Избранные труды
Научное
Покупка
Тематика:
Гражданский и арбитражный процесс
Издательство:
Статут
Автор:
Яковлев Вениамин Федорович
Год издания: 2013
Кол-во страниц: 749
Дополнительно
Третий том посвящен становлению и развитию арбитражных судов России. Он также включает в себя вопросы судебной системы России и альтернативных методов разрешения споров.
Тематика:
ББК:
УДК:
ОКСО:
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ Том III АРБИТРАЖНЫЕ СУДЫ СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ В.Ф. Яковлев ÌÎÑÊÂÀ 2013
УДК 347 ББК 67 Я 47 Автор и Издательство выражают искреннюю признательность Борису Яковлевичу Полонскому за весомый вклад в издание настоящей книги Яковлев В.Ф. Я 47 Избранные труды. Т. 3: Арбитражные суды: Становление и развитие. М.: Статут, 2013. 749 с. ISBN 978-5-8354-0921-1 (в пер.) Третий том посвящен становлению и развитию арбитражных судов России. Он также включает в себя вопросы судебной системы России и альтернативных методов разрешения споров. УДК 347 ББК 67 ISBN 978-5-8354-0921-1 © В.Ф. Яковлев, 2013 © Издательство «Статут», оформление, 2013
Глава I. Судебная СиСтема РоССийСкой ФедеРации Судебная система стала стержнем российской государственности Интервью журналу «Судья» * – Уважаемый Вениамин Федорович! 20-летний юбилей системы арбитражных судов в России – это, бесспорно, и Ваш праздник. Вы не только автор идеи создания коммерческого правосудия в нашей стране, но и, извините за громкие, слова, – сподвижник и основоположник создания системы арбитражных судов. – С этим я спорить не буду. – Поэтому первый вопрос – когда Вас посетила идея создания системы коммерческих судов в России? И что происходило на отрезке времени от появления этой идеи до создания арбитражного правосудия? – Скажу вам честно, я никогда не собирался заниматься этим делом. Сферой моих интересов было гражданское право, а тема арбитражного правосудия возникла в моей жизни только тогда, когда я в 1989 году пришел на работу в министерство юстиции СССР и сосредоточился на тех направлениях работы, которыми кроме минюста никто не занимался. Главными из них были наведение порядка в системе законодательства и обеспечение правосудия. Первое направление – достаточно традиционное. Во всех государствах национальные законодательные системы находятся в ведении министерств юстиции, которые следят за порядком в законодательстве, проводят учет всех законодательных актов и ведут работу по осовремениванию законодательной базы, очищая ее от мертвых недействующих норм. Кроме того, министерство юстиции проводит правовую экспертизу законопроектов – и с точки зрения качества юридической техники, и с точки зрения соответствия их требованиям, предъявляемым к источникам права, и прежде всего на предмет их соответствия конституции страны, осуществляя своего рода досудебный конституционный контроль. * Судья. 2012. Январь.
