Проблемы правового регулирования предпринимательской деятельности несовершеннолетних в законодательстве России

DOI 10.12737/8605

С.А. Зинченко1

ПРОБЛЕМЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ 

РОССИИ

К числу самых сложных и противоречивых институтов гражданско
го законодательства следует отнести правовой статус индивидуальных 
предпринимателей, включая несовершеннолетних. Причем в ходе фундаментального реформирования ГК РФ каких-либо попыток системно 
представить индивидуальное предпринимательство не предпринималось и не предпринимается в настоящее время. Начнем все по порядку.

Правосубъектность граждан определена посредством правоспособ
ности и дееспособности (ст. 17, 18 ГК). Законодатель определил правоспособность граждан как способность иметь гражданские права и нести 
обязанности и наделил их ею с момента рождения и до смерти. Содержание такой способности изложено в ст. 18 ГК. В перечне способностей 
указано то, что гражданин вправе заниматься предпринимательской 
деятельностью. Противоречивость правовой модели заключается в том, 
что, если правоспособность граждан возникает с момента рождения, то 
правовозможность индивидуальных предпринимателей возникает с момента их регистрации в таком правовом статусе с определенного возраста. Следовательно, субъекты предпринимательства, в том числе и 
индивидуальные, имеют иной исходный правовой статус в сравнении с 
обычными гражданскими и юридическими лицами. Последние являются продуктами наличия в обществе товарно-денежных отношений как 
основы предмета гражданского права. Предпринимательская деятельность – это регулируемая государством деятельность, субъекты которой 
реализуют свои частные интересы посредством удовлетворения общественных потребностей и интересов. Поэтому их правосубъектность 
может быть выражена и закреплена в базовом законе в виде правового 
статуса.

Правовой статус принципиально отличается от правоспособности и 

дееспособности. Он включает в себя те правовозможности, которыми 

1 Зинченко Станислав Акимович, заведующий кафедрой гражданского и 

предпринимательского права Южно-Российского института
управления
–

филиала РАНХиГС при Президенте Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации

наделяются предприниматели, и регулятивные начала государственных 
органов. Оказывается, исходная правосубъектность предпринимателей, 
в том числе и индивидуальных, в российском законодательстве любого 
уровня не определена. Робкая попытка это сделать применительно к 
индивидуальным предпринимателям содержится в ст. 23 ГК РФ. Здесь 
записано, что к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила настоящего Кодекса, которые регулируют деятельность 
юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если 
иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения. Но так как статус коммерческой организации в ГК определен посредством классических свойств юридического лица, индивидуальный предприниматель не получил при сравнении с такими коммерческими организациями свое исходное правовое положение.

Особая сложность возникает в предпринимательском статусе несо
вершеннолетних. Здесь выделяются две группы граждан с возрастными 
границами от 14 до 16 лет и от 16 до 18 лет. До внесения изменений в 
законодательство предпринимательством могли заниматься несовершеннолетние при определенных условиях. Речь идет о тех, которые достигли шестнадцати лет, если они работают по трудовому договору, в 
том числе по контракту, или с согласия родителей, усыновителей, попечителей занимаются предпринимательской деятельностью. Эти лица 
могут быть объявлены полностью дееспособными (эмансипация) по 
решению органа опеки и попечительства (с согласия обоих родителей, 
усыновителей или попечителей. Либо, при отсутствии такого согласия –
по решению суда). 

В изложенной модели законодательства содержится непонятное по
ложение о том, что лица, достигшие 16 лет, могут заниматься предпринимательской деятельностью, что и является одним из оснований их 
эмансипации.

Неясным остается вопрос: как такие лица могут заниматься пред
принимательством до наступления 16-летия, если закон не позволял это. 
Кроме того, неясно, регистрируются ли они в этом случае в качестве 
индивидуальных предпринимателей?

