РОСССИЙСКАЯ а к а д е м и я  н а у к  

ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ

Мариэтта Степанянц
МИР ВОСТОКА

ФИЛОСОФИЯ: ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ, БУДУЩЕЕ

МОСКВА 

ИЗДАТЕЛЬСКАЯ ФИРМА 
«ВОСТОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА» РАН

2005

УДК 1(5) 
ББК 87(5) 
С79

Издание оаществлено при финансовой поддерокке 
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) 
согласно проекту №  05-03-16070д

Издательство благодарит за содействие в выпуске книги 
Институт практического востоковедения (г. Москва)

Редактор издательства 

ТА. Аникеева

При оформлении первой сторонки переплета использована 
картина «Любовь» современного арабского художника Мухаммада Ганума 
из коллекции Государственного музея Востока (Москва)

Степан}щц М.Т.
С79 
Мир Востока: Философия: Прошлое, настоящее, будущее /  
М.Т. Степанянц; Ин-т философии. - М .: Вост. лит., 2005. - 
375 с. -  ISBN 5-02-018467-5 (в пер.).

В книге исследуется эволюция философской мысли на Востоке, рас­
сматриваемой через различные ее проявления. «Прошлое» (первый раздел 
книги) представлено суфизмом, поскольку присущие любой культуре мис­
тические течения, будучи ориентированными на приближение к Абсолюту 
через обращенность в себя, наименее связаны с внешним миром и веяния­
ми времени. «Настоящее» (второй раздел) знакомит с основными направ­
лениями современной мысли на Востоке, акцентируя внимание на рефор­
маторстве. В третьем разделе предпринята попытка уловить «Будущее» -  
новейшие тенденции в развитии восточных философий -  через участие 
представителей этих философий в диалоге культур и компаративистские 
исследования.

ББК 87(5)

© Степанянц М.Т., 2005 
ТП-2005-П-27 
© Оформление. Издательская фирма
ISBN 5-02-018467-5 
«Восточная литература» РАН, 2005

СОДЕРЖАНИЕ

К 70-летию Мариэтты Тиграновны Степанянц........................................... 
4

Предисловие..........................................................................................................  
27

РАЗДЕЛ I
Суфизм: мистическое мировосприятие.......................................................  
35
Sufism in the Context of Modern P olitics.......................................................... 
91

РАЗДЕЛ II
Традиция и современность............................................................................... 
107
Джемал ад-Дин ал-Афгани —  реформатор
и идеолог панисламизма.............................................................................. 
131
Родоначальник арабской реформаторской мысли —
Мухаммад А б д о ............................................................................................... 
141
Мухаммад Икбал —  «реконструктор» религиозной мысли
в исл ам е............................................................................................................. 
151
философские и общественно-политические взгляды
Абул Калам А за д а...........................................................................................  
173
Идеолог мусульманского фундаментализма —  маулана М аудуди 
 
186
Seyyed Hossein Nasr: Apologist or Reformer of Islam ?...............................  
204
“Dialectical Dynamism” of D. P. Chattopadhyaya........................................... 
213
Махатма Ганди —  апостол ненасилия XX ве ка ........................................... 
220

РАЗДЕЛ III
Опыт компаративистского дискурса.............................................................  
247
Interreligious Dialogue Versus Interreligious H ostility...................................  
270
Models of Philosophical Encounter: The Case of Zoroastrianism
and Islam ............................................................................................................. 
276
Восточные концепции «совершенного человека» в контексте
мировой культуры...........................................................................................  
290
Образ женщины в религиозном сознании: прошлое,
настоящее, будущ ее......................................................................................  
302
Проблема универсалий в дискурсе философов
Востока XX в е ка ............................................................................................... 
310
Метафора «золотая середина» как ключ к пониманию общего
и частного в философии морали................................................................ 
325
Россия в диалоге культур В осток-З апад..................................................... 
334
Cultural Plurality and Education. Russian Case:
Past and Present................................................................................................ 
345
Поликультурное образование как модератор
диалога культур............................................................................................... 
353

