Сказка об Иване-дураке и его двух братьях: Семене-воине и Тарасе-брюхане, и немой сестре Маланье, и о старом дьяволе и трех чертенятах

Б и б л и о т е к а Р у с с к о й К л а с с и к и

Л.Н. Толстой 
 

СКАЗКА ОБ ИВАНЕ-ДУРАКЕ И 
ЕГО ДВУХ БРАТЬЯХ: СЕМЕНЕВОИНЕ И ТАРАСЕ-БРЮХАНЕ,  
И НЕМОЙ СЕСТРЕ МАЛАНЬЕ,  
И О СТАРОМ ДЬЯВОЛЕ  
И ТРЕХ ЧЕРТЕНЯТАХ 

Л.Н. Толстой 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

СКАЗКА ОБ ИВАНЕДУРАКЕ И ЕГО ДВУХ 
БРАТЬЯХ: СЕМЕНЕВОИНЕ И ТАРАСЕБРЮХАНЕ, И НЕМОЙ 
СЕСТРЕ МАЛАНЬЕ,  
И О СТАРОМ ДЬЯВОЛЕ  
И ТРЕХ ЧЕРТЕНЯТАХ 

 

 

Москва 
ИНФРА–М 
2015 

2 

СОДЕРЖАНИЕ 

I........................................................................................................4 
II ......................................................................................................5 
III.....................................................................................................7 
IV.....................................................................................................8 
V....................................................................................................11 
VI...................................................................................................12 
VII .................................................................................................13 
VIII................................................................................................15 
IX...................................................................................................17 
Х....................................................................................................18 
XI...................................................................................................21 
XII .................................................................................................23 

3 

I 

В некотором царстве, в некотором государстве жил–был богатый мужик. И было у богатого мужика три сына: Семен–воин, 
Тарас–брюхан и Иван–дурак, и дочь Маланья–векоуха, немая. 
Пошел Семен–воин на войну, царю служить, Тарас–брюхан пошел в город к купцу, торговать, а Иван–дурак с девкою остался 
дома работать, горб наживать. Выслужил себе Семен–воин чин 
большой и вотчину и женился на барской дочери. Жалованье 
большое было и вотчина большая, а всё концы с концами не сводил: что муж соберет, все жена–барыня рукавом растрясет; все 
денег нет. И приехал Семен–воин в вотчину доходы собирать. 
Приказчик ему и говорит: 
– Не с чего взять; нет у нас ни скотины, ни снасти, ни лошади, 
ни коровы, ни сохи, ни бороны; надо всего завести – тогда доходы будут. 
И пошел Семен–воин к отцу. 
– Ты, – говорит, – батюшка, богат, а мне ничего не дал. Отдели мне третью часть, я в свою вотчину переведу. 
Старик и говорит: 
– Ты мне в дом ничего не подавал, за что тебе третью часть 
давать? Ивану с девкой обидно будет. 
А Семен говорит: 
– Да ведь он дурак, а она векоуха немая; чего им надо? 
Старик и говорит: 
– Как Иван скажет. 
А Иван говорит: 
– Ну что ж, пускай берет. 
Взял Семен–воин часть из дома, перевел в свою вотчину, 
опять уехал к царю служить. 
Нажил и Тарас–брюхан денег много – женился на купчихе, да 
все ему мало было, приехал к отцу и говорит: 
– Отдели мне мою часть. 
Не хотел старик и Тарасу давать часть. 
– Ты, – говорит, – нам ничего не подавал, а что в доме есть, то 
Иван нажил. Тоже и его с девкой обидеть нельзя. 
А Тарас говорит: 
– На что ему, он дурак; жениться ему нельзя, никто не пойдет, 
а девке немой тоже ничего не нужно. Давай, – говорит, – Иван, 

4 

мне хлеба половинную часть; я снасти брать не буду, а из скотины только жеребца сивого возьму, – тебе он пахать не годится. 
Засмеялся Иван. 
– Ну что ж, – говорит, – я пойду обротаю. 
Отдали и Тарасу часть. Увез Тарас хлеб в город, увел жеребца 
сивого, и остался Иван с одной кобылой старой по–прежнему 
крестьянствовать – отца с матерью кормить. 

