За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь

А.П. Чехов

ЗА ДВУМЯ ЗАЙЦАМ

ПОГОНИШЬСЯ, НИ 

ОДНОГО НЕ ПОЙМАЕШЬ

Москва

ИНФРА-М

2013

УДК 822
ББК 84 (2 Рос=Рус)
Ч 56

Чехов А.П.
За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. — М.: 

ИНФРА-М, 2013. — 6 с. – (Библиотека русской классики).

ISBN 978-5-16-007113-8
© Оформление. ИНФРА-М, 2013

Подписано в печать 25.12.2012. Формат 60x88/16. 

Гарнитура Newton. Бумага офсетная.

Усл. печ. л. 15,0. Уч.изд. л. 18,72.

Тираж 5000 экз. Заказ №

Цена свободная.

«Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, Москва, ул. Полярная, д. 31В, стр. 1

Тел.: (495) 3800540, 3800543. Факс: (495) 3639212

E-mail: books@infra-m.ru
http://www.infra-m.ru

ЗА ДВУМЯ ЗАЙЦАМИ ПОГОНИШЬСЯ, 

НИ ОДНОГО НЕ ПОЙМАЕШЬ

Пробило 12 часов дня, и майор Щелколобов, обладатель тысячи 

десятин земли и молоденькой жены, высунул свою плешивую голову из-под ситцевого одеяла и громко выругался. Вчера, проходя 
мимо беседки, он слышал, как молодая жена его, майорша Каролина Карловна, более чем милостиво беседовала со своим приезжим кузеном, называла своего супруга, майора Щелколобова, бараном и с женским легкомыслием доказывала, что она своего мужа 
не любила, не любит и любить не будет за его, Щелколобова, тупоумие, мужицкие манеры и наклонность к умопомешательству и 
хроническому пьянству. Такое отношение жены поразило, возмутило и привело в сильнейшее негодование майора. Он не спал целую ночь и целое утро. В голове у него кипела непривычная работа, лицо горело и было краснее вареного рака; кулаки судорожно 
сжимались, а в груди происходила такая возня и стукотня, какой 
майор и под Карсом не видал и не слыхал. Выглянув из-под одеяла 
на свет божий и выругавшись, он спрыгнул с кровати и, потрясая 
кулаками, зашагал по комнате. 

- Эй, болваны! - крикнул он. 
Затрещала дверь, и пред лицо майора предстал его камердинер, 

куафер и поломойка Пантелей, в одежонке с барского плеча и с 
щенком под мышкой. Он уперся о косяк двери и почтительно замигал глазами. 

- Послушай, Пантелей, - начал майор, - я хочу с тобой погово
рить по-человечески, как с человеком, откровенно. Стой ровней! 
Выпусти из кулака мух! Вот так! Будешь ли ты отвечать мне откровенно, от глубины души, или нет? 

- Буду-с. 
- Не смотри на меня с таким удивлением. На господ нельзя 

смотреть с удивлением. Закрой рот! Какой же ты бык, братец! Не 
знаешь, как нужно вести себя в моем присутствии. Отвечай мне 
прямо, без запинки! Колотишь ли ты свою жену или нет? 

Пантелей закрыл рот рукою и преглупо ухмыльнулся. 
- Кажинный вторник, ваше ве! - пробормотал он и захихикал. 
- Очень хорошо. Чего ты смеешься? Над этим шутить нельзя! 

Закрой рот! Не чешись при мне: я этого не люблю. (Майор подумал.) Я полагаю, братец, что не одни только мужики наказывают 
своих жен. Как ты думаешь относительно этого? 

- Не одни, ваше в - е! 
- Пример! 

- В городе есть судья Петр Иваныч... Изволите знать? Я у них 

годов десять тому назад в дворниках состоял. Славный барин, в 
одно слово, то есть.. а как подвыпимши, то бережись. Бывало, как 
придут подвыпимши, то и начнут кулачищем в бок барыню подсаживать. Штоб мне провалиться на ентом самом месте, коли не 
верите! Да и меня за конпанию ни с того ни с сего в бок, бывало, 
саданут. Бьют барыню да и говорят: 

"Ты, говорят, дура, меня не любишь, так я тебя, говорят, за это 

убить желаю и твоей жисти предел положить..." 

- Ну, а она что? 
- Простите, говорит. 
- Ну? Ей-богу? Да это отлично! 
И майор от удовольствия потер себе руки. 
- Истинная правда-с, ваше в-е! Да как и не бить, ваше в - е? Вот, 

например, моя... Как не побить! Гармонийку ногой раздавила да 
барские пирожки поела... Нешто это возможно? Гм!.. 

- Да ты, болван, не рассуждай! Чего рассуждаешь? Ведь умного 

ничего не сумеешь сказать? Не берись не за свое дело! Что барыня 
делает? 

- Спят. 
- Ну, что будет, то будет! Поди, скажи Марье, чтобы разбудила 

барыню и просила ее ко мне... Постой!.. Как на твой взгляд? Я похож на мужика? 

- Зачем вам походить, ваше в - е? Откудова это видно, штоб ба
рин на мужика похож был? И вовсе нет! 

Пантелей пожал плечами, дверь опять затрещала, и он вышел, а 

майор с озабоченной миной на лице начал умываться и одеваться. 

- Душенька! - сказал одевшийся майор самым что ни на есть 

разъехидственным тоном вошедшей к нему хорошенькой двадцатилетней майорше,не можешь ли ты уделить мне часок из твоего 
столь полезного для нас времени? 