С внесением изменений в ФЗ РФ от 8 августа 2012 г. №129-ФЗ «О 

государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных 
предпринимателей» предпринимательская деятельность несовершеннолетних допускается с 14-летнего возраста с согласия, конечно, родителей, усыновителей проистекает без получения статуса эмансипированного лица. В какой мере эта правовая модель вытекает из общего положения о предпринимательстве, закрепленного в ст. 2 ГК РФ? Здесь указано, что предпринимательской признается самостоятельная, осуществляемая на свой риск деятельность, направленная на систематическое 

получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказание услуг лицами, зарегистрированными в 
этом качестве в установленном законе порядке. Анализ формулировки 
предпринимательской деятельности позволяет выделить следующие ее 
существенные свойства. Это самостоятельная деятельность; она осуществляется на началах риска; носит инициативный характер; ее целевая направленность – получение прибыли; носит созидательный характер (производство товаров, выполнение работ, оказание услуг); ее субъекты регистрируются в качестве предпринимателей. Статус индивидуального предпринимателя – это второй статус для отдельного гражданина. В качестве исходной правосубъектности его является общегражданско-правовая право-дееспособность.

Если проанализировать правовой статус несовершеннолетнего через 

признаки, характеризующие предпринимательскую деятельность, окажется, что эти субъекты не способны в этой деятельности реализовать 
их в полном объеме или отчасти. Это находит свое подтверждение не 
только в логике данных институтов, но и в действующем законодательстве. И законодатель вынужден субсидарно использовать арсенал общегражданских средств для разрешения возникших сложностей в правовой 
деятельности несовершеннолетних предпринимателей. Так, в случае,
когда у несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет нет доходов или 
иного имущества, достаточного для возмещения вреда, вред должен 
быть возмещен полностью или в недостающей части его родителями 
(усыновителями) или попечителем, если они не докажут, что вред возник не по их вине. Обязанность указанных лиц по возмещению вреда, 
причиненного несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет, прекращается при достижении причинившим вред совершеннолетия, либо в 
случаях, когда у него до достижения совершеннолетия появились доходы или иное имущество, достаточное для возмещения вреда, либо, когда 
он до достижения совершеннолетия приобрел полную дееспособность 
(ст. 1074). Как видно, за несовершеннолетних предпринимателей ответственность может наступать у определенных лиц, находящихся с ними в 
родственных (попечительских) отношениях. Эта правовая модель не 
носит предпринимательских характер, хотя и разрешает возникшие вопросы предпринимательства. Имея статус индивидуального предпринимателя, несовершеннолетние, не способные удовлетворить требования 
кредиторов, должны, по логике вещей, признаваться банкротами. Однако институт банкротства не применяется к указанным отношениям, что 
является очередным подтверждением того, что деятельность несовершеннолетних предпринимателей по сути не является таковой.

Все приведенные и иные сложности в понимании статуса индивиду
ального, в том числе и несовершеннолетнего, предпринимателя во многом связаны с тем, как он представлен в Основном законе Российской 

Федерации. В самом деле, как понимать предпринимательство: с позиции конституционных прав и свобод граждан или же последние в своей 
исходной основе не включают его в себя. Г.А. Гаджиев предпринимательство рассматривает под углом зрения конституционных прав и свобод человека. При этом автор указанные права и свободы рассматривает 
как естественны («принадлежащие каждому от рождения») и неотчуждаемые. К такой логике автора подвинуло то, что в главе второй Конституции РФ «Права и свободы человека и гражданина» помещен целый ряд норм о предпринимательстве (ст. 34–37, 57 и т.д.). А между тем 
природа предпринимательства прямо и непосредственно не вытекает из 
сущности основных прав и свобод. Но тем не менее Г.А. Гаджиев попытался дать особое определение права на предпринимательство через 
призму основных прав и свобод человека и представил его в виде сложного, синтезированного, вторичного конституционного права [1]. При 
такой интерпретации его возникла противоречивая ситуация: с одной 
стороны, предпринимательское право признается производным от основных прав и свобод человека, а с другой – оно в качестве вторичного, 
по логике вещей, не может быть отнесено к категории естественных, 
принадлежащих каждому от рождения и неотчуждаемых [2]. В дискуссии о природе права на предпринимательство В.Ф. Попондопуло высказал критический взгляд, согласно которому с признанием права на 
предпринимательство субъективным правом остается неявной, какова 
природа этого права? Является ли оно частным, публичным, конституционным? Или это элемент правоспособности гражданина и тогда – какова его отраслевая принадлежность? [3]

