А.Т. Хроленко

ИСТОРИЯ ФИЛОЛОГИИ

Учебное пособие

Москва 
Издательство «ФлИнта» 
2013

3

УДК
80(075.8) 
ББК 
80я73
   
Х94

Хроленко А.Т.
Х94 
   История филологии [Электронный ресурс]: учеб. посо-
бие / а.т. Хроленко. — М. : ФлИнта, 2013. — 138 с.

ISBN 978-5-9765-1463-8 

Учебное пособие подготовлено в соответствии с требованиями 
Государственного образовательного стандарта по направлению «Филология». 
В нем рассматриваются ключевые проблемы истории филологии.
Для студентов и магистрантов филологических факультетов высших 
учебных заведений, аспирантов и докторантов, широкого круга славистов, 
историков, культурологов и преподавателей-филологов, научных работников, 
педагогов профильных классов гуманитарного цикла, а также для читателей, 
заинтересованных в изучении основ филологического образования на 
современном этапе.

© Хроленко а.т., 2013 
© Издательство «ФлИнта», 2013

УДК 80(075.8) 
ББК  80я73

ISBN  978-5-9765-1463-8 

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие от научного редактора . ............................................................ 4

Вступление ....................................................................................................... 7

Начало филологии (11). Истоки европейской филологической тра-
диции (11). Филология как «грамматическое искусство» (12).
Древневосточная филологическая традиция. Индийская 
лингвистика (16). Филология Древнего Китая (17). Арабская 
филология (18). Эпоха патристики (19). Эпоха Возрождения 
и её значение в складывании новой филологии (21). 
Реформация как филологическое движение (22)

Русская филология XVIII века (25). Первый русский филолог 
В.К. Тредиаковский (26). Филологический вклад 
М.В. Ломоносова (29).   Первые научные грамматики 
и словари (35). Начало отечественной лексикографии (39)

Филология XIX века (46). Романтизм и филология (46).  
Философия и антропология языка (50). Философия языка 
А.С. Хомякова (51). Появление классической и новоевропейской 
филологии (53). Открытие сравнительно-исторического 
метода (56). Начало новоевропейской филологии (57).
Славяноведение (57).  Словесность как отечественная ипостась 
филологии (60). Формирование литературоведения (66). 
Ф.И. Буслаев (73). А.А. Потебня (77). А.Н. Веселовский (81).
Европейские школы филологии (85)

Отечественная филология XX века (87). Общая оценка россий-
ской филологии (87). Р.О. Якобсон (91). М.М. Бахтин (97). Д.С.
Лихачёв (105). С.С. Аверинцев (113). В.Н. Топоров (117)

Сокращения .................................................................................................. 125

литература .................................................................................................... 126

Интернет-ресурсы ........................................................................................ 135

н а у ч н ы й   р е д а к т о р 
д-р филол. наук, проф. О.В. Никитин

Р е ц е н з е н т ы: 
д-р филол. наук, проф., зав. кафедрой русского языка 
и методики преподавания Белгородского государственного
национального исследовательского университета В.К. Харченко;
д-р филос. наук, д-р ист. наук, проф., зав. кафедрой философии
Курского государственного медицинского университета С.П. Щавелёв

5

Предисловие от научного редактора

новая книга профессора а.т. Хроленко соответствует предложен-
ным стандартам и посвящена актуальной проблематике современного 
вузовского образования, включающего и традиционные сферы фило-
логической науки, и новые достижения отечественных ученых в об-
ласти разработки и применения более совершенной методологии, что 
способствует повышению точности гуманитарных исследований.
В ней автор кратко и компетентно излагает историю филологии 
с дохристианских времен по конец XX в. Особое внимание он уде-
ляет русской филологии. Первые десятилетия её становления до сих 
пор остаются terra incognita нашей науки и не имеют систематиче-
ского описания в учебных целях. тем не менее период XVIII столе-
тия исключительно важен для осмысления самого термина «фило-
логия», его объема, содержания и последующей гравировки. Здесь 
ученый справедливо говорит более подробно о деятельности и трудах 
В.К. тредиаковского — первого русского филолога именно в том 
высоком духовно-эстетическом смысле, какой подразумевала эта на-
ука в России с момента обретения ею культурного остова просвети-
тельства, т.е. любви к научному рассуждению, ученой беседе, спору. 
Полезными нам представляются и замечания а.т. Хроленко об 
успехах первых русских грамматистов В.Е. адодурова и М.В. ломо-
носова, о лингвистических «штудиях» В.н. татищева и словарной 
практике второй половины XVIII столетия. И в этом отношении ав-
тор показывает себя ищущим, живым мыслителем и педагогом, спо-
собным приоткрыть завесу тайны прошлого и сделать его понят-
ным, близким и практически ценным для настоящей профессио-
нальной деятельности учащихся. В этой части интересен сюжет об 
одном из первых толковых лексиконов русского языка доакадеми-
ческой практики — «Церковном словаре» П.а. алексеева.
Освещая проблемы развития филологии XIX в., автор наиболь-
ший акцент делает на так называемых «точках роста», обеспечив-
ших становление современной науки. Это прежде всего романтизм и 
филология (К. Брентано, В. Гримм); философия и антропология язы-

