Когнитивная эволюция и творчество
Покупка
Основная коллекция
Тематика:
Философия искусства и культуры
Издательство:
Институт философии РАН
Год издания: 1995
Кол-во страниц: 225
Дополнительно
Вид издания:
Монография
Уровень образования:
ВО - Магистратура
ISBN: 5-201-01851-3
Артикул: 612694.01.99
В монографии исследуются социокультурные, логико-методологические и когнитивные (в том числе и когнитивно-личностные) аспекты развития научного знания, вэаимосвязь науки и культуры, культуры и творческих потенций личности, особенности синергетического стиля мышления, специфику различных типов культур с точки зрения используемых способов репрезентации и переработки когнитивной информации, мыслительную стратегию творчества ученых и правомерность здecь аналогии с логикой "мифологического" (или "архаического") мышления и т.д. В написании соответствующих разделов участвуют Меркулов И.П., Майданов А.С., Бескова И.Л., Князева Е.Н., Касавин И.Т., Рабинович В.Л., Опёнков М.Ю., Шрейдер Ю.А, Н.Л.Мусхелишвили, Черник В.С.
Тематика:
ББК:
УДК:
ОКСО:
- ВО - Магистратура
- 47.04.01: Философия
- ВО - Специалитет
- 00.05.11: Философия
ГРНТИ:
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
Российская Академия Наук Инсти1J'Т философии коrнИТИВНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ И ТВОРЧЕСТВО Москва 1995
ББК 15.13 К-57 К-57 Ответственны. редактор доктор философскнх наук Н.ПМеркуJUНJ Реценэенrы: доктор философских наук: В.ПФwиzпим. кзндитат философских наук в.н.лорус КоmИТИВНaR ЗВ01lЮЦИJI и творчество. M~, 1995. 225 с. в ",онографии исследуютси социокультурные, логико... етодологические и когиитивные (в ТО'" числе и когнитивиоличностные) аспеltТЫ развитии научиого знании, вэаимосвизь науки и культуры, культуры и творческих потенций личнос"1f, особенности СИНf.preтического стили ... ышлении, специфику различных типов культур с ТОЧКИ зрении используемых способов репрезентации и переработки когннтивной инфор ... ации, ... ыслительную стратегию 11IOрчСС'П18 ученых и правомерность sдecь аналогии с логикой • ... ифологического· (или ·архаического·) мышлении и Т.д. В написании срответствующих разделов уча~ Меркул')в И.П., Майданов АС., Бескова ИЛ, КНИ1ева Е.Н., Касавин И.Т., Рабинович ВЛ., Опё!нков М.Ю., Шрейдер ЮЛ, НЛ.Мусхелишвили, Черник В.С. ISBN 5-201-01851":3 © ИФРАН, 1995
Предисловие в предлагаемом вниманию читателей коллективном труде исследуется широкий спектр проблем, касающихся культурномировоззренческих и логико-методологических аспектов развития научного знания, взаимосвязи когнитивной и культурной эволюции, когнитивных особенностей творческого мышления. Ряд статей специально посвящен анализу иерархической организации систем знания, способов репрезентации, обработки и передачи когнитивной информз п ии, выявлению когнитивных характеристик менталитета ·восточноЙ· и ·западноЙ· культур. Рассматриваются также и такие вопросы как, например, многоплановый и мноroлинейный характер логики открытия, механизмы рождения нового знания, сoorношение "понимания· и ·постижения· и т.д. В основу большинства статей положены доклады и выступления участников Всесоюзной конференции по логике, методологии и философии науки (Минск, 1990 г.). Не претендуя на исчерпывающую полноту и завершенность, авторы даиного труда стремились показать, какие новые возможности для изучения развития научного познания, более глубокого ПОlIимания индивидуального творчества открывает теоретикоинформационный подход и его приложения к эпистемологии, к исследованию эволюционных изменений КОГНИТИВIIЫХ характеристик мышления людей и анализу культуры и межкультурных различий. В частности, это позволило, отказавшись от унаследованных еще в значительной мере от XIX В. традиционных эпистемологических представлений, связать когнитивную эволюцию с процессами смены доминирующих когнитивных типов мышления (пространственно-образпого и знаково-символического), а эволюцию культуры с изменениями информационных систем, включающих в себя, кроме всего прочего, мифы, верования, искусства, знания, доказательства и т.д. Наряду с теоретико-информационным подходом щцутимую пользу, как это ПИДIIO из материалов книги, здесь также приносят идеи и принципы энисте~ш .. ескоЙ логики, когпитивпой психологии И социологии, си
стемного анализа, синергетики и т .д., которые, помимо других областей знания, MOryr успешно применяться и для изучения когнитивных процессов, эволюции ментальности. Мы очень признательны рецензентам к.ф.н. Порусу В.Н., д.ф.н. Филатову В.П., которые ознакомились с рукописью книги и сделали МJlОГО полезных замечаний. Разумеется, всю ответственность за возможные ошибки несут авторы. Мы хотим также поблагодарить Кривых Л.В. за помощь в технической подготовке рукописи.
