7ГН0ГРАФИЧЕСК1Й ОБЗОРЪ


  ж




                ВИТЕБСКОЙ ГУБЕРШИ





А- СЕМЕНТОВСКАГО












САНЕТПЕТЕРБУГГ'Ь
Тшюграф1я М. Хава, Графсщй яереудоаъ, д. Л» 5
1872

Дозволено Цензурою, С,-Петербурга 21 йоня 1872 года.

ЭТНОГРАФИЧЕСКИ ОБЗОРЪ ВИТЕБСКОЙ ГУБЕРН1И.



   Никогда этнография, какъ паука, не обращала на себя столько внимашя ученыхъ и вообще образованныхъ людей, какъ во второй половин! текущаго в!ка, когда къ д!ламъ государственной политики примкиулъ многознаменательный вопросъ о нацюнально-сти. Никогда и мы русскге не обращали столько вниманья на изучен!е населяющихъ наше полумировое отечество народностей, какъ въ последнее десятил!т1е.
   Необходимость этнограф ическихъ изсл!довакй, въ особенности въ с!веро-западныхъ нашихъ окраинахъ, созналась съ совершенной ясностью только поел! нольскаго возстангя 1863 — 64 годовъ.
   Въ коротай перюдъ времени появилось нисколько сочааеньй, съ большимъ или менъшимъ усп!хомъ въ частности, или вообще, раз-работывающихъ этнографически вопросъ с!верозападныхъ окраинъ имперги. Въ самый разгаръ нольскаго мятежа появилась сперва за границей на французском язык! (весной 1863 г.), а потомъ и у насъ на русскомъ язык! (въ 1864 году) сочинение г. Эркер-та: „Взглядъ на исторм и этнографйо зацадныхъ губертй Росши, съ принадлежащимъ . къ нему атласомъ/ Нельзя сказать, чтобы сочинение это отличалось глубоким и всестороняимъ раз-рйшенгемъ разематриваемаго имъ вопроса, или было бы плодомь самостоятельпыхъ личныхъ изсл!довашй автора, т!мъ не мен!е оно им!етъ свои достоинства и не иожетъ быть пройдено молча-н!емъ нами, какъ взявшими на себя трудъ составить этнографическую карту одной нзъ западпыхъ губернш Росши—именно: Витебской; хотя мы далеко не согласны съ г. Эркертомъ въ выбор! признаковъ национальности, въ особенности при разграничен^ славянской народности. Г. Эркертъ говорить будто бы „ничто въ западныхъ губерньяхъ Росши не опред!ляетъ черты, отд!ляющсй 1

русскую народность оть польской такт, отчетливо и правильно, какъ различие в4роиспов4дан1й.в Такимъ образомъ, въ западной Росши, съ сравнительно не многими исключешями, всФ славянине обитателя нраьослявнаго исноведашя должны, но его маШю, считаться русскими, а все те, которые исповедают! католическую релиню — поляками." Этотъ снособъ воззренья, продолжает! г. Эркерп, „не во всехъ случаях! и не абсолютно правилен!, (для Волынской, Подольской и Киевской rydepnin онъ правильнее, нежели для Белорусских!), но говоря относительно, онъ чрезвычайно веренъ" *).
   Несостоятельность этого положешя до такой степени очевидна, что едва ли даже нужно делать каш - либо серьезный против у него возраженЁя; довольно сказать, что приняв! за этнографичс-cEtie признаки различЁя народностей, населяющих! Витебскую губернию—одно только вФроиспов'Ьдаше 59,179 бФлоруссовъ католиков!, существовало боихъ, вопреки действительности истории, закону и собственному сознашю народа, г. Эркертъ пытается отвергнуть 159,659 латышей и 1,067 эстовъ, а также и некоторую часть немцевъ, французов! и другихъ народностей придется зачислить въ число поляков!, вопреки ихъ желанию, симпа-ттянъ, предашялъ, происхождешю, указяюям! науки, исторЁи и закона. Гораздо радикальнее было бы принять за этнографически признак! разграничения народностей родной языкъ парода, т. е. тот'ь, на котором! онъ говорит! съ детства, который постоянно употребляется въ его семье и достался ему, такъ сказать, по наследству; конечно, какъ справедливо заметил! одинъ писатель а), вл разборе вопроса о нащовальности въ сопредельных! Балтчйскихъ губершяхъ „языкъ есть только одинъ из! элементов!, составляющих! иацюнальиость, элемент! правда важный, но все же не всегда достаточный самъ но себе;" но уже во всяком! случае гораздо безошибочнее можно определить на-



  ') Взглядъ на иеторно и этнограф!» запидныхъ губерний PoeciH полковника Р. Ф. Эркерта. С- Петербург! 1864 стр. 6.
  ’) Заря, Журналъ 1S”! г. ст. Англо-немецкая книга о современной Гос ci и.