II 

Досадно стало старому дьяволу, что не поссорились в дележе 
братья, а разошлись по любови. И кликнул он трех чертенят. 
– Вот видите, – говорит, – три брата живут: Семен–воин, Тарас–брюхан и Иван–дурак. Надо бы им всем перессориться, а они 
мирно живут: друг с дружкой хлеб–соль водят. Дурак мне вее дела испортил. Подите вы втроем, возьмитесь за треид и смутите их 
так, чтобы они друг дружке глаза повыдрали. Можете ли это сделать? 
– Можем, – говорят. 
– Как же вы делать будете? 
– А так, – говорят, – сделаем: разорим их сперва, чтоб им 
жрать нечего было, а потом собьем в одну кучу, они и передерутся. 
– Ну, ладно, – говорит, – я вижу – вы дело знаете; ступайте и 
ко мне не ворочайтесь, пока всех троих не смутите, а то со всех 
троих шкуру спущу. 
Пошли чертенята все в болото, стали судить, как за дело 
браться; спорили, спорили, каждому хочется полегче работу выгадать, и порешили на том, что жеребий кинуть, какой кому достанется. А коли кто раньше других отделается, чтоб приходил 
другим подсоблять. Кинули жеребий чертенята и назначили срок, 
опять когда в болоте собраться, узнать, кто отделался и кому 
подсоблять идти. 
Пришел срок, и собрались по уговору чертенята в болоте. Стали толковать, как у кого дела. Стал рассказывать первый чертенок – от Семена–воина. 
– Мое дело, – говорит, – ладится. Завтра, – говорит, – мой Семен домой к отцу придет. 
Стали его товарищи спрашивать: 

5 

– Как ты, – говорят, – сделал? 
– А я, – говорит, – первым делом храбрость такую на Семена 
навел, что он обещал своему царю весь свет завоевать, и сделал 
царь Семена начальником, послал его воевать индейского царя. 
Сошлись воевать. А я в ту же ночь в Семеновом войске весь порох подмочил и пошел к индейскому царю из соломы солдат наделал видимо–невидимо. Увидали Семеновы солдаты, что на них 
со всех сторон соломенные солдаты заходят, – заробели. Велел 
Семен–воин палить: пушки, ружья не выходят. Испугались Семеновы солдаты и побежали, как бараны. И побил их индейский 
царь. Осрамился Семен–воин, отняли у него вотчину и завтра 
казнить хотят. Только мне на день и дела осталось, из темницы 
его выпустить, чтобы он домой убежал. Завтра отделаюсь, так 
сказывайте, кому из двух помогать приходить? 
Стал и другой чертенок, от Тараса, рассказывать про свои дела. 
– Мне, – говорит, – помогать не нужно. Мое дело тоже на лад 
пошло, больше недели не проживет Тарас. Я, – говорит, – первым 
делом отрастил ему брюхо и навел на него зависть. Такая у него 
зависть на чужое добро сделалась, что, что ни увидит, все ему 
купить хочется. Накупил он всего видимо–невидимо на все свои 
деньги и все еще покупает. Теперь уж стал на заемные покупать. 
Уж много на шею набрал и запутался так, что ие распутается. Через неделю сроки подойдут отдавать, а я из всего товара его навоз 
сделаю – не расплатится и придет к отцу. 
Стали спрашивать и третьего чертенка, от Ивана. 
– А твое дело как? 
– Да что, – говорит, – мое дело не ладится. Наплевал я ему 
первым делом в кувшин с квасом, чтобы у него живот болел, и 
пошел на его пашню, сбил землю, как камень, чтоб он не осилил. 
Думал я, что он не вспашет, а он, дурак, приехал с сохой, начал 
драть. Кряхтит от живота, а сам все пашет. Изломал я ему одну 
соху – поехал дурак домой, переладил другую, подвои новые 
подвязал и опять принялся пахать. Залез я под землю, стал за 
сошники держать, не удержишь никак – налегает на соху, а сошники вострые: изрезал мне руки все. Почти все допахал, одна 
только полоска осталась. Приходите, – говорит, – братцы, помогать, а то, как мы его одного не осилим, все наши труды пропадут. Если дурак останется да крестьянствовать будет, они нужды 
не увидят, он обоих братьев кормить будет. 