В.Ф. Яковлев. Избранные труды. Т. 3 4 Второе направление деятельности Минюста – обеспечение правосудия. Не осуществление, а обеспечение – это разные вещи. Правда, в советское время Министерство юстиции вмешивалось в осуществление правосудия. Проводились так называемые ревизорские проверки судов, а в самом Министерстве юстиции существовали ревизорские подразделения, в которых работали большие мастера по этой части. Но я пришел в Минюст на волне демократических преобразований, когда всех окрыляла идея построения правового государства. А один из незыблемых элементов правового государства – независимое правосудие. Ревизорские проверки судов и независимое правосудие – взаимоисключающие явления. Поэтому мне пришлось изменить деятельность министерства в части взаимоотношений с судами. Перед сотрудниками министерства и всей системы органов юстиции была поставлена задача, во-первых, обеспечить нормальное функционирование судов, т.е. создать условия для того, чтобы суды могли нормально работать, и, во-вторых, не вмешиваться в отправление правосудия и не нарушать принципы независимости суда. Иными словами, мне по роду службы пришлось более основательно вникать в проблемы судов и думать о том, как лучше обеспечить их работу. – И, познакомившись ближе с судебной системой, Вы поняли, что в ней не хватает хозяйственно-коммерческой специализации? – Не сразу. Дело в том, что в это время начинались политическая и экономическая реформы. А экономические преобразования всегда связаны с преобразованием собственности, будь то реформы конца 80-х – начала 90-х годов прошлого века или крестьянская реформа 1861 года. При крепостном праве крестьянин принадлежал помещику, и освобождение крестьян было реформой собственности. Затем, в первые годы советской власти, осуществилась прямо противоположная реформа – национализация собственности, в результате которой появились совершенно новая экономика и совершенно новый строй. В конце 80-х стала очевидна необходимость проведения серьезной экономической реформы. Плановая экономика, управляемая из единого центра, была очень тяжела, неповоротлива и невосприимчива к научно-техническим новшествам. – Как бы сейчас сказали – к инновациям. – Да. Не было инициативы снизу на уровне производителя, а между производителями не было конкуренции. Не существовало силы, которая бы двигала экономику изнутри. Да, у советской экономики были огромные возможности. Мы могли, например, во время войны перебросить огромные заводы из западной части страны в восточную, и это позволило нам победить в Великой Отечественной войне. В военное время экономика, осно
Cудебная система стала стержнем российской государственности 5 ванная на государственной собственности, прекрасно работала, а в мирное время, когда требовалось производить товары народного потребления, она стала крайне неэффективной. Поэтому ставилась задача развить состязание, конкуренцию и открыть дорогу реализации индивидуального экономического интереса. Фактически, речь шла о разгосударствлении экономики и о внедрении в нее элементов частной собственности. И этот процесс начинался очень грамотно, с плавного развития малого и среднего бизнеса. Не с приватизации крупных предприятий, не с передачи в частные руки добычи природных ресурсов, а с создания условий для граждан, которые хотят заниматься предпринимательством. Был принят Закон об индивидуальной трудовой деятельности, потом – Закон о кооперации. И если бы этот процесс не был прерван, наша страна была бы сегодня совершенно другой. У нас бы все получилось, как в Китае, а может быть и лучше. – И кто же нас столкнул с этого правильного пути? – Беда пришла изнутри, как у нас обычно и бывает. Было решено провести политические преобразования, чтобы политическая система не мешала экономическому развитию. Ну и взялись за это с нашим привычным размахом. А для проведения крупных, глубоких, системных экономических реформ необходимо сильное государство. Это подтверждают все исторические примеры. Возьмем пример послевоенной Германии – там экономика поднялась благодаря сильному государству, сильным канцлерам Аденауэру и Эрхарду. А наше государство в результате политических преобразований резко ослабело. И результат не замедлил сказаться – ослабление государственности привело к «параду суверенитетов», пик которого пришелся на 1990-й год. Тогда союзные республики одна за другой стали заявлять, что их законодательство имеет приоритет по отношению к законодательству Советского Союза. По существу это означало гибель союзного государства. Потом случился путч, за ним – Беловежское соглашение, и от Советского Союза ничего не осталось. В то время, когда западная Европа начинала формировать единое экономическое пространство и создавать для этого соответствующие правовые предпосылки, мы разделили свое единое экономическое пространство на 15 изолированных частей. Экономика СССР была глубоко специализированная и кооперированная, и после того, как были разорваны экономические связи между предприятиями, многие из них не могли существовать друг без друга и в очень скором времени остановились. Во власть пришли новые энергичные люди, которые, скорее всего, очень хотели позитивных перемен, но плохо себе представляли, что и как нужно делать. И экономические реформы забуксовали. Их некому было осуществлять.
