А.П. Чехов 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

НА БОЛЬШОЙ 
ДОРОГЕ 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА-М 
2015 

1 

СОДЕРЖАНИЕ 

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА ............................................................3 

ЯВЛЕНИЕ I ...............................................................................4 
ЯВЛЕНИЕ II..............................................................................8 
ЯВЛЕНИЕ III...........................................................................15 
ЯВЛЕНИЕ IV ..........................................................................22 
ЯВЛЕНИЕ V............................................................................23 

2 

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА 

Тихон Евстигнеев, содержатель кабака на большой дороге. 
Семен Сергеевич Борцов, разорившийся помещик, 
Марья Егоровна, его жена. 
Савва, старик-странник. 
Назаровна богомолка. 
Ефимовна богомолка. 
Федя, прохожий фабричный. 
Егор Мерик, бродяга. 
Кузьма, проезжий. 
Почтальон. 
Кучер Берцовой. 
Богомольцы, гуртовщики, проезжие и проч. 

3 

 

Действие происходит в одной из южнорусских губерний. 
 
Сцена представляет собой кабак Тихона. Направо прила-
вок и полки с бутылками. В глубине дверь, ведущая наружу. 
Над нею снаружи висит красный засаленный фонарик. Пол и 
скамьи, стоящие у стен, вплотную заняты богомольцами и 
прохожими. Многие, за неимением места, спят сидя. Глубокая 
ночь. При поднятии занавеса слышится гром и в дверь видна 
молния. 
 
 

ЯВЛЕНИЕ I 

 
 
За прилавком Тихон. На одной из скамей, развалясь, по-
лулежит Федя и тихо наигрывает на гармонийке. Около него 
сидит Борцов, одетый в поношенное летнее платье. На полу 
около скамей расположились Савва, Назаровна и Ефимовна. 
 
Ефимовна (Назаровне): Потолкай-ка, мать, старца! Словно, 
никак, богу душу отдает. 
Назаровна (поднимая с лица Саввы, край сермяги): Божий че-
ловек, а божий человек! Жив ты, аль уж помер? 
Савва: Зачем помер? Жив, матушка. (Приподнимаясь на ло-
коть.) Укрой-ка мне, убогонькая, ноги! Вот так. Правую больше. 
Вот так, матушка. Дай бог здоровья. 
Назаровна (прикрывая Савве ноги): Спи, батюшка. 
Савва: Какой уж тут сон? Было б терпенье муку эту перенесть, 
а спанья, матушка, хоть и не надо. Не достоин грешник покой 
иметь. Это что шумит, богомолочка? 
Назаровна: Грозу бог посылает. Ветер воет, а дождик так и 
хлещет, так и хлещет. По крыше и в стекла словно горошком 
дробненьким. Чуешь? Разверзлись хляби небесные. 
 

4 

Гром. 
 
Свят, свят, свят... 
Федя: И гремит, и гудит, и шумит, и... конца краю нет! Гууу... 
словно лес шумит... Гууу... Ветер как собака воет... (Ежится.) Хо-
лодно! Одежа мокрая, хоть возьми да выжми, двери настежь... 
(Тихо наигрывает.) Размокла моя гармония, православные, ника-
кой музыки нет, а то бы я вам такую концерту отшпандорил, что 
держись шапка! Великолепно! Кадрель ежели, или польку, поло-
жим... или какой русский куплетец... всё это мы можем. В городе, 
когда в коридорных при гранд-ателе состоял, денег не нажил, а в 
рассуждении гармонии все ноты превозошел. И на гитаре умею. 
Голос из угла: Дурак, дурацкие и речи. 
Федя: От дурака слышу. 
 
Пауза. 
 
Назаровна (Савве): Тебе бы, старик, таперича в тепле поле-
жать, ножку-то погреть. 
 
Пауза. 
 
Старик! Человек божий! (Толкает Савву.) Ай помирать соби-
раешься? 
Федя: Ты бы, дедусь, водочки выпил. Ты выпьешь, а оно в жи-
воте погорит, погорит, да от сердца и оттянет малость. Выпей-ка! 
Назаровна: Не бахвальничай, парень! Старик, может, душу бо-
гу отдает да о грехах кается, а ты слова такие, да с гармонией... 
Брось музыку-то! Глаза бесстыжие! 
Федя: А ты чего к нему пристала? Ему невмочь, а ты... бабьи 
глупости... Он из праведности не может тебе грубое слово вы-
молвить, а ты обрадовалась, рада, что он тебя, дуру, слушает... 
Спи, дедусь, не слушай! Пущай болтает, а ты наплюй. Бабий язык 
- чертово помело, выметет из дому хитреца и мудреца. Наплюй... 
(Всплескивает руками.) Да и худой же ты, братец ты мой! 
Страсть! Чисто как ни на есть мертвый шкилет! Никакой живно-
сти! Ай и впрямь помираешь? 
Савва: Зачем помирать? Избави, господи, зря помереть... По-
маюсь маленько, а там и поднимусь с божьей помощью... Не по-
пустит матерь божия в чужой земле помереть... Помру дома... 