Список основных публикаций М.Т.Степанянц............................................ 
367

к 70-летию  Мариэтты Тиграновны Степанянц

Беседа с юбиляром, ее наставниками и коллегами

45 лет назад в Институте философии АН СССР был создан сектор фило­
софии и социологии стран Востока. Это дало начало новому направ­
лению историко-философских исследований, которое в непростых ус­
ловиях господства советской идеологии продолжило труд российских 
востоковедов XIX —  первой половины XX столетия.
В возглавленный профессором-иранистом С.Н.Григоряном коллектив 
пришли выпускники московских вузов, владевшие восточными языками, 
в том числе китаисты Э.Баталов, В.Буров и ставший впоследствии бле­
стящим арабистом А.Сагадеев. Была среди них и Мариэтта Степанянц, 
окончившая с отличием восточный факультет МГИМО. Все они столкну­
лись с огромными трудностями —  им предстояло языковую, страновед­
ческую компетенцию дополнить философской, овладеть новой для них 
обширной областью знаний. Позже с не менее серьезными проблемами 
столкнутся и потянувшиеся в востоковедение выпускники философско­
го факультета МГУ: В.Зайцев, А.Кобзев, В.Лысенко, Е.Фролова, В.Ш о­
хин —  им придется изучать языки и культуру народов Востока. Это объ­
единение идущих навстречу и на помощь друг другу специалистов даст 
впоследствии плодотворные результаты.
Возможно, сами того не осознавая, они взялись за дело такого культур­
ного масштаба, что оно заслуживало название миссии. Речь шла не 
просто о восстановлении прерванных исследовательских традиций, но 
и о заложении основ отечественного философского востоковедения. 
Это был вызов —  вызов ученых, вызов времени. Редко кому удается 
оказаться в такой по-своему счастливой ситуации, когда профессио­
нальная перспектива совпадает с велением времени. Еще реже кому 
удается быть на высоте открывшихся возможностей. Мариэтте Тигра­
новне Степанянц удалось и то и другое.

М .С. “ Я попала в философское сообщество в замечательное время. 
Замечательное потому, что в нем зрели грядущие перемены. Волею 
случая оказалась в среде поистине необыкновенных людей -  высоко­
образованных, талантливых, увлеченных, преданных философии, сво­
бодомыслящих. Моими наставниками и друзьями стали О.Дробниц- 
кий, В.Садовский, Э.Соловьев, Н.Ю лина. Мне кажется, что образова­
ние, воспитывающее критическое мышление, я получила только в И н­
ституте философии.
Поначалу я была несколько растеряна. Дело не только в том, что 
я не принадлежала к числу тех, кто получил философское образова­

ние. Главное, пожалуй, состояло в обычном для того времени высоко­
мерном отношении к восточной мысли, в игнорировании традицион­
ным философским образованием Востока с его своеобразной фило­
софской мудростью.
Но постепенно все как-то стало налаживаться. Авторский дебют со­
стоялся благодаря работе над шеститомной «Историей философии», 
для которой я написала раздел по мусульманской философии (на ма­
териалах Пакистана).
Еще до поступления в Институт философии появился ряд моих 
публикаций, написанных главным образом по материалам дипломной 
работы, посвященной мастеру короткого рассказа на языке урду (его 
сравнивали с Чеховым) Саадату Хасану Манту. Но настоящего опыта 
создания исследовательского текста у меня, конечно, не было. В обре­
тении такового бесценной стала работа с редактором журнала «Вопро­
сы философии» Эрихом Соловьевым. Думаю, без его редакторской 
правки, граничащей с соавторством, вряд ли был возможен успех моей 
первой большой журнальной статьи по мусульманской этике (И слам ­
ская этика и ее социальный смысл. -  Вопросы философии. 1966, 
№ 2). Статью перевели и опубликовали в британском журнале 
“Central Asian Review", а позднее в ряде индийских научных журна­
лов. Ей даже была посвящена целая глава в книге Ганса Бракера 
«Коммунизм и ислам» (B rakerН. Kommunismus und Islam, Tubingen, 
1969).

