Крейцерова соната

Л.Н. Толстой  
 

 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 
 

КРЕЙЦЕРОВА СОНАТА 

 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА-М 
2014 

1 

СОДЕРЖАНИЕ 

Крейцерова соната.........................................................................3 
I ............................................................................................... 3 

II ......................................................................................................8 
III...................................................................................................12 
IV...................................................................................................13 
V....................................................................................................16 
VI...................................................................................................18 
VII .................................................................................................19 
VIII................................................................................................20 
IX...................................................................................................21 
X....................................................................................................23 
XI...................................................................................................24 
XII .................................................................................................28 
XIII................................................................................................30 
XIV................................................................................................33 
XV.................................................................................................35 
XVI................................................................................................37 
XVII ..............................................................................................40 
XVIII .............................................................................................42 
XIX................................................................................................44 
XX.................................................................................................47 
XXI................................................................................................49 
XXII ..............................................................................................54 
XXIII .............................................................................................57 
XXIV.............................................................................................60 
XXV ..............................................................................................61 
XXVI.............................................................................................65 
XXVII............................................................................................68 
XXVIII ..........................................................................................73 

2 

КРЕЙЦЕРОВА СОНАТА 

 
А я говорю вам, что всякий, 
кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. 
Матфея V, 28. 
 
 
Говорят ему ученики его: если такова обязанность человека к 
жене, то лучше не жениться. 
Он же сказал им: не все вмещают слово сие: но кому дано. 
Ибо есть скопцы, которые из 
чрева матернего родились так, и 
есть скопцы, которые сделали 
себя сами скопцами для царства 
небесного. 
Кто 
может 
вместить, да вместит. 
Матфея XIX, 10, 11, 12. 
 

I 

 
Это было ранней весной. Мы ехали вторые сутки. В вагон 
входили и выходили едущие на короткие расстояния, но трое 
ехало, так же как и я, с самого места отхода поезда: некрасивая и 
немолодая дама, курящая, с измученным лицом, в полу мужском 
пальто и шапочке, ее знакомый, разговорчивый человек лет сорока, с аккуратными новыми вещами, и еще державшийся особняком небольшого роста господин с порывистыми движениями, 
еще не старый, но с очевидно преждевременно поседевшими 
курчавыми волосами и с необыкновенно блестящими глазами, 
быстро перебегавшими с предмета на предмет. Он был одет в 
старое от дорогого портного пальто с барашковым воротником и 
высокую барашковую шапку. Под пальто, когда он расстегивался, видна была поддевка и русская вышитая рубаха. Особенность 

3 

этого господина состояла еще в том, что он изредка издавал 
странные звуки, похожие на откашливанье или на начатый и 
оборванный смех. 
Господин этот во все время путешествия старательно избегал 
общения и знакомства с пассажирами. На заговариванья соседей 
он отвечал коротко и резко и или читал, или, глядя в окно, курил, 
или, достав провизию из своего старого мешка, пил чай, или закусывал. 
Мне казалось, что он тяготится своим одиночеством, н я несколько раз хотел заговорить с ним, но всякий раз, когда глаза 
наши встречались, что случалось часто, так как мы сидели наискоски друг против друга, он отворачивался и брался за книгу или 
смотрел в окно. 
Во время остановки, перед вечером второго дня, на большой 
станции нервный господин этот сходил за горячей водой и заварил себе чай. Господин же с аккуратными новыми вещами, адвокат, как я узнал впоследствии, с своей соседкой, курящей дамой в 
полумужском пальто, пошли пить чай на станцию. 
Во время отсутствия господина с дамой в вагон вошло несколько новых лиц и в том числе высокий бритый морщинистый 
старик, очевидно купец, в ильковой шубе и суконном картузе с 
огромным козырьком. Купец сел против места дамы с адвокатом 
и тотчас же вступил в разговор с молодым человеком, по виду 
купеческим приказчиком, вошедшим в вагон тоже на этой станции. 
Я сидел наискоски и, так как поезд стоял, мог в те минуты, когда никто не проходил, слышать урывками их разговор. Купец 
объявил сначала о том, что он едет в свое имение, которое отстоит только на одну станцию; потом, как всегда, заговорили сначала о ценах, о торговле, говорили, как всегда, о том, как Москва 
нынче торгует, потом заговорили о Нижегородской ярманке. 
Приказчик стал рассказывать про кутежи какого-то известного 
обоим богача-купца на ярманке, но старик не дал ему договорить 
и стал сам рассказывать про былые кутежи в Кунавине, в которых он сам участвовал. Он, видимо, гордился своим участием в 
них и с видимой радостью рассказывал, как они вместе с этим 
самым знакомым сделали раз пьяные в Кунавине такую штуку, 
что ее надо было рассказать шепотом и что приказчик захохотал 
на весь вагон, а старик тоже засмеялся, оскалив два желтые зуба. 

