Журнал Российского права, 2024, № 1

российского права

2024. Т. 28. № 1
Ежемесячный журнал
Издается с 1997 года

Свидетельство о регистрации ПИ № ФС77­57273 

от 12.03.2014

ISSN 1605­6590 (print)

ISSN 2500­4298 (online)

DOI 10.61205/issn.1605­6590

Журнал:

включен в Перечень ВАК при 

Минобрнауки России рецензируемых научных изданий, 

в которых  должны быть опубликованы основные научные 

результаты диссертаций на 

соискание ученой степени 

кандидата/доктора наук;

индексируется в базах данных:

Российский индекс научного 

цитирования;

Russian Science Citation Index 

на платформе Web of Science;

EBSCO.

Учредитель

Институт законодательства 

и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

117218, Москва, ул. Большая 

Черемушкинская, 34

Тел.: +7 (495) 719­70­00

Internet: izak.ru

Издатель

Юридическое  

издательство «Норма»
109316, Москва, Волгоградский пр­т, 2
Тел.: +7 (495) 625­45­05
Internet: norma­verlag.com

Редакционный совет
Хабриева Т. Я. (главный редактор), директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, заместитель президента РАН, академик­секретарь отделения общественных наук РАН, академик РАН, действительный 
член Международной академии сравнительного права, д­р юрид. 
наук, проф., засл. деятель науки РФ, засл. юрист РФ
Черногор Н. Н. (зам. главного редактора), советник директора 
Института законодательства и сравнительного правоведения при 
Правительстве РФ, проф. РАН, д­р юрид. наук, проф.
Андриченко Л. В., зав. центром публично­правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, д­р юрид. наук, проф., засл. юрист РФ
Батлер У. Э., засл. профессор права им. Джона Эдварда Фоулера школы права Университета штата Пенсильвания, профессор Эмеритус сравнительного правоведения Лондонского университета, д­р права
Василевич Г. А., зав. кафедрой конституционного права Белорусского государственного университета, чл.­корр. Национальной 
академии наук Беларуси, д­р юрид. наук, проф.
Зорькин В. Д., председатель Конституционного Суда РФ, 
д­р юрид. наук, проф., засл. юрист РФ
Казинян Г. С., декан юридического факультета Ереванского государственного университета, председатель Союза юристов Республики Армения, академик Национальной академии наук Республики 
Армения, д­р юрид. наук, проф., засл. юрист Республики Армения
Курилов В. И., почетный доктор Дальневосточного федерального университета, д­р юрид. наук, проф., засл. работник высшей 
школы РФ
Лазарев В. В., главный научный сотрудник центра фундаментальных правовых исследований Института законодательства и 
сравнительного правоведения при Правительстве РФ, д­р юрид. 
наук, проф., засл. деятель науки РФ
Лапаева В. В., советник Конституционного Суда РФ, д­р юрид. наук
Лебедев В. М., председатель Верховного Суда РФ, д­р юрид. 
наук, проф., засл. юрист РФ
Малиновский В. А., член Конституционного Совета Республики Казахстан, член научно­экспертного совета Ассамблеи народа 
Казахстана, д­р юрид. наук
Матье Б., член Государственного совета Франции по особым поручениям, профессор Университета Париж 1 Пантеон­Сорбонна, председатель Научного совета Венецианской комиссии Совета Европы, 
вице­президент Международной ассоциации конституционного права, иностранный член РАН
Рагимов И. М., президент Ассоциации юристов стран Черноморско­Каспийского региона, председатель Экспертного совета 
по правовым наукам Высшей аттестационной комиссии при Президенте Азербайджанской Республики, иностранный член РАН, 
д­р юрид.  наук, проф., засл. юрист Азербайджанской Республики
Тихомиров Ю. А., главный научный сотрудник центра публично­правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, чл.­корр. Международной академии сравнительного права, д­р юрид. наук, проф., 
засл. деятель науки РФ
Толстой Ю. К., профессор кафедры гражданского права СанктПетербургского государственного университета, академик РАН, 
д­р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ
Ярков В. В., зав. кафедрой гражданского процесса Уральского 
государственного юридического университета, член Между народной 
ассоциации процессуального права и Ассоциации между народного 
гражданского процесса, научного совета Между народного союза судебных исполнителей, д­р юрид. наук, проф.

Journal of 
RUSSIAN LAW

2024, vol. 28, no. 1
Monthly magazine 
Since 1997

Certificate of registration  

ПИ No. ФС77­57273  

from 12.03.2014

ISSN 1605­6590 (print)

ISSN 2500­4298 (online)

DOI 10.61205/issn.1605­6590

The magazine is included into:

the List of peer­reviewed 

journals recom mended by 

the Supreme Certification 

Commission under the Ministry 

of Edu ca tion and Science of the 

Russian Federation;

the Russian Science Citation 

Index;

the Russian Science Citation 

Index on Web of Science;

the EBSCO.

