Методология права: предмет, функции, проблемы философии права

Институт социально-политических исследований 
Российской академии наук 
Московская государственная юридическая академия 
Современная гуманитарная академия 

Д.А. Керимов 

член-корреспондент РАН 

МЕТОДОЛОГИЯ ПРАВА 

ПРЕДМЕТ, ФУНКЦИИ, ПРОБЛЕМЫ 
ФИЛОСОФИИ ПРАВА 

Москва 2003 

УДК 340:1 
ББК67.0 
К 43 

Керимов Д. А. Методология права: Предмет, функции, проблемы 
философии права. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: СГА, 2003. - 521 с. 

ISBN 5-8323-0318-0 

Монография подробно анализирует пути, методы и средства 
исследования одного из сложных социальных феноменов - права. 

Автор исходит из того, что методологическую функцию в 
правоведении призвана выполнять в первую очередь философия права одно из основных направлений общей теории права. 

Монография рассчитана на профессорско-преподавательский состав 
гуманитарных вузов и ученых соответствующих научно-исследовательских 
учреждений, докторантов, аспирантов, студентов старших курсов высших 
учебных заведений, читателей, интересующихся философско-правовыми 
проблемами. 

УДК 340:1 
ББК67.0 

ISBN 5-8323-0318-0 

© Современная гуманитарная академия, 2003 
© Керимов Д. А., 2003 

Сведения об авторе 

К Е Р И М О В 
Д Ж А Н Г И Р 
А Б Б А С О В И Ч 
- 
д о к т о р 
юридических наук, профессор, 
член-корреспондент 
Российской академии наук, академик Академии наук 
Азербайджана, Сербской академии наук и искусств, 
Финской 
академии 
наук 
и литературы, 
Академии 
социальных 
наук 
РФ, 
Международной 
академии 
информационных процессов и технологий, Черногорской 
академии наук и художеств, Академии политических наук 
РФ, Международной академии информатизации, почетный 
проректор Гонконгского института международного права 
и экономики, лауреат Государственной премии. 

Участник Великой Отечественной войны. Награжден 
орденами и медалями СССР и зарубежных стран. 

С 1965 по 1969 гг. - проректор Ленинградского 
государственного университета. С 1989 по 1991 гг. народный депутат СССР, член Верховного Совета СССР. 
В настоящее время - главный научный 
сотрудник 
Института социально-политических исследований РАН, 
МГЮА, СГА. 

Научные труды посвящены общей теории права 
(социологии права и философии права), законодательной 
технике, психологии права, правовой кибернетике, 
комплексной социальной профилактике правонарушений. 

Д. А. Керимовым опубликовано свыше 600 научных брошюр, 
статей, 38 монографий, в том числе: 

Законодательная деятельность Советского государства (Основные 
принципы и организационные формы). М.: Юридическая литература, 1955. 
Свобода, право и законность. М.: Юридическая литература, 1960. 
Кодификация и законодательная техника.М.: Юридическая литература, 1962. 

Философские проблемы права. М.: Мысль, 1972. 
Общая теория государства и права: предмет, структура, функции. 
М.: Юридическая литература, 1977. 

Конституция СССР и развитие политико-правовой теории. 
М.: Мысль, 1979. 

Философские основания политико-правовых исследований. 
М.: Мысль, 1986. 

Культура и техника законотворчества. М.: Юридическая литература, 1991. 

Основы философии права. М.: Манускрипт, 1992. 
Законодательная техника. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998. 
Проблемы общей теории права и государства: В 3 т. Т. 1: Социология права (М., 2001). Т. 2: Философия права (М., 2002). Т. 3: Правовое 
государство (М., 2003). 

Fragen derGesetzgebungstechnik. Berlin: VEB DeutscherZentralverlag, 

1958. 

Staatslehre und Revisionismus. Berlin: VEB DeutscherZentralverlag, 

I960. 

Freiheit, Recht und Gesetzlichkeit. Berlin: VEB DeutscherZentralverlag, 

1962. 

Jurimetrics. N.-Y.; L.: Basic Books, Inc., Publishers, 1963. 
Philosophische Probleme des Rechts. Berlin: Staatsverlag, 1977. 
Yleinen valtio- ja oikeustiede: tutkimuskohde rakenne ja tehtavat. M.: 
Progress, 1980. 

