Симптом и контакт. Клинические аспекты гештальт-терапии

Институт Гештальт-Терапии 
и Консультирования  
(МИГТиК)

БИБЛИОТЕКА ПСИХОТЕРАПЕВТА

СИМПТОМ И КОнТАКТ

КЛИнИчЕСКИЕ АСПЕКТы 

ГЕшТАЛьТ-ТЕРАПИИ

2-е издание (электронное)

Москва
Инcтитут общегуманитарных исследований
2016

Симптом и контакт. Клинические аспекты гештальт-терапии [Электронный ресурс] / Редактор-составитель О. В.  Немиринский. — 2-е изд.  (эл.). — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf : 
292 с.). — М. : Инcтитут общегуманитарных исследований, 2016. 
— Систем. требования: Adobe Reader XI ; экран 10".

ISBN 978-5-94193-869-8
Данная книга является сборником статей сотрудников Московского 
института гештальт-терапии и консультирования, написанных с 1997 по 
2015 год и посвященных клиническим аспектам гештальт-терапии. В 
статьях основателя и руководителя института О. В. Немиринского и его 
учеников, многие из которых уже давно являются известными в широком русскоязычном пространстве психотерапевтами и гештальт-тренерами, затрагиваются проблемы психотерапии неврозов, психосоматических расстройств, депрессий, тревожных состояний и другие важные для 
этой области вопросы, а также приводятся увлекательные анализы 
случаев. В сборнике отражаются достижения современной гештальттерапии и, одновременно, выражается во многом оригинальный взгляд на 
теорию и практику психотерапевтической работы.

Н23

УДК 615.8
ББК 53.57

ISBN 978-5-94193-869-8
© МИГТиК, составление, 2015
© Инcтитут общегуманитарных исследований, 
оформление, 2015

УДК 615.8
ББК 53.57
 Н23

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных 
техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать 
от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации.

Деривативное электронное издание на основе печатного издания: Симптом и контакт. Клинические аспекты гештальт-терапии / Редактор-составитель О. В. Немиринский. — М.: Инcтитут общегуманитарных исследований, 2015. —  294 стр. 
— ISBN 978-5-88230-255-8.

Содержание

Предисловие
6

Часть I. Гештальт-терапия и клиническая практика: 
методологические ориентиры
12
Принципы применения гештальт-терапии в клинической практике  
Олег Немиринский (1998)
12
Психотерапия как клиническая практика Олег Немиринский (2001)
27
Отношение к симптому и критерии терапии Сергей Серов (2007)
35
Часть 2. Психосоматический симптом и контакт
51
Гештальт-терапия психосоматических расстройств:  
от симптома к контакту Олег Немиринский (1997)
51
Бронхиальная астма Сергей Серов (2006)
61
Симптом, ведущий к просветлению. Механизмы образования психосоматических симптомов Сергей Серов (2009)
70
Возможности использования голоса в гештальт-терапии психосоматических расстройств Олег Немиринский, Оксана Шевченко (2013)
84
Часть 3. Гештальт-терапия и психопатология
110
Концепция невроза в гештальт-терапии (лекция) Олег Немиринский 
(2004)
110
Тревога в пространстве отношений Елена Ласая (2008)
120
Панические атаки. Крушения и надежды Сергей Серов (2011)
126
Психотерапия пограничной личности: поиск опор для гештальттерапевта Ольга Поддъякова (2011)
137
Искусство быть беременной Елена Ласая (2011)
168
Жизнь после жизни. Гештальт-диагностика и гештальт-терапия 
пациентов со спинальной травмой Ирина Булюбаш, Марина 
Приходько (2009) 
175
Механизмы прерывания контакта у созависимых пациентов  
Юлия Смелянец (2009)
206
Гештальт-терапия в работе с депрессивным расстройством  
Мария Денисенко (2015)
219
Часть 4. Анализ случая
246
«Не оставляйте меня одну» Ирина Булюбаш (2001)
246
В поисках синего И. С. Захарян (1997)
262
Работа с ребенком, подвергшимся сексуальному насилию  
Светлана Шашкова (2012)
278