ЖИТЬ ПРОСТО ИЛИ просто ЖИТЬ? (Уроки святого Францuска) ВJI.Ра6UН08UЧ "Doctor seraphicus" - ·любвеобильный доктор·. А может быть, просто влюбленный? Но во что? В кого? В живое ... Во все как в живое. В каждое божие творение. Франциск из Ассизи (ХН век) только и делает, что освобождает жизнь от якобы жизни. И даже не освобождает, а вот так и живет - богу и природе угодной жизнью. Жизнь как чудо; как личное воление-игра. Естественное как сверхъестественное. у Франциска сразу два учителя: Прироца и Иисус Христос, Христос и Природа. Они его учат жить. У этих учителей каждый раз может быть лишь один-единственный ученик. Остальные в этом удивительном классе на шпаргалках и подсказках. Но и сам ... учит жить. Учит жить или просто живет? Живет по любви тем и учит? "Вне школ и систем· (Пастернак). Но ... забегаю вперед, а надо бы по порядку . • ... Брат Лев ... : Отец, я прошу тебя во Имя Божие, скаж.и мне, в чем же совершенная paдOCTL .. ."l. И Франциск отвечал ему ... Нет-нет! Не ему (ему он ответил словом), а папе Иннокентию 111 - делом, простодушным человеческим жестом, естественным, как листок на ветру, как роса на этом листке или как воробушек - росинку эту в ОХРИllшее горло ... Что же 011 там сделал такое? Средневековый хронист рассказывает: Папа Иннокентий III, выслушав среди кардиналов консистории устав божьего человека Франциска, нечесаного, с длинной бородою, в лохмотьях, с нависшими черными бровями, сказал ему: "Ступай, сын мой, и поищи свиней; с ними у тебя, кажется, более общего, чем с людьми; попаляйся с ними в грязи, передай им твой устав и упражПЯЙСЯ па них в проповедях твоих". Франциск наклопил голопу, вышел и, найдя стадо свиней, в точности так и IIОСТУПИЛ: 1 I {осточки святого Франциска Ассизского. М., 1913. с. 28.