Founder

The Institute of Legislation and 

Comparative Law under the 

Government of the Rus sian 

Federation

34, Bolshaya Cheremushkinskaya str., Moscow, 117218, 

Russia

Phone: +7 (495) 719­70­00

Internet: izak.ru

Publisher

Legal Publishing House 

“Norma”

2, Volgogradskiy ave., 

Moscow, 109316, Russia

Phone: +7 (495) 625­45­05
Internet: norma­verlag.com

[Zhurnal rossijskogo prava]

Editorial Council
T. Y. Khabrieva (Editor-in-Chief), Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Scientist 
of Russia, Honored Lawyer of Russia, Titular Member of the International 
Academy of Comparative Law, Academician of the Russian Academy of 
Sciences; Academician­Secretary of the Department of Social Sciences, 
Russian Academy of Sciences; Deputy President of the Russian Academy 
of Sciences; Director of the Institute of Legislation and Comparative Law 
under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia
N. N. Chernogor (Deputy Editor-in-Chief), Dr. Sci. (Law), Prof., Professor 
of the Russian Academy of Sciences, Counselor to the Director of the Institute 
of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian 
Federation, Moscow, Russia
L. V. Andrichenko, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Lawyer of Russia, Head 
of the Center of Public Legal Research, Institute of Legislation and Comparative 
Law under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia
W. E. Butler, Dr. Sci. (Law), John Edward Fowler Distinguished Professor 
of Law, Dickinson School of Law, Pennsylvania State University; Emeritus 
Professor of Comparative Law in the University of London, London, UK
G. A. Vasilevich, Dr. Sci. (Law), Prof., Corr. Member of the National 
Academy of Sciences of Belarus, Head of the Department of Constitutional 
Law, Belarusian State University, Minsk, Belarus
V. D. Zorkin, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Lawyer of Russia, Chairman 
of the Constitutional Court of the Russian Federation, St. Petersburg, Russia
G. S. Ghazinyan, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Lawyer of Armenia, 
Academician of the National Academy of Sciences of the Republic of 
Armenia, Chairman of the Union of Lawyers of the Republic of Armenia; 
Dean, Law Faculty, Yerevan State University, Yerevan, Armenia
V. I. Kurilov, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Worker of the Higher School 
of the Russian Federation, Honorary Doctor at the Far Eastern Federal 
University, Vladivostok, Russia
V. V. Lazarev, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Scientist of Russia, Chief 
Researcher, Center of Fundamental Legal Research, Institute of Legislation 
and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 
Moscow, Russia
V. V. Lapaeva, Dr. Sci. (Law), Counselor of the Constitutional Court of 
the Russian Federation, St. Petersburg, Russia
V. M. Lebedev, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Lawyer of Russia, 
Chairman of the Supreme Court of the Russian Federation, Moscow, Russia
V. A. Malinovsky, Dr. Sci. (Law), Member of the Constitutional Council 
of the Republic of Kazakhstan, Member of the Scientific and Expert Council 
of the Assembly of People of Kazakhstan, Astana, Kazakhstan
B. Mathieu, Member of the State Counsil of France on Extraordinary 
Service, Foreign Member of the Russian Academy of Sciences, Vice 
President of the International Association of Constitutional Law; Chair of the 
Scientific Council, Venice Commission of the Council of Europe; Professor, 
University Paris 1 Pantheon­Sorbonne, Paris, France
I. M. Ragimov, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Lawyer of Azerbaijan, 
Foreign Member of the Russian Academy of Sciences, President of the 
Association of Lawyers of the Black Sea—Caspian Region; Chairman of the 
Expert Council on Legal Sciences, Higher Attestation Commission under 
the President of the Republic of Azerbaijan, Baku, Azerbaijan
Yu. A. Tikhomirov, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Scientist of Russia, Corr. 
Member of the International Academy of Comparative Law, Chief Researcher, 
Center of Public Legal Research, Institute of Legislation and Comparative 
Law under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia
Yu. K. Tolstoy, Dr. Sci. (Law), Prof., Honored Scientist of Russia, 
Academician of the Russian Academy of Sciences, Professor at the 
Department of Civil Law, St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia
V. V. Yarkov, Dr. Sci. (Law), Prof., Member of the International Association 
of Procedural Law and the International Civil Procedure Association, the 
Scientific Council of the International Union of Judicial Officers, Head of the 
Department of Civil Procedure, Ural State Law University, Yekaterinburg, 
Russia

Журнал российского права. 2024. Т. 28. № 1
3

Содержание

XVII НАУЧНЫЕ ЧТЕНИЯ ПАМЯТИ ПРОФЕССОРА С. Н. БРАТУСЯ

Суханов Е. А. Правовые формы реализации  
гражданской правосубъектности государства ................................................................................ 5
Ивлиев Г. П. Среднесрочные и долгосрочные задачи права  
в сфере интеллектуальной собственности в Евразийском регионе ........................................... 18
Ершов В. В. Правовые регуляторы правоотношений  
в многополярном мире ..................................................................................................................... 25
Синицын С. А. Международное частное право:  
некоторые тенденции развития,  
традиционные и новеллизационные институты ............................................................................ 35
Мхитарян А. Г., Ямашева Е. В. Обзор XVII Научных чтений  
памяти профессора С. Н. Братуся на тему «Идеи и традиции  
отечественной цивилистики: рубежи эпох и новые горизонты» .................................................. 53

КОНСТИТУЦИОННОЕ И МУНИЦИПАЛЬНОЕ ПРАВО

Никитина Е. Е. Информационная безопасность как элемент  
конституционного статуса личности ............................................................................................... 81
Васильев С. А. Правовое регулирование религиозных отношений  
как фактор реинтеграции Крымского полуострова в состав России .......................................... 95

УГОЛОВНОЕ ПРАВО. УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС. КРИМИНОЛОГИЯ

Бессонов А. А. Проблемные вопросы установления признаков  
организованной группы по преступлениям, совершенным  
с использованием информационно­телекоммуникационных технологий ..................................... 108
Винокуров В. Н. Структура общественной опасности  
и основание признания деяния малозначительным.................................................................... 120