286 
Информация об авторах  

ПредиСловие

У
важаемые читатели! Перед Вами сборник статей сотрудников 
Московского Института Гештальт-терапии и Консультирования, посвященных клиническим аспектам психотерапии. Эти статьи объединяет не только формальная принадлежность авторов к 
одному институту, но и тот круг идей, которые циркулируют в нашем институте с момента его основания. Дело в том, что благодаря 
стечению обстоятельств мне в разные годы посчастливилось быть 
учителем всех без исключения авторов этого сборника. Это, конечно, не означает, что все они развивают мои идеи (например, Ольга 
Поддъякова в своей статье мягко спорит со мной, Ирина Булюбаш, 
сама, в свою очередь, являвшаяся наряду со мной учителем некоторых из авторов, в значительной степени опирается на собственный огромный опыт клинициста, в статье Елены Ласой видно также 
влияние ее более поздних учителей — Джанни Франчесетти и Маргериты Спаньоло Лобб, и т.д), но определенную преемственность, 
создающую то, что в науке принято называть школой, читатель, 
я надеюсь, сможет проследить. Поэтому я позволю себе вкратце 
очертить некоторые особенности моего понимания гештальт-терапии, обозначив свои «координаты» в многообразном пространстве 
современной гештальт-терапии.
В своей первой фундаментальной работе — появившейся в 1942 
году книге «Эго, голод и агрессия» — Фридрих Перлз писал: 
«В своей ревизии психоанализа я намерен:
а) заменить психологическую концепцию на организмическую;
в) заменить психологию ассоциаций гештальт-психологией;
с) применить дифференциальное мышление, основанное на 
«Творческом безразличии» Фридландера» (Перлз, 2000). 
На мой взгляд, Ф.Перлз осуществил эти задачи, развивая теорию гештальт-терапии на основе таких базовых понятий («объяснительных принципов») как противоположности, целостность и 
саморегуляция (Немиринский, 2012).

Клинические аспекты гештальт-терапии

Гештальт-терапия — это единственный терапевтический подход, 
сознательно построенный на принципах диалектической методологии. «Мышление противоположностями — квинтэссенция диалектики. Противоположности внутри одного и того же контекста стоят 
ближе друг к другу, чем к любому другому понятию» (Перлз, 2000). 
Задача состоит в том, чтобы найти тот контекст, внутри которого 
проявляется закон единства и борьбы противоположностей и другие законы диалектики. 
Например, современная гештальт-терапия склонна рассматривать феномен смущения просто как небольшую интенсивность 
стыда, а стыд в свою очередь считать результатом суженной идентичности (когда я не признаю мои проявления как часть меня). Однако, если рассмотреть функциональную роль смущения в контексте диалога, то мы увидим, что оно является той самой «нулевой 
точкой» (точкой, с которой начинается дифференциация), моментом обнаружения Другого и трепетом в момент этого обнаружения. 
Стыд и гордость, эти два внешне противоположных явления, обнаруживают фундаментальную общность в том, что они являются 
двумя полярными способами прерывания диалогической возможности, двумя дифференцированными формами того, что в смущении существует как «предразличие», как обнаружение Другого и 
возможность Встречи. 
Приведенный пример касается общей функциональной роли 
того или иного психического явления. Специфический контекст 
задается уникальной для данного человека ситуацией на границе 
контакта, или тем, что Перлз, используя физический термин, предложил вслед за гештальт-психологами и Куртом Левиным называть 
«полем». Причем для Ф.Перлза поле представляло собой «дифференцированное единство» (Перлз, 1996) и было неразрывно связано 
с вычленением противоположностей. Если же мы возьмем специально посвященную концепции поля работу такого авторитетного 
в современной гештальт-терапии автора как Малькольм Парлетт, 
то мы увидим, что он вычленяет пять основных принципов теории 
поля, ни одно из которых не связано с понятием противоположностей (см.: Булюбаш, 2004). Да и другие современные теоретики гештальт-подхода, ставящие в центр своих концепций понятие поля 