родноеть по родному языку, приаииая въ соображенёе самоличное показанш о себ! народа, его прошлую историческую судьбу и настоящей образъ жизни, его симватёи и нолитическёя убеждепёя. Конечно мы, какъ заведывающёе делами статистическаго комитета, при глубоком! сочувствен къ делу всехъ председательствовавших! въ этомъ учреждена лицъ, имели полную возможность воспользоваться совокупное™ вс4хъ этихъ признаков!, такъ какъ брали этнограф ическёя свед'Ьнёя не изъ печатных! книгъ, не изъ чужих! беглыхъ наблюденёй, производившихся случайно, безъ критическаго взгляда на дело, а, так! сказать, у самаго источника ихъ—отъ народа, собирая таковыя лично и, только нрз невозможности сего, чрезъ волостная правлешя съ участёемъ мировых! посредников! и лритомъ по каждой населенной местности, какъ бы она мала не была (большею частёю менее 5 дворовъ) J); теяъ не менее мы допускаем! известную долю ошпбокъ и при таком! способе собиранёя этнографических! свФд'Ьнёй и составления по нинъ карты народностей Витебской губерпёи; хотя основой ея служила лучшая въ Росши трехъ верстная карта Шуберта. Ошибки наши могли произойти частно но недосмотру лицъ, составлявших! на м'Ьст! этнографические списки, кои впрочем! въ большей части случаев! поверялись мировыми посредниками; частёю потому, что на карте Шуберта некоторый населенная местности вовсе не нанесены, именно все те, кои образовались после производства военно-тонографической съемки; частёю, наконец!, вследствёе несогласия номенклатуры населенных! местностей, живущей въ среде народа,съ номенклатурой карты Шуберта; по недостатки эти при составленных! нами поименованных! списков! местностей, населенных! разными народностями, теряют! большую долю своего значешя. Обменив! вкратце основашя принятого нами способа разграничения народностей, населяющих! Витебскую губернёю, методъ собиранёя св-йденёй и порядок! составлевёя предлагаемой вниманёю публики этнографической карты, нами следовало бы сказать о согласш или несогдаеёи ея съ существующими



  г) Изъ 19,272 населенныхъ местностей Витебской губериТн, имъю-щихъ отъ 1 до 3 дворовъ 13,094.

еыя! такими же картами: гг, Кеппена, Эркерта, Карловича, Маркевича, картой в!роиссов!даа1Й Ртиха и другими; но мы дадим ъ прежде и'Ьсто этнографической статистик!, такъ кт срав-нев1я наши, въ виду цифровых! данныхъ, будутъ бол!е понятны и потребую® мен!е объяснений.
   Въ Витебской губертя обитаютъ, бол!е или менйе значительными группами, пзъ народовъ славимого племени: бйлоруссы, великорусы и поляки; изъ литовскаго—латыши, изъ фияскаго— эсты, наконецъ и евреи; цыгане и единично, большею част® какъ временные жители, в!мцы, француза, англичане, швейцарцы и н!которыя друпя народности Западной Европы.


Народы Слапянскаго племени.

Бйдоруесы.

