Уголовно-правовая политика

Федеральное казенное образовательное учреждение

высшего образования «Кузбасский институт

Федеральной службы исполнения наказаний»

А. В. Шеслер

УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ПОЛИТИКА

учебное пособие

издание 2-е, исправленное и дополненное

Новокузнецк, 2018

УДК 343
ББК 67.408

Ш 51

Рецензенты:

зав. кафедрой уголовного права и криминологии Кемеровского государственного университета,

доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ Т. Г. Черненко;
зав. кафедрой уголовного права Национального исследовательского Томского 

государственного университета, доктор юридических наук, профессор С. А. Елисеев;

начальник факультета правоохранительной деятельности ФКОУ ВО Кузбасский 
институт ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент С. П. Брыляков

Шеслер А. В.

Ш 51 
Уголовно-правовая политика : учебное пособие / д-р юрид. наук,

проф. А. В. Шеслер. — Изд. 2-е, испр. и доп. — Новокузнецк: ФКОУ 
ВО Кузбасский институт ФСИН России, 2018. — 78 с.

ISBN 978-5-91246-098-2

В учебном пособии представлены понятие, содержание, формы и методы 

уголовно-правовой политики. Особое внимание уделено
месту уголовно
правовой политики в политике противодействия преступности, основным тенденциям уголовно-правовой политики, а также проблемам криминализации и 
декриминализации деяний. Основано на действующих нормативно-правовых актах, судебной практике и практике деятельности ФСИН России, а также трудах
ведущих отечественных ученых. Вопросы уголовно-правовой политики рассматриваются во взаимосвязи с уголовно-исполнительной политикой.

Второе издание учебного пособия подготовлено с учетом изменений зако
нодательства, поручений Президента РФ, постановлений Верховного суда РФ, 
статистических данных МВД России и Судебного департамента при Верховном 
суде РФ 2017–2018 гг., а также опубликованных в этот период научных работ, 
посвященных вопросам уголовно-правовой политики.

Издание предназначено для курсантов и слушателей образовательных 

учреждений ФСИН России и других учебных заведений правоохранительных 
органов. Оно может быть использовано студентами, адъюнктами, аспирантами, 
преподавателями, научными сотрудниками, занимающимися проблемами противодействия преступности, а также сотрудниками правоохранительных органов.

УДК 343

ББК 67.408

Рекомендовано к изданию решением

Совета по научной и редакционно-издательской деятельности

ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России

от 5 октября 2018 г., протокол № 8

ISBN 978-5-91246-098-2
© ФКОУ ВО Кузбасский институт

ФСИН России, 2018

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ..........................................................................................................4

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ 

ПОЛИТИКИ .................................................................................................8

1.1. Понятие, содержание и формы реализации  уголовно-правовой 

политики.......................................................................................................8

2.2. Методы реализации уголовно-правовой политики.................................24

ГЛАВА 2. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ 

ПОЛИТИКИ  НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ.........................................44

2.1. Основные тенденции уголовно-правовой политики  в законодательной 

сфере ...........................................................................................................44

2.2. Основные тенденции уголовно-правовой политики в  

правоприменительной сфере и в сфере толкования уголовного 
закона ..........................................................................................................54