4 

Не ожидая услышать ничего интересного, я встал, чтобы походить по платформе до отхода поезда. В дверях мне встретились 
адвокат с дамой, на ходу про что-то оживленно разговаривавшие. 
– Не успеете, – сказал мне общительный адвокат, – сейчас 
второй звонок. 
И точно, я не успел дойти до конца вагонов, как раздался звонок. Когда я вернулся, между дамой и адвокатом продолжался 
оживленный разговор. Старый купец молча сидел напротив них, 
строго глядя перед собой и изредка неодобрительно жуя зубами. 
– Затем она прямо объявила своему супругу, – улыбаясь, говорил адвокат в то время, как я проходил мимо него, – что она не 
может, да и не желает жить с ним, так как… 
И он стал рассказывать далее что-то, чего я не мог расслышать. Вслед за мной прошли еще пассажиры, прошел кондуктор, 
вбежал артельщик, и довольно долго был шум, из-за которого не 
слышно было разговора. Когда все затихло и я опять услыхал голос адвоката, разговор, очевидно, с частного случая перешел уже 
на общие соображения. 
Адвокат говорил о том, как вопрос о разводе занимал теперь 
общественное мнение в Европе и как у нас все чаще и чаще являлись такие же случаи. Заметив, что его голос один слышен, адвокат прекратил свою речь и обратился к старику. 
– В старину этого не было, не правда ли? – сказал он, приятно 
улыбаясь. 
Старик хотел что-то ответить, но в это время поезд тронулся, и 
старик, сняв картуз, начал креститься и читать шепотом молитву. 
Адвокат, отведя в сторону глаза, учтиво дожидался. Окончив 
свою молитву и троекратное крещение, старик надел прямо и 
глубоко свой картуз, поправился на месте и начал говорить. 
– Бывало, сударь, и прежде, только меньше, – сказал он. – По 
нынешнему времени нельзя этому не быть. Уж очень образованны стали. 
Поезд, двигаясь все быстрее и быстрее, погромыхивал на 
стычках, и мне трудно было расслышать, а интересно было, и я 
пересел ближе. Сосед мой, нервный господин с блестящими глазами, очевидно, тоже заинтересовался и, не вставая с места, прислушивался. 
– Да чем же худо образование? – чуть заметно улыбаясь, сказала дама. – Неужели же лучше так жениться, как в старину, когда жених и невеста и не видали даже друг друга? – продолжала 