В.Ф. Яковлев. Избранные труды. Т. 3 6 Прежние подходы, такие как ставка на индивидуальных предпринимателей и кооперацию, были заброшены, а других подходов еще не выработали. Концепции экономической реформы не существовало, зато было стремление как можно скорее покончить с государственной собственностью, что и сделали в кратчайшие сроки, не просчитав последствий и не создав для этого правового фундамента. Лозунг тех лет: «Приватизация, да здравствует приватизация!» В результате частная собственность хлынула мощным потоком и снесла публичную собственность, на которой держалась экономика. А уж тут остановились даже те предприятия, которые еще как-то функционировали после распада СССР. Потери экономически были огромны. – В этом историческом экскурсе явно что-то пропущено. Ведь еще до развала Советского Союза был создан Высший Арбитражный Суд СССР. – Да, конечно. Вернемся к концу 80-х годов, к самому началу реформ. Как только появилась частная собственность – первые кооперативы и индивидуальные предприниматели, сразу стало понятно, что советское законодательство и законодательство, регулирующее рыночную экономику – это совершенно разные регуляторы, небо и земля. Соответственно, нужно было создавать по существу новую правовую систему, которая включала бы в себя и новую систему правоприменения, в том числе – судебную систему. И вот тут стало совершенно очевидно, что в нашей судебной системе кое-каких элементов недостает. Нет органа, который должен рассматривать коммерческие споры. – Но ведь еще действовали государственные арбитражи, которые разрешали экономические споры. – Госарбитраж неминуемо должен был умереть вместе с плановой административно-командной системой. Он как квазисудебный орган был предназначен для обслуживания отношений публичной собственности и рассматривал споры только между государственными предприятиями и иногда – кооперативами. Суды общей юрисдикции в этот момент были совершенно не готовы для разрешения таких споров – у судей не было ни опыта, ни профессиональной подготовки для этого. Экономические споры с участием предпринимателей, производителей, страховых компаний, банков, корпоративных объединений, предприятий – очень специфические и сильно отличаются от семейных, жилищных, трудовых и мелких гражданских споров, которые рассматривали суды общей юрисдикции. Это подтверждал и опыт других государств. Например, в Чехии после ликвидации госарбитража все хозяйственные дела передали в общие суды, и в течение трех лет эти дела не рассматривались вообще. Чешские судьи еле-еле справлялись со своими текущими делами.
Cудебная система стала стержнем российской государственности 7 У нас ситуация была похожей. Суды общей юрисдикции в конце 80-х годов были страшно перегружены, при этом зарплата у судей была маленькая, финансирование судов из рук вон плохое. Все это привело к тому, что судьи стали уходить. Они уходили целыми составами и некоторые суды, например в Москве, вообще закрывались. Так что приступить к созданию коммерческих судов нас в буквальном смысле жизнь заставила. Мы решили две задачи объединить в одну: прекратить существование государственного арбитража и на его кадровой и материальной базе наладить экономическое правосудие. Сначала мы подготовили три законопроекта – Закон о высшем Арбитражном суде СССР, Арбитражный процессуальный кодекс и Закон о внесении изменений в статью 163 Конституции СССР, в которой заменили Государственный арбитраж на Высший Арбитражный Суд. Систему арбитражных судов начали создавать сверху, сначала в 1991 году сформировали Высший Арбитражный Суд СССР, затем – высшие арбитражные суды в республиках ССР, далее планировалось создать арбитражные суды областей и краев и т.д. – И Вы сами решили стать во главе не только нового дела по созданию арбитражных судов, но и нового судебного органа? – И да, и нет. В это время образовались две вакантные должности – генерального прокурора и главного государственного арбитра. Генеральный прокурор ушел в отставку, а госарбитр скоропостижно скончался. А по советской Конституции Генеральный прокурор и главный государственный арбитр назначались на должность Верховным Советом СССР по представлению Президента СССР с последующим утверждением этих должностных лиц на Съезде народных депутатов. И Горбачев обратился ко мне как к министру юстиции за советом относительно возможных кандидатур на эти должности и предложил мне стать Генеральным прокурором. Я отказался. В условиях «парада суверенитетов», когда отторгалось союзное законодательство, быть министром юстиции или Генеральным прокурором – это пустые хлопоты. Бесполезная работа. А о должности Председателя Высшего Арбитражного Суда СССР я всерьез задумался. Кстати, интересный момент. Когда съезд народных депутатов назначал меня на эту должность, Конституция уже была измена и такой должности, как главный государственный арбитр, не существовало. А Высшего Арбитражного Суда СССР еще не существовало. Поэтому съезду надо было решить непростую юридическую задачу – кем меня утвердить? Руководителем уже несуществующего госарбитража или руководителем еще не существующего, но закрепленного в Конституции Высшего Арбитражного Суда.
