Из истории немецкой философии XVIII в. Предклассический период. От вольфовской школы до раннего Канта
Покупка
Основная коллекция
Тематика:
Современная российская философия
Издательство:
Институт философии РАН
Год издания: 1996
Кол-во страниц: 261
Дополнительно
Вид издания:
Монография
Уровень образования:
ВО - Магистратура
ISBN: 5-201-01901-3
Артикул: 612754.01.99
Данная работа служит продолжением книги "Немецкая философия эпохи раннего Просвещения, [конец ХVII-начало XVIII вв.)"( М., 1989.) В предлагаемой монографии рассматриваются основные школы и направления немецкой философии века Просвещения (вольфианство, спинозизм, пиетизм, эмпирико-психологическая гносеология, популярно-эклектическая философия, попытки реформирования рационалистической метафизики у Крузия, Тетенса, Ламберта и раннего Канта). Анализ этого малоизвестного периода в истории немецкой мысли позволяет более адекватно осмыслить ее место в истории европейской философии Нового времени, а также ее важную роль для становления немецкой классической философии.
Тематика:
ББК:
УДК:
ОКСО:
- ВО - Бакалавриат
- 47.03.01: Философия
- ВО - Магистратура
- 47.04.01: Философия
ГРНТИ:
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
Российская Академия Наук Институт философии В.А. Жучков ИЗ ИСТОРИИ НЕМЕЦКОЙ ФИЛОСОФИИ XVIII в. ПРЕдКЛАССИЧЕСКИЙ ПЕРИОД От вольфовской школы до раннего Канта Москва 1996
ББК87.3 Ж-94 Ж-94 В авторской редакции Реuензенты: доктора филос. наук: В. В. Соколов, А. П. Огурцов ЖУЧКОВ В.А. Из истории немецкой философии XVIII в. Предклассический период. От вольфовской школы до раннего Канта. - М., 1996. - 260 с. Данная работа служит продолжением книги "Немеuкая философия эпохи раннего Просвешения, [конеи ХУII-начало XYIII вв.)"( М., 1989.) В предлагаемой монографии рассматриваются основные школы и направления немеuкой философии века Просвешения (lIOльфианство, СПИIIOзизм, пиетизм, эмпирико-психологическая гносеология, популярно-эклектическая философия, попытки реформирования раuионалистической метафизики у Крузия, Тетенса, Ламберта и раннего Канта). Анализ этого малоизвестного периода в истории немеuкой мысли позволяет более адекватно осмыслить ее место в истории европейской философии Нового времени, а также ее важную роль для стаН08llения немеuкой клаССИ'lеской философии. ISBN 5-201-01901-3 © В.А.Жучков, 1996 © ИФРАН, 1996
Введение К выбору темы предлагаемого исследования нас подтолкнуло следующее обстоятельство: несмотря на всеобщее признание и авторитет немеuкой философской мысли, история ее докантовского периода изучена и разработана в отечественной литературе крайне скудно и слабо. достаточно просмотреть библиографический указатель, чтобы убедиться насколько мал и короток перечень спеuиальных русскоязычных публикаuий по этой теме. За исключением Лейбниuа и основных представителей немеикой классической философии, история философии XYII) века в Германии представлена весьма бедно и бегло, а ее оuенки, особенно в публикаuиях советского периода, как правило, поверхностны, предвзято-негативны и редко подтверждаются конкретным историческим и теоретическим анализом. Немеuкая философия века Просвещения по сей день остается по существу "белым пятном" в отечественной историографии, причем не только незаслуженно забытой, ночто еще хуже воспринимаемой и оuениваемой в качестве "серого пятна", т.е. чего-то второстепенного, не внесшего какого-либо вклада в развитие философской мысли Нового времени и никак не связанного с зарождением и формированием немеuкой классической философии. Не случайно распространенными оuенками большинства немеuких мыслителей докантовскоro периода были формулировки типа: "философские пигмеи", "скучные карлики мысли" и т.п. [см: 103, с. 203, 208 и др.]. Впрочем, справедливости ради, следует сказать, что и в зарубежной историографии философия немеикого Просвещения изучена и разработана сравнительно слабо. О ее плохом знании, неверном понимании и оиенке писал в коние прошлого века Б.эрдманн, подчеркивая, что данное обстоятельство негативно сказывается и на понимании наследия Канта, творчество которого более тридuати лет раз 3