ка (И. Гердер, В. фон Гумбольдт); открытие сравнительно-историче-
ского метода (Ф. Бопп, Я. Гримм, Р. Раск, а. Х. Востоков); появле-
ние классической (Ф.а. Вольф, а. Бёк) и новоевропейской филологии, 
в первую очередь — славистики (О.М. Бодянский, И.И. Срезнев-
ский); формирование литературоведения как самостоятельной науки 
(С.П. Шевырёв, В.Г. Белинский, Ф.И. Буслаев); зарождение европей-
ских школ филологии и т.д. Особо хотим выделить раздел «Фило-
софия языка а.С. Хомякова», знакомящий читателя с содержанием 
оригинального труда ученого «Семирамида». Здесь щедро проявился 
талант а.т. Хроленко как исследователя, тонко чувствующего пред-
мет нашей науки и векторы ее развития.
В среде филологов XIX столетия он выделил и обосновал достиже-
ния трех ключевых фигур — Ф.И. Буслаева, а.а. Потебни, а.н. Весе-
ловского, сформировавших в то время научный облик этой дисци-
плины, определивших её границы и содержательное ядро, создав-
ших мощные школы и направления и в целом систему филологии 
как самостоятельной научной отрасли знания со своим терминоло-
гическим аппаратом, инструментарием и иерархией ценностей, вы-
двинувших её на передовые позиции в мировом масштабе.
Изучение истории филологии завершается очерком о её тради-
циях в XX столетии. а.т. Хроленко правильно отмечает сосуще-
ствование основных познавательных тенденций в данный период — 
формально-структурной и историко-гуманистической и двух пара-
дигм — системоцентрической и антропоцентрической. Именно они 
и стали двигателями науки XX в. автор указал основные направле-
ния развития филологии и кратко описал их проблематику. Очерк 
построен по персональному принципу. Учёный снова обозначил и 
охарактеризовал знаковые имена эпохи: Р.О. Якобсон — М.М. Бах-
тин — Д.С. лихачёв — С.С. аверинцев — В.н. топоров. Перечень 
этих лидеров филологии XX в. в чем-то субъективен и опирается не 
только на долю, так сказать, исследовательского веса и обществен-
ного рейтинга каждого из них. Безусловный смысл именно такого 
выделения для автора книги заключался в степени филологизма их 
научных поисков и достижений.
В книге использованы интересные электронные и библиотечные 
ресурсы, позволяющие самостоятельно более углубленно изучать 

7

заявленную проблематику и открывать новые горизонты филологи-
ческого познания. Вставки в тексте под заголовком «Книжная пол-
ка» обращают внимание читателей и слушателей курса на наиболее 
значимые, по мнению его автора, статьи и труды, решающие ключе-
вые проблемы филологического образования.
Скажем в заключение, что отдельные главы этой книги обсужда-
лись и совершенствовались нами в совместных дискуссиях и спо-
рах, которые не прекращаются до сих пор, ведь филология — не 
архаический предмет, а наука будущего, или, выражаясь словами 
легендарного И.а. Бодуэна де Куртенэ, общечеловеческая наука.

О.В. Никитин, 
доктор филологических наук, профессор

ВСТУПЛЕНИЕ

Прошлое — это то, что сплело 
твоё настоящее.

Антуан де Сент-Экзюпери

Русская филология — это первая 
наука, интересы которой совпадают 
с интересами России.

Н.Г. Комлев

Энциклопедии, словари и справочники существенно расходятся 
в толковании того, что именуется филологией или к ней относится. 
Для одних филология — искусство читать [Винокур 1981: 38—39], 
для других — это широкая, но внутренне единая и самозаконная 
форма знания [аверинцев 1972: 974], для третьих — наука [http://
www.glossary.ru], для четвёртых — название группы дисциплин 
[http://www.lan.krasu.ru], для пятых — совокупность методов и приё-
мов исследования памятников письменности [БЭ 2006: 54: 476—477].
Мы исходим из того, что филология — это наука, имеющая сво-
им объектом текст как целое, а предметом — смыслы, воплощённые 
в языковых и параязыковых структурах этого текста, а также все яв-
ные и неявные закономерности текста и составляющих его единиц.
В поисках определения феномена филологии одним из перспек-
тивных путей к пониманию сути этой древней науки остаётся исто-
рия того, что интуитивно относим к филологии.
неоднозначность понимания феномена филологии объясняет, 
почему до сих пор нет пособий по истории филологии. трудно пи-
сать историю того, что не имеет однозначной идентификации. так 
что предлагаемое пособие — одна из попыток заполнить учебно-ме-
тодическую лакуну в филологическом образовании. При этом стоит 
иметь в виду, что автор — лингвист, хотя и принимавший активное 
участие в формировании внутрифилологических дисциплин — линг-
вокультурологии и лингвофольклористики. Языковедческий «ак-
цент» неизбежен. автора извиняет только то обстоятельство, что мно-