ЗЕМЕЛЬНОЕ И ЭКОЛОГИЧЕСКОЕ ПРАВО

Колобов Р. Ю., Дицевич Я. Б. Объект всемирного наследия  
«Озеро Байкал» как ассоциативный культурный ландшафт:  
постановка проблемы .................................................................................................................... 132

ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРАВО

Бурова А. Ю. Цифровые экосистемы: необходимость и содержание  
законодательного регулирования ................................................................................................. 143

ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО

Хен Л. Г. Учение о субъекте права в отечественной юриспруденции:  
от идей А. В. Мицкевича к современным новациям .................................................................... 156

Journal of Russian Law, 2024, vol. 28, no. 1
4

Contents

XVII SCIENTIFIC READINGS IN ThE MEMoRY oF PRoFESSoR S. N. BRATuS

Sukhanov E. A. Legal Forms of Implementation of Civil Legal Personality of the State ....................... 5
Ivliev G. P. Mediumand Long­Term Objectives of Intellectual Property Law  
in the Eurasian Region ....................................................................................................................... 18
Ershov V. V. Legal Regulators of Legal Relations in a Multipolar World ............................................ 25
Sinitsyn S. A. Private International Law: Some Development Trends,  
Traditional and Novelization Institutions ............................................................................................. 35
Mkhitaryan A. G., Yamasheva E. V. Review of the XVII Scientific Readings in the Memory  
of Professor S. N. Bratus on the Topic “Ideas and Traditions of Russian Civil Law:  
Frontiers of Epochs and New Horizons” ............................................................................................. 53

CoNSTITuTIoNAL LAW. MuNICIPAL LAW

Nikitina E. E. Information Security as an Element of the Personal Constitutional Status ................... 81
Vasilev S. A. Legal Regulation of Religious Relations as a Factor in the Reintegration  
of the Crimean Peninsula into Russia ................................................................................................. 95

CRIMINAL LAW. CRIMINAL PRoCEDuRE. CRIMINoLoGY

Bessonov A. A. Problematic Issues of Establishing the Signs of an Organized Group  
for Crimes Committed Using Information and Telecommunication Technologies ............................ 108
Vinokurov V. N. The Structure of Public Danger and the Basis for Recognizing the Act  
as Insignificant .................................................................................................................................. 120

LAND LAW. ENVIRoNMENTAL LAW

Kolobov R. Yu., Ditsevich Ya. B. The World Heritage Site “Lake Baikal”  
as an Associative Cultural Landscape: Problem Statement ............................................................. 132

INFoRMATIoNAL LAW

Burova A. Yu. Digital Ecosystems: The Need and Content of Regulation ........................................ 143

YouNG SCIENTIST’S TRIBuNE

Khen L. G. The Doctrine of the Legal Subject in Russian Jurisprudence:  
From the Ideas of A. V. Mickiewicz to Modern Innovations .............................................................. 156

Оригинальная статья
УДК 347.1
DOI: 10.61205/jrp.2024.1.1

Правовые формы реализации  
гражданской правосубъектности государства

Евгений Алексеевич Суханов1, 2

1Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, Москва, Россия, 
civil@law.msu.ru

2Исследовательский центр частного права имени С. С. Алексеева при Президенте Российской Федерации, Москва, Россия

Аннотация. В российском гражданском законодательстве исторически не было определенности в отношении правосубъектности государства. Подходы законодательства и правоприменительной практики все еще не только не содержат режим специальной гражданской 
правосубъектности в отношении государства, но и не обеспечивают восприятие государства 
в качестве особого участника гражданских правоотношений.
В статье, подготовленной автором на основе своего доклада на XVII Научных чтениях, посвященных памяти профессора С. Н. Братуся (Институт законодательства и сравнительного 
правоведения при Правительстве РФ, 18 октября 2023 г.), раскрываются существо и история 
признания российским законодательством особой гражданской правосубъектности государства; характеризуются три основные организационно­правовые формы участия государства (публично­правового образования) в гражданских правоотношениях: 1) непосредственное участие в качестве особого, самостоятельного субъекта гражданского права; 2) косвенное участие через созданные им предприятия и учреждения, имущество которых остается 
в собственности государства­учредителя; 3) косвенное участие через созданные государством государственные корпорации и публично­правовые компании, юридически считающиеся собственниками своего имущества, но находящиеся под полным контролем государства­учредителя, обладающие ограниченной правосубъектностью и несущие ограниченную 
ответственность по своим долгам. При этом отсутствие субсидиарной ответственности государства­учредителя по долгам большинства созданных им юридических лиц исключает возможность их признания юридическими лицами публичного права.
Ключевые слова: государство, государственное имущество, государственная корпорация, гражданский оборот, право собственности, предприятие, публично­правовое образование, субъект гражданского права, правосубъектность, учреждение, публично­правовая компания, юридическое лицо, юридическое лицо публичного права

Для цитирования. Суханов Е. А. Правовые формы реализации гражданской правосубъектности 
государства // Журнал российского права. 2024. Т. 28. № 1. С. 5—17. DOI: 10.61205/
jrp.2024.1.1

Original article

Legal Forms of Implementation of Civil Legal Personality of the State

Evgeniy A. Sukhanov1, 2

1Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia, civil@law.msu.ru

2Private Law Research Centre under the President of the Russian Federation named after 
S. S. Alexeev, Moscow, Russia