вивалось под непосредственным влиянием этой философии [155, с. 1-2]. Однако и исследователи последнего времени указывают на многочисленные пробелы в изучении этого периода немецкой мыс:ш, а в аннотаЦШI к издаваемой в настоящее врсмя серШI "ИСС."Iедования и материалы к немецкому Просвещешпо" (FMDA) он вообще определяется как "tClТa iпсоgпjtа" [109, с. 6, 9, 16; 114, с. 8; 280, с. 9-1 О]. В какой-то мере такое положение дел в отечественной литературе объясняется причинами, лежащими на поверхности, а именно, негативным отношением к идеализму и метафизике вообще, а также упрощенно-соuиологическим подходом, слишком однозначно и прямолинейно трактующим зависимость философии от "внешних" соuиальноисторических, экономических, пошггических и прочих условий ее существования и развития. Правда, по отношению к немеuкой философии и, особенно, к выдющимсяя представителям ее классического периода, такой подход явно дает сбои и не случайно высказывания классиков марксизма по этому поводу носят далеко не однозначный характер. Не вдаваясь в анализ данной темы, отметим лишь, что здесь существует достаточно содержательная и серьезная проблема. А именно почему, в силу каких причин и предпосылок, объективных и субъективных условий и обстоятельств возникновение немеuкой классической философии стало возможным именно в отсталой Германии, каким образом из среды "бессильных и трусливых", "приниженных" и "консервативных" немеuких бюргеров вышла uелая плеяда замечательных ученых и философов от Лейбниuа до Гегеля? Как известно, именно в окружсшш "скучных карликов мысJШ" провел всю свою жизнь Кат, у "IШОских" И "скудоумных" метафизиков получил воспитание и образование и сам до кониа дней преподавал по их учеБШIкам, да и его собствсшюс фшюсофское творчество Д."Iительное время развивалось преимущественно в русле их идей. Как на этом фоне можно объяснить тот революuионный, поистине коперниканский переворот в мышлении, кото 4
рый он осушествил в своей критической философии? Не случайно возникновение кантовского критицизма и поныне представляется неким загадочным чудом, появлением "бога из маllllШЫ", а вопрос о его ИСТОЧlшках и пре;uюсьшках остается предметом ак-пmного оБСУЖДСIШЯ и НСОс.'Шбевающей полемики в мирово:--t кантоведешIИ. СО,lL1>Жа/ПlС этой полемики, ее противоречивый характер и длительная история также в значительной степени повлияли на выбор темы нашего исследования, а главное определили его теоретическое ядро и проблемную направленность, равно как и принципы отбора и подхода к рассматриваемому материалу. Здесь необходимо сделать важное примечание, точнее напоминание, дабы избежать некоторых недоразумений, которые MOryr возникнугь у читателя. Дело в том, что предлагаемая работа является прямым продолжением или второй частью нашей монографии "Немецкая философия эпохи раннего Просвешения [конец ХУ" начало XYIII вв.]" (М.: Наука, 1989). В ней был дан достаточно подробный анализ монадологии Лейбница и метафизики Вольфа, рассмотрены основные принципы и противоречия их учений, а также показаны весьма сушественные, даже принципиальные различия между ними, крайне важные для понимания последуюшей истории философской мысли в Германии. В монографии был также прослежен процесс зарож;tешlЯ OCHOBIlliIX направ.,ешп1 нсмецкой философии XYIII столетия, таких как пиетизм, спинозизм, материализм, атеизм и др. Особое внимание было уделено наследИЮ З.В. фон Чирнхауза и Хр. Томазия, с именами которых связано формирование двух ведуших тенденций или линий немецкой просветительской философии, а именнотеоретико-методологической, ориентированной на проблематику научного познания, УSlснение его логических, матемапrческих и ')кспсримента.ThIIЫХ :--tето;tов, с о;:uюй сторОНЫ, и ')МШIpико-психо:юпrчt.'СкоЙ IПИ поrтУ.'Я}JНО-ПJЮСВС'ПIте:rьской, с др~той, ориснтировашюй ПJ)СIL\I~ЩССТВСННО lIа ана:пл чувствеННОl'О ПО'ШaJПIЯ н ')МПИРИЧССКОГО 'Ша/IIIЯ, уяс 5
нt:IПIЯ 11:\ IIСТОЧIПIКОВ, ]аКОIIО\fL'Рlюстей и Т.П. Однако помимо этой Гlюсt:О.1JОПIЧССКОЙ проб:lе\f3ПООI в ПОС.'lсднеЙ шиши особое \fCCTO У,lе!IЯЛОСЬ проБПС!\f3!