5 

она, по привычке многих дам отвечая не на слова своего собеседника, а на те слова, которые она думала, что он скажет. – Не знали, любят ли, могут ли любить, а выходили за кого попало, да 
всю жизнь и мучались; так, по-вашему, это лучше? – говорила 
она, очевидно обращая речь ко мне и к адвокату, но менее всего к 
старику, с которым говорила. 
– Уж очень образованны стали, – повторил купец, презрительно глядя на даму и оставляя ее вопрос без ответа. 
– Желательно бы знать, как вы объясняете связь между образованием и несогласием в супружестве, – чуть заметно улыбаясь, 
сказал адвокат. 
Купец что-то хотел сказать, но дама перебила его. 
– Нет, уж это время прошло, – сказала она. Но адвокат остановил ее: 
– Нет, позвольте им выразить свою мысль. 
– Глупости от образованья, – решительно сказал старик. 
– Женят таких, которые не любят друг друга, а потом удивляются, что несогласно живут, – торопилась говорить дама, оглядываясь на адвоката и на меня и даже на приказчика, который, 
поднявшись с своего места и облокотившись на спинку, улыбаясь, прислушивался к разговору. – Ведь это только животных 
можно спаривать, как хозяин хочет, а люди имеют свои склонности, привязанности, – очевидно желая уязвить купца, говорила 
она. 
– Напрасно так говорите, сударыня, – сказал старик, – животное скот, а человеку дан закон. 
– Ну да как же жить с человеком, когда любви нет? – все торопилась дама высказывать свои суждения, которые, вероятно, ей 
казались очень новыми. 
– Прежде этого не разбирали, – внушительным тоном сказал 
старик, – нынче только завелось это. Как что, она сейчас и говорит: «Я от тебя уйду». У мужиков на что, и то эта самая мода завелась. «На, говорит, вот тебе твои рубахи и портки, а я пойду с 
Ванькой, он кудрявей тебя». Ну вот и толкуй. А в женщине первое дело страх должен быть. 
Приказчик посмотрел и на адвоката, и на даму, и на меня, очевидно удерживая улыбку и готовый и осмеять и одобрить речь 
купца, смотря по тому, как она будет принята. 
– Какой же страх? – сказала дама. 
– А такой: да боится своего му-у-ужа! Вот какой страх. 

6 

– Ну, уж это, батюшка, время прошло, – даже с некоторой злобой сказала дама. 
– Нет, сударыня, этому времени пройти нельзя. Как была она, 
Ева, женщина, из ребра мужнина сотворена, так и останется до 
скончания века, – сказал старик, так строго и победительно тряхнув головой, что приказчик тотчас же решил, что победа на стороне купца, и громко засмеялся. 
– Да это вы, мужчины, так рассуждаете, – говорила дама, не 
сдаваясь и оглядываясь на нас, – сами себе дали свободу, а женщину хотите в терему держать. Сами небось себе все позволяете. 
– Позволенья никто не дает, а только что от мужчины в доме 
ничего не прибудет, а женщина – жено – утлый сосуд, – продолжал внушать купец. 
Внушительность интонаций купца, очевидно, побеждала слушателей, и дама даже чувствовала себя подавленной, но все еще 
не сдавалась. 
– Да, но я думаю, вы согласитесь, что женщина – человек, и 
имеет чувства, как и мужчина. Ну что же ей делать, если она не 
любит мужа? 
– Не любит! – грозно повторил купец, двинув бровями и губами. – Небось полюбит! 
Этот неожиданный аргумент особенно понравился приказчику, и он издал одобрительный звук. 
– Да нет, не полюбит, – заговорила дама, – а если любви нет, 
то ведь к этому нельзя же принудить. 
– Ну, а как жена изменит мужу, тогда как? – сказал адвокат. 
– Этого не полагается, – сказал старик, – за этим смотреть надо. 
– А как случится, тогда как? Ведь бывает же. 
– У кого бывает, а у нас не бывает, – сказал старик. Все помолчали. Приказчик пошевелился, еще подвинулся и, видимо не 
желая отстать от других, улыбаясь, начал: 
– Да-с, вот тоже у нашего молодца скандал один вышел. Тоже 
рассудить слишком трудно. Тоже попалась такая женщина, что 
распутевая. И пошла чертить. А малый степенный и с развитием. 
Сначала с конторщиком. Уговаривал он тоже добром. Не унялась. Всякие пакости делала. Его деньги стала красть. И бил он 
ее. Что ж, все хужела. С некрещеным, с евреем, с позволенья сказать, свела шашни. Что ж ему делать? Бросил ее совсем. Так и 
живет холостой, а она слоняется. 