   Ядро населенности Витебской губерши составляют! б!лоруссы, потомки древа ихъ вевдовъ, т. е, славянъ, жившихъ первоначально въ странахъ дридувайскихъ, которые въ первонъ в!к! по Р. X. занимали уже земли, орашаемыя Западной Двиной, Вислой и Вол-ховомъ, — Обширность этого пространства и его малонаселенность были, конечно, главвыми причинами переселею'я сюда, въ кояц! VI и начал! VII в!ковъ, других! родственных! имъ племенъ изъ восточной, славянской же отрасли, именно б!лыхъ хорватов!, сербовъ и хорутанъ, которые, въ свою очередь, будучи потеснены сильнымъ врагомъ, двинулись яа Сйверо-Востъ и с!ли частно па открытыхъ м'Ьстахъ по Днепру, — усвоивъ себя название ло-лявъ, частно въ л!сахъ—отчего прозвались древлянами, частно па болотистыхъ дреговннахъ между Ирипетыо и Западной Двиною и назвались дреговичами, а некоторые, зайдя еще с!верв!е, завяли земли у Западной Двины и впадающей въ нее р!ки Полоты—прозвались полочанами.—Отъ полочавъ, досказан® летописца, некоторые роды подъ имевемъ кривичей выселились иа вер-ховь! р!ки Двины, Днепра и Волги, заиявъ впосл!дств!е самую обширную страну, заключавшую въ себ!, по нынешнему разделов® Росши, губеряш: Витебскую, Псковскую, Смоленскую и ча-

Рисунокъ Л» 1.

БЬлоруссы.

сти: Минской, Виленской и Могилевской.—Что обит.иощю пнп'й въ этихъ губершяхъ бЬлоруссы произошли изъ одного и того же славянская племени—рода кривичей, это доказывается какъ сход-ствомъ икъ наружности, домашняго быта, обычаевъ, в&ровавй, такъ и въ особенности языка, какъ древняго лисыаевваго, такъ и живаго, лучшимъ образцемъ коего служатъ н4сни, сказки, поговорки, пословицы и загадки. —Белорусское aap’bnie, употребляемое жителями Витебской губернии славянская племени православная и римско-католическая исповйдангй составляетъ шЬчто среднее между великороийскимъ, украинским и польским. — Оно нисколько разнится отъ нар^я, которым говорятъ крестьяне Виленской и Минской губернш, но тождественно съ говором 611-лоруссовъ-могилевцевъ, сиолянъ и псковичей.—Въ р^чи посл^д-нихъ, какъ и витеблявъ, бол4е русскихъ словъ, тогда какъ въ р^чи виленскихъ и минскихъ б'Ьлоруссовъ больше польскихъ О-



        Съ этимъ согласенъ и г, Кнркоръ, хорошо знмощШ западный^крап. См. этнографически! сбораикъ вынускъ III 1856 г,—Г. Эркертъ, напро-тивъ, увЪряетъ, что языкъ, одежда и нравы б'Ьлоруссовъ въ большей части уЬздовъ Витебской губернш подверглись польскому в.няшео бо-л4е, чЬмъ въ Могилевской губерти, онъ говорить такъ же, основываясь, какъ это повторено во многихъ м-Ьетахъ его сочпнешя, на показан! я хъ квартировав шихта въ Западныхъ губержяхъ войскъ (насколько этл пока за ai я заслужпвяють внимания, въ особенности въ дЪ.тЬ этнограФШ, каждый пойметъ, кто хотя разъ въ жизни слушалъ раз-сказъ нашихъ солдатиковъ о мъстяхъ, гдЪ доводится имъ бывать при военныхъ переходахъ}, что католикн-бнлоруссы, вообще почти веф, но-сятъ польский костюмъ, отличающийся отъ одежды правоелаваыт.ъ 6Ъ-лоруссовъ, что они по своему образу мыслей, призы чкамъ и роду жизни совершенные поляки.—Эго показание до такой степени наивно, что мы можемъ только удивляться, какъ авторъ, безъ надлежащей критической оценки, р-Ьшплея поместить его въ своемъ сочинении. Конечно, между одеждой б^лоруссовъ православные и б^лоруссовъ р. като-ликовъ и даже въ одажд-fe жителей того и другого иеповъдашй, по уЬздамъ, а иногда по волостямъ, обществамъ и селамъ есть некоторое различие; но во-первыхъ не существенное, а ничтожное, во-вторыхъ не во веЬхъ м^стностяхъ и даже не у вс4хъ жителей одной и той же местности, а въ третьихъ—костюмъ внтебскпхъ белорусеовъ-католи-ковъ вовсе не есть польский.—Еще менЪе можно сказать, что витебыпе б’Ьлорусеы-католики, по своему образу мыслей, привычкамъ и въ особенности по роду жизни, были совершенные поляки; мы екажемъ бол^е, что образъ жизни не только нашихъ натолнковъ-б^лоруссовъ, но даже и у такъ называемой шляхты (здйшнихъ поляковъ), за ничтожными