ЗАКЛЮЧЕНИЕ..................................................................................................66

ЛИТЕРАТУРА.....................................................................................................68

ВВЕДЕНИЕ

Позитивные изменения, происходящие в экономической, политиче
ской, социальной сферах жизни российского общества с начала 2000-х гг., 
несмотря на начавшийся мировой экономический кризис, обусловили с 
2007 г. устойчивое ежегодное снижение регистрируемой преступности в 
стране. Так, в 2007 г. в России было зарегистрировано 3 582 514 преступлений (снижение по сравнению с 2006 г. составило 7,1 %), а в 2014 г. —
2 190 578 преступлений (снижение по сравнению с 2007 г. составило 
38,9 %). Однако все же мировой экономический кризис, усугубленный для 
России внешним давлением в связи с присоединением в 2014 г. к Российской Федерации Крыма и последовательным отстаиванием нашей страной 
своих геополитических интересов в последние годы1, привел к росту зарегистрированной преступности в 2015 г. до 2 388 476 преступлений 
(+ 8,6 %) и проявлению крайне опасных ее тенденций (росту преступлений 
террористического характера на 35,8 %, преступлений экстремистской 
направленности на 27,7 %, преступлений против личности на 3,8 %, преступлений против собственности на 10,7 %)2. В 2016 г. социальная ситуация в связи с усилиями российского государства в стране стабилизировалась. Это сказалось на улучшении показателей зарегистрированной преступности. Общее количество зарегистрированных преступлений по сравнению с 2015 г. снизилось на 9,6 % и составило 2 160 063. Произошло также снижение количества зарегистрированных преступлений против личности на 15,2 %, и преступлений против собственности на 11,8 %, их количество составило соответственно 347 322 преступления и 1 232 421 преступление. Однако возросло количество преступлений террористического характера на 44,8 % (всего 2 227 преступлений), а также преступлений экстремистской направленности на 9,1 % (всего 1 450 преступлений). В целом 
эта тенденция сохранилась и в 2017 г.: общее количество зарегистрированных преступлений по сравнению с 2016 г. снизилось на 4,7 % и составило 
2 058 476; снизилось количество зарегистрированных преступлений против личности на 15 % и преступлений против собственности на 5,8 %, их 
количество составило соответственно 295 212 преступления и 1 161 241 
преступление. Отрадно отметить меньший прирост в 2017 г. преступлений 
экстремистской направленности (он составил 4,1 %, всего зарегистрировано 1 450 преступлений), а также значительное снижение преступлений 

1 См.: Дугин, А. Г. Война континентов. М., 2014; Фурсов, А. И. Вперед к победе! Рус
ский успех в ретроспективе и перспективе. М., 2014; Стариков, Н., Беляев, Д. Россия. Крым. 
История. СПб., 2016; Фурсов, А. И. Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный 
восточный ветер 3. М., 2017.

2 Преступность и правонарушения (2006–2010) : статистический сборник. М., 2011; Со
стояние преступности в России за январь–декабрь 2011 года. М., 2012; Состояние преступности 
в России за январь–декабрь 2012 года. М., 2013; Состояние преступности в России за январь–
декабрь 2013 года. М., 2014; Состояние преступности в России за январь–декабрь 2014 года. 
М., 2015; Состояние преступности в России за январь–декабрь 2015 года. М., 2016; Состояние 
преступности в России за январь–декабрь 2016 года. М., 2017.

террористического характера — на 16 % (всего зарегистрировано 1 871
преступление)1.

Сложившаяся ситуация означает, что действующая в стране система 

противодействия преступности становится эффективнее. Вместе с тем, она 
оказалась не в полной мере готова к новым угрозам, которые несет в себе 
преступность в современный период. В связи с тем, что переход российского общества к рыночной модели жизнедеятельности существенно снизил антикриминогенный потенциал основных институтов социализации 
личности (прежде всего семьи, учебных заведений, общественной и производственной сферы), значительно возросла роль специальных мер воздействия на преступность, связанных с реализацией наказания и иных мер 
уголовно-правового воздействия. Однако положительный эффект от этих 
мер возможен только тогда, когда их законодательное закрепление и практическое применение носят не случайный характер, а представляют собой 
конструктивную уголовно-правовую политику.