Filozoficznezagadnienia prawa. Warszawa: Ksiazka i Wiedza, 1981. 
La theorie generate de I'Etat et du droit: objet, structure, fonctions. M.: 
Progres, 1981. 

Teori'a general del Estado 6 el Derecho: materia, estructura, funciones. 
M.: Progreso, 1981. 

Ustava SSSR a rozvoj politickopravnf teorie. Praha: Svoboda, 1981. 
Verfassung der UdSSR und politisch-rechtliche Theorie. Berlin: 
Staatsverlag, 1981. 

Methodology of Law. M.: Progress, 1989. 
Основне поставке филозоф^е права. Подгорица: Цетиьье, 1994. 
На перечисленные и многие другие монографии опубликовано множество положительных рецензий в отечественной и зарубежной печати. 

О Г Л А В Л Е Н И Е 

Предисловие 
7 

РАЗДЕЛ I. ПРЕДМЕТ ОБЩЕЙ ТЕОРИИ ПРАВА И ЕЕ ОСНОВНЫЕ 
НАПРАВЛЕНИЯ 
18 

Глава 1. Общая теория права как общественная наука . . . . 18 
Глава 2. Социология права - онтологическое направление 

общей теории права 
26 

Глава 3. Философия права - гносеологическое 

направление общей теории права 
41 

Глава 4. Общая теория права в системе социальных 

и юридических наук 
47 

Глава 5. Понятие методологии как общенаучного феномена 60 

РАЗДЕЛ II. ОСНОВНЫЕ ПОЗНАВАТЕЛЬНЫЕ КАТЕГОРИИ 
ФИЛОСОФИИ ПРАВА (МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ 
ФИЛОСОФИИ ПРАВА) 
92 

Глава 6. Общенаучная методология и методология права 
. 92 

Глава 7. Отражение и опережающее отражение 
103 

Глава 8. Историческое и логическое 
109 

Глава 9. Конкретное и абстрактное 
127 

Глава 10. Явление и сущность 
154 

Глава 11. Содержание и форма 
166 

Глава 12. Структура и элементы 
179 

Глава 13. Отдельное и общее 
191 

Глава 14. Целое и часть. Анализ и синтез 
202 

Глава 15. Системность, систематизация, комплексность . . . 223 
Глава 16. Действительность и возможность 
258 

Глава 17. Цель, средство, прогноз 
270 

Глава 18. Конкретно-правовое исследование 
286 

Глава 19. Сравнительно-правовое исследование 
295 

Глава 20. Теоретическое и практическое. Фундаментальные и прикладные науки 
303 

РАЗДЕЛ III. ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ФИЛОСОФИИ 
ПРАВА, ИМЕЮЩИЕ ГНОСЕОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ 
(СООТНОШЕНИЕ ОНТОЛОГИИ И ГНОСЕОЛОГИИ В ПОЗНАНИИ 
ПРАВА) 
334 

Глава 21. Право и законодательство 
334 

Глава 22. Сознание, правосознание и интеллектуальность 
370 
Глава 23. Психологический аспект правового бытия 
386 