6 

Пообещал чертенок от Семена–воина назавтра приходить помогать, и разошлись на том чертенята. 

III 

Вспахал Иван весь пар, только одна полоска осталась. Приехал допахивать. Болит у него живот, а пахать надо. Выхлестнул 
гужи, перевернул соху и поехал пахать. Только завернулся раз, 
поехал назад – ровно за корень зацепило что–то – волочет. А это 
чертенок ногами вокруг рассохи заплел – держит. «Что за чудо! – 
думает Иван. – Корней тут не было, а корень». Запустил Иван руку в борозду, ощупал – мягкое. Ухватил что–то, вытащил. Черное, как корень, а на корне что–то шевелится. Глядь – чертенок 
живой. 
– Ишь ты, – говорит, – пакость какая! 
Замахнулся Иван, хотел о приголовок пришибить его, да запищал чертенок: 
– Не бей ты меня, – говорит, – а я тебе что хочешь сделаю. 
– Что ж ты мне сделаешь? 
– Скажи только, чего хочешь. 
Почесался Иван. 
– Брюхо, – говорит, – болит у меня – поправить можешь? 
– Могу, – говорит. 
– Ну, лечи. 
Нагнулся чертенок в борозду, пошарил, пошарил когтями, выхватил корешок–тройчатку, подал Ивану. 
– Вот, – говорит, – кто ни проглотит один корешок, всякая 
боль пройдет. 
Взял Иван, разорвал корешки, проглотил один. Сейчас живот 
прошел. 
Запросился опять чертенок. 
– Пусти, – говорит, – теперь меня, я в землю проскочу – больше ходить не буду. 
– Ну что ж, – говорит, – бог с тобой! 
И как только сказал Иван про бога – юркнул чертенок под землю, как камень в воду, только дыра осталась. Засунул Иван два 
остальных корешка в шапку и стал допахивать. Запахал до конца 
полоску, перевернул соху и поехал домой. Отпряг, пришел в избу, а старший брат, Семен–воин, сидит с женой – ужинают. От
7 

няли у него вотчину, – насилу из тюрьмы ушел и прибежал к отцу 
жить. 
Увидал Семен Ивана. 
– Я, – говорит, – к тебе жить приехал; корми нас с женой, пока 
место новое выйдет. 
– Ну что ж, – говорит, – живите. 
Только хотел Иван на лавку сесть – не понравился барыне дух 
от Ивана. Она и говорит мужу: 
– Не могу я, – говорит, – с вонючим мужиком вместе ужинать. 
Семен–воин и говорит: 
– Моя барыня говорит, от тебя дух не хорош – ты бы в сенях 
поел. 
– Ну что ж, – говорит. – Мне и так в ночное пора – кобылу 
кормить. 
Взял Иван хлеба, кафтан и поехал в ночное. 

IV 

Отделался в эту ночь чертенок от Семена–воина и пришел по 
уговору Иванова чертенка искать – ему помогать дурака донимать. Пришел на пашню; поискал, поискал товарища – нет нигде, 
только дыру нашел. «Ну, думает, видно, с товарищем беда случилась, надо на его место становиться. Пашня допахана – надо будет дурака на покосе донимать». 
Пошел чертенок в луга, напустил на Иванов покос паводок; 
затянуло весь покос грязью. Вернулся на зорьке Иван из ночного, 
отбил косу, пошел луга косить. Пришел Иван, стал косить; махнет раз, махнет другой – затупится коса, не режет, точить надо. 
Бился, бился Иван. 
– Нет, – говорит, – пойду домой, отбой принесу да и хлеба 
ковригу. Хоть неделю пробьюсь, а не уйду, пока не выкошу. 
Услыхал чертенок – задумался. 
– Калян, – говорит, – дурак этот, не проймешь его. Надо на 
другие штуки подниматься. 
Пришел Иван, отбил косу, стал косить. Залез чертенок в траву, 
стал косу за пятку ловить, носком в землю тыкать. Трудно Ивану, 
однако выкосил покос – осталась одна делянка в болоте. Залез 
чертенок в болото, думает себе: 
«Хоть лапы перережу, а не дам выкосить». 