XVII научные чтения 
памяти профессора с. н. Братуся

Journal of Russian Law, 2024, vol. 28, no. 1
6

Abstract. Historically, there has been no certainty in Russian civil legislation regarding the legal 
personality of the state. The approaches of legislation and law enforcement practice still not only do 
not contain a regime of special civil legal personality in relation to the state, but also do not ensure 
the perception of the state as a special participant in civil legal relations.
The article, prepared by the author on the basis of his report at the XVII Scientific Readings dedicated to 
the memory of Professor S. N. Bratus (Institute of Legislation and Comparative Law under the Government 
of the Russian Federation, October 18, 2023), reveals the essence and history of recognition by Russian 
legislation of the special civil personality of the state; three main organizational and legal forms of state 
participation (publicly­legal education) in civil law relations: 1) direct participation as a special, independent 
subject of civil law; 2) indirect participation through enterprises and institutions created by him, whose 
property remains in the ownership of the founding State; 3) indirect participation through state­owned 
corporations and public law companies legally considered owners of their property, but under the full 
control of the founding State, having limited legal personality and bearing limited liability for their debts. 
At the same time, the absence of subsidiary liability of the founding state for the debts of most of the 
legal entities created by it excludes the possibility of their recognition as legal entities of public law.
Keywords: state, state property, state corporation, civil turnover, ownership, enterprise, public law entity, 
subject of civil law, legal personality, institution, public law company, legal entity, legal entity of public law

For citation. Sukhanov E. A. Legal Forms of Implementation of Civil Legal Personality of the 
State. Journal of Russian Law, 2024, vol. 28, no. 1, pp. 5—17. (In Russ.) DOI: 10.61205/jrp.2024.1.1

В 1950 г. монография С. Н. Братуся 
о субъектах гражданского права1 открыла 
издание знаменитого «Курса 
гражданского права ВИЮН» (который 
в 1963 г. завершила другая его 
известная монография о предмете и 
системе гражданского права2). В этой 
классической работе С. Н. Братусь 
не только проанализировал правовой 
статус двух традиционных видов 
субъектов гражданского права — 
граждан и юридических лиц, но и 
впервые в цивилистической литературе 
стал рассматривать государство 
как новый, третий вид субъектов 
гражданского права, имеющих 
особую, самостоятельную право-
субъектность3. Правда, правовой статус 
государства в гл. XIV названной 
монографии освещался автором наряду 
с юридической личностью местных 
органов власти и государственных 
бюджетных учреждений, которые, 
не будучи собственниками своего 
имущества, по действовавшему в 
то время законодательству прямо не 
признавались и юридическими ли-

1  См.: Братусь С. Н. Субъекты гражданского 
права. М., 1950. 
2  См.: Братусь С. Н. Предмет и система 
советского гражданского права. М., 1963.
3  См.: Братусь С. Н. Субъекты гражданского 
права. С. 238—239.

цами (тем не менее в ряде случаев 
выступали в гражданском обороте 
от своего имени и несли самостоятельную, 
хотя и ограниченную, имущественную 
ответственность по долгам). «
Привязка» таких государственных «
юридических лиц de facto» к 
правосубъектности самого государства 
как целого наводит на мысль о 
рассмотрении их С. Н. Братусем в качестве 
особой правовой формы участия 
государства-собственника в тогдашнем 
централизованном, огосударствленном 
гражданском обороте. 
Однако уже в вышедшем в том же 
году учебнике гражданского права4 
ученый подготовил отдельную главу 
«Советское государство как субъект 
гражданских прав» (юридическая 
личность местных Советов и госбюджетных 
учреждений рассматривалась 
им в общей главе о юридических 
лицах). С тех пор такой подход к системе 
субъектов гражданского права 
стал общепризнанным в отечественной 
цивилистике.
О новаторском характере автора 
свидетельствует тот факт, что традиционно 
еще в дореволюционной 
отечественной литературе субъек-

4  См.: Советское гражданское право: 
учебник / под ред. Д. М. Генкина. Т. 1. М., 
1950. 

Журнал российского права. 2024. Т. 28. № 1
7

тами гражданского права признавались 
лишь физические и юридические 
лица. Так, проект Гражданского 
уложения Российской империи предусматривал 
два вида субъектов гражданского 
права: «Лица физические» и 
«Лица юридические» (гл. I и II разд. I 
Книги первой), причем в числе последних 
ч. 2 ст. 13 проекта называла 
«казну и другие государственные и 
общественные установления, имеющие 
свое отдельное имущество»5. 
В дореволюционной цивилистической 
доктрине было принято деление юридических 
лиц на публичные и частные, 
которое исходило из того, что «на 
первом месте среди юридических лиц 
публичного характера стоит казна, 
т. е. само государство с хозяйственной 
его стороны»6. В некоторых случаях 
закон упоминал о казне как отдельном 
субъекте имущественных прав 
(примечание к ст. 406, ст. 407 и ст. 698 
т. X ч. I Свода законов), однако в литературе «
казна-государство» обычно 
рассматривалась в общем ряду юридических 
лиц, хотя и в качестве «привилегированного 
субъекта права»7.
Рассмотрение государства как 
особого «юридического лица публичного 
права», являющегося тем 
не менее субъектом гражданского 
(частного) права, свойственно и германскому (
пандектному) подходу, в 
котором законодательно закреплено 
упоминание о «казне (den Fiscus), 
а также корпорациях, фондах и 
учреждениях публичного права» 
как о самостоятельном виде юри-

5  Действовавшее Гражданское уложение 
Российской империи в т. X ч. 1 «Свод 
законов гражданских» вообще не знало категорий «
юридическое лицо» и «субъект 
права», а его систематике следовал, например, 
весьма глубокий «Курс гражданского 
права» К. П. Победоносцева (переиздан в серии «
Классика российской цивилистики». 
(2002—2004 гг.)), в котором тоже отсутствует 
глава о субъектах гражданского права.
6  Шершеневич Г. Ф. Учебник русского 
гражданского права. Т. 1. М., 2005. С. 157. 
7  См.: Мейер Д. И. Русское гражданское 
право: в 2 ч. Ч. 1. М., 1997. С. 135—137.

