Вотские праздники


Дозволтр „цензурою. 20-го февраля 1898 г.




BOTCHIE ПРАЗДН



1. Окаяшка.

Первый весеншй праздник^ тяки отправляютъ съ особенной

о-вен
ностно, некоторою обрядностью и большею про


   *) Настоящая статья двадцать дЪтъ лежала въ рукописи въ архив± инородческаго миссионера по Глазовскому уЬзду, написана она бывшимъ инородческимъ миссьонеромъ протоьереемъ М. Ф., но за неожиданною бол4зя!ю и смертью его не быП*"лослана въ какое либо изданье.
   У дотяковъ имеется множество праздяиковъ, совершаемых^ въ рабочее, страдное время. При чрезвычайной скрытности вотяковъ многочисленные релипозные обряды ихъ почти еще не наследованы и неизвестны. Поэтому настоящая статья должна представлять несомненный инте-ресъ со стороны изученья вотскихъ релипозныхъ обрядовъ. Болбе пли мен^е систематическое изложенье праздпиковъ и релипозныхъ обрядовъ вотяковъ въ Глазовскомъ уйздй сделано покойвымъ Первухинымъ въ его „Эскизахъ преданий быта икородцевъ Гяазовскаго у4зда“ (изд. 1888 год.). При составлении своихъ „Эскизовън Первухинъ не зналъ о существовали настоящей статьи. Вопросъ о религьоз-ныхъ обрядахъ и праздникахъ вотяковъ настоящею статьею и „Эскизами“ г. Первухина далеко еще не исчерпывается. Этотъ вопросъ ждетъ новыхъ изелйдователей.
   Настоящую статью мы получили отъ протоиерея М.
С. Е~нъ>

должительностёю времени,—окаяшка. Празд-никъ этотъ отправляется вотяками за неделю до весенняго посева и сопровождается, какъ и всё др^е.. праздники, пьянствомъ.
    Рано утромр въ день окаяшки вотяки обязательным^, для |ебя считаютъ сходить въ баню. Принарядй^й^в, отправляются на кладбище своихъ прёдТщйГь-язычниковъ. Зд'йсь одинъ изъ »старик^ъ? пользующейся между соседями особенн1йгГп6четомъ, играетъ роль духовнаго лица—отправляетъ что-то въ род'Ь панихиды. Въ молитвЪ своей, которую онъ читаетъ вслухъ веЬхъ, онъ покойникамъ желаетъ въ ихъ загробной жизни всего лучшаго и bmIctIj проситъ у нихъ ходатайства предъ Богомъ объ урожай въ предстоящемъ л'ЬтЗз.
    По окончанеи этой молитвы, которая, нужно заметить, отправляется въ шапкахъ и безъ крестнаго знамешя, вотяки, на могилы ихъ, конечно неизв'Ьстныя, кладутъ лепешки, кашу, яйца и выпиваютъ по стакану пива и рюмк^з кумышки.
    Помянувъ покойниковъ, вотяки идутъ къ p±Ki; или ручью съ остатками отъ поминовения покойниковъ, дарятъ воду съ тою, должно быть, ц^лью, что предстоящей урожай не мало зависитъ отъ воды, т. е. дождя и росы. Зд^сь молптвъ никакихъ не бываетъ и Д'ёло обходится безъ жреца. Зат'Ьмъ домохозяева