В.Ф. Яковлев. Избранные труды. Т. 3 8 И меня утвердили в должности Председателя Высшего Арбитражного Суда СССР с сохранением за мной полномочий главного государственного арбитра СССР до момента начала работы Высшего Арбитражного Суда СССР. – Мудро. – Мудро. И некоторое время у меня было сразу две должности. А потом, когда Суд уже был создан, я представил бывших государственных арбитров на назначение их на должности судей Высшего Арбитражного Суда СССР. – У Вас не было опасения, что новый судебный орган просуществует недолго? Ведь «парад суверенитетов», как Вы сами сказали, достиг своего пика. – В то время мы внимательно изучали опыт интегрированной экономики западной Европы и, в том числе, опыт Суда экономических сообществ Европы, который находился в Люксембурге. Он сыграл решающую роль при формировании правовой базы Европейского союза, а потом и объединенной Европы. Если бы не было Люксембургского суда, то не было бы и никакого Европейского союза как единого экономического пространства с единой валютой. Высший Арбитражный Суд СССР в известной степени задумывался как прототип Люксембургского суда. Мы рассуждали так: если даже союз развалится, то останется судебный орган, который будет обеспечивать нормальное функционирование интегрированной экономики 15 государств. Именно Высший Арбитражный Суд будет рассматривать крупные споры между предприятиями, допустим, Украины и России или Белоруссии и Казахстана. Для того, чтобы это был наднациональный и действительно общий для всего постсоветского пространства суд, и чтобы его юрисдикция признавалась всеми республиками, если они станут самостоятельными государствами, в состав Пленума Суда входили не только судьи этого Суда – бывшие государственные арбитры, но и главные государственные арбитры всех 15 союзных республик. Кроме того, через членов Пленума Высшего Арбитражного Суда мы планировали обеспечить подготовку законов союзных республик об арбитражных судах, что и было впоследствии сделано. По существу, у нас в Высшем Арбитражном Суде был единый центр, единый штаб по созданию системы арбитражных судов. А когда Советский Союз все-таки распался, Высший Арбитражный Суд не исчез вместе с СССР, не ушел из истории бесследно. Вместо него в 1992 году был образован Экономический Суд СНГ. Знаете, это было очень парадоксальное время. С одной стороны, все разваливалось – примеров такого масштабного, сокрушительного развала в мировой истории больше нет. И те задачи, которые ранее ставились по реформированию экономики и политической системы были перечеркнуты. Но с другой стороны, реформа правовой системы набирала обороты,
Cудебная система стала стержнем российской государственности 9 и задача построения правового государства стала еще более актуальной, так же как и задача по созданию коммерческого правосудия. И то, что мы выработали общую на всем постсоветском пространстве модель коммерческого правосудия, сыграло очень позитивную роль. Под разными названиями, но одно и то же по сути, коммерческое правосудие возникло во всех 15 государствах. Огромное спасибо надо сказать тем выдающимся юристам, которые создали для этого правовую базу. Я имею ввиду Кудрявцева Владимира Николаевича, Алексеева Сергея Сергеевича, Собчака Анатолия Александровича, Колмыкова Юрия Хамзатовича, Смоленцева Евгения Алексеевича. Они сделали все, чтобы в области права не произошло катастрофы, и чтобы все прогрессивные начинания продолжились уже в новых суверенных государствах. Везде были приняты неплохие конституции. А российская Конституция 1993 года, на мой взгляд, – одна из самых больших удач нашей современной жизни, и появилась она во многом благодаря юристам. В большинстве новых государств сразу же взялись за подготовку гражданских кодексов, но работали над ними не каждое государство в отдельности, а все вместе. Сначала создали модельный гражданский кодекс, и потом на его основе – 11 кодексов новых государств. То есть и человеческие контакты, и профессиональное сотрудничество юристов из разных стран СНГ сохранились и продолжились. В том числе продолжилась и работа