\f че.1Jовска, анализу его внутреннего мира инепосредственных практических потребностей, вопросам его воспитания и образования и обширному кругу других вопросов, связанных с задачами просветительского движения и мировоззрения. Развитие этих линий, их взаимодействие друг с другом и совместная оппозиuия метафизике Вольфа, как мы увидим далее, сыграли важную роль ДIIЯ последуюшего распада вольфовской школы, а также оказали заметное влияние на всю историю немеuкой философской и просветительской мысли XVIII века, во многом определили ее проблемное содержание. характер и эволюuию развития. для аН3.1иза нашей темы представляются небезынтересными те оuенки, которые давались ведушими деятелями немеuкой классической философии своим непосредственным предшественникам, коллегам и соотечественникам. Здесь обнаруживаются довольно любопытные веши, в частности, тот факт, что одним из родоначальников уничижительного отношения к немеuкой философии века Просвешения был никто иной как Гегель. Считая ее основной чертой попытки эклектического смешения локковского эмпиризма и здравого смысла, опыта и обыденного рассудка, он оuенивал ее как нечто скучное и бессодержательное, скудное и вялое по мысли [16, с. 364-365, 400]. Такой негативизм гегелевских oueHoK был следствием его исходной философской установки, согласно которой докантовский период немеuкой философии рассматривается им как исключительное господство рассудочного мышления, как торжество абстрактного и формального раuионализма вольфовской метафизики, неспособного достичь диалектического единства или тождества противоположностей посредством спекулятивного или позитивно-разумного мышления [16, с.400; 19, с. 206-211, 266-267]. На основе такого а6С'lракпю-умозрительного противопостав 6
ления рассудочно-метафизического и диалектического способов мышления Гегель дает весьма беглый и поверхностный очерк историко-философского проuесса в Германии ХУН! века, подвергая его весьма искусствешюй, а во МIIОГОМ И искаженной реконструкuии. В результате едва ли не все мыслители того времени оказались у него причисленными к сторонникам и посн:довате!IЯJl.f рациона.'ПIСПfЧСской метафизики Во.Thфа, ВК:IЮчая даже ТСХ, чьи ВОТ3рСIIНЯ сформировались в принuипиальной оппозиuии и острой конфронтаuии с во:п,фиаIlСТВОМ (например, Крузий, ТеТСIIС и др.) [16, с. 364-365]. До l\'"}Jаl'пIOСТИ обедшm слоЖJп,1Й н '.IНoГОfL'lановый процесс искашIЙ немецкой мыс,;ш и ПО;I'пппm сс г.iубокое и пропmореЧlmое проб:ICМllое содержание упрошенной и предвзятой логической схеме, Гегель, по сушеству, оставил в стороне вопрос об источниках и предпосылках кантовского критиuизма, ограничившись замечанием, что собственную философию Кант "создал в борьбе с Вольфом и Юмом" [18, т. 2, с. 558). Следует, впрочем, отметить, что во многих неясностях и недоразумениях, сушествуюших в вопросе о генезисе критической философии, в немалой степени был повинен сам Кант. Более того, известную лепту он внес и в формирование традиuии негативно-пренебрежительного отношения к своим непосредственным предшественникам и современникам. Дело в том, что подготовив основной текст первого издания "Критики чистого разума" за какие-то девять месяuев, "как бы на ходу" (точнее, "в полете" - "im Fluge"), [48, с. 551], Кант "выдал" читателю зрелый, готовый продукт предшествующей внутренней и многолетней мыслительной работы. "Упаковав" этот результат в весьма жесткую и искусственную структуру, в форму причудливой логической конструкuии, в крайне сложную и своеобразную систему аргументаuии и доказательств, выполненных с помошью спеuифического понятийно-теРМИНОЛОГИ'lеского аппарата, Кант начисто "снял" всю черновую работу, весь 7
npouecc вызревания и становления основных идей и понятий своей "Критики". Не случайно в Предисловии к ее первому изданию он отмечает, что вынужден был ограничиться "сухим, чисто схоластическим изложением" материала и "счел неuелесообразным еше более расширить его примерами и пояснениями", которые были приведены "в соответствуюших местах" "в первом наброске" сочинения [47, т. 3, с. 79]. Но уже два года спустя Кант с горечью констатирует факт глубокого непонимания "Критики", связанного с тем, что его книга "суха, темна, противорчит всем привычным понятиям" [47, т. 4, ч. 1, с. 75]. Он попытался исправить эти недостатки в "Пролегомнах", где представил сжатое и популярное изложение главных пунктов "Критики ... " Однако и в предисловии ко второму изданию Кант вновь вынужден был говорить о реальной опасности непонимания, о недоразумениях в oueHKax своей книги, НОJНIIКШИХ по его собственной вине [47, т. 3, с. 100-103]. Еше более показательно, что глава "История чистого разума", где он касается тех мыслителей, которые дали ему проблемный толчок и чьи идеи послужили поводом для осушествленного им переворота в метафизике, занимает всего лишь три страниuы текста. Рассматривая свой критиuизм В контексте всей мировой истории философии от античности до Нового времени, Кант, по сушеству, не