9

гие современные науки тоже обнаруживают «лингвистический по-
ворот».
«История филологии» задумывалась как часть книги, состоящей 
из четырёх разделов: (I) «История филологии»; (II) «Природа фило-
логического знания»; (III) «Методология филологии»; (IV) «Фило-
логия в социокультурном пространстве». Однако издательская судь-
ба объёмной рукописи книги оказалась не такой, какой задумыва-
лась. Разделы второй и третий составили книгу «Основы современной 
филологии», раздел четвёртый, а также главы «Филология и религи-
озный опыт», «Филология и философское знание» составили основу 
пособия «Введение в спецфилологию».
текст настоящего пособия состоит из четырёх глав. Первая — «на-
чало филологии» — даёт представление о том, как начиналась и раз-
вивалась наука о слове и тексте в цивилизационных центрах мира. За-
тем картина филологии сужается до пределов Европы (эпохи патри-
стики, Возрождения и Реформации). Остальные три главы посвящены 
отечественной филологии XVIII, XIX и XX столетий. Это обусловле-
но, во-первых, целевой установкой магистерской программы «Отече-
ственная филология», во-вторых, тем, что российская филология вегда 
оставалась на достаточно высоком уровне в силу словоцентричности 
русской культуры, в-третьих, как говорят зарубежные специалисты, на 
Западе давно уже наступила «осень филологии».
Книга задумана как учебное пособие, которое должно обеспе-
чить максимальную самостоятельность того, кто входит в филоло-
гию. Обучающийся систематически приглашается к «Книжной пол-
ке», на которой размещены статьи или книги. Это могут быть клас-
сические произведения Ф.И. Буслаева, а.а. Потебни, М.М. Бахтина 
или Д.С. лихачёва, статьи современных авторов из научных или 
научно-популярных журналов. К тому же в самом изложении не-
мало ссылок на публикации, призванных не только поддержать ар-
гументацию автора, но и ввести читателя в соблазн самим прочитать 
то, что относится к обсуждаемым вопросам. Совокупность ссылок 
даёт представление о сути, специфике и актуальности обсуждаемых 
концепций, проблем и тем.
Общая характеристика того или иного периода в истории фило-
логии дополняется краткими очерками об «устроителях филоло-

гии». Для XVIII в. это В.К. тредиаковский и М.В. ломоносов, для 
XIX в. — Ф.И. Буслаев, а.а. Потебня и а.н. Веселовский, для XX сто-
летия — Р.О. Якобсон, М.М. Бахтин, Д.С. лихачёв, С.С. аверинцев 
и В.н. топоров.
Возможно, наш выбор покажется субъективным, но он опирает-
ся на несколько критериев: широта научного поиска, неоспоримый 
филологизм научных достижений (весомый вклад и в лингвистику, 
и в литературоведение, и в фольклористику), общественный и ака-
демический авторитет и мировое признание. Каждый из критериев, 
взятый отдельно, небесспорен, но их совокупность обладает свой-
ством сверхсуммативности и может быть принята как объективная 
данность.
Публикаторы труда Г.О. Винокура «Введение в изучение филоло-
гических наук» отыскали в архиве учёного его замечание, сделанное 
на защите докторской диссертации по текстологии и языку Пушки-
на: «несмотря на двойственный по внешности характер предлагае-
мого труда, содержащего в себе, с одной стороны, историко-литера-
турные работы, а с другой — лингвистические и стилистические, 
сам я смотрю на себя, как на автора этого труда, не как на историка 
литературы и не как на лингвиста, а прежде всего как на филолога в 
специфическом значении этого термина. Обе эти науки — сестры, 
произведения одинаково ориентиро ванного сознания, которое ста-
вит себе задачей истолкование текста. Вот об этих-то общих, соб-
ственно филологических задачах обеих наук, служению которым я 
посвящаю свои силы, мне и хочется напомнить предлагаемым тру-
дом» [Винокур т.Г., Цейтлин Р.М. 1981: 4].
Эта глубокая мысль способствует пониманию сути филологии. 
Филология представляет исследование силового поля смыслов, об-
наруживаемых только с помощью тесной кооперации языковедения 
и литературознания. Убери любую из этих, по выражению Г.О. Ви-
нокура, «сестёр», и поле смыслов становится невидимым, а филолог 
перестаёт быть таковым.

низкий поклон доктору филологических наук, профессору Мо-
сковского государственного областного университета Олегу Викто-
ровичу никитину, взявшему на себя труд способствовать появле-

11

нию книги, за критический, благожелательный и в высшей степени 
конструктивный анализ практически каждой главы.
Концепция и содержание книги, которую читатель сейчас дер-
жит в руках, сложились в процессе разработки и чтения в Курском 
государственном университете курса «История и методология фило-
логии и филологического образования». Поэтому автор благодарен 
тем магистрантам первых выпусков, которые своим заинтересован-
ным вниманием способствовали появлению книги. Это н. Дьячков, 
В. Гончарова, а.Салов, т. Демидова, В. Селиванова, н. Доренская, 
Ю. Халина. Поклон им и пожелание удачи в творческом филологи-
ческом труде!