Законодатель, как указывалось выше, разрешил эту проблему тем 

образом, что предпринимательство на гражданско-правовом уровне 
признается не конкретным правом, а составляет содержание правоспособности (ст. 18 ГК). Оказалось, что предпринимательская правоспособность признана была разновидностью гражданско-правовой. А ведь 
по своей природе это разные правовые явления. Если правоспособность 
граждан отнесена к категории основных прав и свобод, то правовой статус граждан в качестве индивидуальных предпринимателей – это социально-политическое право, предоставленное государством и закрепленное в его законах. Оно носит исторический характер и предопределяется 
основами конституционного строя, а не правами и свободами, носящими врожденный характер.

Предпринимательство – особый вид деятельности, который учиты
вается во всем механизме его формирования и действия. Специфика 
здесь обнаруживается во всем, в том числе и при определении правового статуса несовершеннолетних предпринимателей.

Гражданин в качестве субъекта гражданского права должен обладать 

предварительно определенной правовой предпосылкой – правоспособ

ностью и дееспособностью, которые в силу различия возникают в отличие от правового статуса граждан – предпринимательского, не одномоментно. Если правоспособность, являясь фундаментальной предпосылкой правообладания, характеризуется статичностью, то дееспособность 
находится в динамическом состоянии. Она расширяется по мере биосоциального созревания гражданина. Несовершеннолетние в возрасте от 
14 до 18 лет совершают сделки, за исключением указанных в п. 2 ст. 26 
ГК, с письменного согласия своих законных представителей – родителей, усыновителей, попечителей. Таким образом, несовершеннолетний в 
этом случае становится правосубъектным в гражданском обороте. И 
здесь возникает вопрос: как формируется его дееспособность? И как 
понимать согласие законных представителей на совершение указанных 
в законе сделок? Его дееспособность структурно состоит из органически взаимосвязанных частей: дееспособности несовершеннолетнего и 
согласия законных представителей. В этой части имеет место замещение недостающей дееспособности несовершеннолетнего дееспособностью законных представителей или же выполняются последними? По 
мнению А.Е. Тарасовой, в этом случае имеет место восполнение недостающей (неполной) дееспособности несовершеннолетних. Такое восполнение она относит к самостоятельным юридическим действиям в 
системе юридических фактов наряду с юридическими поступками и 
сделками, административными актами и иными актами [4]. Думается, 
что восполнение правосубъектности несовершеннолетних посредством 
согласия на это законных представителей следует отнести к сделке, которая, как юридический факт, включается в основание возникновения 
правосубъектности как общерегулятивного правоотношения наряду с 
базовым (исходным) юридическим фактом – регистрацией рождения и 
фактом последующего расширения дееспособности [5].

Механизм формирования правосубъектности индивидуальных, в том 

числе несовершеннолетних, предпринимателей имеет свою особую правовую природу, выяснение которой заслуживает отдельного, дополнительного исследования.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Гаджиев Г.А. Защита основных прав и свобод предпринимателей за 

рубежом и в Российской Федерации. М., 1995. С. 169–170.

2. Зинченко С. А., Корх С. Э., Шапсугов Д.Ю. Предпринимательство и 

статус его субъектов в современном российском праве. Ростов-на-Дону. 
1999. С. 27–28.

3. Попондопуло В.Г. Рецензия на книгу Г.А.Гаджиева «Защита прав и 

свобод предпринимателей за рубежом и в Российской Федерации// Государство и право. 1996. №6. С. 157.

4. Тарасова А.Е. Правосубъектность граждан. Особенности правосубъ
ектности несовершеннолетних, их проявлениях в гражданских правоотношениях. – М.: 2008. С. 100, 107–108.

5. Зинченко С. А. Юридические факты в механизме правового регули
рования. – М.: 2007. С. 70–89.