В ряде случаев все происходит иначе. Достаточно в этом плане со
слаться на избыточную криминализацию мошенничества, которая осуществлена введением в УК РФ Федеральным законом РФ от 29.11.2012
ст. 1591–1596 УК РФ. Практика применения этих статей повлекла за собой
появление целого ряда новых проблем, связанных с реализацией уголовноправовых норм о мошенничестве. Среди них следует выделить прежде всего проблемы конкуренции уголовно-правовых норм, содержащих составы 
различных видов мошенничества (специальных составов мошенничества с 
общим составом мошенничества, предусмотренным ст. 159 УК РФ, специальных видов мошенничества, предусмотренных ст. 1591–1596 УК РФ, 
между собой), отграничения мошенничества от смежных составов преступлений (предусмотренных ст. 165, 176 УК РФ и др.) и ряд других)2. 
Кроме того, непонятно, почему преступление, предусмотренное ст. 1596,
УК РФ законодатель назвал мошенничеством, не указав в качестве способов его совершения обман или злоупотребление доверием? Описанные в 
этой статье способы хищения в большей степени характеризуют кражу, а 
не мошенничество. Возникшие проблемы побудили законодателя к изменению подхода к криминализации мошенничества, прежде всего в части 
исключения из УК РФ ст. 1594, предусматривавшей ответственность за 
мошенничество в сфере предпринимательской деятельности. Вместо этого 
в ст. 159 УК РФ были введены части 5, 6, 7, предусматривающие ответственность за мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности и причинением значительного ущерба либо в крупном или особо 
крупном размерах.

1 Антонян, Ю. М. [и др.] Комплексный анализ состояния преступности в Российской 

Федерации и расчетные варианты ее развития. М., 2018.

2 См. подр.: Шеслер, А. Мошенничество: проблемы реализации законодательных новел

// Уголовное право. 2013. № 2. С. 67–71.

Нестабильность уголовного закона отразилась на практике его при
менения. Действовавшее постановление Пленума Верховного суда РФ от 
27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»1 было заменено постановлением Пленума Верховного 
суда РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате»2. Последнее не смогло ответить на многие 
вопросы применения ст. 159–1596 УК РФ (в частности, на вопрос о том, 
почему преступление, предусмотренное ст. 1596 УК РФ, относится к мошенничеству, если оно не совершается путем обмана или злоупотребления 
доверием), а в отношении ряда вопросов выразило изменившуюся позицию Верховного суда РФ. В частности, моментом окончания хищения безналичных денежных средств стал считаться момент их изъятия с банковского счета их владельца (п. 5 постановления Пленума Верховного суда 
РФ от 30.11.2017 № 48), а не момент их зачисления на счет виновного или 
других лиц, как это было раньше (п. 12 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2007 № 51). Изменение момента окончания мошенничества в практике применения уголовного закона повлекло изменение 
наказуемости деяния. В период действия постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2007 № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» изъятие безналичных денежных средств 
с банковского счета их владельца квалифицировалось как покушение на 
мошенничество, и в соответствии с ч. 3 ст. 66 УК РФ срок и размер наказания за него не могли превышать срока или размера наиболее строго вида 
наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части 
УК РФ. После принятия постановления Пленума Верховного суда РФ от 
30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, 
присвоении и растрате» такие действия стали наказуемы как оконченное 
преступление.

На усилении эффективности уголовно-правового предупреждения 

мошенничества эти изменения не сказались. Об этом красноречиво свидетельствуют статистические данные последних лет, прошедших с момента 
введения ст. 1591–1596 в УК РФ. Так, в 2013 г. в России зарегистрировано
164 629 (+ 1,6 %) фактов уголовно наказуемого мошенничества, в 2014 г.
— 160 2014 г. (– 2,7 %), в 2015 г. — 200 598 (+ 25,2 %), в 2016 г. — 208 926 
(+ 4,2 %), в 2017 г. — 222 772 (+ 6, 6)3. Причем такая тенденция роста обозначилась на фоне декриминализации мошенничества в сфере предпринимательской деятельности на сумму хищения до 10 тыс. руб.

1 О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: постановле
ние Пленума Верховного суда РФ от 27.12.2007 № 51 // Бюллетень Верховного суда РФ. 2008. 
№ 2.

2 О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате: постановле
ние Пленума Верховного суда РФ от 30.11.2017 № 48 // Бюллетень Верховного суда РФ. 2018. 
№ 2.

3 Состояние преступности в России за январь–декабрь 2013 года; Состояние преступно
сти в России за январь–декабрь 2014 года; Состояние преступности в России за январь–декабрь 
2015 года; Состояние преступности в России за январь–декабрь 2016 года.