Это легко объясняется част!» близкимъ сосЬдствомъ Польши, частью бол4е сильяымъ вл1ян!емъ нольскаго панства *) и ксенд-зовъ. Само собою разумеется, что говоръ какъ белоруссовъ пра-славныхъ, такъ и б4лоруссовъ католиковъ, не на всемъ пространстве губернш совершенно одинаковъ. Въ уЬздахъ, ближайшихъ къ Великорусское губершяиъ, именно въ Веляжскомъ и Невель-скомъ, онъ весьма мало отличается отъ велвкорусскаго нар1ч1я, Оебежск1Э замйчателенъ переменой буквы ч на tf, о и е на «; ваприм^ръ вместо чего—себежецъ говорить цаго\ вместо хочу— j хацу. Говоръ еебежсшхъ бйлорусцевъ до того отличевъ отъ го- i


исключешями, которые всегда и во веемъ существуют^,—одинаковый; въ этомъ случай разность происходить не отъ влгянгя релипи, а отъ степени развитости и матер1а.тьныхъ средствъ; правда, что ксендзы старались, для наглядваго отличгя бЬлорусеовъ-католиковъ отъ право-славныхъ, заставить иервыхъ брить бороды и усы, но и это временное отличье ныне мало по мал у исчезаетъ.
  ') Чтобы какъ можно 6o.iie ополячить русский народъ и испортить его родной языкъ помещики и ксендзы Западного края иначе не говорили съ народомъ какъ по польски, въ особенности съ домашней прислугой—Если прислуга начинала объясняться еъ паномъ или ксеид-зомъ по русски, тотъ и другой обыкновенно притворясь, что не пони-маютъ по-русски, на просьбу крестьяпъ отвечали, „говори по польски! я не понимаю, что ты болтаешь твоимъ бараньимъ языкомъ“; ко и эта мера, не смотря на могущественное влгяше панства, несмотря на то, что все присутственный п судебный м4ета были наполнены исключительно чиновниками поляками, или ополячившимися, действовавшими при сношс пяхъсь крестьянами точно также, какъ ксендзы и паны,— роднымъ языкомъ бЪлоруесовъ остался языкъ рувсшй, съ большею пли меньшого примъсыо къ нему еловъ польскихъ.—Чтобы слова наши не были сочтены людьми мало знакомыми еъ историческими судьбами белорусскаго народа за ни на чемъ неоснованное умозаключение, мы бы могли повторить здесь текстъ, еще до сел® не ветмъ известнаго проекта: объ уничтожен!!! православная и уя!атскаго вероисповедания, равно русской народности въ областякъ, подвластныхъ некогда Польше, но, по недостатку места, ограничиваемся указангемъ на него. Сиисокъ этого проекта иайдеиъ въ 1852 г., вь архиве бывшаго бази-лгавскаго, а ныне православного тадулинскаго монастыря Витебской губерний и уезда. На связке дт лъ, между коими найденъ этотъ проектъ, было написано; Litterae Seltretae, а внизу Religio; на самомъ же проекте: pro abboso Monastr. Witebse. an. 1758. (См. сборникъ документавъ, уясияющихъ отношение латинско-польской пропаганды къ русской вере и народности. Вильно 1865 г. Проектъ этотъ помещенъ также въ Лё 17 газеты ,,День“ за 1862 годъ, въ Л* 42 „Витебскихъ Гуоернеклхъ Ведомостей¹¹ за 1858 г. и въ Памятной книжка Витебской губернш за 1866 г. въ статье нашей „Тадулинсшй монастырь.“