Симптом и контакт

(Гордон Уилер, Жан-Мари Робин), насторожено относятся к понятию противоположностей. 
Что же произошло? Ведь гештальт-терапия в свое время начиналась с ревизии Ф.Перлзом психоанализа, и эта ревизия состояла 
в новом взгляде на проблему сопротивления. Ф.Перлз понимал сопротивление как одну из полярных тенденций, регулирующих поведение. Например, пищевое поведение регулируется парой аппетит — отвращение, где аппетит метит в окружающей среде то, что 
организму необходимо, а отвращение — то, чего у человека в избытке. То есть, отвращение является не чем-то внешним по отношению 
к аппетиту, а необходимой частью внутренней полярной структуры 
саморегуляции. Вроде бы частное открытие на самом деле означало 
важнейший переход от свойственного психоанализу контекста конфликта между индивидуальными потребностями и социальными 
нормами к контексту диалектической саморегуляции поведения. 
Это привело к изменению взгляда на человека, который стал рассматриваться не как на набор черт, а как «баланс возможностей» 
(Перлз, 1998), как «композиция полярностей» (Польстер, Польстер, 
1997). К примеру, если мы видим человека, почти всегда доброго и 
мягкого, то нам любопытно, бывает ли он агрессивным или же эта 
возможность практически не проявляется. Если мы видим человека 
жесткого, сурового, что это означает? Не подавлен ли у него «полюс» нежности? Если мы наблюдаем асексуальное поведение, то мы 
думаем, постарался ли этот человек лишить себя страстей или он 
лишь контролирует себя в этой отдельной ситуации. А если этот 
человек сексуально заряжен, то нам может быть любопытно, не является ли это единственным доступным ему способом знакомства.
Однако, современная гештальт-терапия в лице большинства 
своих представителей стремится соотносить себя только с экзистенциально-феноменологической философией, но никак не с диалектической. Конечно, эти философские корни питали и питают 
гештальт-подход, и Ф.Перлз говорил, что гештальт-терапия является экзистенциальным подходом (Перлз, 1998), но, если сравнить феноменологический подход Перлза и учение основателя феноменологии Гуссерля, то не исключено, что мы здесь не обнаружим полного 
единства. Не в этом ли месте находится узловая точка расхождения? 
Первоначальный проект Ф.Перлза был проектом диалектическим и 
одновременно опирающимся на достижения экзистенциально-фе

Клинические аспекты гештальт-терапии

номенологической философии. И хотя феноменологический метод 
является одним из конституирующих признаков гештальт-терапии, 
все же феноменологический метод в терапии и метод феноменологической философии, на мой взгляд, не вполне одно и то же. Является ли предметом нашей работы только лишь субъективность? Для 
Ф.Перлза «поле» было «единством объективного и субъективного» 
(Перлз, 1996). И нам хорошо бы выработать методологически более 
объемное зрение, рассматривая клиента не только как субъективность, но и как «объективную форму жизни», пытаясь осуществить 
синтез диалектического и феноменологического видения в конкретной теории и практике психотерапии. Для этого необходимо рассматривать человека также и в контексте диалогических отношений 
(Мартин Бубер (1999) настаивал, что он имеет в виду «онтический» 
план отношений и что внутренний мир человека лишен возможности диалогической встречи) и в контексте противоречий его 
жизнедеятельности, противоречий, в ходе проживания которых 
порождаются новые смыслы, ценности и жизненные устремления 
человека (Немиринский, 2012). Кроме того, саморегуляция устроена диалектическим, то есть цельно-противоречивым образом. 
Когда мы работаем с патологией, то есть с нарушением саморегуляции, нам никак не обойтись без обращения к идее движущих 
противоречий и без парадоксального мышления. На мой взгляд, 
клиническое мышление это в значительной степени дисциплинированная парадоксальность, и иначе эти «неразумные» формы жизнедеятельности не понять. Поэтому одна из насущных задач гештальт-терапии — это развитие и конкретизация идей Ф.Перлза о 
противоречивой и парадоксальной природе симптома как способа 
саморегуляции (Перлз, Гудман, 2001). И этой задаче во многом посвящено большинство представленных здесь работ.
Книга имеет четыре раздела. В первом разделе представлены общие принципы понимания патологии в гештальт-подходе. Второй 
раздел посвящен работе с психосоматическими расстройствами. 
Он, так же, как и первый раздел, построен по хронологическому 
принципу, чтобы был виден сам процесс развития идей. (В него 
не вошла моя статья 2013 года, являющаяся одной из глав международной коллективной монографии «Gestalt Therapy in Clinical 
Practice», так как эта книга сейчас переводится и готовится к изданию на русском языке.) Не могу удержаться от того, чтобы сказать, 