дических лиц — субъектах имущественной 
ответственности (§ 89 
Германского гражданского уложения — 
Bürgerliches Gesetzbuch). Не 
вдаваясь в особенности их гражданско-
правового статуса, лишь отметим, 
что речь идет об имущественно 
обособленных субъектах гражданского 
оборота, в силу этого способных 
к самостоятельной, но ограниченной 
имущественной ответственности, 
но при обязательной 
неограниченной субсидиарной ответственности 
по долгам их учредителя (
что по общему правилу исключает 
возможность их банкротства)8.
Такие юридические конструкции 
удовлетворяли потребности правового 
оформления эпизодического 
участия государства (казны) в имущественном 
обороте конца XIX — 
начала XX в., но не соответствовали 
принципиально новой социально-экономической 
ситуации, сложившейся в 
России после Октябрьской революции 
1917 г. и последовавшей затем широкой 
национализации частного имущества, 
в результате которой в руках государства 
сосредоточилось огромное 
имущество. В таких условиях участие 
государства-собственника в имущественном 
обороте стало не только систематическим, 
но и определяющим 
экономическое развитие. Однако эта 
новая ситуация была не сразу осознана 
советской цивилистикой. Еще в 
учебнике гражданского права 1944 г. 
С. Н. Братусь по традиции писал о 
том, что «в некоторых случаях государство 
рассматривается законом как 
непосредственный субъект гражданских 
правоотношений, т. е. как юридическое 
лицо», хотя в этом качестве 
оно «существенно отличается от 
всех прочих юридических лиц»9. Такой 
подход принципиально не отли-

8  Подробнее о статусе юридических лиц 
публичного права в различных правопорядках 
см., например: Суханов Е. А. Сравнительное 
корпоративное право. М., 2014. С. 255—281.
9  Цит. по: Гражданское право: учебник / 
под ред. М. М. Агаркова, Д. М. Генкина. Т. 1. 
М., 1944. С. 156.

Journal of Russian Law, 2024, vol. 28, no. 1
8

чался от взглядов, имевшихся в дореволюционной 
российской цивилистике. 
В 1950 г. он был кардинально пересмотрен 
С. Н. Братусем: государство 
стало рассматриваться им как особый 
субъект гражданского права, не относящийся 
к числу юридических лиц.
При этом гражданское законодательство 
советского периода ни в одной 
из норм гражданских кодексов 
РСФСР 1922 и 1964 гг. прямо не называло 
государство особым субъектом 
гражданского права, следуя 
в этом подходу дореволюционного 
гражданского законодательства и 
доктрины. Законодательное признание 
гражданской правосубъектности 
государства в то время 
по-прежнему можно было вывести 
лишь косвенно — из фрагментарных 
упоминаний о государстве 
как о собственнике имущества или 
как о субъекте, к которому переходит 
бесхозяйное имущество и неосновательное 
обогащение, полученное 
участниками недействительных 
сделок, а также выморочное иму-
щество10 (причем ст. 19 ГК РСФСР 
1922 г. по традиции еще упоминала 
о казне как о самостоятельном субъекте, 
не отвечающем по долгам государственных 
хозрасчетных предприятий 
и объединений). Таким образом, 
можно констатировать, что 
идеи С. Н. Братуся о самостоятельной 
гражданской правосубъектности 
государства намного опередили 
законодательное развитие.
Впервые специальные нормы об 
участии государства в гражданско-
правовых отношениях в качестве 
особого, самостоятельного субъекта 
в отечественном гражданском праве 
появились лишь в ст. 25 Основ гражданского 
законодательства Союза 
ССР и республик от 31 мая 1991 г., а 
затем в ст. 124—127 (гл. 5) части первой 
действующего Гражданского кодекса 
РФ 1994 г. Но к этому времени 

10  Ср. ст. 21, 52 и 53; ст. 68, ч. 2 ст. 147, ч. 2 
ст. 149, ч. 2 ст. 150 и ст. 402; ч. 2 ст. 433 ГК 
РСФСР 1922 г.; ср. ст. 33, 93—96 и ч. 1 ст. 116, 
ст. 552 ГК РСФСР 1964 г. 

юридически уже не существовало 
единого государства — собственника 
своего имущества11, в связи с чем 
ст. 25 названных Основ говорила об 
участии в гражданско-правовых отношениях 
государства в виде Союза 
ССР и входивших в его состав республик, 
а также автономных и административно-
территориальных образований. 
В настоящее время п. 1 ст. 124 
ГК РФ прямо называет особыми 
субъектами гражданского права Российскую 
Федерацию, ее субъекты и 
муниципальные образования, которые 
одновременно в соответствии со 
ст. 212 ГК РФ являются и субъектами 
соответствующего права публичной 
собственности.
Отметим, что в развитие идей 
С. Н. Братуся о гражданской правосубъектности 
государства как 
«казны, управляющей тем государственным 
имуществом, которое еще 
не поступило в распоряжение госор-
ганов», и прежде всего — средствами 
госбюджета12, его коллега и последователь 
М. И. Брагинский еще до принятия 
Основ гражданского законодательства 
1991 г. указывал, что «государственным 
имуществом управляет 
не один субъект-государство, а определенная 
система государственных 
образований — Союз ССР, союзные 
и автономные республики и административно-
территориальные единицы, 
действующие в качестве осо-