5 

Глава 24. Свобода, равенство и равноправие 
423 

Гпава 25. Управление, законность и правопорядок 
459 

Глава 26. Правовая кибернетика 
475 

Вместо заключения. БУДУЩЕЕ РОССИЙСКОГО 
ПРАВОВЕДЕНИЯ 
495 

6 

Предисловие 

Многолетние изыскания в области общей теории права и методологии познания правовых объектов, явлений и процессов1 побудили меня подвести итог в «завершающей» монографии, которая и 
предлагается вниманию читателей. Но когда была поставлена последняя точка в данной работе, сразу же обнаружилось ее недостаточная полнота, пробельность, дискуссионность заключенных в ней 
идей, размышлений, выводов. Впрочем, это вполне естественно, 
поскольку познание так же бесконечно, как бесконечны мир, жизнь, 
бытие, в том числе и бытие права. Поэтому каждый исследователь 
находится в плену жгучей потребности постоянного познания, из 
которого можно вырваться лишь подчинившись ей. И это подчинение постоянно владеет исследователем даже в тех случаях, когда 
произведение видится «завершенным». Не потому ли чувство завершенности оказывается мгновенным, оборачивается новым началом, 
«обрекающим» исследователя на бесконечный поиск? Перед мысленным взором ученого возникают все новые и новые дали, горизонт по мере приближения к нему неизбежно отдаляется. На противоположном берегу видятся новые перспективы, достижение которых оказывается не более чем передышкой на пути вечного движения в поисках истины. Острая потребность в постижении истин, очертания которых лишь выявились предшествующими исследователь
' См. работы автора: Философские проблемы права (М., 1972), Общая теория 
государства и права: предмет, структура, функции (М., 1977), Конституция СССР 
и развитие политико-правовой теории (М., 1979), Философские основания политикоправовых исследований (М., 1986), Методология права (М., 1989), Основы 
философии права (М., 1992), Основные черты философии права (Подгорица, 1994), 
Законодательная техника (M., 1998), Проблемы общей теории права и государства. 
Том 1: Социология права. М., 2001. Том 2: Философия права. М., 2002. Том 3: 
Правовое государство. М., 2003 и др., а также статьи в отечественных и зарубежных 
журналах. 

Предыдущее второе издание данного труда отмечено премией в списке "Лучшая 
деловая литература 2000-2001 гг." газетой "Коммерсант" от 27 декабря 2001 г. 

7 

скими усилиями, с неимоверной силой вновь и вновь побуждают исследователя к познанию. И тем не менее каждый ученый испытывает неодолимое желание поделиться с коллегами, читателями своими рассуждениями, идеями, выводами, хотя бы еще и предварительными, и несовершенными, ради их обсуждения и развития. Именно 
этим руководствовался автор, издавая данную монографию, которую, вероятно, помимо прочего следует рассматривать как приглашение к дискуссии, к дальнейшему, более углубленному и всестороннему познанию такого сложного и необходимого феномена общественной жизни, каковым является право. «Ведь глубокие мысли, как указывал А. Д. Сахаров, - появляются только в дискуссии, при 
наличии возражений, только при потенциальной возможности высказывать не только верные, но и сомнительные идеи»2. И тот, кто в 
этой дискуссии обнаружит правовое дарование и правовую страстность, непременно достигнет величайших вершин. 

Современное состояние теоретической мысли характеризуется все возрастающим интересом к самой науке, обнаружению 
закономерностей ее развития, анализу результатов. Тайны науки 
не лежат на поверхности, проникновение в них предполагает прежде всего осмысление того, каким закономерностям она подчиняется, каким образом достигаются ее результаты, каковы перспективы дальнейшего усиления ее могущества в овладении силами 
природы, общества, человеческим мышлением и деятельностью. 
Именно необходимость решения этих проблем обусловливает обращение теоретической мысли к методологии. Сама наука выступает уже не только в виде определенной совокупности идей, теорий, концепций, но и пополняется совокупностью приемов, методов, средствами научного мышления, которые в своем системном 
единстве и составляют методологию. В этом качестве она представляет собой комплекс исторически сложившихся рациональных путей, способов и форм движения мышления от незнания к 
знанию, от явления к сущности, от предположения к истине. 

Все возрастающий объем научных знаний повышает требования к точности, строгости, логической последовательности научного мышления, а это с необходимостью предполагает изучение самого познавательного процесса. Без такого изучения невозможно не только овладеть той огромной массой знаний, которые уже накоплены человечеством, но и осуществлять дальнейшее, более всестороннее и углубленное проникновение в тайны 

2 Сахаров 
А. Д. Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и 
интеллектуальной свободе / / Вопросы философии. 1990. № 2. С. 16. 

8 

исследуемых объектов, явлений и процессов3. Этой цели и служит 
методология, которая есть мышление, обращенное вовнутрь себя. 
Она выступает в качестве «обратной логики», благодаря которой 
совершенствуется познавательная логика и организация исследовательского процесса, отрабатывается ее инструментарий. 

