия» и заметно выделяющиеся на их фоне «суперфигуры»1, цвет которых имеет 
ярко выраженный знаковый характер и скрывает 
глубокие и сильнодействующие на человека символы. Как правило, цвет наделяется символическим 
смыслом, адекватным общему слою понятий и смыслов конкретной культуры, и лучше других знаков выражает культурное содержание и характер эпохи.
Цветопространственное поле города неоднородно и имеет характерные маркеры, одним из 
которых является архитектура. Особенность архи
1 Minah G. Blackness. Whitness. Chromaticness. Formulas 
for High Visibility in the Modern City // Color Communication 
and Management. AIC Proceeding / ed. by A. Hansuebsai. 
Bangkok, 2003. Р. 28.

Введение

тектуры — значительный временной масштаб ее существования: «в действительности архитектурный 
продукт используется, но не потребляется; по экономическим и статическим соображениям его можно уничтожить, но нельзя радикально изменить»1.
История оставляет в городском пространстве 
свои материальные следы, превращая город в «удивительное чудовищное создание», поскольку мы не 
можем, «эвакуировав население, взорвать старые 
города и выстроить новые на новом месте по новому плану»2.
Материальная жизнь архитектуры запечатлевает колористику, художественные стили эпох, фиксирует их влияние на людей, роль в организации 
поведения и быта, формировании культурно-идеологических ориентиров и делает архитектуру одним 
из главных индикаторов хромодинамики городского пространства.
Анализ архитектуры как отражения и следствия социальных процессов имеет долгую и богатую именами историю. Именно в таком контексте рассматривал римское и греческое зодчество 
уже Марк Витрувий Поллион, архитектуру Ренессанса — Дж. Вазари, Дж.П. Беллори — творчество 
Ф. Борромини, более широкие исторические обзоры развития архитектуры в социальном контексте представили А. Бене, Г. Вельфлин, З. Гидeон, 
В.М. Лампугнани, Г.А. Платц, Н. Певзнер, Г.-Р. Хичкок, анализ отражения в архитектурной практике 
социокультурной динамики общества содержат ра
1  
DeFusco 
R. 
Architektur 
als 
Massenmedium: 
Anmerkungen zu einer Semiotik der gebauten Formen. 
Guetersloh: Bertelsmann Fachverlag, 1972. S. 22.
2  Миллс Ч.Р. Социологическое воображение/ пер. 
с англ. О.А. Оберемко; под общей ред. и с пред. Г.С. Батыгина. М.: Издательский дом NOTA BENE, 2001. С. 8.

Цветовое поле города в контексте культуры

боты М. Вебера, Г. Зиммеля, М. Дюркгейма, Г. Спенсера, К. Манхайма, Н. Элиаса.
Э. Дюркгейм относит типы архитектуры к устойчивым морфологическим социальным фактам и утверждает географическое отображение в «материальном субстрате» общества его социальных реалий. 
Он пишет о том, что существует определенный конформизм в организации городского пространства, 
под действием которого «мы ... не можем избирать 
форму наших жилищ, как и фасон наших одежд: первая обязательна в такой же мере, как и последний». 
«Тип наших строений представлял собою лишь тот 
способ, которым привыкли строить дома все вокруг 
нас, и отчасти, предшествовавшие поколения»1. 
Г. Зиммель считает, что поскольку в произведении 
искусства «форма, данная природой, раскрывает 
себя в качестве ставшего наглядным духа, он здесь 
больше не стоит за видимым природным содержанием, но все элементы образуют неразрывное 
единство»2, городские пространства хорошо выражают то, что происходит в обществе. Показывая, 
в первую очередь, влияние технического прогресса 
на формирование новых тенденций в архитектуре 
и градостроительстве, З. Гидeон считает, что «архитектура дает безошибочное представление о том, 
что действительно происходило в определенный 
период. <...> Мы узнаем по зданиям и сооружениям характер эпохи так же легко, как почерк друга, 
даже при умышленном его изменении»3. Это особое 

1  Дюркгейм Э. Социология, Ее предмет, метод, предназначение / пер. с фр. А.Б. Гофмана. М.: Канон, 2006. С. 39.
2  Зиммель Г. Флоренция // Логос. 2002. № 3–4 [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://magazines.russ.ru/
logos/2002/3/zimmflor.html (дата обращения 28.02.2012).
3  Гидеон З. Пространство, время, архитектура / пер. 
М. Леонене, И. Черня. М.: Стройиздат, 1984. — 456 с.