5 

Федя: Издалече сам? 
Савва: Вологодский. Из самой Вологды... мещанин тамош-
ний... 
Федя. А где это Вологда? 
Тихон: За Москвой... Губерния... 
Федя: Тю, тю, тю... Занесло же тебя, борода! И все пешком? 
Савва: Пешком, паренек. Был у Тихона Задонского, а иду в 
Святые горы... Из Святых гор, коли на то воля господня, в 
Одест... Оттеда, сказывают, в Ерусалим задешево отправляют. 
Будто за двадцать один рупь... 
Федя: А в Москве был? 
Савва: Эва! разов пять... 
Федя: Хороший город? (Закуривает.) Стоющий? 
Савва: Святынь много, парень... Где святынь много, там везде 
хорошо... 
Борцов (подходит к прилавку и Тихону): Еще раз прошу! Дай 
Христа ради! 
Федя: Главное в городе, чтоб чистота была... Ежели пыль - по-
ливать, ежели грязь - чистить. Чтоб дома высокие были... театр, 
полиция... извозчики, которые... Сам жил в городах, понимаю. 
Борцов: Рюмочку... вот эту маленькую. В долг ведь! Отдам! 
Тихон: Ладно. 
Борцов: Ну прошу! Сделай милость! 
Тихон: Ступай! 
Борцов: Ты меня не понимаешь... Пойми ты, невежа, если в 
твоей деревянной, мужицкой голове есть хоть капля мозга, не я 
прошу, нутро, выражаясь по-твоему, по-мужицкому, просит! Бо-
лезнь моя просит! Пойми! 
Тихон: Нечего нам понимать... Отходи! 
Борцов: Ведь если я не выпью сейчас, пойми ты это, если я не 
удовлетворю своей страсти, то я могу преступление совершить. Я 
бог знает что могу сделать! Видал ты, хам, на своем кабацком ве-
ку много пьяного люда, и неужели же ты до сих пор не сумел 
уяснить себе, что это за люди? Это больные! На цепь их сажай, 
бей, режь, а водки дай! Ну, покорнейше прошу! Сделай милость! 
Унижаюсь! Боже мой, как я унижаюсь! 
Тихон: Деньги давай, тогда и водка будет. 
Борцов: Где же мне взять денег? Все пропито! Все дотла! Что 
же я могу тебе дать? Пальто вот только одно осталось, но дать 

6 

тебе его я не могу... Оно на голом теле. Хочешь шапку? (Снимает 
шапку и подает ее Тихону.) 
Тихон (осматривая шапку): Гм... Шапка шапке рознь... Дыр, 
словно в решете. 
Федя (смеется): Дворянская! По улице в ней ходить да перед 
мамзелями снимать. Здрасте, прощайте! Как поживаете? 
Тихон (отдает Борцову шапку): И даром не надо. Навоз. 
Борцов: Не нравится? В таком случае дай в долг! Буду обратно 
идти из города, занесу тебе твой пятак! Подавись тогда этим пя-
таком! Подавись! Пусть он у тебя поперек горла станет! (Кашля-
ет.) Ненавижу! 
Тихон (стуча кулаком о прилавок): Чего пристал? Какой-такой 
ты человек? Что за жулик? Зачем пришел? 
Борцов: Выпить хочу! Не я хочу, болезнь моя хочет! Пойми! 
Тихон: Не выводи меня из моего терпения! Живо в степи бу-
дешь! 
Борцов: Что же мне делать? (Отходит от прилавка.) Что же де-
лать? (Задумывается.) 
Ефимовна: Это тебя нечистый мутит. Ты плюнь, барин. Он те-
бе, окаянный, шепчет: выпей! выпей! А ты ему: не выпью! не вы-
пью! Отстанет! 
Федя: В башке-то, небось - тру-ту-ту-ту... Животы подвело! 
(Хохочет.) Влажной ты, ваше благородие! Ложись-ка спи! Нечего 
пугалом посередь кабака торчать! Не огород нашел! 
Борцов (со злобой): Молчи! Тебя не спрашивают, осел! 
Федя: Ты говори, говори, да не заговаривайся! Видали мы та-
ких! Много вас таких здесь по большой дороге шатается! В от-
ношении осла, как звездану тебя по уху, так взвоешь пуще ветра. 
Сам осел! Дрянь! 
 