11  Ранее принятый Закон СССР от 6 марта 
1990 г. «О собственности в СССР» в ст. 19 в качестве 
государственной собственности закрепил 
раздельную общесоюзную собственность, 
собственность союзных республик, собственность 
автономных и административно-
территориальных образований. Следуя этому 
подходу, Закон РСФСР от 24 декабря 1990 г. 
«О собственности в РСФСР» (далее — Закон 
о собственности в РСФСР) в ст. 20 закрепил 
аналогичную множественность субъектов 
права государственной и муниципальной 
собственности. Таким образом была предрешена 
множественность публично-правовых 
субъектов гражданского оборота.
12  См.: Братусь С. Н. Субъекты гражданского 
права. С. 239—240. 

Журнал российского права. 2024. Т. 28. № 1
9

бых коллективных субъектов гражданского 
права» со своими бюдже-
тами13. Ведь за такими субъектами 
гражданского права стоят соответствующие 
бюджеты (по его выражению, «
звенья бюджетной системы»), 
составляющие основу государственного 
имущества, не распределенного 
между государственными юридическими 
лицами, которые и делают 
возможным участие этих «бюджетных 
звеньев» в связи с исполнением 
соответствующего бюджета не 
только в финансовых, но и в гражданских 
правоотношениях14. Этот 
подход М. И. Брагинского, являвшегося 
одним из активных участников 
рабочей группы по созданию Основ 
гражданского законодательства 
1991 г. и ГК РФ 1994 г., нашел отражение 
в содержании соответствующих 
норм названных законодательных 
актов, касавшихся гражданской 
правосубъектности государства 
(публично-правовых образований).
Кроме того, современный российский 
законодатель уточнил основанный 
на классических дореволюционных 
воззрениях взгляд С. Н. Бра-
туся на правосубъектность казны 
(фиска), рассматривая ее как объект, 
а не субъект гражданских прав. 
Им был воспринят подход другого 
корифея отечественной цивилистики — 
И. С. Перетерского, который 
в полемике с С. Н. Братусем отмечал, 
что «казна» означает государственное 
имущество, а не особое 
«качество» государства, и под ней 
прежде всего понимается «государственное 
имущество, не предоставленное 
в управление государственных 
юридических лиц»15. Именно та-

13  См.: Советское гражданское право: 
субъекты гражданского права / под ред. 
С. Н. Братуся. М., 1984. С. 268—269 (авторы — 
М. И. Брагинский, Л. А. Лунц).
14  Подробнее см.: Брагинский М. И. Участие 
Советского государства в гражданских 
правоотношениях. М., 1981.
15  См.: Советское гражданское право: 
учебник / отв. ред. И. Б. Новицкий, П. Е. Орловский. 
Т. 1. М., 1959. С. 94—95. В главе «Со-

кое понимание казны впервые было 
закреплено ст. 22 Закона РСФСР 
«О собственности в РСФСР» 1990 г., 
а затем п. 3 ст. 25 и абз. 2 п. 2 ст. 53 
Основ гражданского законодательства 
1991 г. В настоящее время абз. 2 
п. 4 ст. 214 и абз. 2 п. 3 ст. 215 ГК РФ 
expressis verbis закрепляют понятие 
казны как государственного и муниципального 
имущества, не закрепленного 
за государственными и муниципальными 
предприятиями и 
учреждениями-несобственниками, 
т. е. прямо рассматривают казну как 
«нераспределенное» публичное имущество.

Наконец, необходимость широкого 
участия государства-собственника в 
имущественном обороте обусловила 
неизбежность появления в числе 
юридических лиц особого их типа — 
унитарных государственных и муниципальных (
публичных) предприятий 
и учреждений16, имущество 
которых продолжает оставаться 
объектом права собственности их 
учредителей — публично-правовых 
образований. А. В. Венедиктов 
указывал: «Советское государство 
как коллективный хозяйствующий 
субъект, обладающий огромной 
массой промышленного имущества, 
вступает в товарный (гражданский) 
оборот», используя для этого «в качестве 
основного метода форму хоз-

ветское государство как субъект гражданских 
прав» учебника ее автор И. С. Перетер-
ский указывал также на «главенствующее 
положение» государства среди субъектов 
гражданских прав (С. 93).
16  Признаваемая ст. 12323 ГК РФ организационно-
правовая форма частного учреждения, 
построенная по первоначальной модели 
государственного учреждения (ср. п. 3 
и 4 ст. 5 Закона о собственности в РСФСР и 
ст. 48 Основ гражданского законодательства 
1991 г.), давно не соответствует условиям современного 
гражданского оборота (см.: Суханов 
Е. А. Государственные юридические 
лица в современном российском праве // 
Гражданское право и современность: сб. ст., 
посвящ. памяти М. И. Брагинского / под ред. 
В. Н. Литовкина, К. Б. Ярошенко. М., 2013).