8 

Зашел Иван в болото; трава – смотреть – не густая, а не проворотить косы. Рассердился Иван, начал во всю мочь махать; стал 
чертенок подаваться – не поспевает отскакивать; видит – дело 
плохо, забился в куст. Размахнулся Иван, шаркнул по кусту, отхватил чертенку половину хвоста. Докосил Иван покос, велел 
девке грести, а сам пошел рожь косить. 
Вышел с крюком, а кургузый чертенок уж там, перепутал 
рожь так, что на крюк нейдет. Вернулся Иван, взял серп и принялся жать – выжал всю рожь. 
– Ну, теперь, – говорит, – надо за овес браться. 
Услыхал кургузый чертенок, думает: «На ржи не донял, так на 
овсе дойму, дай только утра дождаться». Прибежал чертенок утром на овсяное поле, а овес уже скошен: Иван его ночью скосил, 
чтоб меньше сыпался. Рассердился чертенок. 
– Изрезал, – говорит, – меня и замучил дурак. И на войне такой беды не видал! Не спит, проклятый, за ним не поспеешь! 
Пойду, – говорит, – теперь в копны, прогною ему все. 
И пошел чертенок в ржаную копну, залез между снопами – 
стал гноить: согрел их и сам согрелся и задремал. 
А Иван запряг кобылу и поехал с девкой возить. Подъехал к 
копне, стал кидать на воз. Скинул два снопа, сунул – прямо чертенку в зад; поднял – глядь: на вилах чертенок живой, да еще кургузый, барахтается, ужимается, соскочить хочет. 
– Ишь ты, – говорит, – пакость какая! Ты опять тут? 
– Я, – говорит, – другой, то мой брат был. А я, – говорит, – у 
твоего брата Семена был. 
– Ну, – говорит, – какой ты там ни будь, и тебе то же будет! – 
Хотел его об грядку пришибить, да стал его просить чертенок. 
– Отпусти, – говорит, – больше не буду, а я тебе что хочешь 
сделаю. 
– Да что ты сделать можешь? 
– А я, – говорит, – могу из чего хочешь солдат наделать. 
– Да на что их? 
– А на что, – говорит, – хочешь их поверни; они все могут. 
– Песни играть могут? 
– Могут. 
– Ну что ж, – говорит, – сделай. 
И сказал чертенок: 

9 

– Возьми ты вот сноп ржаной, тряхни его о землю гузом и 
скажи только: «Велит мой холоп, чтоб был на сноп, а сколько в 
тебе соломинок, столько бы солдат». 
Взял Иван сноп, тряхнул оземь и сказал, как велел чертенок. И 
расскочился сноп, и сделались солдаты, и впереди барабанщик и 
трубач играют. Засмеялся Иван. 
– Ишь ты, – говорит, – как ловко! Это, – говорит, – хорошо – 
девок веселить. 
– Ну, – говорит чертенок, – пусти же теперь. 
– Нет, – говорит, – это я из старновки делать буду, а то даром 
зерно пропадает. Научи, как опять в сноп поворотить. Я его обмолочу. 
Чертенок и говорит: 
– Скажи: «Сколько солдат, столько соломинок. Велит мой холоп, будь опять сноп!» 
Сказал так Иван, и стал опять сноп. И стал опять проситься 
чертенок. 
– Пусти, – говорит, – теперь. 
– Ну что ж! 
Зацепил его Иван за грядку, придержал рукой, сдернул с вил. 
– С богом, – говорит. И только сказал про бога – юркнул чертенок под землю, как камень в воду, только дыра осталась. 
Приехал Иван домой, а дома и другой брат, Тарас, с женой сидят – ужинают. Не расчелся Тарас–брюхан, убежал от долгов и 
пришел к отцу. Увидал Ивана. 
– Ну, – говорит, – Иван, пока я расторгуюсь, корми нас с женой. 
– Ну что ж, – говорит, – живите. 
Снял Иван кафтан, сел к столу. 
А купчиха говорит: 
– Я, – говорит, – с дураком кушать не могу: от него, –говорит, 
– потом воняет. 
Тарас–брюхан и говорит: 
– От тебя, – говорит, – Иван, дух не хорош – поди в сенях поешь. 
– Ну что ж, – говорит. 
Взял хлеба, ушел на двор. 
– Мне, – говорит, – кстати в ночное пора – кобылу кормить. 

10