затрагивает проблемы его генезиса, а точнее сводит ее к абсчэактНОМУ npопmопоставлеmпо К]Лffiпuпма всей предшествуюшей философской традиuии. В составе же последней он усматривает всего лишь оппозиuию между интеллектуалистами или ноологистами и сенсуалистами или эмпириками, с одной стороны, и между догматиками и скептиками, с другой; причем все их попытки "доставить полное удовлетворение человеческому разуму" оказались, по его мнению, "безуспешными", а "открытым остается только критический путь" [47, т.3, с.692-695]. Каким же путем вышел на этот "путь" он сам, что подвело или подтолкнуло к его открытию этого вопроса Кант по сути дела не касается. 8
В тексте "Критики" KpU~Hie редко встречаются упоминания имен мыслителей прuшлого, но особенно мuлочисленны ссылки на своих немецких коллег непосредственных пре;unсствсlПШКОВ и СОВрбlешшков, (исключение составляют только Лейбниц и Вольф). Даваемые же им оценки не отличаются точностью и обоснованностью и, как верно отмечал Г.Коген, зачастую носят случайный и внешний характер, в силу чего по ним невозможно составить адекватное и исчерпываюшее представление о предпосылках критицизма [142, с. 3, 26]. Более того, в дальнейшем изложении мы покажем, что и в других работах, письмах, черновых набросках его отзывы и оценки предшественников далеко не всегда справеДIIИВЫ, а порой двусмысленны и противоречивы: их преувеличенная комплиментарность в одних случаях резко контрастирует с критическими и даже пренебрежительными оценками в других (например, Ламберта и Тетенса. "Философские опыты" последнего, как известно, лежали на столе Канта во время работы над "Критикой", однако, в последней нет ни одного упоминания о Тетенсе, хотя влияние некоторых его идей достаточно очевидно). Канта трудно, однако, заподозрить внеискренности или неуважении к своим коллегам; аналогичное невнимание и неуважение он проявил и по отношению к самому себе, к работам своего докритического периода, составившего добрую половину его творческой деятельности. В трудах зрелого, критического периода он практически не возврашается к своим ранним сочинениям, что внемалой степени способствовало возникновению абстрактного и упрошенного противопоставления этих периодов, к непониманию внутренних и глубинных, косвенных и прямых, негативных и позитивных связей и опосредований между ними. В критической философии можно обнаружить немало элементов не только анонимной самокритики идей раннего периода, но и следов их прямого заимствования, продолжения и развития. Главное же заключается в том, 9
что именно ранние работы Канта дают обширный и неоценимый материал, позволяюший проследить эволюцию его философских воззрений, воссоздать процесс вызревания и становления основных идей критицизма. С точки зрения заявленной нами темы, не менее важным моментом является то, что процесс этот протекал в прямой связи, зависимости или полемике с идеями его непосредственных предшественников и современников и представлял собой относительно самостоятельную, но органическую составную часть обшего процесс а философских исканий немецких мыслителей века Просвешения, которые в свою очередь были выражением проблемной и даже кризисной ситуации, сложившейся в европейской философии к середине XYII) столетия. В ранних трудах Кант несравнимо чаше апеллирует к именам и идеям своих коллег, оппонентов или единомышленников, спорит или соглашается с ними по тем или иным конкретным вопросам и именно в этих как бы совместно поставленных и обсуждаемых вопросах можно обнаружить ключ к основным проблемам и идеям критической философии. Работы докритического периода дают богатейший материал ДIIЯ их сравнительного анализа с понятиями И принципами критического периода, ДIIЯ уяснения их непосредственных исторических и теоретических источников и предпосылок, ДIIЯ реконструкции процесс а их становления и развития. Такой анализ позволяет обнаружить и наглядно показать тот факт, что многие обшие установки, основные принципы и конкретные понятия критической философии возникли из прямой и косвенной полемики Канта со своими непосредственными предшественниками и современниками, были результатом рецепции или переработки поставленных ими проблем, сформулированных ими идей и понятий. Достаточно сказать, что даже такое, казалось бы, сугубо кантовское понятие как понятие непознаваемой и аффицируюшей нашу душу веши в себе или его идеи отно 10