Journal of Russian Law, 2024, vol. 28, no. 1
10

расчетного предприятия, форму 
юридического лица гражданского 
права», хотя в действительности 
все его предприятия и учреждения 
«скрывают за собой одного и того же 
коллективно-хозяйствующего субъекта: 
государство»17. Ученый справедливо 
отмечал, что «Советское 
государство осуществляет право 
собственности на все принадлежащее 
ему имущество через свои органы — 
в первую очередь через госпредприятия 
и другие госорганы, на 
которые государство возлагает непосредственное 
оперативное управление 
отдельными частями единого 
фонда государственной собственности 
и которые оно наделяет правами 
юридического лица»18.
Этим и объясняется как появление 
в отечественном гражданском 
праве юридических лиц — несоб-
ственников, так и наделение их искусственными «
вещными» правами 
оперативного управления и хозяйственного 
ведения. В свою очередь, 
это влечет либо существенное ограничение 
их имущественной ответственности 
перед кредиторами (для 
публичных учреждений), либо неограниченное 
вмешательство учредителя-
собственника в их хозяйственную 
деятельность (для унитарных 
предприятий), что в обоих 
случаях осложняет их участие в 
гражданском обороте, усиливая их 
опасность для кредиторов19. К столь 

17  Венедиктов А. В. Правовая природа государственных 
предприятий // Избранные 
труды по гражданскому праву: в 2 т. Т. 1. М., 
2004. С. 297, 299.
18  Венедиктов А. В. О государственных 
юридических лицах в СССР // Избранные 
труды по гражданскому праву: в 2 т. Т. 2. М., 
2004. С. 529—530.
19  Бесперспективность организационно-
правовой формы унитарного предприятия 
в рыночных условиях и «желательность ее 
постепенной замены другими видами коммерческих 
организаций, в том числе хозяйственными 
обществами со 100%-ным или 
иным решающим участием публично-правовых 
образований в их имуществе», отме-

же необычным субъектам гражданского 
права можно отнести и Центральный 
банк РФ (Банк России), 
формально не наделенный действующим 
законом ни правами юридического 
лица, ни правом собственности 
или каким-либо иным вещным 
правом на «свое» имущество20, 
а имеющий особое правовое положение (
п. 4 ст. 48 ГК РФ), характеризующееся 
сочетанием публично-правовых 
и частноправовых элементов 
и близкое к статусу юридического 
лица публичного права.
Очевидна тесная связь юридической 
личности (и гражданской правосубъектности 
в целом) с вещным 
правом собственности, ибо субъектами 
гражданского права по общему 
правилу могут быть только частные 
собственники своего имущества, 
которые в силу этого способны 
к самостоятельной и неограниченной 
имущественной ответственности 
по своим обязательствам. Ведь 
смысл гражданско-правовой конструкции 
юридического лица в правопорядках 
как континентально-европейского, 
так и англо-американского 
типа заключается в юридическом 
обособлении имущества путем 
его отделения, «отрыва» от имущества 
учредителей и (или) участников (
англ. — asset partitioning, нем. — 
Trennungsprinzip) с целью исклю-

чалась в Концепции развития гражданского 
законодательства РФ (см.: Концепция развития 
гражданского законодательства Российской 
Федерации / вступ. ст. А. Л. Маковского. 
М., 2009. С. 66). Подтверждением этого 
стало признание неконституционности п. 5 
ст. 12322 ГК РФ, исключающего субсидиарную 
ответственность собственника-учредителя 
муниципального бюджетного учреждения 
по долгам последнего (см. постановление 
КС РФ от 12 мая 2020 г. № 23-П по делу 
о проверке конституционности п. 5 ст. 12322 
ГК РФ). Подробнее см.: Суханов Е. А. Еще 
раз о юридических лицах — несобственни-
ках // Правоведение. 2017. № 3.
20  См. Федеральный закон от 10 июля 
2002 г. № 86-ФЗ «О Центральном банке Российской 
Федерации (Банке России)».

Журнал российского права. 2024. Т. 28. № 1
11

чения или ограничения их имущественной 
ответственности по долгам 
созданного ими субъекта. В результате 
этого созданное ими юридическое 
лицо (для рыночного оборота — 
обычно в форме корпорации) становится «
корпоративным щитом» 
(англ. — corporate shielding, нем. — 
gesellschaftsrechtlicher Schild), защищающим 
их личное имущество 
от требований кредиторов21.
В результате обоснования С. Н. Бра-
тусем самостоятельной гражданской 
правосубъектности государства 
в отечественном правопорядке появился 
не только третий тип субъектов 
гражданского права, но и возможность 
осуществления названной 
правосубъектности в двух различных 
организационно-правовых формах: 
а) путем непосредственного участия 
в гражданском обороте государства; 
б) путем участия в нем формально 
самостоятельных юридических лиц, 
полностью контролируемых государством (
унитарных предприятий и 
учреждений), которые, однако, являются 
не собственниками своего имущества, 
а субъектами новых, ранее 
никому не известных имущественных 
прав оперативного управления и хозяйственного 
ведения (впоследствии 
даже объявленных «вещными»22). Основу 
для такого подхода создает отмеченное 
М. И. Брагинским деление 
государственного (публичного) имущества 
на «нераспределенное» (которое 
с гражданско-правовых позиций 
предназначено для удовлетворения 
требований кредиторов государства) 
и «распределенное» между 

21  «Юридическое лицо — это ответ правопорядка 
на экономическое требование минимизации 
ответственности» (Klunzinger E. 
Grundzüge des Gesellschaftsrechts. 15. Aufl. 
München, 2009. S. 3).
22  См. п. 2 и 3 ст. 5 Закона о собственности 
в РСФСР, ст. 47 и 48 Основ гражданского законодательства 
1991 г., гл. 19 разд. II ГК РФ 
1994 г. Их «вещная» природа вызывает серьезные 
сомнения, поскольку далеко не соответствует 
классической (пандектной) характеристике 
ограниченных вещных прав.