А.Т. Хроленко

Ваши отзывы, замечания и пожелания принимаются по адресу: 
khrolenko@hotbox.ru.

НАЧАЛО ФИЛОЛОГИИ

настоящее так важно потому, и 
только потому, что через него таин-
ственная глубина прошлого и таин-
ственная широта будущего раскрыва-
ются навстречу друг другу.

С.С. Аверинцев

Истоки европейской филологической традиции. Возникнове-
ние науки в целом и науки о слове в частности связывают с античным 
миром, ставшим лоном европейской цивилизации. Филология, как и 
философия, в Древней Греции родились неслучайно. Объяснение 
тому — демократическое устройство греческих городов-полисов. 
Принцип «элевтерии» (αλευθερία — свобода) в сознании древних 
греков был неразрывно связан с кардинальным принципом древне-
греческой демокра тии — принципом «исегории» (ίσηγορία — равен-
ство в речах), который означал равную для всех граж дан свободу 
слова, т.е. свободу высказывать и отстаивать в народном собрании 
своё мнение по любому обсуждаемому вопросу. Обсуждения дел ре-
чами воспринималось афинянами главным устоем афинской демо-
кратии. Свободные граждане не только могли, но и обязаны были 
участвовать в обсуждении принимаемых законов. У свободного го-
рожанина не было никакого иного средства для победы в споре, кро-
ме слова. Речь была единственным средством убедить в чём-то дру-
гих в народном собрании и защитить себя в суде. Из публичного 
обсуждения общественных вопросов рождается демократическое су-
допроизводство, которое нуждается в особой культуре обсуждения. 
В судопроизводстве складывается риторика, немыслимая без логики, 
а логика — это фундамент научного познания. так что наука в со-
временном смысле этого слова берёт своё начало в демократии древ-
них афин [Шрейдер 1993: 83; Мальчукова 1995: 12].
Истина греками воспринималась не как предмет безотчётной 
веры, а связывалась со знанием, основанным на фактах и логике, на 
разумном (рациональном) понимании [Старовойтов 2011: 55]. Рабо-

13

та античного мира, писал Фр. ницше, — это фундамент к работе 
тысячелетий. В этом мире «уже были предпосылки к научной куль-
туре, все научные методы, было твёрдо поставлено великое несрав-
ненное искусство хорошо читать, — эта предпосылка к традиции 
культуры, к единству науки; естествознание в союзе с математикой 
и механикой было на наилучшем пути, — понимание фактов, по-
следнее и самое ценное из всех пониманий, имело свои школы, име-
ло уже столетия традиций» [ницше 1990: 688—689].
Свободные люди осознали, что публичная речь — это возмож-
ность прославиться, блеснуть ораторским мастерством. так что 
культура обсуждения, поиск смыслов, становление риторики и ло-
гики составили почва, которая не могла не родить филологию.

Книжная полка
Шрейдер Ю. неустранимость человека // Знание — 
сила. 1993. № 7. С. 78—83.

традиция европейской филологии, не знакомой с достижениями ин-
дийцев вплоть до нового и новейшего времени, всецело восходит к гре-
ческим истокам, у её начала стоит школьное комментирование Гомера.
В возникновении филологического знания особую роль сыграли 
древнегреческая риторика и поэтика.
«Филология — слово древнее, но термин новый» [Гаспаров 1979: 
26]. Само слово филология имело разный смысл. Около IV в. до н.э. 
в греческом языке появились глагол philologio ‘любить науки, стре-
миться к учению’, существительное philologia ‘любовь к научному 
рассуждению, к научному спору, учёной беседе’ и прилагательное 
philologos ‘любящий научное рассуждение, спор’. Г.О. Винокур от-
метил в этом слове и значение ‘словоохотливый’ [Винокур 1981: 6].

Книжная полка
аверинцев С.С. Филология // Краткая литератур-
ная энциклопедия. т. 7. — М.: Сов. энциклопедия, 
1972. — С. 974—980.

Степанов Ю.С. Филология // Русский язык: Энци-
клопедия. — М.: Большая советская энциклопедия, 
2003. — С. 592—596.