отправляются въ поле. Каждый изъ нихъ про-Зззжаетъ сохой по своей полоса разъ до пяти и спаханное м'Ьсто засйваетъ. Чрезъ нисколько времени и вся деревня отъ мала до велика является туда же. Женщины приносить сюда понемногу всего, что онй наготовили къ предстоящему празднику съестного, пива и кумышки.
   Праздникъ начался.—Народъ весь съ поля, гдЗ> угощеше на полосахъ ограничивается у каждаго своимъ только семействомъ, отправляется въ деревню. Во время об'Ьда на полосахъ молодежь на выпряженныхъ изъ сохъ лошадяхъ открываешь гоньбу. Чья лошадь до извйстнаго м±ста выскочить первая, о хо-зяинФ той думаютъ, что онъ первый изъ соседей окончить весеннюю пашню. Бесермяне, кройгй того, Ездока за такое отличхе дарятъ полотенцами и платками и нашиваютъ на шапку такого Ездока, который бываешь большею частью холостой, д^вки—ситцевые лоскутки. Лоскутки съ шапкою носить онъ во все время праздника окаяшки и пользуется уважешемъ и внимашемъ, особенно женскаго пола, большимъ почетомъ. Мужчины и женщины, парни и д’йвки и даже малыя ребятишки,—и конные и ntniie съ песнями или лучше сказать ай-каньями и ой-каньями (п'йсенъ у вотяковъ, также и у бесермянъ

нЕтъ на природномъ языкЕ) начинаютъ обходъ деревни съ крайняго дома до последнего. Обязанность каждаго домохозяина встретить всю эту „аравуй въ оградЕ и угостить пивомъ и кумышкой. Крайнее безчеспе. ничЕмъ не оправдываемое для сосЕда, отказаться отъ угощения гостей,—бЕдность извЕстная всЕмъ со-сЕдямъ—и извинеше—займи, а всетаки угости. Поздно вечеромъ оканчивается npopecciff по деревнЕ. Начинается бражничество въ пол-номъ смыслЕ этого слова и продолжается, смотря по достатку жителей деревни и состо-яшю погоды, не менЕе трехъ дней, а иногда и съ недЕлю, если жители зажиточные люди и погода стоить неблагоприятная для посЕва.
   ЗамЕчательно при этомъ, что окаяшку вотяки и бесермяне никогда не начинаютъ въ день, въ который въ текущемъ году было БлаговЕщеше, а также съ воскресешя и понедЕльника. Дни эти по лонятгямъ ихъ несчастны. Съ этихъ дней, впрочемъ, и другихъ праздниковъ они не начинаютъ работъ. Обычай этотъ едва ли вотяками не заимствованъ отъ русекихъ, которые эти дни, при начапи работъ, тоже почему-то обЕгаютъ.
   Предстояидя лЕтн1Я работы представляютъ въ виду много трудовъ,—окаяшка начинъ лЕт-нихъ работъ,—а начало великое дЕло, легко и весело начать работу есть предвЕспе легко

же и весело окончить ее,—таково понятие вотяка о предстоящихъ работахъ. Потому что вотяки, предвидя предстоящее летнее труды, желаютъ, чтобы они были для нихъ не тру-домъ, а удовольств^емъ. Вотъ ц-Ьль праздника.

2. Второй в ото кай праздника—Герберъ.

   (Гыронъ — соха, б ере—посл±, — следовательно слово „герберъ* по-русски нужно перевести: поел!; сохи праздники). Онъ обыкновенно бываетъ съ Петрова дня—предъ нача-ломъ сенокоса—и продолжается не дол^е трехъ дней. И къ этому празднику такъ же, какъ и предыдущему, вотяки приготовляются молитвою объ умершихъ своихъ старикахъ,—съ хл'Ьбомъ-солью, пивомъ и кумышкой ходятъ на могилы ихъ. Пожелавъ нмъ всего добраго на томъ CBi^Tt, каждый изъ пришедшихъ садится на могилу—выпиваетъ пива и кумышки, закусываетъ и остатки кладетъ на могилу, въ той надежд^, что покойники поминаемый послов него будетъ также йсть и пить ку-мьплку и пиво, который принеснпй выливаетъ на могилу. За обязанность считаютъ вотяки на каждой могилй оставить куриное яйцо, которое они закапываютъ въ землю. Этимъ они выражаютъ вЗзру вт воскресение умершаго. Поминовеше покойника совершается безъ