10

Симптом и контакт

что я счастлив развивать концепцию психосоматической терапии в 
содружестве с Сергеем Серовым и Оксаной Шевченко, с которыми 
мы и обсуждаем наши идеи, и реализуем их на совместных учебных 
и терапевтических мероприятиях.
Третий раздел касается применения гештальт-подхода к различным областям психопатологии. Исключение составляет увлекательная статья Елены Ласой о беременности. Конечно же, беременность 
— не патология, а высшая форма проявления здоровой жизни. Но 
эта статья здесь на своем месте, потому что беременность раскрывается в ней не только как блаженное состояние (мне нравится Ленино изречение о том, что «в каждом интроекте есть доля правды»), 
но и как кризис жизненного перехода со своими противоречиями, 
нуждающимися не в немедленном преодолении, а в полноценном 
проживании. 
Отдельно хочу отметить статью Ирины Булюбаш и Марины 
Приходько. Сам материал, с которым они работают (реабилитация 
пациентов со спинальной травмой), подталкивает их к выходу за 
рамки привычных для теории гештальт-терапии построений и к обращению к теории деятельности А.Н.Леонтьева, теории мотивации 
Ж.Нюттена и возникшей в школе Леонтьева концепции жизненного пути личности А.Кроника и Е.Головахи. Их статья — пример 
сочетания опоры на привычные для гештальт-теории понятия и 
обращения к тем теоретическим конструкциям, которые помогают 
осмыслить противоречия в жизнедеятельности пациентов в более 
широкой перспективе жизненного пути и помочь им в построении 
жизненно важных ориентиров. Не знаю, насколько изначально хотели этого авторы, но их работа помогает обозначить перспективные, неразработанные области нашей теории, связанные с интеграцией гештальт-терапии и теории деятельности.
Последний раздел — анализы случаев. Здесь мы несколько скомпенсировали нехватку статей по работе с патологией у детей, так 
как две из трех статей посвящены именно этой тематике. 

ЛИТЕРАТУРА
1. Бубер М. Два образа веры. М. АСТ, 1999.
2. Булюбаш И.Д. Руководство по гештальт-терапии. М., Ин-т психотерапии, 2004.

Клинические аспекты гештальт-терапии

3. Немиринский О.В. Размышления о теории гештальт-терапии. — Журнал практического психолога, 2012, № 5, с.49-76.
4. Перлз Ф. Гештальт-подход и свидетель терапии. М., Либрис, 1996.
5. Перлз Ф. Гештальт-семинары. М., Ин-т Общегуманитарных Исследований, 1998.
6. Перлз Ф. Эго, голод и агрессия. М., Смысл, 2000.
7. Перлз Ф., Гудман П. Теория гештальт-терапии. М., Ин-т общегуманитарных исследований, 2001.
8. Польстер Э., Польстер М. Интегрированная гештальт-терапия. М.,
Класс, 1997.