Книжная полка Сохранить
Размер шрифта:
А
А
А
|  Шрифт:
Arial
Times
|  Интервал:
Стандартный
Средний
Большой
|  Цвет сайта:
Ц
Ц
Ц
Ц
Ц

Смерть чиновника

Бесплатно
Основная коллекция
Артикул: 627520.01.99
Чехов, А.П. Смерть чиновника [Электронный ресурс] / А.П. Чехов. - Москва : Инфра-М, 2015. - 4 с. - Текст : электронный. - URL: https://znanium.com/catalog/product/517610 (дата обращения: 28.03.2024)
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов. Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в ридер.
А.П. Чехов 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

СМЕРТЬ ЧИНОВНИКА 

 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА–М 
2015 

1 

СМЕРТЬ ЧИНОВНИКА 

В один прекрасный вечер не менее прекрасный экзекутор, 
Иван Дмитрич Червяков, сидел во втором ряду кресел и глядел в 
бинокль на «Корневильские колокола». Он глядел и чувствовал 
себя на верху блаженства. Но вдруг... В рассказах часто встречается это «но вдруг». Авторы правы: жизнь так полна внезапностей! Но вдруг лицо его поморщилось, глаза подкатились, дыхание остановилось... он отвел от глаз бинокль, нагнулся и.... апчхи!!! Чихнул, как видите. Чихать никому и нигде не возбраняется. Чихают и мужики, и полицеймейстеры, и иногда даже и тайные советники. Все чихают. Червяков нисколько не сконфузился, 
утерся платочком и, как вежливый человек, поглядел вокруг себя: 
не обеспокоил ли он кого–нибудь своим чиханьем? Но тут уж 
пришлось сконфузиться. Он увидел, что старичок, сидевший впереди него, в первом ряду кресел, старательно вытирал свою лысину и шею перчаткой и бормотал что–то. В старичке Червяков 
узнал статского генерала Бризжалова, служащего по ведомству 
путей сообщения. 
«Я его обрызгал! – подумал Червяков. – Не мой начальник, 
чужой, но все–таки неловко. Извиниться надо». 
Червяков кашлянул, подался туловищем вперед и зашептал 
генералу на ухо: 
– Извините, ваше –ство, я вас обрызгал... я нечаянно... 
– Ничего, ничего... 
– Ради бога, извините. Я ведь... я не желал! 
– Ах, сидите, пожалуйста! Дайте слушать! 
Червяков сконфузился, глупо улыбнулся и начал глядеть на 
сцену. Глядел он, но уж блаженства больше не чувствовал. Его 
начало помучивать беспокойство. В антракте он подошел к 
Бризжалову, походил возле него и, поборовши робость, пробормотал: 
– Я вас обрызгал, ваше –ство... Простите... Я ведь... не то чтобы... 
– Ах, полноте... Я уж забыл, а вы всё о том же!– сказал генерал 
и нетерпеливо шевельнул нижней губой. 
«3абыл, а у самого ехидство в глазах, – подумал Червяков, подозрительно поглядывая на генерала. – И говорить не хочет. Надо 
бы ему объяснить, что я вовсе не желал... что это закон природы, 

2 

а то подумает, что я плюнуть хотел. Теперь не подумает, так после подумает!..» 
Придя домой, Червяков рассказал жене о своем невежестве. 
Жена, как показалось ему, слишком легкомысленно отнеслась к 
происшедшему; она только испугалась, а потом, когда узнала, что 
Бризжалов «чужой», успокоилась. 
– А все–таки ты сходи, извинись, – сказала она. – Подумает, 
что ты себя в публике держать не умеешь! 
– То–то вот и есть! Я извинялся, да он как–то странно... Ни 
одного слова путного не сказал. Да и некогда было разговаривать. 
На другой день Червяков надел новый вицмундир, подстригся 
и пошел к Бризжалову объяснить... Войдя в приемную генерала, 
он увидел там много просителей, а между просителями и самого 
генерала, который уже начал прием прошений. Опросив несколько просителей, генерал поднял глаза и на Червякова. 
– Вчера в «Аркадии», ежели припомните, ваше –тво, – начал 
докладывать экзекутор, – я чихнул–с и... нечаянно обрызгал... 
Изв... 
– Какие пустяки... Бог знает что! Вам что угодно? – обратился 
генерал к следующему просителю. 
«Говорить не хочет! – подумал Червяков, бледнея. – Сердится, 
значит... Нет, этого нельзя так оставить... Я ему объясню...» 
Когда генерал кончил беседу с последним просителем и направился во внутренние апартаменты, Червяков шагнул за ним и 
забормотал: 
– Ваше – ство! Ежели я осмеливаюсь беспокоить ваше –ство, 
то именно из чувства, могу сказать, раскаяния!.. Не нарочно, сами 
изволите знать–с! 
Генерал состроил плаксивое лицо и махнул рукой. 
– Да вы просто смеетесь, милостисдарь! – сказал он, скрываясь за дверью. 
«Какие же тут насмешки? – подумал Червяков. – Вовсе тут нет 
никаких насмешек! Генерал, а не может понять! Когда так, не 
стану же я больше извиняться перед этим фанфароном! Чёрт с 
ним! Напишу ему письмо, а ходить не стану! Ей–богу, не стану!» 
Так думал Червяков, идя домой. Письма генералу он не написал. Думал, думал, и никак не выдумал этого письма. Пришлось 
на другой день идти самому объяснять. 
– Я вчера приходил беспокоить ваше –ство, – забормотал он, 
когда генерал поднял на него вопрошающие глаза, – не для того, 

3 

чтобы смеяться, как вы изволили сказать. Я извинялся за то, что, 
чихая, брызнул–с..., а смеяться я и не думал. Смею ли я смеяться? 
Ежели мы будем смеяться, так никакого тогда, значит, и уважения к персонам... не будет... 
– Пошел вон!! – гаркнул вдруг посиневший и затрясшийся генерал. 
– Что–с? – спросил шёпотом Червяков, млея от ужаса. 
– Пошел вон!! – повторил генерал, затопав ногами. 
В животе у Червякова что–то оторвалось. Ничего не видя, ничего не слыша, он попятился к двери, вышел на улицу и поплелся... Придя машинально домой, не снимая вицмундира, он лег на 
диван и... помер.