«Статья М.Т.Степанянц о мусульманской этике, публикуемая в на­
стоянием номере журнала, свидетельствует о том, что советские ученые 
стали придавать гораздо более серьезное значение анализу специфически 
мусульманских этических концепций в Пакистане, которые, по мнению 
автора, отражают тенденции, характерные для многих развивающихся 
стран исламского мира. Демонстрируемый автором подход отличается 
научностью и не лишен определенной степени симпатии к предмету иссле­
дования, тем самым принципиально отличаясь от прежних советских ра­
бот по исламу». (Из редакционной статьи в журнале “Central Asian 
Review", 1966, vol. XIV, № 4.)

Характерной чертой всех работ Мариэтты Тиграновны является их прак­
тическая, жизненная направленность, что она сама объясняет так:

М .С. -  Во-первых, я не была подготовлена к чистой метафизике 
(следует принять во внимание мое базовое образование). Во-вторых, 
нельзя не учитывать специфику деятельности сектора, в котором 
я начала свою работу, -  его ориентацию почти целиком на современ­
ность. В-третьих, вскоре после поступления в Институт философии 
я оказалась на дипломатической работе -  сначала в Индии, а затем

в Канаде. Более пяти лет пребывания в Индии кардинально изменили 
мое мировосприятие, кажется, навсегда освободив от нетерпимости, 
идейного и морального максимализма, которыми я отличалась преж­
де. Выполняя дипломатические обязанности, я не прекращала своих 
регулярных занятий философией. Работа в Индии открыла уникаль­
ный доступ не только к научной литературе, источникам, но и к более 
адекватному пониманию индийской культуры в целом и философии 
в частности. Обретенные знания не были сугубо книжными, они были 
тесно связаны с жизнью и убедили меня в том, что философов совре­
менного Востока занимают, волнуют вполне земные, социально зна­
чимые проблемы. Мне это понятно, меня так же волнуют проблемы 
времени.
Вместе с тем после защиты докторской диссертации я поняла, что 
устала от идеологии и политики, что больше заниматься этим не хочу. 
То, что я в течение шести лет находилась на дипломатической работе 
в Канаде и получила возможность заняться тем, чем хотелось, -  су­
физмом, было большим счастьем. Эту возможность давали: а) свобода 
от планкарты, утверждаемой институтской администрацией; б) доступ 
к богатому библиотечному фонду на то время самого крупного в Се­
верной Америке центра по изучению мусульманского мира ~ И нсти­
тута исламских исследований при МакГилском университете М он­
реаля; в) уважительное отношение к моим академическим занятиям 
и даже поддержка их со стороны непосредственного начальства в лице 
посла -  Александра Николаевича Яковлева.

Яковлев А.Н. (академик РАН) -  Мы, в посольстве в Канаде, звали ее 
Марой и очень редко -  Мариэттой Тиграновной. Она заслуживала того, 
чтобы ее звали Марой -  ласково, уважительно.
Как человека ее украшает прежде всего доброжелательность к людям, 
какое-то неуловимое благорасположение. На приемах в посольстве она 
умела так разговаривать с дипломата.ми, что некоторые из них при всей 
их самоуверенности становились как бы даже ниже ростом.
Мариэтта очень любознательный человек, она отлично знает проблемы 
Азии, особенно Индии. Индийцы, например, приходили в восторг от ее зна­
ния культуры своей страны. В Канаде у нее .хватало времени и терпения 
изучать новые языки, она даже искала себе работу, а не увиливссча от нее, 
как некоторые псевдопрофессиональные дипломаты.
Мне лично жаль, что практический потенциал Мары в дипломатии ока­
зался мало востребованным -  она могла бы стать прекрасным пос.чо.м 
в любой стране мира. Впрочем, быть просто .хорошим и умны.ч челове- 
ко.» - гораздо важнее людской суетности.