Филология как «грамматическое искусство». В эпоху эллиниз-
ма (III—I вв. до н.э.) филология отделяется от философии, перехо-

дит в руки специалистов — библиотекарей александрии и Пергама и 
становится важной областью учёной деятельности. По словам Г.О. Ви-
нокура, высшая точка подъёма античной духовной жизни, как она от-
разилась в памятниках поэзии, науки и искусства Древней Греции, 
к этому времени была уже позади, и новые поколения принуждены 
были жить преимущественно культурным наследством прошлого, 
при этом непосредственная доступность культурных памятников 
прошлого неизбежно уменьшалась [Винокур 1981: 16—17].
В александрии, этом форпосте греческой цивилизации в Египте, 
был основан Мусейон (греч. ‘храм муз’), государственное учрежде-
ние, находившееся под попечением царя, и александрийская библи-
отека, для которой приобретались рукописи во всех концах эллин-
ского мира. В правление Птолемея Филадельфа (309—246 гг. до 
н.э.) эта библиотека насчитывала до полумиллиона единиц хране-
ния, включая множество дублетных экземпляров. Позже, при Цеза-
ре, количество свитков возросло до 700 тыс.
Превращение александрии в первый лингвистический центр Ев-
ропы связывают с необходимостью в античные времена обучать гре-
ческому языку иностранцев, негреческого населения александрии, 
говоривших на других языках. Решение этой задачи потребовало 
переосмысления имевшихся представлений о языке [тимофеева 
2009: 99]. Следует заметить, что александрия была и центром книж-
ной торговли, поскольку в Египте вырабатывали самый дешёвый 
писчий материал — папирус.
В.И. Вернадский отмечал, что в музее и в библиотеке алексан-
дрии проявилось резкое различие между научной и философской 
работой, научная мысль стала свободна, и могущественная утончён-
ная техника эпохи Птолемеев давала основу экспериментальной ра-
боте. Здесь развилась небывалая научная работа в областях медици-
ны и естественных наук, точной филологии, математики и логики, 
освобождённая от давления философии. Это развитие достигло мак-
симума к концу I в. до н.э. и, возможно, захватило его начало [Вер-
надский 2004: 370].
В библиотеке работали не только учёные грамматики, но и вы-
дающиеся поэты, например, Каллимах и аполлоний Родосский, 
представители александрийской поэзии, отличавшейся интересом к 

15

частной жизни, рассудительной рефлексии и «учёности» — тяготе-
нием к языковой и мифологической стилизации, изысканно-загадоч-
ному выражению мыслей. Каллимах (ок. 310 — ок. 280 гг. до н.э.), 
древнегреческий поэт, писавший в основном гимны, элегии и эпи-
граммы, наиболее последовательно выразивший принципы алексан-
дрийской поэзии, составил обширную — в 120 книгах — библиогра-
фию древнегреческой литературы: «таблицы прославившихся во 
всех областях образованности и их произведений».
Обширная библиотека не мыслится без каталогов. Развернулась 
филологическая работа над текстами произведений классиков: сли-
чение текстов, определение их подлинности, установление наиболее 
достоверного варианта, комментирование неясных мест, толкование 
устаревших слов и т.д. текст требовал грамматических и содержа-
тельных комментариев, установления имён авторов и времени на-
писания. Завершалась работа эстетической оценкой произведения.
Практические потребности библиотечного дела обусловили воз-
никновение филологии. Дионисий Фракийский (приблизительно 
170—90 гг. до н.э.) создал первую грамматику греческого языка — 
своеобразный итог развития филологии. Это научное филологиче-
ское достижение сравнивают по значению с «началами геометрии» 
Евклида, подытожившего знания в области математики. В грамма-
тике Дионисия Фракийского было сформулировано учение о частях 
речи. александрийский филолог аристофан Византийский (257—
180 до н.э.) считается основателем научной лексикографии. Сочине-
ния видного александрийского учёного аристарха, по мнению со-
временников, были образцом объективной литературной оценки. 
Комментирование и критика признавались самой прекрасной ча-
стью грамматического искусства.
В трудах александрийских учёных проступили первоначальные 
очертания и основные отрасли филологического труда — начатки 
языковедения, критика текста, герменевтика, лексикография, источ-
никоведение1.

1 наследие александрийской эпохи обнаруживалось и в XIX в. так, а.а. По-
тебня в своём труде «Из записок по теории словесности» приводит определение 
тропа древнегреческого грамматика трифона (I в.до н.э.), отрывки сочинения кото-
рого об изменении слов были найдены в середине XIX в. в одном из египетских 
папирусов [Потебня 1990: 159].
 