стал валяться с ними на земле. Весь в грязи он ·вернулся и вновь к папе: "Владыко, я исполнил твое приказание; услышь и ты теперь мою мольбу"2. Растроганный и огорченный собою, папа выслушал Франциска, человека божьего. Вопрос ответ. На слово дело. В результате целая жизнь, сложенная из таких вот жестов-поступков. Легко сложенная простодушно, как У юродивого, беззаботно, как у ребенка играющего, внезапно, как у жонглера-эксцентрика, весело, как у ваганта-бродяги ... Сквозь текст проступила жизнь, ставши образцом, примером, поучением. Не для всех, конечно. Зато надолго вот уже восьмое столетие. Какая-то совершенно новая - внетекстовая - педагогика: УЧIтельская, а не ученая; ученическая, а не школярская. А может быть, и не учительская вовсе? Да и педагогика ли? Без зубрежки, \ без латыни, без выволочки за нерадение, а учит. Учит Jlи?. Пробирает до дрожи. Слеза. Воробушек. Божья роса. Листок на ветру. К свиньям - и роса божья? Но вовсе странно: Франциск и ... учит. Всмотримся. Ради Христа ... Христое покаяния и Христос, открывающий своим ученикам обетование о Страшном суде. "Темные века" знали Христаучителя, учившего прежде всего этому. Но... Христос, радующийся в Капе Галилейской и заповедуюший подражать лилиям и птицам небесным. Именно у этого Христа учится ассизский святой. Следует ему. И все это на фоне ожидания европейским человечеством Христа грозного судии в тревожные предфранцисканские времена. Но (еще раз): Христос, протягивающий ученикам новозаветные хлеб и вино, что в одной его руке, а другой рукою обрекающий на вечные муки тех, кто осужден. А таинства меж тем поверяются разумом: свидетельства Христа о себе, явленные в природе и в людях, слабо приемлются. И вот уже Антихрист почти что здесь, а Христос едва ли вне мира. Такие дела... . Начинается новый урок: Христа Франциску; Франциска миру; Христа через Франциска, как и двенадцать столетий назад, - всем, всем, всем ... Только теперь уже через Франциска - ученика и учителя купно, беСКJlИЖJlОГО действователя. Тринадцатый уче 2 ЦИТ. по: ЧесmерmОIlI~к. Вечн!.:Й человек. М., 1991. С. 2S. 6
ник Христа, но только из ХН века: именно Христа, предстапленного во всей своей полноте в Евангелии, но и в природе. ЛИLIIIЫЙ ученик У~ителя: здесь и теперь; в сей и в каждый последующий миг. Ученик - со-мученик Учителя. Со-мучение, но и со-радование Учителю. Со-радование, Ч это, конечно, в перЕУЮ очередь. А потом и со-мучение, внешне засвидетельствованное в кровоточащих крестных ранах-стигматах Франциска из Ассизи. Взаимолюбие? Больше, чем просто учитель. Больше, чем просто ученик. Любимый JI родной. УЧИТCJIЬ. Такой же, хотел бы верить этот ученик, - и ученик, родной и тоже любимый. Радостная Христова школа. Учение в радость. Меньшие братья так говорили тем, кто хотел учиться: "Мы скоморохи Господни и в награду за это мы хотим от вас, чтобы вы предались истинному покаянию"З. И Франциск к сему прибёiWIЯЛ: "Что же такое слуги Господа, как не скоморохи Его, которые должны растрогать сердца людские и подвигнуть к радости Духовной?"4. Это была "школа" со-мучения и со-радования. И первым успехом ее, этой школы, в лице ее учеников, бьmо восстановление поколебленных таинств: евхаристия живое свидетельство продолжающейся земной жизни Учителя, постигаемого не столько через слово, сколько через прямое (именно прямое!) общение с ним. (Не потому ли жизненный жест - к свиньям по приказанию папы как бы ответ на вопрос о том, что такое совершенная радость; внетекстовый, внесловесный ответ?). И при всем при том - земная насущная школа. Учителя шобят и уважают как сына человеческого, но и боятся как божьего сына ("Приветствие добродетелям· Франциска). А залогом зеМIIОсти, настоящести этой школы было ощущение Христа-учителя всеми этими