7 

– Потому он дурак, – сказал старик. – Кабы он спервоначала 
не дал ей ходу, а укороту бы дал настоящую, жила бы небось. 
Волю не давать надо сначала. Не верь лошади в поле, а жене в 
доме. 
В это время пришел кондуктор спрашивать билеты до ближайшей станции. Старик отдал свой билет. 
– Да-с, загодя укорачивать надо женский пол, а то все пропадет. 
– Ну, а как же вы сами сейчас рассказывали, как женатые люди на ярманке в Кунавине веселятся? – сказал я, не выдержав. 
– Эта статья особая, – сказал купец и погрузился в молчанье. 
Когда раздался свисток, купец поднялся, достал из-под лавки 
мешок, запахнулся и, приподняв картуз, вышел на тормоз. 
 

II 

 
Только что старик ушел, поднялся разговор в несколько голосов. 
– Старого завета папаша, – сказал приказчик. 
– Вот Домострой живой, – сказала дама. – Какое дикое понятие о женщине и о браке! 
– Да-с, далеки мы от европейского взгляда на брак, – сказал 
адвокат. 
– Ведь главное то, чего не понимают такие люди, – сказала 
дама, – это то, что брак без любви не есть брак, что только любовь освящает брак и что брак истинный только тот, который освящает любовь. 
Приказчик слушал и улыбался, желая запомнить для употребления сколько можно больше из умных разговоров. 
В середине речи дамы позади меня послышался звук как бы 
прерванного смеха или рыдания, и, оглянувшись, мы увидали 
моего соседа, седого одинокого господина с блестящими глазами, 
который во время разговора, очевидно интересовавшего его, незаметно подошел к нам. Он стоял, положив руки на спинку сиденья, и, очевидно, очень волновался: лицо его было красно и на 
щека вздрагивал мускул. 

8 

– Какая же это любовь… любовь… любовь… освящает 
брак? – сказал он, запинаясь. 
Видя взволнованное состояние собеседника, дама постаралась 
ответить ему как можно мягче и обстоятельнее. 
– Истинная любовь… Есть эта любовь между мужчиной и 
женщиной, возможен и брак, – сказала дама. 
– Да-с, но что разуметь под любовью истинной? – неловко 
улыбаясь и робея, сказал господин с блестящими глазами. 
– Всякий знает, что такое любовь, – сказала дама, очевидно 
желая прекратить с ним разговор. 
– А я не знаю, – сказал господин. – Надо определить, что вы 
разумеете… 
– Как? очень просто, – сказала дама, но задумалась. – Любовь? 
Любовь есть исключительное предпочтение одного или одной 
перед всеми остальными, – сказала она. 
– Предпочтение на сколько времени? На месяц? На два дни, на 
полчаса? – проговорил седой господин и засмеялся. 
– Нет, позвольте, вы, очевидно, не про то говорите. 
– Нет-с, я про то самое. 
– Они говорят, – вступился адвокат, указывая на даму, – что 
брак должен вытекать, во-первых, из привязанности, любви, если 
хотите, и что если налицо есть таковая, то только в этом случае 
брак представляет из себя нечто, так сказать, священное. Затем, 
что всякий брак, в основе которого не заложены естественные 
привязанности – любовь, если хотите, – не имеет в себе ничего 
нравственно обязательного. Так ли я понимаю? – обратился он к 
даме. 
Дама движением головы выразила одобрение разъяснению 
своей мысли. 
– Засим… – продолжал речь адвокат, но нервный господин с 
горевшими огнем теперь глазами, очевидно, с трудом удерживался и, не дав адвокату договорить, начал: 
– Нет, я про то самое, про предпочтение одного или одной перед всеми другими, но я только спрашиваю: предпочтение на 
сколько времени? 
– На сколько времени? надолго, на всю жизнь иногда, – сказала дама, пожимая плечами. 
– Да ведь это только в романах, а в жизни никогда. В жизни 
бывает это предпочтение одного перед другими на года, что 
очень редко, чаще на месяцы, а то на недели, на дни, на часы, – 