Состояние уголовно-правовой политики во многом предопределяет со
стояние уголовно-исполнительной политики, так как последняя представляет 
собой политику исполнения уголовных наказаний, содержание которых определяется уголовным законом. Данное положение будет развернуто в настоящей работе. Во введении ограничимся лишь примером, взятым из Концепции 
федеральной целевой программы «Развитие уголовно-исполнительной системы (2017–2025 годы)», утвержденной распоряжением Правительства РФ от 
23.12.2016 № 2808-р1. В ней отмечается, что Федеральными законами от 
01.03.2012 № 18-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные 
акты Российской Федерации» и от 23.07.2013 № 218-ФЗ «О внесении изменений в статью 86 Уголовного кодекса Российской Федерации» увеличены сроки наказания за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, 
и сроки погашения судимости за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. На первый взгляд, это разумно и вполне соответствует такой задаче уголовно-правовой политики, как обеспечение адекватности уголовного 
законодательства актуальным криминальным угрозам и ведущим тенденциям 
в развитии преступности, которая закреплена в Концепции уголовноправовой политики Российской Федерации. Однако такие изменения в законодательстве привели к росту численности осужденных в исправительных 
учреждениях (прежде всего строгого режима и лечебных исправительных 
учреждениях, в исправительных учреждениях для осужденных, ранее отбывавших наказание в виде лишения свободы). В этой связи в Концепции федеральной целевой программы «Развитие уголовно-исполнительной системы 
(2017–2025 годы)» отмечается, что в настоящее время система исправительных учреждений и их территориальное расположение не позволяют в полном 
объеме осуществить законодательно закрепленный принцип отбывания осужденными наказания в исправительных учреждениях в пределах территории 
субъекта Российской Федерации, в котором они проживали или были осуждены (ч. 1 ст. 73 УИК РФ). Кроме того, рост численности осужденных в исправительных учреждениях может привести к ухудшению условий отбывания 
наказания, нарушению прав, свобод и законных интересов осужденных. Эти 
последствия пришли в противоречие с такими задачами, закрепленными в 
Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 г., утвержденной распоряжением Правительства РФ от 14.10.2010 
№ 1772-р (в ред. от 23.09.2015 № 1877)2, как развитие системы наказаний, 
альтернативных лишению свободы, а также гуманизация условий содержания 
лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы.

Указанные обстоятельства обусловливают актуальность и практиче
скую значимость рассмотрения вопросов уголовно-правовой политики на современном этапе, которым посвящена настоящая работа.

1 Об утверждении Концепции федеральной целевой программы «Развитие уголовно
исполнительной системы (2017–2025 годы)»: распоряжение Правительства РФ от 23.12.2016 
№ 2808-р // Собрание законодательства РФ. 2017. № 2. Ч. II. Ст. 413.

2 О Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 

года: распоряжение Правительства РФ от 14.10.2010 № 1772-р (ред. от 23.09.2015) // Собрание законодательства РФ. 2010. № 43. Ст. 5544; Собрание законодательства РФ. 2015. № 40. Ст. 5581.

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ

1.1. Понятие, содержание и формы реализации 

уголовно-правовой политики

Уголовно-правовая политика является одним из элементов политики 

Российского государства в сфере противодействия преступности, которая 
представлена такими ее разновидностями, как общесоциальная, криминологическая и уголовная политика. Поэтому необходимо обратиться к анализу соотношения этих понятий между собой.

В юридической литературе можно выделить четыре основных пози
ции по поводу соотношения этих понятий. Сторонники одной позиции 
утверждают, что уголовная политика — это вся политика борьбы с преступностью. В соответствии с этой позицией в сферу уголовной политики 
входит реализация не только мер, непосредственно направленных на борьбу с преступностью (уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, криминологических и др.), но и реализация мер общесоциального характера, 
которые объективно оказывают положительное влияние на условия жизнедеятельности людей1. Данная позиция обосновывается тем, что исключение таких мер из политики борьбы с преступностью сведет уголовную политику только к деятельности органов уголовной юстиции, так как не будут учитываться стратегические пути и средства борьбы с преступностью 
(подъем материального и культурного уровня населения, его сознательности и т. д.)2.