Но «обратная логика» методологического поиска не является, конечно, творцом самих исследуемых объектов, явлений и процессов, а прямо и непосредственно вытекает из первичной (объективной) логики реально существующих и развивающихся объектов, явлений и процессов действительности. Поэтому методология выступает в качестве путеводной нити, руководства исследовательского процесса. Методологическое мышление призвано 
превращать объективное в субъективное, познание в познанное, 
реальные объекты, явления, процессы в их осознанные образы. 
Тем самым открываются возможности для преобразования изучаемых объектов, явлений и процессов в их же «вторую природу». 
«Дух, - отмечал Н. А. Бердяев, - не подчинен порядку бытия, он в 
него вторгается, его прерывает и может его изменять»4. Мысль, 

как и вообще жизнь, остановить невозможно. 

* 
* 
* 

Сказанное обусловило и разработку соответствующих проблем в настоящей монографии. Первый ее раздел посвящен предмету общей теории права и ее основным направлениям. Эта часть 
исследования призвана предварительно выработать методологические основания познания правовой реальности. 

Нельзя признавать наукой лишь эмпирические знания и отказывать в научности философским обобщениям данных знаний, поскольку эмпирический (и тем более созерцательно-чувственный) 
уровень изучения правовых объектов, явлений и процессов с неизбежностью ведет к рациональному их познанию. То обстоятельство, что философские обобщения нередко являются «опосредованными» в том смысле, что выражают наиболее существенное в 
уже познанном другими науками, вовсе не исключает их научности. 
Это тем более справедливо, что наука самостоятельно разрабаты
3Во введении монографии «Творческая природа научного познания» (М., 1984. 
С. 5) указано: «В советской философской литературе практически нет работ, в которых 
формы и методы научного познания, познавательные процедуры были бы 
проанализированы с точки зрения того, каким образом в них выражается активный, 
творческий характер познания человеком действительности». 

4 Бердяев 
Н. А. О рабстве и свободе человека (Опыт персоналистической 
философии). Париж, 1939. С. 69. 

9 

вает методологические основания исследования любого объекта, 
явления, процесса. Если социология права изучает общие закономерности развития правовых объектов, явлений и процессов в их 
онтологическом аспекте (в данном случае мы отвлекаемся от несомненно важных и необходимых, конкретно-социологических исследований в специальных отраслях правоведения), то философия права ориентируется на выявление их гносеологического смысла и значения. Современное состояние правоведения настоятельно требует познания, раскрытия тайны его гносеологических потенций. Именно этим и занимается философия права. 

С сожалением приходится отмечать сложившееся в правоведении нигилистическое отношение к философскому осмыслению 
правовых феноменов, что углубляется нередко непрофессиональным использованием соответствующих гносеологических средств 
познания. Возможно, именно этими обстоятельствами объясняется то, что философскому осмыслению права в мировой и отечественной науке посвящены единичные произведения, которые 
тонут в море комментаторской и пропагандистской литературы. 
Легко предвидеть, что наши философско-правовые размышления, 
поиски и выводы не найдут заинтересованного отклика у многих 
юристов, читателей. И тем не менее оптимизм и вера не покидают 
нас, ибо рано или поздно тяга к философскому осмыслению правовой действительности непременно проявит себя. И тогда юридическая мысль обратится и к нашим трудам, и - что более важно к дальнейшей, более глубокой разработке гносеологических проблем правоведения. Именно эта надежда вдохновляет, вселяя в 
душу благость сознания полезности тяжелых раздумий. 

Во втором разделе рассматриваются такие основополагающие познавательные категории, как отражение и опережающее 
отражение, историческое и логическое, конкретное и абстрактное, 
явление и сущность, содержание и форма и многие другие. Так, 
например, при анализе значения отражения и опережающего отражения подчеркивается, что законодательство отражает регулируемые общественные отношения и вместе с тем включает в себя 
также субъективные моменты в правосознании законодателя. При 
этом отражающее, конечно же, участвует в процессе отражения, 
но отнюдь не всеми свойствами, признаками или сторонами отражаемого, а лишь теми, которые имеют то или иное значение для 
их правового опосредования. Именно «привнесение» в регулируемые общественные отношения субъективных моментов законодателя свидетельствует о творческом характере деятельности, 
создающей новые правовые нормы. 