9 

говорил он, очевидно зная, что он удивляет всех своим мнением, 
и довольный этим. 
– Ах, что вы! Да нет. Нет, позвольте, – в один голос заговорили мы все трое. Даже приказчик издал какой-то неодобрительный 
звук. 
– Да-с, я знаю, – перекрикивал нас седой господин, – вы говорите про то, что считается существующим, а я говорю про то, что 
есть. Всякий мужчина испытывает то, что вы называете любовью, 
к каждой красивой женщине. 
– Ах, это ужасно, что вы говорите; но есть же между людьми 
то чувство, которое называется любовью и которое дается не на 
месяцы и годы, а на всю жизнь? 
– Нет, нету. Если допустить даже, что мужчина и предпочел 
бы известную женщину на всю жизнь, то женщина-то, по всем 
вероятиям, предпочтет другого, и так всегда было и есть на свете, – сказал он и достал папиросочницу и стал закуривать. 
– Но может быть и взаимность, – сказал адвокат. 
– Нет-с, не может быть, – возразил он, – так же как не может 
быть, что в возу гороха две замеченные горошины легли бы рядом. Да кроме того, тут не невероятность одна, тут, наверное, 
пресыщение. Любить всю жизнь одну или одного – это все равно, 
что сказать, что одна свечка будет гореть всю жизнь, – говорил 
он, жадно затягиваясь. 
– Но вы все говорите про плотскую любовь. Разве вы не допускаете любви, основанной на единстве идеалов, на духовном 
сродстве? – сказала дама. 
– Духовное сродство! Единство идеалов! – повторил он, издавая свой звук. – Но в таком случае незачем спать вместе (простите за грубость). А то вследствие единства идеалов люди ложатся 
спать вместе, – сказал он и нервно засмеялся. 
– Но позвольте, – сказал адвокат, – факт противоречит тому, 
что вы говорите. Мы видим, что супружества существуют, что 
все человечество или большинство его живет брачной жизнью и 
многие честно проживают продолжительную брачную жизнь. 
Седой господин опять засмеялся. 
– То вы говорите, что брак основывается на любви, когда же я 
выражаю сомнение в существовании любви, кроме чувственной, 
вы мне доказываете существование любви тем, что существуют 
браки. Да брак-то в наше время один обман! 

10 

– Нет-с, позвольте, – сказал адвокат, – я говорю только, что 
существовали и существуют браки. 
– Существуют. Да только отчего они существуют? Они существовали и существуют у тех людей, которые в браке видят нечто 
таинственное, таинство, которое обязывает перед богом. У тех 
они существуют, а у нас их нет. У нас люди женятся, не видя в 
браке ничего, кроме совокупления, и выходит или обман, или насилие. Когда обман, то это легче переносится. Муж и жена только 
обманывают людей, что они в единобрачии, а живут в многоженстве и в многомужестве. Это скверно, но еще идет; но когда, как 
это чаще всего бывает, муж и жена приняли на себя внешнее обязательство жить вместе всю жизнь и со второго месяца уж ненавидят друг друга, желают разойтись и все-таки живут, тогда это 
выходит тот страшный ад, от которого спиваются, стреляются, 
убивают и отравляют себя и друг друга, – говорил он все быстрее, не давая никому вставить слова и все больше и больше разгорячаясь. Все молчали. Было неловко. 
– Да, без сомнения, бывают критические эпизоды в супружеской жизни, – сказал адвокат, желая прекратить неприлично горячий разговор. 
– Вы, как я вижу, узнали, кто я? – тихо и как будто спокойно 
сказал седой господин. 
– Нет, я не имею удовольствия. 
– Удовольствие небольшое. Я Позднышев, тот, с которым случился тот критический эпизод, на который вы намекаете, тот эпизод, что он жену убил, – сказал он, оглядывая быстро каждого из 
нас. 
Никто не нашелся, что сказать, и все молчали. 
– Ну, все равно, – сказал он, издавая свой звук. – Впрочем, извините! А!.. не буду стеснять вас. 
– Да нет, помилуйте… – сам не зная, что «помилуйте», сказал 
адвокат. 
Но Позднышев, не слушая его, быстро повернулся и ушел на 
свое место. Господин с дамой шептались. Я сидел рядом с Позднышевым и молчал, не умея придумать, что сказать. Читать было 
темно, и потому я закрыл глаза и притворился, что хочу заснуть. 
Так мы проехали молча до следующей станции. 
На станции этой господин с дамой перешли в другой вагон, о 
чем они переговаривались еще раньше с кондуктором. Приказчик 

11