по созданию коммерческих судов. – В суверенной России этот процесс возглавили Вы? – После распада Советского Союза, когда прекратили свое существование союзные органы власти, и Министерство юстиции в том числе, я оказался безработным. Но я собирался заниматься наукой и рассматривал поступающие предложения из института законодательства, из МГУ, из института государства и права, из центра частного права при Президенте России, который был создан в конце 1991 года. И тут на меня неожиданно вышли представители двух комитетов Верховного Совета. Хочу подчеркнуть – это была депутатская инициатива. Вообще, знаком того времени была невероятная гражданская активность. Наше гражданское общество жило полной, бурной и эффективной жизнью, и инициатив было много. Депутаты предложили мне участвовать в конкурсе на должность председателя Высшего Арбитражного Суда России. Сначала я отказался. Я полагал, что для этой должности более подходит главный государственный арбитр России, и, кроме того, я был уверен, что ни Президент, ни Председатель Верховного Совета не одобрят мою кандидатуру. А через несколько дней мне сообщили, что главный государственный арбитр подал в отставку и не намерен участвовать в конкурсе, а Президент и Председатель Верховного Совета против моей кандидатуры не возражают. Я написал заявление и в январе 1992 года был назначен на должность председателя Высшего Арбитражного Суда России.
В.Ф. Яковлев. Избранные труды. Т. 3 10 Мы довольно быстро произвели через Верховный Совет назначение судей. Жизнь показала, насколько мы были правы, обеспечив преемственность между госарбитражем и арбитражными судами. В арбитраже работали очень хорошие юристы, специализирующиеся на разрешении хозяйственных споров. Они хорошо знали не только право, но и экономику. И, самое главное, они психологически были готовы к судебной работе. Уже в советское время они рассматривали споры между предприятиями и плановыми органами. То есть предприятия уже судились с государством, и это был первый росток административного правосудия. У арбитров в конце 80-х годов уже начала вырабатываться психология судьи. Они не брали под козырек перед представителями власти, а проверяли законность правительственных актов, и нередко признавали эти акты недействительными. Так что без кадровой базы госарбитража у нас вряд ли что либо получилось бы. – Новую процедуру они освоили быстро? – Судебная процедура более сложная, чем в арбитраже. К тому же – несопоставимые нагрузки. Но, тем не менее, кадры госарбитров на первом этапе оказались очень ценными. Они быстро адаптировались к новым задачам и новым условиям. Многие из них впоследствии стали выдающися судьями, например, В.В. Витрянский, А.А. Арифулин, В.Н. Исаичев, С.Ф. Савкин, О.В. Бойков, М.К. Юков. С кадрами Высшему Арбитражному Суду России удивительно повезло. Туда пришли ведущие специалисты госарбитража России, Высшего Арбитражного Суда СССР, Министерства юстиции СССР и Института законодательства. Под крышей Высшего Арбитражного Суда удалось собрать золотой фонд цивилистов, лучших в профессии, а это – залог успеха любого дела. Высший Арбитражный Суд России мы создали по модели Высшего Арбитражного Суда СССР, который работал как государственный арбитраж до момента начала его работы уже как судебного органа. Точно так же произошло и в России. В январе меня назначили председателем Суда, и мы тут же стали готовить процессуальный кодекс. После принятия кодекса уже можно было приступать к работе Суда. 14 апреля еще работал госарбитраж России, а 15 апреля начал работать Высший Арбитражный Суд, потому что в этот день вступил в действие процессуальный кодекс. Следующим нашим шагом по формированию системы стало создание арбитражных судов областей и краев. Осенью 1992 года все суды уже работали. – Фантастика! – Я и сам думаю, что это фантастика. Но в то время все делалось очень быстро. Уже вовсю шла приватизация, она была молниеносной, все развивалось катастрофически быстро. А в отсутствие судебного контроля, в отсутствие действующей системы по разрешению коммерческих споров, ко