юридическими лицами, созданными 
публично-правовыми образованиями 
в форме предприятий и учреждений-
несобственников (а с гражданско-правовых 
позиций предназначенное для 
удовлетворения требований их кредиторов).

Такие юридические лица в отечественном 
правопорядке разделяются: 
а) на унитарные предприятия 
с правом хозяйственного ведения 
на публичное имущество, которые 
несут неограниченную ответственность 
перед кредиторами вплоть 
до банкротства (будучи при этом 
ограниченными в совершении многих 
сделок, которые к тому же не 
участвовавший в них учредитель 
вправе оспаривать23); б) учреждения 
с правом оперативного управления 
публичным имуществом, в 
свою очередь, разделенные на три 
вида (казенные, бюджетные и автономные) 
с имущественной ответственностью 
по долгам, ограниченной 
денежными средствами и малоценным 
движимым имуществом (п. 3 
ст. 12321 ГК РФ) и без возможности 
банкротства24. Такая ограниченная 
самостоятельная ответственность в 
отсутствие неограниченной субсидиарной 
ответственности учредителей 
не позволяет отождествлять 
публичные учреждения (кроме казенных) 
с классическими «юридическими 
лицами публичного права».

23  См. ст. 18 и 20 Федерального закона от 
14 ноября 2002 г. № 161-ФЗ «О государственных 
и муниципальных унитарных предприятиях». 
Казенные предприятия подобно 
«юридическим лицам публичного права» 
действуют под неограниченную субсидиарную 
ответственность учредителей (абз. 3 
п. 6 ст. 113 ГК РФ) и при сохранении всех вышеназванных 
ограничений своей деятельности.

24  Субсидиарная ответственность учредителей 
по долгам своих учреждений 
предусмотрена законом лишь для казенных 
учреждений либо в случаях причинения 
любым публичным учреждением вреда 
гражданам (абз. 2 п. 5 и абз. 2 п. 6 ст. 12322 
ГК РФ).

Journal of Russian Law, 2024, vol. 28, no. 1
12

В связи с этим отметим, что не 
случайно С. Н. Братусь в своих трудах 
активно и убедительно обосновывал 
не только самостоятельную 
правосубъектность государства, но 
и самостоятельную юридическую 
личность государственных предприятий 
и учреждений, которые 
expressis verbis были законодательно 
признаны юридическими лицами 
только в начале 1960-х гг. (Основы 
гражданского законодательства 
Союза ССР и союзных республик 
1961 г. и ГК РСФСР 1964 г.), более 30 
лет существуя в качестве «юридических 
лиц de facto»25. Дело в том, 
что особенности гражданско-правового 
положения таких государственных 
юридических лиц, как унитарные 
предприятия и учреждения, не 
укладывающиеся в рамки традиционного 
учения о юридических лицах 
(и вызывающие обоснованное недоумение 
как у исследователей, анализирующих 
их юридическую личность 
с традиционных позиций, так 
и у их контрагентов-собственников), 
объясняются именно тем, что такие 
субъекты гражданского права (не 
являющиеся также и давно известными «
юридическими лицами публичного 
права») в действительности 
представляют собой не вполне 
самостоятельных участников имущественного 
оборота, а лишь одну 
из организационно-правовых форм 
участия в нем их учредителя — государства (
публично-правового образования), 
остающегося собственником 
их имущества и контролирующего 
их деятельность, но ограничивающего 
или исключающего свою 
имущественную ответственность по 

25  Если не считать кратковременного 
признания юридическими лицами государственных 
хозрасчетных предприятий 
ст. 19 ГК РСФСР 1922 г., которое уже в 1923 г. 
было заменено законодательными актами о 
государственных трестах, в состав которых 
были включены утратившие юридическую 
самостоятельность государственные 
предприятия (см.: Братусь С. Н. Субъекты 
гражданского права. С. 260—262, 274—280). 

их обязательствам, используя для 
этого существенно видоизмененную 
гражданско-правовую конструкцию 
юридического лица.
В отсутствие таких особых юридических 
конструкций вызываемое 
объективными экономическими потребностями 
достаточно широкое 
участие в имущественных отношениях 
отечественного государства, по 
необходимости сохраняющего за собой 
значительное имущество, могло 
бы стать безграничным и всеобъемлющим, 
что, как показывает исторический 
опыт, не соответствовало бы 
ни его интересам, ни интересам других 
участников гражданского оборота. 
Однако в настоящее время две 
сложившиеся гражданско-правовые 
формы участия государства в гражданском 
обороте становятся недостаточными 
и не полностью соответствуют 
складывающейся социально-
экономической обстановке. Об этом, 
в частности, свидетельствуют некоторые 
положения принятой еще в 
2010 г., но оставшейся в значительной 
мере нереализованной Программы 
Правительства РФ по повышению 
эффективности бюджетных расходов 
на период до 2012 г.26 Ею предусматривалась 
необходимость четкого 
разделения имущественной ответственности 
по обязательствам публично-
правовых образований, их 
органов и созданных ими самостоятельных 
юридических лиц. С этой 
целью предлагалось наделить федеральное 
государство и другие публично-
правовые образования статусом 
юридических лиц («юридических 
лиц публичного права»), одновременно 
лишив этого статуса органы 
государственного управления и казенные 
учреждения (которые после 
этого могли бы выступать в гражданских 
правоотношениях только от 
имени соответствующего публично-
правового образования).
Однако к этому времени федеральное 
государство приступило к 

26  Утв. распоряжением Правительства 
РФ от 30 июня 2010 г. № 1101-р.