ю 

Следует в этой связи заметить, что после известной сталинской работы, посвященной экономическим проблемам строительства социализма в СССР, мы так увлеклись объективностью экономических законов, что почти не оставили места для субъективно-творческого воздействия не только на них, но и на любые другие объективные факторы. Например, производительные силы и 
соответствующие им производственные отношения объявлялись 
объективными, но при этом зачастую игнорировался тот факт, что 
орудия и средства производства являются продуктом человеческого разума и созидательного творчества людей, а в производственных отношениях сознательно участвуют трудящиеся и, следовательно, «привносят» в них субъективные моменты. 

В настоящее время российские законодатели впали в противоположную крайность. Это выражается в том, что они менее всего учитывают объективность регулируемых общественных отношений. В результате возникла не только неразбериха в самом законодательстве, но и полнейший хаос в правоприменительной практике. Отсутствие должного уровня законодательной культуры, слабое представление о требованиях законодательной техники у 
большинства депутатов (даже юристов) и тем более у чиновников 
правительственных и президентских структур приводит к резкому 
обособлению и противопоставлению объективного и субъективного в законотворчестве, недооценке их связи, взаимодействия 
и проникновения друг в друга. 

Дело осложняется тогда, когда возникает необходимость использования в законотворчестве более высокой формы отражения - опережающего отражения, - в которой опыт прошлого и 
настоящего проецируется на будущее. 

Правовые нормы могут способствовать оптимальному осуществлению и ускорению одних общественных отношений, предотвращению или замораживанию других. Для этого законодателю 
необходима полная и объективная информация. 

Информационное обеспечение законотворчества имеет чрезвычайно важное значение, так как позволяет прогнозировать последствия правового регулирования тех или иных общественных 
отношений. Такой прогноз может не только заранее показать обоснованность тех или иных законодательных актов или их обреченность на бездействие, но и предотвратить принятие правовых 
установлений, действия которых опасны для нормальной жизнедеятельности общества и его членов. 

Огромный потенциал теории информации, отражения и опережающего отражения, к сожалению, не используется или, по край
11 

ней мере, используется недостаточно глубоко в правоведении и, 
следовательно, в практике законотворчества и правореализации. 
Дальнейшее исследование путей их оптимального приложения к 
праву будет служить повышению научного уровня юридической 
теории и практики. 

Возьмем другую «парную» категорию - конкретное и абстрактное. 
Органически целое имеет свои части, которые вне целого не 
существуют. Рука, отделенная от живого тела, остается «рукой» только по названию. Поэтому конкретность частей выступает как «абстрактные моменты» единой «тотальности». Абстрактное выступает здесь в качестве части, а вне органически целого - как абстрактно общее. Но в обоих случаях абстрактное как таковое остается, понятийно выражая изучаемый объект. Например, человек и 
конкретен, и абстрактен. Чувственно он воспринимается не только как отдельный субъект, но и как множественный объект. И в том 
и в другом случае он реален: в первом случае человек выступает 
как относительно изолированный субъект, во втором - в единстве 
многообразного, бесконечных превращений, взаимодействия, переходов одного в другое. При этом «изолированный субъект», конкретное ни в коем случае нельзя понимать лишь как «чувственно 
воспринимаемое» или «созерцательно данное». Конкретное следует понимать и как «единство многообразного», т. е. как реально 
общее, свойственное как действительности, так и ее познанию. То 
же следует иметь в виду и относительно абстрактного, которое есть 
не что иное, как форма тождественности движения действительности движению познания. 

Исторически понятия в законодательстве могут быть конкретными и абстрактными, двигаясь в направлении от непосредственно конкретного к все более абстрактному. И это объяснялось простым обстоятельством: многообразие и усложнение жизни не могли быть охвачены конкретными понятиями, определяющими правовое регулирование незначительной части действительности, и требовали большого количества норм. Поэтому конкретные понятия постепенно вытеснялись абстрактными, охватывающими правовым регулированием значительно большую 
часть возникавших в действительности явлений, процессов, а 
также поведение людей. И если конкретными понятиями невозможно охватить все те отношения, которые необходимо было 
регулировать, то недостатком абстрактных понятий явилось то, 
что под их воздействие нередко подпадали различные явления, 
процессы и поведение, особенности и специфические черты которых не поддавались учету. Отсюда следует, что законодатель 

12