вора другяхъ местностей, что жителей этого у'Ьзда народъ дразнить прозвайеиъ цвякуновъ.—Белорусов Люцинскаго у!зда употребляют! въ разговор! а я вместо аю, да я, закладая, вместо даю, завладею.
      Въ язык! лепельцевъ много польскихъ словъ, а въ словаре дрпссенскихъ и р!жицкяхъ б!лоруссовъ встречаются латышскгя.— Должно заметить также, что буква г у себежскихъ крестьян! православнаго испов!даи1я выгоривается, большею частью, какъ польское g, а у католиковъ, равно въ Лепедьскомъ у!зде, какъ польское h.—Окончан1в словъ на въ и лъ у большинства бело-руссовъ заменяется буквой у, и произносятся протяжно: быу вместо былъ, вид!у, знау и т. к. Въ Городокскомъ уезд! иногда буквой ш заменяйте букву с; вместо ч и т употребляю™ ц, а вместо ер—х.
      На белорусской нар!ч!и писаны были литовсш законы, гранаты и вс! публичные акты до вреиеяъ Стефана Baropin, который, не зная по польски, сталъ вводить въ употребление латин-сю'й языкъ, сд!лавш1'йся потомъ, при реввостномъ поборничестве гезуитовъ, дипломатическим!.
      Изъ кая™, писанных! по белорусски, бол!е замечательны сл!-дующш: Статута-Казимгра Ягеллона 1492 г., Статута Литовсмй, составленный въ 1505 г. и исправлявшая въ 1522, 1529, 1564 и 1588 годахъ; трибуналъ великаго князя литовскаго 1581 г., Л/Ьтописецъ литовскй и русский (изд. Даниловичемъ въ 1827 г.). Хроника Баховца (изд. Нарбутомъ въ 1846 г.). Библия (изд. Скорины въ 1817 г. въ Праге, а потомъ въ 1585 г. въ Вильне). Псалма, апостольск1я деятя, его же изд. 1525 г., Послания апостольдая и друпя: — Древнге архивы переполнены письменными памятниками белорусской речи.
      Мы недавно вид!ли въ семейномъ архиве одного изъ местных! помещиковъ-католиковъ целую связку старинныхъ оффя-щальныхъ бумагъ, экономическихъ счетовъ, писемъ я т. п., писанный на белорусском! наречш, а во время бывшей въ Витебске, съ 1 по 5 апреля настоящего 1871 г,, художественно -археологической выставки однимъ изъ землевладельцевъ Ле пел ь-скаго у!зда было представлено собрате платежныхъ квитанщ'й

ко принадлежащему ему имЬшю, начиная съ 1609 г., изъ коихъ вс4 самыя древняя писаны чистымъ русским! языкомъ и зат^мъ посл'Ьдуюпця на белорусском!, бЪлорусско-польсномъ, ПОЛЬСКОМ!, польско-латинсЕомъ, немецком!, снова польском!, французском! к наконец! русском!.
   Настоящте потомки кривичей носятъ назван5е белоруссовъ; кода оно усвоено ими—съ точности определить не можемъ: но названию этому предшествовало название Руси, русских!, употребляемое, как! обыкновенно бездарное и совершенно ясно понимаемое нетолько древними отечественными летописцами, но даже польскими писателями и польскими государственными людьми, начиная съ самых! древних! письменных! памятников! и при томъ въ граматахъ и разнаго рода деловых! актах!.
   Ни белоруссы, ни малоруссы и великорусса никогда не считали другъ друга народом! особаго, не русскаго происхождешя; они всегда признавали свое племенное близкое родство и в! тоже время никогда не считали себя единородными полянам!. Даже тогда, когда значительное число б'Ьлорусскаго народа было отторгнуто отъ православия къ уии, а потомъ и въ латинство — племенная связь между ними, малоруссами и великоруссами нисколько не ослабевала, не смотря на вей усилтя поляков! расторгнуть ее и заставить бйлоруссовъ примкнуть къ своей нащо-нальности.
   Эту племенную связь поляки очень хорошо понимали и потому-то, въ порыве фанатизма, очень часто говорили и писали: Что Русь ушатская одно и тоже, что Русь схизматическая, московская.
   Если въ настоящее время иольск1е писатели и стараются накинуть couaiiHie на племенной вопрос! западнаго края имперы, придумывая разнаго рода ни на чемъ не основанный объясняя о происхождении главной массы населения нынешних! западных! губернШ, если они и силятся увйритъ незнающих! русской этнографии иностранцев!, что будто бы въ пределах! Росыи, кроме народа собственно русскаго, или московского, существует! еще какой-то рутенсий народ!, соплеменный полякам! и чуждый русским!, то на эту политическую уловку, со стороны науки, едва