М.С. -  Уже первая книга «Философская и социологическая мысль 
в Пакистане* не была сугубо эмпирической. За это меня, правда, руга­
ли востоковеды. Многих из них - чистых эмпириков 
раздражала

склонность к концептуальным обобщениям. Но эта сторона моей ра­
боты нащла одобрение у пакистанских философов.

«В этой небольшой (всего в 150 страниц) книге содержится гораздо 
больше интеллектуального содержания, чем во многих толстых томах, 
написанных на ту же тему как пакистанскими, так и зарубежными авто­
рами*. (Из рецензии на английское издание книги “Pakistan: Philosophy & 
Sociology". Lahore, 1972. -  The Pakistan Times. 13.10.1972.)

M .C. -  He является чисто академическим и интерес к теме ненаси­
лия. Она была подсказана экзистенциальными обстоятельствами, свя­
занными с событиями в Нагорном Карабахе, трагедией погромов. Хо­
тя я занималась Ганди еще будучи студенткой, его взгляды мне не бы­
ли тогда близки. Я не понимала гандизма, и он меня даже в чем-то 
раздражал. А тут возникла внутренняя потребность вернуться к Ганди 
и его «проповеди».

«С конца советского режима и начала новой эры свободы российские уче­
ные начали демонстрировать гораздо более позитивное понимание Ганди 
и его учения. Профессор Мариэтта Степанянц играет ведущую роль 
в этом процессе. Ее работы свидетельствуют не только о глубоком пони­
мании гандистских идей, но также подчеркивают ее убежденность в том, 
что мир должен усилить обращение к ним, если он хочет освободиться от 
насилия и конфликтов, положить начало новой эпохе мира и гармонии». 
(Из предисловия профессора Бимлы Прасада, президента индийской Ака­
демии им. Раджендра Прасада, к книге “Gandhi and the World Today. A Rus­
sian Perspective”. New Delhi, 1998.)

M .C. -  Ж еланием заниматься проблемами, имеющими не только 
сугубо научную значимость, но и созвучными времени, тому, что вол­
нует современников, можно объяснить мое участие в деятельности 
различных общественных организаций. В частности, благодаря Ва­
лентину Ивановичу Толстых я была привлечена к проектам Горбачев- 
Фонда.
Первый раз это было в декабре 1997 г., во время круглого стола на 
тему «Диалог культур в глобальном мире». Спустя некоторое время 
я вошла в возглавляемую Михаилом Сергеевичем Горбачевым группу, 
выезжавшую в Иорданию для проведения круглого стола на тему 
«Глобальный мир -  миф или реальность?» (Амман, апрель 1998 г.).
Позже Михаил Сергеевич приглашал меня для консультации в свя­
зи с намечаемой (но несостоявшейся) поездкой в Иран. Последние два 
года мы не раз встречались в связи с проектом по диалогу культур.

Горбачев М.С. -  Знакомство с Мариэттой Тиграновной дает мне воз­
можность утверждать, что женский ум не уступает мужскому, а природ­
ная красота лишь придает блеск по-настоящему талантливой женщине.

в 2004 году Издательская фирма «Восточная литература» выпустила 
вторую книгу из основанной в 2000 г. серии «Сравнительная филосо­
фия», сделанную по итогам Первой Московской международной конфе­
ренции, которая была организована Институтом философии РАН. Кон­
ференция, состоявшаяся 5-7 июня 2002 г., собрала виднейших запад­
ных исследователей восточной философии, а также философов самого 
Востока. На 2006 г. запланирована Вторая Московская международная 
конференция по сравнительной философии, что, надо думать, станет 
традицией. Эти конференции говорят о признании больших заслуг рос­
сийских исследователей в области восточной философии, а также под­
тверждают, что Институт философии РАН, представленный сектором 
восточных философий во главе с проф. М.Т.Степанянц, стал авторитет­
ным международным и научным центром в данной области знаний. Все 
это в решающей мере стало возможно благодаря личным контактам 
Мариэтты Тиграновны.