В этой связи в литературе справедливо отмечается, что не следует 

отождествлять уголовную политику со всей политикой борьбы с преступностью3. Общесоциальные меры, безусловно, воздействуют на преступность и ее причины. Однако это воздействие не целенаправленное, оно носит характер «побочного положительного эффекта» и является объективным следствием успешного решения общесоциальных (политических, экономических, воспитательных и т. д.) задач. Общесоциальные меры направлены на улучшение условий жизнедеятельности людей, снятие социальной 
напряженности в обществе, локализацию и нейтрализацию других, 
помимо преступности, негативных явлений (алкоголизма, наркомании, 
проституции, суицида и т. д.), создание объективных предпосылок для 
успешной реализации мер, непосредственно направленных на борьбу с 

1 См.: Герцензон, А. А. Уголовное право и социология. М., 1970. С. 178–179; Галь
перин, И. М., Курляндский, В. И. Предмет уголовной политики и основные направления ее 
изучения // Основные направления борьбы с преступностью. М., 1975. С. 12; Ковалев, М. И. 
Соотношение уголовной политики и уголовного права // Сов. государство и право. 1979. № 12. 
С. 67, 70; Владимиров, В. А., Ляпунов, Ю. И. Советская уголовная политика и ее отражение в 
действующем законодательстве. М., 1979. С 34; Ковалев, М. И., Воронин, Ю. А. Криминология 
и уголовная политика. Свердловск, 1980. С. 8.

2 См.: Наумов, А. В. Реализация уголовного права. Волгоград, 1983. С. 54–56.
3 Коробеев, А. И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и 

пенализации. Владивосток, 1987. С. 45–46; Панченко, П. Н. Советская уголовная политика. 
Томск, 1988. С. 76–79; Российское уголовное право : курс лекций. Т. 1. Преступление / под ред. 
проф. А. И. Коробеева. Владивосток, 1999. С. 54–55.

преступностью1. Однако эти меры не всегда под силу обществу в достаточном объеме из-за больших материальных затрат на них, дают профилактический эффект через длительный промежуток времени, обладают 
низкой эффективностью при воздействии на некоторые виды преступности 
(например, профессиональную и организованную). Кроме того, улучшение 
условий жизни общества само по себе не ликвидирует нравственные пороки, лежащие в основе криминогенной мотивации. Так, в 1960-е — 1980-е гг.
в СССР хотя уровень жизни населения и повышался, обозначилась тенденция к росту преступности, возрождению криминального профессионализма, формированию организованной преступности. Это побуждало руководство страны постоянно совершенствовать систему судов, прокуратуры и правоохранительных органов. Дороговизна социальных программ, а в 
ряде случаев и их косвенное влияние на рост преступности принудили в 
80-х гг. прошлого столетия администрацию Р. Рейгана вернуться к традиционным методам воздействия на преступность, основанным на усилении 
роли полиции и пенитенциарной системы. В течение нескольких лет это 
позволило остановить рост преступности, а затем и снизить ее2. Не случайно, опираясь на успешный отечественный и зарубежный опыт противодействия преступности силовыми мерами, Н. Ф. Кузнецова отмечала: «Как 
ни мал страх преступников перед наказанием, не следует преуменьшать 
значение общей и специальной уголовно-правовой превенции. В истории 
борьбы с преступностью были убедительные подтверждения значимой роли блокирования криминогенной мотивации страхом наказания»3.

В связи с тем, что общесоциальные меры не воздействуют непосред
ственно на преступность, их реализация не всегда дает профилактический 
эффект или дает его через длительный промежуток времени, а некоторые 
виды преступности нечувствительны к этим мерам, общество нуждается в 
мерах, специально предназначенных для воздействия на преступность и 
относящихся к криминологической и уголовной политике. Эти меры хотя 
и не решают стратегических задач по предупреждению преступности, однако являются более оперативными, непосредственно воздействуют на 
преступность и ее причины, быстрее дают видимый профилактический 
эффект. Поэтому не следует включать реализацию общесоциальных мер в 