Во II в. до н.э. в Пергаме (Передняя азия) была основана библи-
отека, соперничавшая с александрийской. При ней сложилась фи-
лологическая школа, получившая название Пергамской. Её созда-
тель и виднейший представитель — Кратет Малльский. александрий-
ская и Пергамская школы спорили о том, как возник и развивался 
язык: условным ли путём, т.е. путём установления обязательных еди-
нообразных правил, путём «аналогии», как утверждал аристарх, или 
путём естественным, живого развития, повинуясь не норме, а обы-
чаю, т.е. путём «аномалии», на чем настаивал Кратет. Если алексан-
дрийская школа занималась главным образом поэзией, то Пергам-
ская — прозой, особенно ораторской.
Пергамская школа оказала наибольшее влияние на возникнове-
ние филологии в Древнем Риме. Покорение Греции римлянами па-
радоксальным образом усилило влияние греческой культуры на 
Рим, которое было значительным и раньше. Горстка философов, 
ученых и ораторов, привезенных в Рим (в качестве рабов!), завоева-
ла хозяев интеллектуально, поскольку греческий язык стал языком, 
на котором обязательно должен был говорить образованный итали-
ец [Богомолов, Магаршак 2004]. Римское общество приняло грече-
скую систему общего образования на греческом языке, создав её 
латинскую версию. Филологические вопросы разрабатывались в 
трактатах Цицерона и Квинтилиана об ораторском искусстве, а так-
же в сочинениях Варрона «Lingua Latina» и в стихотворном литера-
турно-критическом и литературно-теоретическом трактате Горация 
«Ars poetica» — «Поэтическое искусство».
термина филолог ещё нет, но появился термин grammatikoi 
‘грамматики, грамматисты’. Дело в том, что александрийцы своё 
дело считали не наукой, а грамматическим искусством, понимая 
«грамматику» предельно широко, относя её ко всему написанному 
(граммата «буква»), следовательно, всему известному людям.
В Древнем Риме разграничивались термины «филолог» (учёный, 
изучающий литературную форму, стиль и содержание) и «грамма-
тик» (учёный, изучающий грамматику, орфографию и метрику).
Г.О. Винокур попытался представить себе общий облик учёного, 
воспитанного александрийской традицией или сходным очагом эл-

17

линистической культуры. «Это должен был быть человек, в центре 
жизненного внимания которого стояла рукопись, книга, текст, автор 
как воплощённая идея и сумма знаний и для которого реальная исто-
рическая обстановка, сама по себе действительность в её прошлом и 
настоящем, существовала преимущественно в той мере, в какой она 
могла служить объяснением к сказанному автора. текст классическо-
го автора с этой точки зрения должен был представляться как бы 
фокусом, в котором собирались многообразные сведения и справки, 
нужные для того, чтобы этот текст можно было обработать, как этого 
требовали official. Ясно само собой, что сведения и справки требова-
лись при этом самого разнообразного содержания. Этим объясняется 
жадная любознательность, а также энциклопедический характер учё-
ности первых филологов. Среди них были замечательные знатоки 
вовсе не только языка или метрики, но также сочинений по геоме-
трии, астрономии или географии. Вообще грамматик должен был 
знать всё, т.е. всё то, что могло оказаться упомянутым у того или 
иного автора, в том или ином сочинении» [Винокур 1981: 18—19].

Древневосточная филологическая традиция. Индийская 
лингвистика. Стимулом к возникновению индийского языкознания 
была потребность в правильном произношении слов (текстов) сан-
скрита — литературного языка, на котором были написаны священ-
ные книги индусов (Веды), созданные во II—I тысячелетии до н.э., 
и который сильно отличался от разговорно-бытового языка более 
позднего времени. Индийскую традицию представляли Панини 
(приблизительно V—IV в. до н.э.), Яска (возможно, современник Па-
нини), Катьяяна (III в. до н.э.), Патанджали (II—I в. до н.э.). Вер-
шинным произведением этого направления было «Восьмикнижие» 
Панини. название трактата происходит от восьми глав («книг»). 
Каждая книга членится на разделы, разделы — на правила (сутры). 
Правила сформулированы кратко, часто рифмованно и рассчитаны 
на запоминание (с опорой на мнемотехнические приемы).
Предполагают, что Панини не владел письменной формой речи, и 
составленные им правила вначале передавались изустно от учителя к 
ученику. Считают, что формулировки правил и их последовательно-
сти нацелены на создание (порождение) правильных слов. Поражает 

скрупулёзность характеристики звуковой, точнее, звукобуквенной 
стороны языка. Панини и идущая от него традиция четко различает 
согласные и гласные (они писались в разных строках — в основной 
строке согласные, в «надписной» или «подписной» — гласные). Рас-
положение букв в алфавите показывает разграничение звуков по спо-
собу и по месту их образования. Для звуков (в равной мере для соглас-
ных и гласных) существовала четко градуированная классификация по 
степени раскрытия рта (звуки полного контакта — смыкания языка с 
пассивными органами, легкого контакта, закрытые, полузакрытые, 
открытые). В зависимости от образования «контакта» (преграды) раз-
личали проточные и резонансные, вокализованные и невокализован-
ные, придыхательные — непридыхательные, назализованные — нена-
зализованные. Учитывались звуковые изменения — комбинаторные 
(ассимиляция, аккомодация), позиционные и др.
В морфологии центром внимания были не части речи (хотя раз-
граничиваются имя и глагол), а структура слова — корень и аффик-
сы. Учитывалось влияние соседних морфем друг на друга («санд-
хи»). Грамматика Панини отражала специфику индийской культуры, 
которой свойственно «ясное понимание нормативности, системно-
сти, экономности, инвариантности» [амирова и др. 1975: 91]. По-
рождающий принцип индийской грамматики, сохраненный последо-
вателями Панини Катьяяной, Патанджали и их комментаторами поч-
ти без изменений, был востребован лингвистикой XX в.

