Польские и литовские дети в детских домах Удмуртии в годы Великой Отечественной войны

ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 
 
2009. Вып. 2 
 
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ 

УДК -371.95(470.51)(091)(045) 

И.А. Ложкина 

ПОЛЬСКИЕ И ЛИТОВСКИЕ ДЕТИ В ДЕТСКИХ ДОМАХ 
УДМУРТИИ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 

Рассматриваются отдельные эпизоды из жизни литовских и польских детей в детских домах и интернатах, созданных в начале 40-х гг. XX в. на территории Удмуртской АССР. Дается характеристика особенностей воспитания и образования детей, 
оказавшихся в непривычном окружении, плохо понимающих русский язык. Особое 
внимание уделено усилиям ответственных работников и рядового населения по минимизации трудностей, возникавших при обустройстве детей-сирот в тыловом районе страны. 

Ключевые слова: война, эвакуация, детский дом, интернат, коммунистическое воспитание, школьное обучение. 

В истории Великой Отечественной войны есть еще немало «белых пя
тен». Одним из таких вопросов, до сих пор не получившим должного освещения в региональной науке, является история детских учреждений, созданных на территории Удмуртии в ходе масштабной эвакуации из областей, оккупированных Германией. Из различных источников удалось установить, что 
за годы войны в УАССР было создано около 20 детских домов и интернатов. 
Среди них Каракулинский интернат для польских и еврейских детей, Шарканский детский дом, позднее Дебесский интернат для литовских ребятишек. 
Воспитанники этих детских учреждений в большинстве своем были эвакуированы из курортной зоны – Друскининкай (Литовская ССР). В воспоминаниях выпускницы Каракулинского интерната Т.М. Изакович читаем: «22 июня 1941 г. мы, школьники из Западной Белоруссии, отдыхали в пионерском 
лагере на берегу живописной реки Неман. В нашем лагере началась очередная смена. Мы успели сдружиться и готовились к традиционному прощальному костру и к встрече с родными и близкими. Ничего не предвещало тех 
тяжелых дней, которые выпали и на нашу судьбу. Тогда мы не в состоянии 
были понять, какая страшная война пришла из-за границы, рядом с которой 
находился наш лагерь и многие другие пионерские лагеря для детей из Белоруссии, Литвы, Латвии, Эстонии, Польши. Мы просто встревожились и плакали из-за отсрочки встречи с родителями, из-за того, что от лагеря до станции надо было идти не налегке, а таща наволочки, в которые нам положили 
одежду и продукты на дорогу (по буханке или две хлеба, по большому куску 
сала, конфеты и печенье). Кажется, вкуснее того, выпеченного из довоенной 
муки хлеба – не было ничего»1. С самого начала военных действий эвакуацией детей активно занимались С.М. Певзнер (тогда начальник пионерских лагерей Друскининкая, впоследствии директор Каракулинского интерната, заслуженный учитель РСФСР) и воспитательница А.Л. Рохленко. Самуил Маркович позднее вспоминал: «Мы усаживали детей уже в переполненные вагоны, используя не только двери, но и окна. В эшелон погрузилось около тысячи человек, многие забрались на крыши вагонов, а большинство остались на 

PDF created with pdfFactory Pro trial version www.pdffactory.com