шапки и съ изображешемъ на себе крестнаго знамешя. Оно бываетъ всегда въ субботу предъ Петровымъ днемъ.
   Накануне Петрова дня,около полудня, вотяки собираются въ одинъ известный для нихъ чумъ, где хранится у нихъ Воршудъ. Воршудъ значитъ по-русски сильное, великое счастие, понимаемое вотяками въ смысле ангела хранителя своей деревни, есть ничто иное, какъ коробейка, въ которой хранятся три хлебца ржаныхъ, беличья шкурка, крылышки отъ рябчика, деревянная рюмка, формою напоминающая церковный потиръ, деревянная чашечка, две деревянныхъ ложки своего издел!я и блюдо деревянное же болыпаго размера. Это считается у нихъ служебною утварью, которая составляетъ предметъ особенной заботливости жреца. Собравшись въ чумъ, жрецъ открываетъ богослужение, которое главнымъ образомъ состоитъ въ жертво-приношеши. Жертвенное животное—непременно баранъ и белой непременно шерсти,— стоитъ у котла, въ которомъ кипитъ каша. По приказашю жреца двое мужчинъ, въ роли нашихъ причетниковъ, обмываютъ барана водой и закалываютъ его, подостлавъ предварительно подъ него березоваго листу, а иногда и пихтовой хвои, мясо варятъ въ котле. Когда жертва сварится, жрецъ снимаетъ съ полицы

Воршудъ и открываешь коробейку, вынимаешь вс! вещи изъ нея и раскладываетъ ихъ на стол-Ь; въ рюмку наливаетъ кумышки, въ ста-канъ пива, пом'йщаетъ и рюмку и стаканъ на блюдо, сюда же кладетъ и беличью шкурку, крылышки отъ рябчика и три хлебца, зачерпываешь изъ котла каши ложкой и кладетъ на то же блюдо. Другой ложкой достаешь изъ котла мяса; отр'йзываетъ отъ главныхъ частей животнаго—отъ головы, груди, передней и задней части, а также и отъ внутренностей по кусочку, втыкаешь на березовую вершинку, прутки которой заострены, и по-ставляетъ вершинку въ передней уголъ чума подъ икону.
   У стряпавшись такимъ образомъ, жрецъ въ шапк-Ъ (предстоящее также бываютъ въ шап-кахъ) открываетъ богослужение и жертвоприношение: онъ беретъ въ л-Ьвую руку блюдо, на которомъ установлены и пиво, и кумышка и уложены остальныя вещи, поднимаетъ кверху его и вслухъ всбхъ начинаетъ молитву. Молитва эта такого содержания: обращаясь къ икон'й, на которой изображенъ Спаситель,— жрецъ говорить: „дай намъ, Инмаръ-Кылды-синъ, въ нын^шшй ейнокосъ (Инмаръ—Богъ, Кылдысинъ—Спаситель) столько много сЬна, чтобы накосить его такъ,—гд± бы я косой ударилъ разъ, тамъ накосилъ бы с'Ьна ц1злый

