Семья как хозяйственная единица и транслятор нравственных ценностей удмуртского крестьянства (XVII - первая половина XIX в.)

ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 

2010. Вып. 3 
 
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 

 
УДК 39 (470. 51) «16/18» 
 
М.В. Гришкина 
 
СЕМЬЯ КАК ХОЗЯЙСТВЕННАЯ ЕДИНИЦА И ТРАНСЛЯТОР НРАВСТВЕННЫХ 
ЦЕННОСТЕЙ УДМУРТСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА (XVII–ПЕРВАЯ ПОЛОВИНА XIX В.) * 
 
Анализируется эволюция хозяйственного потенциала удмуртской семьи. Выясняется, что с нарастанием товарно-денежных отношений возрастает роль неразделенной семьи, обладающей значительными по сравнению с 
малой индивидуальной семьей рабочими возможностями. Воспроизводственная функция семьи рассматривается через выявление принципов воспитания детей, важнейшие из которых: физическая закалка, трудолюбие, 
уважение к старшим, коллективизм, обеспечивали процесс успешного функционирования крестьянского социума. 
 
Ключевые слова: аграрно-традиционалистское общество, удмуртское крестьянство, семья, хозяйственный потенциал, дети, нравственные ценности, трансляция.  
 
Существование человека в аграрно-традиционалистских обществах всегда опосредовано коллективом: семьей, общиной – «родом, племенем», как постоянно подчеркивали удмурты в своих челобитных к органам власти. Взаимодействие, и позитивное и негативное, с социальным окружением 
было опосредовано коллективом. Коллектив структурировался в иерархически организованную систему, состоявшую из первичной ячейки – семьи, затем шла община – сообщество семейных коллективов селения. Безусловной и абсолютной ценностью для удмуртов, как и для любого крестьянского 
мира, была семья – первичная социальная и хозяйственная ячейка, в рамках которой происходило 
воспроизводство самой жизни и создавались материальные условия, обеспечивающие ее. При этом 
производственная и воспроизводственная функции крестьянского хозяйства выступали продолжением одна другой. «Подобно социальному организму, крестьянская семья проявляла себя средоточием 
основных социальных функций: единица производства и потребления, воспроизводства и естественного размещения населения, самоуправления и управления, соединения хозяйственной целесообразности и ритуальных нужд, социализации нового поколения и обеспечения старости», – отмечает один 
из отечественных теоретиков крестьяноведения А.В. Гордон1. В современном крестьяноведении общепризнанным является организационно-производственное направление, основоположниками которого стали отечественные экономисты А.В. Чаянов и Н.П. Макаров, для которых крестьянское хозяйство являлось не только звеном народнохозяйственного механизма, но и самоценным семейным организмом. Развивая далее это направление, английский ученый Т. Шанин выдвинул теорию «эксполярных типов», базирующихся на семейной организации и продолжающих функционировать и в современных условиях не только на Западе, но и на Востоке2. 
Неженатый мужчина и незамужняя девушка не могли быть полноценными представителями 
крестьянского мира. Семья, в которой приходили «в возраст» дети мужского пола, была всерьез озабочена подысканием невест, чтобы гарантировать возникновение новой супружеской пары. В документах XVII в. зафиксирована сложившаяся у северных удмуртов и бесермян система, обеспечивающая создание семьи для всех потенциально способных к этому мужчин. Существовал очень любопытный обычай закрепления за женихом нескольких «свестей» – невест. При этом различались «свести» дальние и ближние: «По их де вотяцкой вере исстари и искони водитца так: женятца на ближних 
свестях, а мимо ближних дальнюю хватать и замуж за себя имать им, зятьям, не ведетца». Тот же 
обычай был характерен для бесермян: «И у нас сирот, в бесермянской вере водитца, кои девки свести 
за явками бывают, и со стороны тех явочных девок никому имать не велено»3.  
Трудно уяснить, по какому принципу различались «свести ближние и дальние». Можно предположить, что иерархия «свестей» выстраивалась в системе воршудно-родовой экзогамии, а обычай их 
явочного закрепления был продиктован сложившимся у удмуртов острым дефицитом невест. Так, 
перепись 1716 г. зафиксировала по Арской дороге 2493 мужчин и всего 1560 женщин, находившихся 

                                                
* Работа подготовлена при финансовой поддержке Программы фундаментальных исследований Президиума 
РАН «Историко-культурное наследие и духовные ценности России», проект «Удмуртское крестьянство: нравственные императивы и культура взаимодействия с природной и социальной средой». 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com