1 Шляпочников, А. С. К вопросу о классификации мер предубеждения преступности 

// Вопросы борьбы с преступностью. М., 1972. Вып. 17. С. 76–90; Жалинский, А. Э. Специальное предупреждение преступлений в СССР. Львов, 1976. С. 83–94; Он же. Избранные труды: в 
4 т. Т. 1. Криминология. М., 2014. С. 411–418; Антонян, Ю. М. О понятии профилактики преступлений // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1977. Вып. 26. С. 31; Теоретические основы 
предупреждения преступности. М., 1977. С. 34–35; Устинов, В. С. Система предупредительного 
воздействия на преступность и уголовно-правовая профилактика. М., 1983. С. 17–19, 29; Социальная профилактика: советы, рекомендации. М., 1989. С. 9; Уголовное право. Общая часть : 
учебное пособие; под ред. А. В. Шеслера. Тюмень, 2008. С. 26–27. Прозументов, Л. М., 
Шеслер, А. В. Криминология (Общая часть). Томск, 2017. С. 197–198.

2 См.: Иншаков, С. М. Зарубежная криминология. М., 1997. С. 227–230; Прозумен
тов, Л. М., Шеслер, А. В. Криминология в США и странах Западной Европы. Томск, 1997. 
С. 20.

3 Кузнецова, Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. М., 1984. С. 101.

понятие уголовной политики. В противном случае вся социальная политика, направленная на решение экономических, политических, воспитательных и других общесоциальных задач, будет представлена как политика 
уголовная, основная цель которой — воздействие на преступность, борьба 
с ней1.

Сторонники второй позиции несколько сужают понятие уголовной 

политики, включая в него деятельность по реализации специальных мер 
борьбы с преступностью, основанных на нормах уголовного, уголовнопроцессуального и уголовно-исполнительного права, а также деятельность 
по реализации криминологических мер воздействия. Таким образом, представителями этой позиции из уголовной политики исключается деятельность по реализации общесоциальных мер борьбы с преступностью, а сама 
эта политика представляется как состоящая из четырех отдельных элементов —
уголовно-правовой, уголовно-процессуальной,
исправительно
трудовой и криминологической политики2. Включение криминологической 
политики в состав уголовной политики обосновывается тем, что последняя 
должна охватывать профилактику преступности и обеспечить взаимосвязь 
и единство указанных видов политики3.

В этой связи отметим, что меры борьбы с преступностью, основан
ные на уголовном законе, и криминологические меры объединяет (в отличие от общесоциальных мер) целенаправленное воздействие на преступность. Однако это еще не является достаточным основанием для включения деятельности по реализации криминологических мер в содержание 
уголовное политики. Отличие между этими двумя группами мер заключается, во-первых, в объекте воздействия. Меры уголовной политики воздействуют на лиц, непосредственно привлеченных к уголовной ответственности. На лиц с социально отклоняющимся поведением ими оказывается 
опосредованное, общепревентивное, устрашающееся воздействие через 
применение наказания к лицам, совершившим преступление. Криминологическое предупреждение непосредственно воздействует как на лиц, совершивших преступление, так и на лиц с социально отклоняющимся поведением. Во-вторых, меры уголовной политики нацелены только на 
недопущение преступлений со стороны указанных лиц. Меры криминологического предупреждения преследуют, кроме того, цель устранить, 

1 См.: Исмайлов, И. А. Уголовная политика как сложная система // Учение законов. Ба
ку, 1975. Вып. 1. С. 12–13; Бородин, С. В. Борьба с преступностью: теоретическая модель комплексной программы. М., 1990. С. 3–6; Шеслер, А. В., Мальков, С. М. Уголовно-правовая политика и ее реализация. Красноярск, 2002. С. 5–6; Уголовное право. Общая часть : учебное пособие; под ред. В. А. Уткина, А. В. Шеслера. Томск, 2016. С. 42–43.

2 См.: Дагель, П. С. Проблемы советской уголовной политики. Владивосток, 1982. С. 6; 

Панченко, П. Н. Взаимодействие аппаратов уголовного розыска, иных правоохранительных 
органов и общественности в борьбе с преступностью. Омск, 1983. С. 24–25; Коробеев, А. И. 
Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализации и пенализации. Владивосток, 1990. С. 46–49; Чаадаев, С. Г. Уголовная политика и преступность: проблемы, пути решения. М., 1991. С. 56.