Филология Древнего Китая. Свою филологическую традицию 
имела культура Древнего Китая (лю Се, V—VI вв., и др.). Китайская 
грамматология (учение о письменности в II в. до н.э. и особенно в 
I—II в. н.э.) формировалась независимо (о «стилях» письма — устав-
ном, полууставном, скорописи, составлениb словаря иероглифов). 
но позднее, с начала нашей эры, китайское языковедение испытало 
заметное влияние Индии как в принятии буддизма (в Китае он на-
зывался словом «фо»), так и в грамматическом учении, особенно в 
описании фонетики — звуков и интонации. Средние века и новое 
время отмечены расцветом лексикографической деятельности ки-
тайцев. так, в начале XVIII в. здесь был составлен словарь, включав-
ший более 49 тысяч иероглифов и их вариантов.

19

Арабская филология. арабская языковедческая традиция возник-
ла как самостоятельная и во многих отношениях оригинальная хотя 
бы потому, что появилась позднее других (лишь в VII в. новой эры) и 
рассчитана на отражение основных канонов ислама — Корана и рас-
пространение этого учения среди многонационального населения 
обширного арабского халифата (на территориях аравии, Передней 
азии, Северной африки, Пиренейского полуострова) только на клас-
сическом арабском языке с весьма сложной морфологией (перевод 
священного Корана на туземные языки запрещался). Политики и дея-
тели религии были заинтересованы в точном воспроизведении Кора-
на при обучении верующих. Считается, что халиф али, зять Мухам-
меда, предложил вслед за аристотелем «основной принцип система-
тики арабской грамматики, указав на основные классы слов: имя, 
глагол, частица» [амирова и др. 1975: 148]. К концу VIII в. Сибавейхи 
создал труд «ал-Китаб» («Книга»), ставший основным и самым авто-
ритетным теоретическим и нормативным руководством по арабской 
филологии. Его достоинства — в характеристике языковых единиц 
(корня, частей речи и др.) с трех сторон: содержательно-семантиче-
ской, внешне-языковой (план выражения), коммуникативной.

l  Больших успехов достигла арабская лексикография: многотомный 
словарь, составленный ширазским персом Фирузабади (1329—
1414) под названием «Камус» («Океан»), стал синонимом любой 
словарной книги.

l  Исключительным достижением было составление в рамках араб-
ской традиции Махмудом аль Кашгари (Кашгарский) в 1073—
1074 гг. словаря тюркских языков («Диван турецких языков»), а 
также сравнительной грамматики этих языков с показом звуко-
вых соответствий между ними, наблюдениями над морфемами, 
тюркским сингармонизмом. но он не создал традиции из-за того, 
что его труд пролежал втуне почти тысячу лет: он был опубли-
кован в Стамбуле лишь в 1912—1915 гг. «Диван» мог бы стать пре-
цедентом для составления словарей-тезаурусов (с помещением 
как литературных, так и диалектных слов) для европейской лек-
сикографии Средневековья и эпохи Возрождения, но этого, к со-
жалению, не случилось.

Эпоха патристики. В Средние века европейская филология 
развивается в лоне патристики1. Патристика — совокупность теоло-
гических, философских и политико-социальных доктрин христиан-
ских мыслителей II—VIII вв. так называемых Отцов Церкви [нИЭ: 
13: 248—249]. Это Ориген (II—III вв.), августин (IV—V вв.), Иоанн 
Дамаскин (VI в.).
Христианизация многих народов Европы принесла им письмен-
ность, причём не только в готовом виде (на греческом или латин-
ском алфавите), но и виде гениальных изобретений, связанных с 
прекрасным знанием фонологического строя ранее бесписьменных 
языков. так, в Византии около 862 г. Константин (Кирилл) состав-
ляет глаголицу, буквенный состав которой и алфавитное расположе-
ние, а также начертание букв и их элементов (форма креста, треу-
гольника и др.) свидетельствуют о высочайшем по исполнению се-
миотическом подходе к созданию системы знаков, предназначенных 
для воплощения идеи Евангелия.
В эпоху патристики (II—VIII вв.) у филологии два объекта:

(1) слово Священного Писания (толкование молитвы Господней 
(«Отче наш»), критика библейского текста — первоначальная гер-
меневтика);

(2) trivium ‘трёхдорожье’ — цикл из трёх учебных предметов школы: 
грамматика, диалектика (начала философии и логики), риторика — 
первоначальная семиотика.