- С удовольствием, мой друг! - ответила майорша и подставила 

свой лоб к губам майора. 

- Я, душенька, хочу погулять, по озеру покататься.... Не можешь 

ли ты из своей прелестной особы составить мне приятнейшую 
компанию? 

- А не жарко ли будет? Впрочем, изволь, папочка, я с удоволь
ствием. Ты будешь грести, а я рулем править. Не взять ли нам с 
собой закусок? Я ужасно есть хочу... 

- Я уже взял закуску,- ответил майор и ощупал в своем кармане 

плетку. 

Через полчаса после этого разговора майор и майорша плыли на 

лодке к средине озера. Майор потел над веслами, а майорша 

управляла рулем. "Какова? Какова? Какова?" - бормотал майор, 
свирепо поглядывая на замечтавшуюся жену и горя от нетерпения. 
"Стой!" - забасил он, когда лодка достигла середины. Лодка остановилась. У майора побагровела физиономия и затряслись поджилки. 

- Что с тобой, Аполлоша?- спросила майорша, с удивлением 

глядя на мужа. 

- Так я,- забормотал он,- баааран? Так я... я... кто я? Так я тупо
умен? Так ты меня не любила и любить не будешь? Так ты... я... 

Майор зарычал, простер вверх длани, потряс в воздухе плетью 

и в лодке... о tempera, о mores!..1 поднялась страшная возня, такая 
возня, какую не только описать, но и вообразить едва ли возможно. 
Произошло то, чего не в состоянии изобразить даже художник, 
побывавший в Италии и обладающий самым пылким воображением... Не успел майор Щелколобов почувствовать отсутствие растительности на голове своей, не успела майорша воспользоваться 
вырванной из рук супруга плетью, как перевернулась лодка и... 

В это время на берегу озера прогуливался бывший ключник 

майора, а ныне волостной писарь Иван Павлович и, в ожидании 
того блаженного времени, когда деревенские молодухи выйдут на 
озеро купаться, посвистывал, покуривал и размышлял о цели своей 
прогулки. Вдруг он услышал раздирающий душу крик. В этом 
крике он узнал голос своих бывших господ. "Помогите!" - кричали 
майор и майорша. Писарь, не долго думая, сбросил с себя пиджак, 
брюки и сапоги, перекрестился трижды и поплыл на помощь к 
средине озера. Плавал он лучше, чем писал и разбирал писанное, а 
потому через какие-нибудь три минуты был уже возле погибавших. Иван Павлович подплыл к погибавшим и стал втупик. 

"Кого спасать?- подумал он.- Вот черти!" Двоих спасать ему 

было совсем не под силу. Для него достаточно было и одного. Он 
скорчил на лице своем гримасу, выражавшую величайшее недоумение, и начал хвататься то за майора, то за майоршу. 

- Кто-нибудь один! - сказал он.- Обоих вас куда мне взять? Что 

я, кашалот, что ли? 

- Ваня, голубчик, спаси меня,- пропищала дрожащая майорша, 

держась за фалду майора,- меня спаси! Если меня спасешь, то я 
выйду за тебя замуж! Клянусь всем для меня святым! Ай, ай, я 
утопаю! 

- Иван! Иван Павлович! По-рыцарски!.. того! - забасил, захле
бываясь, майор.- Спаси, братец! Рубль на водку! Будь отцомблагодетелем, не дай погибнуть во цвете лет... Озолочу с ног до 

1 о времена, о нравы! (лат.)

головы... Да ну же, спасай! Какой же ты, право... Женюсь на твоей 
сестре Марье... Ей-богу, женюсь! Она у тебя красавица. Майоршу 
не спасай, черт с ней! Не спасешь меня - убью, жить не позволю! 

У Ивана Павловича закружилась голова, и он чуть-чуть не по
шел ко дну. Оба обещания казались ему одинаково выгодными одно другого лучше. Что выбирать? А время не терпит! "Спасу-ка 
обоих! - порешил он.- С двоих получать лучше, чем с одного. Вот 
это так, ей-богу. Бог не выдаст, свинья не съест. Господи благослови!" Иван Павлович перекрестился, схватил под правую руку майоршу, а указательным пальцем той же руки за галстух майора и 
поплыл, кряхтя, к берегу. "Ногами болтайте!" - командовал он, 
гребя левой рукой и мечтая о своей блестящей будущности. "Барыня - жена, майор - зять... Шик! Гуляй, Ваня! Вот когда пирожных наемся да дорогие цыгары курить будем! Слава тебе, господи!" Трудно было Ивану Павловичу тянуть одной рукой двойную 
ношу и плыть против ветра, но мысль о блестящей будущности 
поддержала его. Он, улыбаясь и хихикая от счастья, доставил майора и майоршу на сушу. Велика была его радость. По, увидев майора и майоршу, дружно вцепившихся друг в друга, он... вдруг побледнел, ударил себя кулаком по лбу, зарыдал и не обратил внимания на девок, которые, вылезши из воды, густою толпой окружали 
майора и майоршу и с удивлением посматривали на храброго писаря. 

На другой день Иван Павлович, по проискам майора, был уда
лен из волостного правления, а майорша изгнала из своих апартаментов Марью с приказом отправляться ей "к своему милому барину". 

- О, люди, люди! - вслух произносил Иван Павлович, гуляя по 

берегу рокового пруда, - что же благодарностию вы именуете? 

1880 г.