М .С. -  В 1988 г., впервые со времени основания (1939 г.) в Гонолу­
лу конференций философов Востока и Запада (East-W est Philosophers’ 
Conference), на нее пригласили ученого из СССР. Приглащение не 
было именным, но тогдащний директор Института Николай Ивано­
вич Лапин счел уместным передать его мне. Так я оказалась на 
VI конференции (30 июля -  12 августа 1989 г.), посвященной теме 
«Культура и современность: авторитет прощлого», в работе которой 
приняли участие такие выдающиеся философы, как Аласдер Макин- 
тайр, Артур Данто, Ричард Бернстайн, Ричард Рсрти, Хилари Патнем, 
Карл Отто Апель, Д.П.Чаттопадхьяя, Вэнь-цзи Чан, Агнесса Хеллер. 
Невозможно было представить, что этот случай окажется столь судь­
боносным -  через два года мне было предложено возглавить в качест­
ве директора VII, а затем и VIII конференцию философов Востока и 
Запада (1995 и 2000 гг.). При подготовке и проведении IX конферен­
ции (июнь 2005 г.) я выполняла функции председателя М еждународ­
ного консультативного совета.
Возможно, что в случайном проявилось и нечто закономерное. И н­
терес к сравнительному анализу был у меня и до указанных конфе­
ренций. Я ведь пыталась осмыслить процессы, происходящие в му­
сульманском мире в X IX -X X  вв., сопоставив их с Реформацией в хри­
стианстве. Пробовала в компаративистском ключе представить и ти ­
пологию «соверщенного человека». Закономерно также и то, что все 
мы рано или поздно должны были выйти на компаративистское поле. 
По мере накопления знаний о той или иной культуре в нас растет ж е­
лание выявить ее специфику, сравнив с той, которая нам привычна, 
в которой мы живем.
Конференции философов Востока и Запада дали дополнительный, 
причем очень сильный импульс к развитию российской философской

8

компаративистики (пока еще преимущественно усилиями филосо- 
фов-востоковедов).
Смирнов А.В. (главный научный сотрудник Института философии 
РАН) - Историко-философское востоковедение в его различных конкрет­
ных направлениях (историко-философская арабистика, индология, синоло­
гия, японистика и т.д.) на наших глазах оформляется в качестве научной 
дисциплины. К ее становлению Мариэтта Тиграновна имеет прямое от­
ношение, если не сказать больше: возникновение и развитие этой области 
исследований стало возможным благодаря ее усилиям как исследователя 
и ее совершенно уникальному таланту наставника и лидера исследова­
тельского коллектива.
Конечно, история философии и востоковедение суш,ествовали задолго до 
того, как М.Т.Степанянц пришла в философию. Но историко-философское 
востоковедение -  это не просто соединение того и другого, это не резуль­
тат смешения двух подходов в какой-нибудь пропорции (две части исто­
рии философии на одну часть востоковедения или наоборот). Как пере­
вод -  это не знание двух языков: можно знать их в совершенстве и совсем 
не уметь переводить, -  так и историко-философское востоковедение - 
это не владение двумя сторонами, историко-философской и востоковедной. 
Точнее, такое владение -  лишь необходимое, но совсем не достаточное ус­
ловие. Чтобы историко-философское востоковедение возникло, необходимо, 
чтобы сформировалась специфическая область исследования со своими 
задачами, которые не могут быть решены ни традиционными историко- 
философскими методами, ни методами «обычного» востоковедения, и что­
бы в соответствии с этими задачами были разработаны особые методы 
исследования. Именно так и было в работах Мариэтты Тиграновны.
Можно со всей ответственностью констатировать, что эта работа 
носила новаторский характер не только в нашей, отечественной науке, но 
и в масштабах науки мировой. Я не хочу сказать, что в западной науке 
вовсе не предпринимались попытки в направлении создания историко- 
философского востоковедения. Напротив, многолетняя деятельность Га­
вайского университета, проводягцего международные конференции по 
сравнительной философии и издающего журнал “Philosophy East & West”, по 
праву заслужила самую высокую оценку в международных научных кругах. 
И все же компаративистика, как она понимается здесь, -  это далеко не 
то же самое, что историко-философское востоковедение как синтетиче­
ская дисциплина. На Западе до сих пор принято очень тщательно разгра­
ничивать сферы компетенции философа и востоковеда, и это разграниче­
ние, зафиксированное весьма жестко в академической структуре, ясно об­
наруживается и в творчестве двух категорий мыслителей. В отличие от 
этого .чы имели и имеем действительно счастливую возможность участ­
вовать в становлении самостоятельной области исследования.
Когда в начале 90-х годов благодаря известным политическим событиям 
стали возможны широкие контакты с зарубежными учеными на подлинно 
научной основе, М.Т.Степанянц выступила инициатором широкомасштаб­

