Книжная полка Сохранить
Размер шрифта:
А
А
А
|  Шрифт:
Arial
Times
|  Интервал:
Стандартный
Средний
Большой
|  Цвет сайта:
Ц
Ц
Ц
Ц
Ц

Кое-что

Бесплатно
Основная коллекция
Артикул: 627461.01.99
Чехов, А.П. Кое-что [Электронный ресурс] / А.П. Чехов. - Москва : Инфра-М, 2015. - 4 с. - Текст : электронный. - URL: https://znanium.com/catalog/product/517373 (дата обращения: 28.03.2024)
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов. Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в ридер.
А.П. Чехов 
 

 
 
 
 
 
 
 

 
 
 
 
 
 

КОЕ–ЧТО 

 
 
 
 

Москва 
ИНФРА–М 
2015 

1 

1. Г–Н ГУЛЕВИЧ (АВТОР) И УТОПЛЕННИК 

В пятницу, 10 июня, в саду «Эрмитаж», на глазах публики, покончил с собой известный талантливый публицист Иван Иванович Иванов. Он утопился в пруду... Мир праху твоему, честный, 
благородный, погибший во цвете лет труженик! (Покойному не 
было еще 30 лет.) 
Еще утром в пятницу покойный употреблял огуречный рассол 
и писал игривый фельетон, в полдень он весело обедал в кругу 
своих друзей, в семь часов вечера гулял по саду с кокотками, а в 
восемь... лишил себя жизни! Иван Иванович слыл за человека веселого, беспечного, любившего пожить... 
О смерти он никогда не думал и не раз хвастался, что проживет «еще столько же», хоть и пьянствует смертельно. Можете же 
себе поэтому представить, как удивленно вытянулись физиономии всех знавших его, когда из зеленого пруда был вытащен его 
труп! 
– Тут что–то да не так! – пронеслось по саду. – Тут пахнет насилием! У покойного нет ни кредиторов, ни жены, ни тещи... он 
любил жизнь! Он не мог сам утопиться! 
Мысль о насилии уступила свое место подозрению, когда звукоподражатель г. Егоров заявил, что он видел, как за четверть часа до своей трагической кончины покойный катался в лодке с г. 
Гулевичем (автором). Принялись искать г. Гулевича, и оказалось, 
что автор в скобках бежал. 
Задержанный в г. Серпухове г. Гулевич (автор) показал сначала, что знать ничего не знает, потом же, когда ему сказали, что 
сознание облегчает вину, он заплакал и чистосердечно во всем 
покаялся. На предварительном дознании он показал следующее. 
– С Ивановым знаком я недавно. Познакомился с ним, потому 
что уважаю людей печати (в протоколе слово «уважаю» подчеркнуто). В родстве с ним не состоял, делов никаких не имел. В злополучный вечер угощал его чаем и портером, потому что уважаю 
литературу («уважаю» опять подчеркнуто и рядом с ним мелким 
протокольным почерком написано: «Какое упорство!!»). После 
чая Иван Иванович сказал, что недурно бы теперь на лодочке покататься. Я согласился с ним, и мы сели в лодку, 
«Расскажите–ка что–нибудь!» – попросил меня Иван Иванович, когда мы отъехали на средину пруда. 

2 

– Я не заставил долго упрашивать себя и начал свое классическое: «Если вам будет угодно»... После первых же двух–трех 
фраз Иван Иванович ухватился за живот, покачнулся, и широколиственная листва «Эрмитажа» огласилась дружным смехом маститого публициста... Когда я (автор) оканчивал второй анекдот, 
ИванИванович захохотал, покачнулся от хохота... Это был гомерический хохот. Так мог хохотать один только Гомер. Он покачнулся, повалился на край... лодка наклонилась, и серебристая 
зыбь скрыла от глаз благодарной России... и – не могу! меня... 
душат слезы!! 
Это показание несколько несогласно с показанием г. Егорова. 
Маститый звукоподражатель показал, что Иванов вовсе не хохотал. Напротив, когда он слушал г. Гулевича (автора), лицо его 
было донельзя печально и кисло. Г–н Егоров, находясь на берегу, 
слышал и видел, как в конце второго анекдота Иванов схватил 
себя за голову и воскликнул: «Как всё старо и скучно на этом 
свете! Какая тоска!» Воскликнул и – бултых в воду! 
Суду остается теперь решить, какое из этих показаний наиболее заслуживает доверия. Г–н Гулевич взят на поруки. 
Смерть Иванова не первый смертельный случай в саду «Эрмитаж», и пора уже оградить ни в чем не повинную публику от повторения подобных случаев... Впрочем, я шучу. 

2. КАРТОФЕЛЬ И ТЕНОР 

Как иногда бывают вредны съестные припасы, может засвидетельствовать следующая выписка из «Медицинского свистуна»: 
«На днях мне еще раз пришлось убедиться во вреде крахмалистых веществ, – пишет д–р Б. – Ко мне в поликлинику явился певец Ш–мов с жалобой на стеснение и судороги в горле. Осмотрев 
через зеркало его горло, я заметил у самых голосовых связок картофелину величиною с куриное яйцо; картофелина уже разбухла 
и дала ростки. Отвечая на мои вопросы, несчастный тенор сказал 
мне, что картофелина застряла у него в горле лет пять тому назад 
и уже пять раз давала плод (sic!). 
– За пять лет пять мешков картофеля выкашлял! – сказал он, 
горько улыбаясь. 
Когда я предложил больному операцию, тот отказался наотрез, 
заявив, что картофель нисколько не мешает ему петь. Я попросил 

3 

его спеть что–нибудь. Он любезно согласился на мою просьбу и 
спел что–то из «Калиостро». Действительно, голос его годился 
еще для пения. 
– А это ничего, что ваш голос несколько напоминает голос 
молодого шакала? – спросил я его. 
– Думаю, что ничего... – ответил мне певец». 
(«Мед. свист.», 22).