пластъ, а гдЪ долженъ быть пластъ, тамъ бы уродилась Ц'Ьлая копна, а гд'Б бы должна быть копна, на томъ м'Ьст'Ё поставить бы ц'Ьлый стогъ“. Эти же слова говорить онъ обращаясь мысленно къ Пресвятой Богородиц^, Николаю Чудотворцу, Косм$ и Дам1ану. ЗатФмъ жрецъ просить Бога и святыхъ Его *} о здравш вт> предстоящемъ покоев ему, жрецуг и вс&мъ предстоящими,. „Услышь насъ, Боже, Пресвятая Богородица, Николай, Кузьма и Дам1анъ, мы посл'Ё сенокоса опять принесемъ жертву“, добавляетъ жрецъ. Посл£ этой молитвы жрецъ выливаетъ кумышку и пиво троекратно въ огонь, бросаетъ туда съ ложки кашу, беретъ изъ передняго угла мясо, натыканное на березку, и отправляетъ туда же. Наливаетъ себф кумышки и пива въ сосуды опорожненные, поздравляетъ соседей съ празд-никомъ и выпиваетъ, закусываетъ хл^бомъ и кашей и жертвою—мясомъ. Поочередно каждый домохозяинъ подносить къ жрецу кашу и мясо, которыми причетникъ од'йляетъ сво
   *) Имена святыхъ угодниковъ Божшхъ въ своихъ мо-литвахъ вотяки лризываютъ въ р'Ьдкихъ м^стностяхъ, тамъ лишь, гд^ больше проникло въ сознание ихъ хрпспаяскихъ ттонят1й. Въ большинства же местностей имена святахъ угодниковъ Боипихь совсЬмъ не упоминаются. Молитвенные воззвания вотяковъ тамя: „Остэ ипиарэ, кылдысине, квазьв, дурга (или гобья и пр.), воршу дэ! С- S—нъ.

ихъ соседей,—обязанность жреца въ этомъ случай для поднесшаго исправить что-то врод'Ь молебна, на которомъ онъ поминаетъ за здрав!е всю семью поднесшаго. Воршудъ все это время стоить на столиц Окончилъ жрецъ исправление молебствий. Прикладывается, конечно, безъ крестнаго знамешя, къ рюмк$, чашк'Ь, щйлуетъ блюдо и ложки, даже шкурку б-йлки, крылышки рябчика и хлебцы и все это спрятываетъ опять въ коробейку. Посл’Ь всего этого садятся въ чумй, кому гд-Ь доведется, большею часпю посемейно, и начинается об'Ьдъ, который оканчивается пирушкой. За столомъ сидитъ жрецъ и два причетника, иногда садятъ подл'й жреца и попадью, какую-нибудь почетную старуху, не жену жреца. Народъ же самый садится на землю. Изъ чума отправляются по сос-Ьдямъ и, начиная съ ближняго дома, обходятъ вс-Ь дома и угощаются до пьяна ц'йлыхъ два дня, на тре-т!й опохмеляются.
   Въ старину, будто бы, приносили въ жертву д'Ьтей мужского пола, который выбирались по жребно. Человеческая жертва прекращена давно и заменена бараномъ, именно вотъ по какому случаю: разъ какъ то жребш выпалъ на сына жреца. Отецъ, несмотря на то, что сынъ былъ единственное у него дитя, дол-женъ былъ исполнить жестоюй и тяжелый

— 10 —

для него обрядъ; предстоящее жалФли старика-жреца,—жрецъ этотъ былъ добрый че-ловекъ,—и все плакали. Онъ уже самъ былъ готовъ совершить надъ нимъ обрядъ заклашя, котораго не решались сделать его сослуживцы по жертвоприяошешю. Но вдругъ въ чумъ сверху спускаетъ кто-то барана белаго и го-воритъ: „зач'бмъ вы мне хотите принести въ жертву этого мальчика,—разве н’кгъ у васъ барановъ? Если ужъ жаль вамъ своего для меня барана, возьмите моего и заколите, а мальчика освободите, онъ нуженъ будетъ для старика отца, когда тотъ совсемъ ослабеетъ и будетъ неспособенъ работать®. Мальчика освободили и принесли въ жертву ниспослан-наго свыше барана. Съ этого времени человеческая жертва отменена и заменена бара-номъ.
   Предайте напоминаетъ жертвоприношение Авраама.
   Къ этому предашю прибавляютъ еще и то, что жрецъ тотъ читалъ по книге надъ огнемъ, надъ которымъ висЬлъ котелъ съ кашей, где долженъ былъ свариться его сынъ, молитвы. Видя нерешительность своихъ со-служивцевъ зарезать его сына, жрецъ, когда самъ хотелъ убить сына и въ эту минуту услыхалъ голосъ не трогать его, а принести въ жертву барана и увиделъ ниспускающа-