ного проекта международных компаративистских исследований. Этот 
проект осуществляется уже более 15 лет, и его результатом стало прове­
дение под ее руководством ряда научных конференций и издание сборников 
по сравнительной философии. Так компаративистика стала еще одним 
аспектом -  и аспектом немаловажным -  историко-философского восто­
коведения. Существенным отличием от западной компаративистики яви­
лось, на мой взгляд, то обстоятельство, что сравнительные штудии здесь 
имеют тенденцию стать составной частью общих историко-философских 
востоковедных исследований.

«Профессор Степанянц имеет широкое международное признание как 
один из наиболее выдающихся интерпретаторов восточной мысли. Она 
обладает даром ясно и убедительно представлять очень сложные идеи, 
часто совершенно чуждые западным людям, ясно и с глубоким пониманием. 
Работы Степанянц не только профессиональны: ее страстно волнуют 
межкультурные политические и социальные проблемы, и эта страстность 
пронизывает ее труды и жизнь». (Из предисловия профессора Элиота 
Дейча к книге “Introduction to Eastern Thought". N. Y. - Oxf., 2002.)

3a последние три десятилетия в издательстве «Восточная литература» 
было опубликовано много представляющих большую научную ценность 
книг сотрудников сектора, которым руководит Мариэтта Тиграновна. 
Это и переводы текстов древних и средневековых мыслителей Индии, 
Вьетнама, Арабского Востока, и исследования направлений и учений, 
значимых для духовной культуры данных стран.

Шохин В.К. (главный научный сотрудник Института философии 
РАН) - Если попытаться кратко сформулировать основное достижение 
Мариэтты Тиграновны как организатора историко-философского восто­
коведения, то можно сказать, что ей удалось сориентировать работу сек­
тора восточных философий в двух основных направлениях -  это занятия 
конкретными текстовыми источниками (в первую очередь перевод памят­
ников восточных философий) и одновременно введение востоковедных ис­
следований в более широкий контекст философской компаративистики. Об 
этом наглядно свидетельствует не только основанная Институтом фило­
софии (по ее инициативе) в 1993 г. серия монографий «История восточной 
философии», но и другие публикации сектора, прежде всего издание от­
дельных памятников арабо-мусульманской и индийской философии, а так­
же материалы рубрики «История восточной философии» в самом солид­
ном отечественном периодическом историко-философском издании «Ис­
торико-философский ежегодник». Разумеется, эти направления определи­
лись не «сверху», но вследствие осуществления «естественных научных 
потребностей» самих сотрудников сектора, работающих и над источни­
ками, и над их общефилософской параметризацией. Однако от руково­
дителя в очень большой мере зависит, какие научные потребности под­
держивать и направлять и какие сложившиеся инерционные стереоти­

10