Пауза. 
 
Сволочь! 
Назаровна: Старец, может, молитву творит и душу богу отда-
ет, а они, нечестивцы, друг дружку задирают да слова разные... 
Срамники! 
Федя: А ты, кочерыжка, коли в кабак попала, не хныкай! В ка-
баке и кабацкий обычай. 

7 

Боpцов: Как же мне быть? Что делать? Как мне дать ему по-
нять? Какое же еще нужно красноречие? (Тихону.) Кровь запек-
лась в груди! Дядя Тихон! (Плачет.) Дядя Тихон! 
Савва (стонет): Стреляет в ногу, словно пулей огненной... Бо-
гомолочка, матушка! 
Ефимовна: Что, батюшка? 
Савва: Кто это плачет? 
Ефимовна: Барин. 
Савва: Попроси барина, пущай и за меня слезу прольет, чтоб 
довелось в Вологде помереть. Слезная молитва угодней. 
Борцов: Не молюсь я, дед! Не слезы это! Сок! Сдавило мою 
душу и сок течет. (Садится у ног Саввы.) Сок! Впрочем, не по-
нять вам! Не понять, дед, твоему темному разуму. Темные вы 
люди! 
Савва: Где ж светлых-то взять? 
Борцов: Есть, дед, светлые... Они бы поняли! 
Савва: Есть, есть, родимый... Святые светлые были... Они вся-
кое горе понимали... Ты им и не говори, а они поймут... В глаза 
тебе взглянут - поймут... И такое тебе утешение после их поня-
тия, словно и горя не было - рукой снимет! 
Федя: А ты нешто видал святых? 
Савва: Случалось, паренек... На земле всякого народу много. 
Есть и грешники, есть и божьи слуги. 
Борцов: Ничего не понимаю... (Быстро поднимается.) Разгово-
ры нужно понимать, а разве у меня теперь есть разум? У меня 
есть инстинкт, жажда! (Быстро подходит к прилавку.) Тихон, 
возьми пальто! Понимаешь? (Хочет снять пальто.) Пальто... 
Тихон: А под пальтом что? (Смотрит Борцову под пальто.) Го-
лое тело? Не снимай, не возьму... Не стану я брать греха на душу. 
 
Входит Mepee. 
 
 

ЯВЛЕНИЕ II 

 
 
Те же и Mepee. 
 

8 

Борцов: Хорошо, я грех беру на себя! Согласен? 
Mepee (молча снимает сермягу и остается в поддевке. За поя-
сом топор): Кому холодно, а медведю да не помнящему родства 
всегда жарко. Взопрел! (Кладет на пол топор и снимает поддев-
ку.) Покеда из грязи ногу вытащишь, так с тебя ведро пота сте-
чет. Одну ногу вытащил, а другая вязнет. 
Ефимовна: Это так... Родненький, дождик не меньше? 
Mepee (поглядев на Ефимовну): С бабами не рассуждаю. 
 
Пауза. 
 
Борцов (Тихону): На себя грех беру! Да ты слышишь или нет? 
Тихон: И слышать не желаю, отстань! 
Mepee: Темень, словно кто дегтем небо вымазал. Носа не ви-
дать. А дождь в рожу бьет, что твоя пурга... (Берет в охапку оде-
жу и топор.) 
Федя: Для вашего брата, жулика, это - первое дело. Зверь 
хищный прячется, а вам праздник, шутам. 
Mepee: Который человек говорит эти слова? 
Федя: Погляди... чай, не повылазило. 
Mepee: Так и запишем... (Подходит к Тихону.) Здорово, мор-
дастый! Аль не спознал? 
Тихон: Коли ежели вас всех пьяниц спознавать, что по боль-
шой дороге ходит, так для этого самого во лбу, почитай, десять 
дыр надо. 
Mepee. А ты погляди... 
 
Пауза. 
 
Тихон: А и то спознал, скажи на милость! По глазищам спо-
знал! (Подает руку.) Андрей Поликарпов? 
Mepee: Был Андрей Поликарпов, а нынче, почитай, Егор Ме-
рик. 
Тихон: Зачем так? 
Мерик: Какой билет бог послал, так и обозначаюсь. Месяца 
два как Мерик... 
 
Гром. 
 