любознательнейшими, готовыми к немедленному поступку во IIМЯ, учениками, главный из которых - Франциск (011 же и учитель). По жизни Христа следует лично, собственным волевым усилием, прожить свою жизнь. я сказал "волевым усилием", а между тем его, этого усилия, не дОлжно видеть, и потому оно само не должно тяготить: легко и просто играючи. Добровольно, но с ударением на добре - доброй игре. А воля? - Это о другом ... Кажется, прямо противоположиый всей книжной учености ход: слово представляется делом (не наоборот!). Слово - в жизнь, ~ Цит. по: Цветочки святого Франциска Ассизского. С. Х. Там же. 7
которую уже потом не преподать. Но слово научения в "Приветствии добродетелям" Франциска есть точное слово в жизни Иисуса Христа; собственно, сама эта жизнь. Значит, от жизни к жизни. от всецелой жизни, данной Франциском в системе слов о ней (целостном тексте о ней), к жизни-копии, жизни-слепку, зеркальному отражению жизни Христа. Подражание как ·школьное" дело жизнесложения. И тогда, конечно, при такой "учено-дидактической" сверхзадаче сложенный из слов текст - вовсе не сумма добродетелей, а свойства живой личности, живого человека, составившие этот стереоскопический, удивительно живой lIOpтpeт того, кто ... Живой миг, миг живой жизни, свидетельствующий о целой жизни. Может быть, даже и ... вечной. Потому и текст "Приветствия .. ." вовсе уже не текст, а текстжизнь - сама жизнь Христа (так же, впрочем, как и сам Христос - всё; и в нем - всё: во всей своей всейской совершенной полноте полнящейся вечностью). И значит, и в самом деле - от жизни J( жизни. А текст как бы между прочим, так себе: только для того, чтобы как-то сказать. Подражать не учению Иисуса Христаs а самому ему, его жизни, ибо "Я - есмь путь, истина и жизнь" ,- говорит о самом себе Христос. Жизнь есть путь. Прожиl'Ь жизнь пройти этст путь. Путь подражания, но не точь-в-точь. С твор-, ческими разночтениями, в режиссерском, если можно так выразиться, прочтеllИИ. В личном прочтении, ОГраниченном прежде всего добродетелью· смирения. Говорят (в седьмом цветочк(.): когда Франциск постился в Четыредесятницу и вполне мог обойтись вовсе без пищи, он вкусил-таки хлеба нарочно, - дабы чего доброго не встать вровень с Иисусом по части поста. Подражаllие подражанием, но до предела, не преcтynая I'ОРДЫННОГО отождествления. Рядом, "близи, но не один к одному. Таков сценарий этого -учебнс~ 'о фильма-, СЫГранного одним актером, им же и поставленного. Жизнь как раЗЫГранное действо, не отличимое от жизни простого, смиренного, любвеобильного и пocлyumивого беднячка (poverello) Франциска в подражание еще более простому и смиренному, совсем уже кроткому и полняще муся любовью нищему Христу. . Сын человеческий (он же сын божий) вновь сошел в мир. И тогда вновь дозволено (больше того: вменено в обязанН(х:ть) любить людей (каждого в отдельности) и природу (в отдельности каждую тварь божью и даже каждое неодушевленное природное божье - творение) . .5 ЦИТ. по: Цв~очки СВЯТОГО Франциска Ассизского. С. XIV. 8
Итак, природа (с людьми уже все ясно) noзвращена Христу и потому должна быть возлюблена. Но сначала увидена, узнана в лицо, отмечена и отличена. "Я новое утро в лицо узнаю" (Пастернак). Не здесь ли начало люБО9ания, внимания, а потоУ. и познающего изучения эмпирических отдельностей естеС1венного мира ради самих этих вещей? Ради них самих. И только ради них. Собственное свое тело Франциск называет "братом ослом"; добродушно называет, потому что тут же и говорит: ·РадуЙся, брат тело, ибо отныне я охотно бlду исполнять твои желания и поспешу помочь твоим горестям" . Брат тело! Может быть, впервые за ХН веков так: брат ... Но брат, конечно же, одухотворенный. Видите, вот уже идет наш Франциск к императору в надежде умолить оного не убивать жаворонков, потому что эта пичуга особенно предана Иисусу Христу: .