Плотин и Порфирий (III в.), а также Прокл (V в.) используют 
слово philologos в значении ‘прилежный к словам, изучающий слова’. 
Раннехристианские учёные (Ориген, вслед за ним создатель латин-
ского перевода Библии Иероним) произвели грандиозную текстоло-
гическую работу над подлинником и греческими переводами Библии.
Заметный след в филологии эпохи патристики оставил августин 
Блаженный аврелий (354—430), христианский богослов, главный 

1 Приведем здесь малоизвестное, но заслуживающее внимание мнение издате-
ля и автора «Русского энциклопедического словаря» И.н. Березина, который по-
лагал, что «в средние века слово ф<илология> исчезло и появилось снова только в 
эпоху возрождения наук» [Березин 1878: 215].
 

21

представитель западной патристики. Утверждая равнозначность веры 
и знания, августин Блаженный создаёт новую сферу риторики — 
христианское красноречие, которое складывается в полемике, а фор-
мой его трансляции становится проповедь. Христианское красноре-
чие не имеет ничего общего с античной софистикой, поскольку на-
полнено глубоким духовным содержанием. Это не риторика ради 
риторики. Слово, ведущее к пониманию, — это одновременно мысль 
и смысл. Слово предстаёт как высочайшее благо, а человеческая 
речь становится посредником истины. Красноречие в религиозном 
мировосприятии стремится использовать данную человеческому 
языку возможность воссоздавать внутреннюю мыслящую речь веру-
ющего разума. Если для греков цель ораторского искусства — убе-
дить слушателя, внушить ему определённое мнение, то цель христи-
анской риторики — привести слушателя к вере. В основе христиан-
ской филологии лежит постижение через риторику, философию, 
литературу тайн слова, без чего невозможно понимание и разъясне-
ние христианских истин, исканий Бога человеческой душой, пони-
мание духовной природы слова [Дьяченко 2011].
традиции греческой филологии продолжаются в средневековой 
Византии, в целом сохраняя античный облик (текстология и коммен-
тирование классиков). После падения империи (1453 г.) ренессанс-
ная Италия получила наследие византийской филологии из рук учё-
ных-беженцев. Основой библейской филологии стала экзегетика — 
наука толкования Священного Писания.
тысяча лет европейского Средневековья воплотилась не только в 
возвышенной красоте и величии зодчества, живописи и скульптуры, 
но и в сложных религиозно-эстетических системах, в философии 
языка. торжество христианства означало интерес к божественному 
слову. Правда, в средневековой культуре, как и в культуре антично-
сти, не было дифференциации наук, как в последующем новом вре-
мени. Вся сумма знаний о природе, обществе и мышлении существо-
вала и развивалась в едином комплексе. Если в Древней Греции язы-
коведение было частью философии и развивалось философами, то в 
средневековой Европе и Византии оно стало частью теологии и раз-
вивалось теологами. Средневековая филология начинается тракта-
том Данте «О народном красноречии» и завершается «Грамматикой» 
и «логикой» Пор-Рояля [Эдельштейн 1985: 161].

Эпоха Возрождения и её значение в складывании филологии. 
Ренессанс как умственное и культурное движение в Европе означал 
крушение феодальной церковной культуры и замену её культурой 
светской, опирающейся на античность. В эту эпоху возникает клас-
сическая филология, пробуждается интерес к живым языкам, осу-
ществляются переводы сакральных текстов на народные языки и др.
С эпохи Ренессанса термин филология начинает устанавливаться 
в современном значении, однако его наполнение все же далеко от 
концептуария нынешней словесности. «В эту пору, — писал И.н. Бе-
резин, — объем филологического содержания был неопределенен и 
безграничен... Ф<илология> господствовала над всеми науками и на-
зывалась иногда Studia humanitatis, а филологи — гуманистами. С тех 
пор до нашего времени выработались две школы филологов. Одни 
принимают филологию за науку о языке и литературе народа, и глав-
ными частями ее считают грамматику, критику и герменевтику (таков 
Готфрид Герман); другие за цель и задачу ее принимают изучение 
какой-нибудь народности во всех ее проявлениях и на различных сте-
пенях развития (таковы Вольф, Бёк)» [Березин 1878: 215].
Велик вклад в становление филологии ранних гуманистов, на-
чиная с Петрарки, который первым среди средневековых учёных 
увидел в сочинениях Вергилия и Цицерона, а также других антич-
ных авторов эстетическое начало и величие духа, что делало антич-
ную литературу необходимым элементом в образовании всякого 
культурного человека. В своём становлении филология эпохи Воз-
рождения ориентировалась на собирательство, издание памятников, 
придание рукописному тексту необходимого для чтения и публика-
ции вида. Гуманисты Возрождения стремились не просто овладеть 
мыслительным содержанием авторитетных античных источников, 
но как бы переселиться в мир древних, заговорить на их языке, ре-
конструировав его в борьбе с инерцией средневековой латыни. «Это 
время, когда складывалась основа мышления современных гумани-
тарных наук — историзм. Классическая филология началась тогда, 
когда человек почувствовал историческую дистанцию между собою 
и предметом своего интереса — античностью. Средневековье тоже 
знало, любило и ценило античность, но оно представляло её цели-
ком по собственному образу и подобию: Энея — рыцарем, а Сокра-