9 

Ррр... Греми, не испужался! (Осматривается.) Борзых тут не-
ту? 
Тихон: Какие борзые! Всё больше мошка да комары... Народ 
мякенький... Борзые теперича, чай, на перинах дрыхнут... (Гром-
ко.) Православные, стерегите карманы да одежонку, коли жалко! 
Лихой человек! Скрадет! 
Мерик: Ну, деньжонки пущай берегут, ежели есть, а касатель-
но одежи - не трону. Брать некуда. 
Тихон: Куда нелегкая несет? 
Мерик: В Кубань. 
Тихон: Эва! 
Федя: В Кубань? Ей-богу? (Приподнимается.) Славные места! 
Такой, братцы, край, что и во сне не увидишь, хоть три года спи! 
Приволье! Сказывают, птицы этой самой, дичи, зверья всякого и - 
боже ты мой! Трава круглый год растет, народ - душа в душу, 
земли - девать некуда! Начальство, сказывают... мне намедни 
один солдатик сказывал... дает по сто десятин на рыло. Счастье, 
побей меня бог! 
Мерик: Счастье... Счастье за спиной ходит... Его не видать... 
Коли локоть укусишь, и счастье увидишь... Одна глупость... (Ог-
лядывает скамьи и народ.) Словно привал арестантский... Здоро-
во, нужда! 
Ефимовна (Мерику): Глазища-то какие злющие!.. В тебе, па-
рень, ворог сидит... Ты на нас не гляди. 
Мерик: Здорово, беднота! 
Ефимовна: Отвернись! (Толкает Савву.) Саввушка, на нас злой 
человек глядит! Испортит, родименький! (Мерику.) Отвернись, 
говорю, аспид! 
Савва: Не тронет, матушка, не тронет... Не попустит бог. 
Мерик: Здорово, православные! (Пожимает плечами.) Молчат! 
Ведь не спите же, косолапые! Чего же молчите? 
Ефимовна: Отверни глазищи-то! Гордыню бесовскую отвер-
ни! 
Мерик: Молчи ты, старая карга! Не гордыней бесовской, а 
лаской и словом добрым хотел почесть долю горькую! Словно 
мухи жметесь от холода - ну, жалко стало, хотел доброе слово 
вымолвить, нужду приголубить, а вы рожи воротите! Что ж? И не 
надо! (Подходит к Феде.) Из Каких будете? 
Федя: Тутошние, хамоньевские заводские. С кирпичных заво-
дов. 

10 

Mepee: Встань-кась! 
Федя (приподнимаясь): Ну? 
Mepee: Вставай! Совсем вставай, я тут лягу... 
Федя. То-ись... Твое место, што ли? 
Mepee: Мое. Поди ложись наземь! 
Федя: Проходи, прохожий... Не испужался... 
Mepee: Прыткий... Ну, ступай, не разговаривай! Плакаться бу-
дешь, глупый человек! 
Тихон (Феде): Не прекословь ему, парень! Наплюй! 
Федя: Какую ты имеешь полную праву? Вытаращил свои щу-
чьи глазищи и думаешь - испужался! (Собирает свой скарб в 
охапку, идет и постилает себе на полу.) Черт! (Ложится и укры-
вается с головой.) 
Mepee (постилает себе на скамье): Стало быть, не видал ты 
черта, коли им меня обзываешь. Черти не такие. (Ложится и кла-
дет рядом с собой топор.) Ложись, топорик, братик... Дай я тебе 
топорище укрою. 
Тихон: Топор где взял? 
Mepee: Украл... Украл, а теперь вот и ношусь с ним, как с пи-
саной торбой: и бросать жалко и девать некуда. Как жена посты-
лая... Да... (Укрывается.) Черти, брат, не такие... 
Федя (высовывая голову из-под сермяги): А какие? 
Mepee: Они как пар, дух... Дунуть вот (дует), такие и они. Ви-
деть их невозможно. 
Голос из угла: Ежели под борону сесть, так увидишь. 
Mepee: Сидел, не видал... Бабы врут да глупые мужики... Ни 
черта не увидишь, ни лешего, ни мертвеца... Глаз не так сотворен, 
чтоб всё увидать можно было... Когда мал был, нарочито по но-
чам в лес ходил лешего поглядеть... Кричу, кричу, бывало, что 
есть духу, зову лешего и глазами не моргаю: пустяк разный ме-
рещится, а лешего не видать. На погост по ночам ходил, мертве-
цов желал видеть - врут бабы. Зверье всякое видывал, а что на-
счет страшного - накося выкуси! Глаз не тот... 
Голос из угла: Не говори, бывает так, что и увидишь... В на-
шей деревне потрошил один мужик; кабана... Распорол этта тре-
буху, а оттеда как выскочит! 
Савва (приподнимаясь): Ребятушки, не поминайте вы нечисто-
го! Грех, милые! 
Mepee: Ааа... седая борода! Шкилет! (Смеется.) Не надо и на 
погост итить, свои мертвецы из-под пола вылезают наставления 

11