3 См.: Коробеев, А. И. Советская уголовно-правовая политика: проблемы криминализа
ции и пенализации. С. 45–48.

нейтрализовать, локализовать или смягчить действие детерминант преступности, а также пресечь возможности социальной среды по их воспроизводству1. В-третьих, реализация мер уголовной политики основана на 
нормах 
уголовного, 
уголовно-процессуального 
и 
уголовно
исполнительного законодательства. Кроме того, уголовная политика связана в основном с реализацией уголовной ответственности, которая может 
найти выражение в нескольких формах: наказание, условное осуждение, 
отсрочка отбывания наказания и т. д.2 Меры криминологического предупреждения основаны на нормативных актах, не относящихся к указанным 
видам законодательства и составляющих профилактическое законодательство, либо регулируются правом в общей форме (например, воспитательное воздействие). Кроме того, криминологическое предупреждение предполагает принуждение, не связанное с уголовной ответственностью. Причем гораздо большее значение в арсенале средств этой политики занимает 
воспитательная работа, защита прав и законных интересов лиц, с кем проводится профилактика, оказание им правовой и социальной помощи3. Вчетвертых, меры уголовной политики реализуются в основном органами 
правосудия (в широком смысле), в реализации криминологического предупреждения участвует более широкий круг государственных и негосударственных органов, должностных лиц и отдельных граждан4. В-пятых, предупредительным воздействием обладают не только меры криминологической политики, но и все меры уголовной политики. Причем это закреплено 
в законодательстве. В частности, перед наказанием, являющимся важнейшим средством уголовно-правовой политики, закреплена цель предупреждения совершения новых преступлений (ч. 2 ст. 43 УК РФ). Для 
предупреждения 
совершения 
новых 
преступлений 
предназначены 

меры пресечения (п. 1 ч.1 ст. 97 УПК РФ), во многом характеризующие 
уголовно-процессуальную политику. Перед уголовно-исполнительным 

1 См.: Шеслер, А. В. Групповая преступность: криминологические и уголовно-правовые 

аспекты: дис…. д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 2000. С. 182; Он же. Криминологические и уголовно-правовые аспекты групповой преступности. Тюмень, 2005. С. 53–55.

2 См.: Стручков, Н. А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступ
ностью. Саратов, 1978. С. 78–79; Ретюнских, И. С. Уголовная ответственность и ее реализация. 
Воронеж, 1983. С. 25; Козаченко, И. Я. Уголовная ответственность: мера и форма выражения. 
Свердловск, 1987. С. 45; Горобцов, В. И. О понятии и целевых установках уголовно-правового 
принуждения // Актуальные проблемы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики. Красноярск, 2001. С. 37.

3 См.: Кудрявцев, В. Н. Причины правонарушений. М., 1976. С. 274; Теоретические ос
новы предупреждения преступности. М., 1977. С. 46; 136; 204–206; Блувштейн, Ю. Д., Зырин, М. И., Романов, В. В. Профилактика преступлений. Минск, 1986. С. 130–131; Елисеев, С. А. Вопросы теории и практики предупреждения корыстных преступлений. Томск, 1989. 
С. 106–109; Социальные отклонения. М., 1989. С. 213; Уткин, В. А. Правовые основы участия 
общественности и трудовых коллективов в предупреждении рецидива преступлений. Томск, 
1990. С. 87.

4 См.: Шеслер, А. В. Криминологические и уголовно-правовые аспекты групповой пре
ступности. Тюмень, 2005. С. 53–55; Прозументов, Л. М., Шеслер, А. В. Криминология. Общая 
часть. Томск, 2007. С. 178–179; Зыков, Д. А., Шеслер, А. В., Шеслер, С. С. Понятие, формы и 
методы уголовно-правовой политики // Вестник Владимирского юридического института. 2014. 
№ 1 (30). С. 86–92.