У брата жаворонка шлык как у монаха, и он смиренная птица, потому, что охотно ходит по дороге в поисках хлеба. Летая, он слаuит Господа очень сладко, как добрые монахи, презираЮЩllе земное ... Одежда его (КРЬUlья) похожа цветом на землю и этим он дает пример монахам, чтобы не носили ОIlИ расцвеченных и тонких одежд·7. Бедная птичка жаворонок! Нищая и смирная, потому и христолюбивая. Но здесь жаворонок - еще и учитель; 011 учит МОllахов, причем чему надо учит. Добродетельно вн~шним видом учит. ·Даже к червям он питал любовь, ибо в писании сказано о Спасителе: я есмь червь, а не человек·. И он их собирал с дороги и относил в безопасное место, чтобы путники не раздавили их"8. Верно: "ибо в писании сказано". Но в писании сказано обо всем, и потому все достойно любви и так: без ссьшки на источник. И не только червь, но и камень, ибо в тексте сказано: "На высокий камень вознес ты меня". Что уж тогда говорить про брата Дерево, брата ОГОНЬ·lШИ брата Солнце. Но в том-то все дело, что и брат Червяк и брат Солнце равно братья, потому что равно БОГОУl,()ДИЫ. И все эти названные братья по-братски же относились и к ФранцискУ. Пантеизм? Нет, конечно. Потому что предмет любования для Франциска (по отдельности, понятно) не бог-природа, а природа в боге. Они для него ·ради Христа", ибо одушевлены богом. Они для него - каждый бог: во всецелости и единствен 6 ЦИТ. по: ЦветоЧКИ свитоro Фраlщиска АссизскOI'O. с. XIV. 7 Там же. с. ХХIII. 8 Там же. 9
ности, В вечной полноте мгновения. Бог ... Но и тварь божья, только начатое быть божье - еще не смышленое - творение. И он учит их всех: проповедует сестрам ласточкам и братьям цветам, ибо сказано проповедовать "всей твари", потому что Христос "бьm со зверями". Мир Франциска шире, но в то же время подробней, конкретней, многообразней. Пафос всматривания словно естествоиспытательский (в будущем, конечно) пафос. Вовсе не книжный человек, Франциск лелеет и бережет всякую бумажку с буквами, потому что из букв может быть сложено имя божье. Хвалить бога - дело гордынное, а вот творения божьи - дело другое: потому что все они - тоже Христос. Серафический "доктор" Франциск "возвестил о продолжающемся еще пребывании Христа в мире", но возвестил неслыханным дотоле умением прожить собственную жизнь в подражание Иисусу Христу как новый ученик Христа, не весть откуда взявшийся на земле спустя чуть ли не двенадцать столетий. Таковы примерные вешки, кои следовало расставить, дабы как-то вымерить эту поистине безмерную всехристианнейшую аудиторию, в которой - живя проповедовал людям, птицам и волкам ассизский подвижник Франциск. "Евангелие от народа". А что теперь? А теперь вот что. ПО'Jитаем "Цветочки святого Франциска", представляющие собой Б слове запечатленную жизнь этого замечательного человека. Но что такое в слове запечатленная жизнь, если это слово сказано двести лет спустя после свершения самой этой жизни - в XIVBeKe? Жизнь, завершившись, впрочем, и не могла стать словом о ней в син:.ронпом со-бытии с такой именно жизнью, с самого начала чуждой какому бы то ни· бьmо слову о ней. Эrо бьmа жизнь принципиально вне текста, ибо бьmа нечаянно радостной и божественно случайной, как дитя играющее. Но житие о такой жизни, данное в слове (а в чем же еще?), спустя время не только возможно, но и нравственно необхuдимо. "Цветочки" - это и есть то самое. Житие - предание - легенда ... ·ЛегендоЙ ставший, как туман" (Есенин). Собственно, почему "как 'fYI':aH"? Предание как память народа фантастичней, но зато и концентрированней в статисти:чески надежном правдоподобин, чем мгновенная правда факта; и потому, может быть, истиннее ЭТОГО одного факта, канувшего в изошедшее во времени небытие, не успевшее стать словом. Но 10